За окном с дерева сорвалась тяжелая ночная птица и, словно поздняя гнилая осенняя груша, со свистом ухнула между ветвей.

Привет, мой друг, привет. В такие ночи сон покидает меня и оставляет наедине с первым октябрьским холодом, высохшими цветами на нитках и недомытой посудой. Знаешь, наверное, скоро пойдет снег. Тогда мы с тобой, захлёбываясь влажным питерским ветром, хватая друг друга за руки, будем праздновать приход очередной зимы.

Странное чувство: я совсем перестала получать удовольствие от еды. Ну, помнишь, раньше я сметала все подряд. Могла проводить долгие часы у плиты, чтобы потом набивать чрево; такие маленькие и пошлые утехи туловища. А сейчас пережевываю любимый сыр будто кусок резины. Наверное, насморк. Обоняние подводит меня.

Мне все-таки так непривычно до сих пор, что ты теперь почти не носишь очков. Вот сейчас вспомнила твое лицо. Взгляд у тебя становился растерянным, когда я их с тебя снимала.

А знаешь, как сегодня летела по набережной. И солнце так славно лижет щеки напоследок. И все-таки получается улыбаться непосредственно, просто так. Ну, да. Улыбайтесь, господа. С этой улыбкой вы так непревзойденно смахиваете на идиотов.

У меня дурное предчувствие уверенно подкрадывающейся жопы: я никак не могу появиться на факультете, сделать вид, что учеба по-прежнему интересует меня. Сегодня мне предложили вести небольшой интернет-проект, своеобразный стартап, но пока не вдохновило. Ну, натурально, представь меня, пиарящей индустрию красоты. Самой смешно.

Полчетвертого уже, чай остывает. Маркес манит недочитанными страничками. А потом можно и спать.
Да, действительно пора.
С предсмертной нежностью *тьфу, какой пошлый пафос* обнимаю,
скучающая как Понтий Пилат Ева.

В метро вагоны-близнецы путаются между собой. Мы вместе блудим по линиям, где-то между ними может быть есть Дом.

«Бог сотворил нас соединенными в одно существо, – так в мыслях писала она ему, лежа в своей постели. – Он создал нас как одно существо, а потом, чтобы этому существу не было одиноко, разъединил нас. Тогда появился змей и начал нас искушать. Мы жаловались на него Богу, но он сказал: „Сатана за свои дела ответит сам, вы же смотрите за своими". Тогда еще не было известно, кто какого пола. Не было известно, ни кто ты, ни кто я, то есть тогда еще не различали, кто Адам, а кто Ева, кто из нас двоихмужчина, а кто женщина. Сатана нас уговорил откусить от яблока, от плода с древа познания добра и зла. Тот из нас, кто первым откусил от яблока и сделал в нем отверстие, стал Евой, – это была я, а тот, кто откусил после меня и добрался до семян яблока, стал Адамом – это был ты, любовь моя. Неужели мы разлучены навек?…»

Самое главное умение, которое пришло где-то весной осьмого года - не захлебываться этой нескончаемой эмоциональной рвотой. И есть, кому сказать спасибо. Как ты, мой милый друг, когда-то сказал, что я научила тебя грузиться.
И нет ничего странного, что все мои ненаписанные письма я пишу тебе. Уже который месяц они крутятся в моей голове. И хорошо бы их пером, да на простом бумажном листе в клеточку. Но бумаги не оказалось под рукой.

Вся моя жизнь сейчас невообразимо разит дерьмом и керосином: поднеси спичку - и взорвусь ко всем чертям.

Мой милый. Как бы рассказать тебе, чем я живу. как бы с пеной у рта доказывать, что теория струн - пустяки, что черный галстук все-таки подходит не ко всем рубашкам, что бросить пить - можно, но зачееем?=) Что-то порвалось. Опять я что-то порвала. Я всегда все рву на листочки бумаги и на серый дым.

А помнишь, мы хотели завести белую крысу, с красными глазами. держать ее по очереди у себя, гладить нежно по шерсти и против.

Я по-прежнему читаю чушь, по-прежнему дурю всем голову. И да, я так давно не звонила домой. Потому, что это уже давно не дом. Я болтаюсь по Петербургу оторванным ломтём: даже если найду подходящий каравай, все равно уже отломана и засохла. Кому нужна, только голубям да чайкам на корм.

Знаешь, родной, так похолодало теперь. На Смоленке поднялась вода, к набережной едва подойти. А так хотелось бы валяться на траве и нести чушь. Как и прежде. Ну, да, ничего не изменилось, мы мелем чепуху по-прежнему. толь ко вода остыла.

Ну же, научи меня быть мудрой. Ты же умеешь.

Как некоторые пряности распространяют вокруг себя запах, так я распространяю вокруг себя страх.

Стоило только на секунду потерять контроль - и попала во власть гнева. А последствия необратимы.
Так мы убиваем друг друге последнее живое. Просто из-за слабости.

Хотите - верьте, хотите - нет. Это я. Чесслово. Хотя всех читателей наверняка растеряла уже.

Короче, соль в том, что пока не надоест, буду зеркалить сюда свой постоянный блог с платформы livejournal.com

_______________________

Вести с фронтов: вторая неделя, полёт нормальный.