Название: Три дороги.
Автор: Гангстерша_Пегги
Фендом: Наруто
Дисклеймер: Кишимото-сан)
Пейринг: Саске/Наруто, Киба/Недзи и другие.
Рейтинг: NC-17
Жанр: angst, AU, OOC
От автора: на поприще фанфикерства моя первая работа =)
Продолжение зависит от читателей. =)



Глава 1.
Утренние лучи солнца пробились сквозь узкие щелочки в автоматических воротах гаража и превратились в тонкие пыльные ниточки, растянувшиеся по полутемному помещению.
Лучики робко коснулись лица Саске, взяв на себя роль будильника, и заставили его повернуться на другой бок.
Казалось, можно спать дальше – ночной образ жизни не позволял вскакивать в такую рань, но кроме солнца была еще одна помеха, от которой так просто не избавишься.
Киба и Недзи.
Киба был несдержан во всем – в часто возникающих уличных драках, на Запретных Гонках, в разговорах, жестах и… сексе.
Саске про себя проклял такую вещь, как утренний стояк, которым грех не воспользоваться при наличии теплого стройного тела рядом.
Уравновешенного и спокойного Недзи не так уж легко заставить стонать, а Киба, видимо, находит удовольствие в том, чтобы орать за двоих.
Саске сжал зубы, выдернул из-под головы жесткий валик, швырнул туда, откуда доносились раздражающие его звуки:
- Киба, кончай быстрей!
Не дождавшись ответа, Саске поднялся, кое-как пригладил растрепанные волосы, на ощупь нашел на столе распечатанную пачку сигарет и вышел на улицу через боковую дверь, проржавевшую, с тяжелой навесной щеколдой.
Несмотря на яркое солнце, было холодно, но утренняя прохлада освежала, разгоняя последние остатки сна. Саске потянулся, закурил, глядя на возвышающиеся вдали стрелки небоскребов, виднеющихся через крупную ячею рыжего металлического забора.
Гараж стоял на отшибе, укрытый за махиной давно неработающего завода, гулкого и пустого. Завод раньше вырабатывал какую-то химию, поэтому на пустыре за ним не росла даже трава. Только высохшие пучки жесткого бурьяна кое-как оживляли ландшафт.
Саске мало волновали различные красоты, поэтому на место своего жительства он не жаловался, тем более что жил не один.
Киба, хоть и бывал резок, но никогда не переступал черту, зная, что портить отношения с Саске опасно, а Недзи относился к нему отрешенно-созерцательно, хотя иногда и кидал в его сторону слишком внимательные взгляды.
Саске же раздражало только одно. Пожалуй, это была единственная его эмоция, без которой он давным-давно стал бы абсолютно бесчувственным.
Саске раздражали отношения этих двоих. Саске ненавидел геев. Каждый раз, замечая ласковые касания Кибы, слыша в ночи тяжелое дыхание, он ощущал тошноту и выводил мотоцикл из гаража, одержимый одним желанием – исчезнуть и не видеть этого.
Киба пожимал плечами, Недзи молчал. Лишь однажды он, присев рядом с Саске на бетонную плиту у входа в гараж, сказал:
- В других командах бывает и хуже, сам знаешь.
- Мы не одна команда, - спокойно сказал Саске, рассматривая легкие волны дыма от своей сигареты. – И я с вами, потому что вы это понимаете.
Недзи понимал. Если уж участвуешь в Запретных Гонках, то хочешь-не хочешь, ты обязан быть в составе команды и подчиняться ее лидеру, исполнять его приказы, действовать по его распоряжениям.
Саске всегда был одиночкой. Он пришел в этот город один, он участвовал только в одиночных гонках, он защищал себя сам, дрался один и ночами сидел на берегу реки в одиночестве, слушая тихое потрескивание остывающего рядом мотоцикла.
Около полугода назад, когда после финиша «одиночек» стартанули команды, в нескольких метрах от заброшенного завода погиб парень из команды Кибы.
Отступать в Запретной Гонке нельзя, даже если на твоих руках еще дымится кровь друга. А вот замены были разрешены.
Киба, еле сдерживая бившую его дрожь, обвел взглядом толпу мотоциклистов, и его взгляд остановился на Саске. Тот сидел, положив подбородок на скрещенные на руле руки, и спокойно наблюдал за происходящим.
Неизвестно, почему, но Киба тогда выбрал именно его. Подошел ближе, посмотрел в холодные, ничего не выражающие черные глаза:
- Заменишь?
- С чего вдруг?
- Если выиграем, две трети суммы тебе.
Они выиграли. Киба, отсчитывая Саске деньги, прищурился:
- Не хочешь к нам?
- Нет.
Инудзука подумал немного, тряхнул лохматой головой и отошел. Нужно было еще похоронить погибшего. По обычаю, заведенному среди уличных гонщиков, парня следовало сжечь вместе с его мотоциклом, что и было сделано.
Ту ночь Саске снова провел на берегу реки, глядя на малиновые отблески догорающего вдали костра.
А наутро он сам нашел Кибу и, выставив ему жесткие условия сосуществования, согласился стать заменой погибшего.
- Но мы не команда, - сказал он напоследок, - просто мне нужны деньги.
Спрашивать, на что ему нужны деньги, никто не стал. Так же, как никто и никогда не спрашивал о его прошлом.
Знали – два года назад в городе появился новый гонщик, Учиха Саске, неразговорчивый, мрачный парень, один взгляд которого уже отсекал все ненужные вопросы.
Карин, гонщица из команды «Змея», сидя в баре на кожаном потрепанном кресле, вытянув длинные ноги, сказала однажды:
- Он убийца. По глазам вижу.
