никогда не знаешь, чтО окажется лекарством.

можно бежать от себя просыпаясь в шесть утра ежедневног оббегать весь город, рыдать семдесят дней, подсесть на антидепрессанты, сменить их, опять сменить, опять, опять, спрятаться в наркотики, вылезти из них, пойти в монастырь, уехать под псков в глухую деревню, истязаться йогой, обливанием, чёрной баней, километрами бега и велосипеда с размазанными по лицу слезами с потом, уехать в горы, сбежать и оттуда поцарапанным камнями ручейком, это я о себе сейчас всё дословно, уехать на автобусах, маршрутках, ногах, потратить сутки, потом бродить десять часов по холодному безфонарному краснодару в ожидании поезда и мучиться простудой, неврозом, отравлением на каждом углу чёрного сквера,
можно объехать землю бегая от себя, и вернуться в ту же точку
встретить несколько подряд новых людей, на каждого набрасываясь взглядом - ага, вот лекартсво, попадАть во все приключения своей жопой, во все подряд, отдаваясь на волю случая ибо терять нечего,
а потом сидя дома с кофейком просто прочитать что тебе так запросто после всего что было предлагает источник твоей смерти,
и просто перестать умирать.
я даже не знаю, не то что противно, никак. вообще никак. больно да. но никак.
я не решала не говорить с тобой. просто не говорится.
вчера бы сказала что боюсь тебя видеть.
щас неа, даже не боюсь. и бояться - не боюсь. и не равнодушие, не угадали.
вообще не знаю, относится ли это к человеческим чувствам. или это из восьми чудес света. или десятый круг ада.

я шокирована этим поступком? не знаю. просто будто мира нет. и легко и тяжело и никак.

очень болит в груди, очень.
но не будем путать причину и следствие.

преданность и предательство имеет похожее звучание. когда нам жизнь начинает произносить то или другое, мы не дослушивая впадаем в омут. дослышим потом.
машем рукой на всё.

я ответила тебе как-то - сколько ни маши, не взлететь.