Я боюсь встретить тебя, сын Огня, король моих грёз. Ты мелькнёшь в моей жизни подобно прохладному ветру, несущему пьянящий аромат сирени, и вновь исчезнешь в сумерках дорог и сплетении жизней, оставив за собой лишь краткое ощущение восторга, быстро сменящееся раздирающим душу ожиданием, а затем унылой рутиной бессмысленных встреч и увлечений.
Потому мне хочется забыть ароматы сирени, ромашек и ладана, что без них воздух душен и неприятен. И свободу дает лишь чистое дыхание грозы и ночного ливня, да скошенной травы поутру. Но это запахи свободы, лишь изредка мерцающие в пути и дающие силы идти.
Услышу ли я когда-нибудь новый аромат, который сможет увлечь меня в радостную истому, заставив позабыть тот давно знакомый оттенок? Мне иногда мерещится подобный, но он не оставляет в памяти желания вкусить его глубины, улететь навсегда в его одеянии. Возможно, это тот едва услышанный, оставивший блаженный привкус нежности в уголках губ, но ворвавшийся в моё сознание много позднее отведённого мига, тот, которым я грежу сейчас, когда вздох сирени ослаб в моей памяти? Но он упущен, потерян, отвергнут, но не забыт, а с новой силой заполняет сердце надеждой вкушения и принятия.
Отчаяние и пустота. Так надоело плакать. Все равно не услышит.