(с) sir_archet

(с)sir_archet

Из осыпающихся бумаг,
из древних волшебных книг.
Выходят двое. Выходит маг,
и я, его ученик.

Мы долго шагали по Ойкумене. Когда выводили крыс, когда истолковывали знаменья за мясо и за кумыс, когда ловили тупую нежить, когда вызывали дождь, когда помогали ловить и вешать, когда исцеляли лошадь...
Мой маг - скрывающийся шаман, ведун и колдун, ведьмак, а я - такой же, факир, шептун, - не мастер, а просто так. Ему, наверное, двадцать пять, по-нашему он - старик, а мне пятнадцать, и я стрелять умею. Но не привык.

Однажды вышло - вошли в село, и пыль отерев с лица, Учитель молвил: "Я чую зло. Опасного подлеца". Я тоже принюхался, но не мог пока что учуять зла. Зато почувствовал дым и смог. Поземка его несла тайком из города.

Площадь, где собрался большой совет. Толпа беснующихся людей, мелькание, крики, свет.
"Пойдем, послушаем" - молвил он и сделал старинный знак. Знак называется "Авалон". Никто, никогда, никак теперь не мог обнаружить нас. Послушаем. Подойдем.

А там на площади кат как раз прочней прибивал гвоздём кого-то к вибрирующей стене судилища. Все кричат. И факелы, факелы. Всё в огне. Стенания, крики, чад.

"- Послушайте! - пыжится Голова, размахивая мечом. - Ну, да, опрометчивые слова, но женщина ни при чем. Какая ведьма, о чем вы все, не слушайте вы попа! Ведь так же можно буквально всех! Ну, заячия губа, ну эта родинка на щеке, ну глаз... Непонятный глаз... Но о несчастном ростовщике мог вякнуть любой из вас: "Да чтоб ты сдох". Да, я знаю, да, о мертвых нехорошо. Но испустил он последний вздох - зарезанный. И ножом. Так что же ведьма? Ну что она? И где тут ее вина?"

А ведьму корчит. Ее стена практически не видна от люда.
Мучается, кричит, распятая на доске, нагая, будто вот-вот - почит. Всей жизни - на волоске.

И люди кричали, срывая в хрип крестьянские голоса, пока горбатый седой старик не выговорил: "В леса. Изгоним ведьму, и пусть она уходит за Данциг-Ляй, туда, где Истина не видна".

И маг повелел - стреляй.

Я снял с плеча деревянный лук. Стрела, тетива, рука. Я сердцем чувствовал сердца стук. Я целился в старика.

"Да нет, - усмехнулся мой Маг. - И ты неправильно выбрал цель. Ты думаешь, правильно будет так?.. А ну-ка еще нацель".

Я взял другую свою стрелу, пристроил на тетиву. Вслепую, словно бы по теплу, прицелился в Голову.

"И снова мимо..." - поправил он.
По женщине у стены.

Я выстрелил.
Тихий, последний стон.

***

- Убитая без вины? - спросил я Мага, когда мы с ним уходили за Данциг-Ляй.
- Да нет... Ты что это, стал раним?
- Пожалуйста, объясняй.
- А ты подумай и все поймешь. О будущем и о ней. Она же ведьма, а не умрешь - так станешь еще сильней. Ее прогнали на много лет, за порчу и ведовство. Пойдет Зима, и на их земле не станет ни одного живого, целого, кто не бит, имеющего пятак. И даже если она простит, - все будет примерно так. А тут и дети, и старики, и многие не со зла... Так пусть же магию по-людски уносит твоя стрела.

***

Из осыпающихся бумаг,
из древних волшебных книг.
Уходят двое. Уходит маг,
и я, его ученик.

(с)sir_archet

Старше. Развратней. Строже. Закомплексованней.
Серый. Подпалины. Метр-пятнадцать - холка.
Он из породы самых ужасных оборотней.
Волк он,
который
превращается тоже в волка.

Разница в цвете шерсти и настроении
Разница в чувстве голода и рычании,
Разница в интонациях, приручении,
разница в ощущеньях по окончании.

Белые зубы такие же ледяные,
Жесткая шерсть остается такой же жесткой.
Только уходят твердые колтуны и
Старый вожак ощущает себя подростком:
Тем, тонколапым, недавно еще родившимся.
Тем, как вино, бегучим, не настоявшимся,
Легким, как дым, не сразу остепенившимся,
Тем. Молодым.

Ни разу не превращавшимся.

(с)sir_archet

Кофе, улицы, сигареты,
Пледы, кеды и бла-бла-бла.
Сколько можно писать об этом:
"Он - козел", "Она не дала".

"Все подохнут, а я останусь".
"Это Пафос" и "под гРибом"...

Хоть. Один. Написал. Про парус?

Он белеет
на голубом.

(с) sir_archet

Это мой ответ на твое письмо.
Ты его, конечно же, не писала,
не выводила бисером адрес мой,
не повязала сторожевой тесьмой
алой. Обязательно надо алой.

Как тебе живется в твоем аду?
Черти там обнимают тебя ночами?
Они наверное теплые. Я иду,
записываю в блокнотики ерунду
и задеваю все фонари плечами.

Дозы никотина двою. Трою.
Язвы на потрескавшейся картине.
Как тебе живется в твоем раю?
Часто балансируешь на краю?
Ангелы мешают тебе мартини?

Дата.
И пост-скриптумом: "Я устал.
Вилы да крылья по мне попадают хлестко,
если шагаю через твои места.

Письмо запускаю по воздуху, у креста.

Ветер особо резок на перекрестках".

А.

(c)sir_archet

- Возьми мне кофе.
- Какой? - спросил я.
- Какое. Кофе - среднего рода...

И тут я понял, что это была самая короткая влюбленность в моей жизни.

(с)тащщено у sir_archet

За спиной дорога, впереди дорога, в отворотах пепел моста.
Остается немного, и тропинка полога, и знакомые все места.
На ботинке разводы угля и крови, непонятные вещества.
Я совсем ничего не могу, кроме. Под ногами листва, листва.
Читать далее

(c)sir_archet

Вы любите про любовь, ну так читайте еще о ней.
Звали ее Карина. И ей не надо было парней.
Любила Карина девушек, их глаза, и немного - боль.
Знала, что с женщинами - больней,
за ними нужен контроль. Читать далее

(c) sir_archet

*ошалело выискивая челюсть под столом*

А..ть!!! До невероятия сильное стихотворение!.. О_о Болезненно-иронично-оптимистичное... Сразу вспоминаются собственные страдания идиотизмом.

Здравствуй, Боже. Спасибо за рок-н-ролл.
Спасибо за рыжих девушек. И брюнеток.
Спасибо за сигареты и димедрол.
Двенадцать таблеток, два миллиграмма смол.
Было ужасно весело напоследок.

Спасибо за то, что выжил. Еще дышу.
Тебе, - и слегка, конечно, автопилоту.
Не думал, что когда-нибудь так скажу,
и, может быть, я даже и согрешу,
но все же, Боже, - спасибо тебе за рвоту!

(с) sir_archet

Когда до осени было пятнадцать дней, доктора сказали, - завтра лучше не будет.
Надо быть уверенней и сильней... Носили воду в пластиковой посуде,
а она скулила, как плачут псы взаперти, обо всем своем небудущем сожалея,
и плита, давно лежащая на груди, становилась тяжелее. И тяжелее.

У нее был мальчик, выпавший с первым снегом. Но потом вернулся. Выдержал до конца.
И пока ходила - радовался побегам, а потом стирал слезинки с ее лица.
И она - с его. Потом отключились руки.
Он уехал к ней и с ней разделил кровать,
успокаивал по ночам, облегчая муки, не давал сдаваться, плакать и умирать.

Рождество. Морозы были по минус сорок, но она смотрела только из-за окна.
И ослепла. Метастазы пошли в подкорок, на глаза упала мутная пелена.

Через пятеро суток боли, в последних числах, под куранты зачем-то снова пыталась встать.
Осознала, что загадывать нету смысла.
Поняла, что не умеет уже мечтать.

Бесконечные иголки, штифты и трубки, терапия, рвота, капельницы и сны,
Ни слова, ни сожаления, ни поступки не помогут дожить до первого дня весны.
Никогда не поздно все начинать сначала, только если ты еще не пришел к концу.
И она не причитала и не кричала, а сказала через ломкую хрипотцу:

"Я люблю тебя. Прости, что все время плохо. Принеси, пожалуйста, сока или воды".
Он погладил ее по носу. Четыре вдоха. "Мы не будем пасовать из-за ерунды".

Он ушел.

И она пошла, замирая слепо. Но любовь верна, доверчива и ясна.

Он вернется к ней со стаканом воды на небо.

Все, конечно, будет.

И будет опять Весна.

...

(c) sir_archet