И добавила мечтательно:
- Хотела бы я посмотреть, что у него в штанах…
На слухи Саске не обращал внимания, на упорные заигрывания Карин тоже. Дело дошло до того, что девушка, поигрывая кожаным хлыстом, явилась в гараж и попросилась в команду Кибы. Саске напомнил Кибе о том, что все еще является просто заменой и выразил надежду на то, что Карин их с Недзи гейские игры понравятся больше, чем ему.
Киба знал, что как гонщик, Карин много проигрывает Саске, поэтому отказал ей, скрепя сердце. Четверка имела бы больше шансов на победу, нежели трио, но переубедить Саске было невозможно.
Так и повелось – команда «Така» раз за разом выигрывала Запретные Гонки, неизменно получая свои деньги. Как-то незаметно Киба отошел на второй план, и все чаще говорили «команда Саске», хотя он не стремился к лидерству, но, когда он, заложив крутой поворот, чуть ли не касаясь никелированными дугами асфальта, останавливался на финише, противники сжимали зубы, повторяя про себя его имя.
Белокожий, с чернильным росчерком длинных ресниц, с особой, сардонической складкой губ, он не позволял даже усомниться в том, что имеет право на победу.
Он наблюдал за чужими гонками так, как наблюдают за рыбками в аквариуме – безразлично.
Ледяным взглядом он смотрел на то, как Карин закидывает ногу на сидение мотоцикла позади него, чуть прогибаясь, словно кошка, ждущая случки.
- Я. Тебя. Хочу, - однажды раздельно и жарко шепнула она ему на ухо, облизывая накрашенные губы пытливым язычком.
Киба, стоящий неподалеку с банкой пива в руках, напрягся, увидев опасный режущий блеск в глазах Саске:
- Карин! – предостерегающе крикнул он.
- Ты же убийца, - не обращая на него внимания, промурлыкала Карин, - я вижу… Ты убийца… Тебе нужна горячая девочка, я растоплю твой лед.
Саске не ответил, медленным, но уверенным движением отстранил девушку, и через несколько секунд, взревев, его мотоцикл исчез в туче пыли.
В этот же вечер Саске, вернувшись в гараж, остановился, пораженный неприятным зрелищем.
Узкий диванчик. Неверный свет ламп. Киба ласково и чувственно отводил длинные черные пряди волос с точеных плеч Недзи. Все его тело, напряженное, как струна, блестело тонким бисерным узором пота, его руки неутомимо ласкали Недзи, а тот лишь прикусывал губы, поглощенный своими ощущениями.
Саске передернуло. Он долго сидел за дверью гаража, куря одну сигарету за другой. Киба, мокрый, с взлохмаченными волосами, еле отдышавшийся, вышел из гаража спустя полчаса и сказал:
- Заведи себе парня или девушку, Саске, тебе будет проще.
Саске молча откинул окурок – тот прочертил оранжевую дугу в густой ночной тьме, спросил:
- Все?
- Да, - помолчав, ответил Киба.
Тусклые звезды загорелись над заводом, а Саске уже смял опустевшую пачку, когда Киба, решившись, предложил:
- Хочешь втроем?
Саске только хмыкнул.
Киба пожал плечами и поднялся, собираясь уходить, но остановился, услышав ответ:
- Если захочу, будет вдвоем. С тобой. Или с Недзи. Но я не хочу. Я ненавижу геев, Инудзука. Давно пора понять.
- Деньги? – спросил Киба, засовывая руки в карман испещренных молниями джинс.
- Деньги, - эхом откликнулся Саске.
- Нас же убивают, - отозвался Киба, - мы играем, делая ставки на свои жизни. Я и Недзи… Ты сам знаешь, что с Недзи. Он слепнет. Поэтому нам нужны деньги. Его слепота будет равна смерти нас обоих. Этим мы и рискуем, а чем рискуешь ты?
- Ничем, - ответил Саске. - Поэтому-то мы и не команда.
Саске со временем привык к тому, как смыкаются губы его друзей, как жестко и властно ласкает Киба своим языком бледные губы Недзи. Привык и к тому, что часто Недзи склонял длинноволосую голову на обтянутое джинсой колено Кибы. Он не мог привыкнуть к одному – к стонам, протяжным, полным сладостной боли, хрипловатым…
Раздвинь ножки, Саске. Не стесняйся. Все будет хорошо, Саске. Дай я попробую тебя пальчиком, скажешь, когда будет приятно. Положи ладошку на свой член, Саске – вверх-вниз… Тебе так будет приятнее, а я пока поласкаю твою попку, главное – не бойся.
… Саске, почувствовав наливающуюся тяжесть внизу живота, пошел вдоль стены гаража, опираясь рукой на крошащийся кирпич, остановился в маленьком затемненном тупике, провел ладонью по торсу, спускаясь ниже, и обхватил горячий напряженный член.
Саске… Давай поглажу твою попку головкой, хочешь?
Саске сжал зубы, опустил ресницы, водя рукой вверх-вниз по стволу своего члена.
Давай попробуем поглубже?
Саске вздрогнул, опустив плечи, затаив дыхание. Как всегда. Секунда болезненного, жгучего освобождения и пустота.
- Саске!
Киба. Как всегда, вышел оповестить, что все кончилось и можно вернуться в гараж.
Саске отер ладонь о прохладную бетонную стену, застегнул тугую ширинку, обернулся.
- Саске! Новости о Запретных Гонках!
Их передавали ежеутренне. Говорили о том, сколько гонщиков поймано полицией, сколько гонщиков погибло, сколько проигравших свои последние раунды убиты другими командами, и сколько денег получили победители.
Саске вернулся к двери, посмотрел в лицо Кибы.
Тот приглашающе кивнул:
- Пошли, только начались.
Телевизор в гараже ловил плохо, по экрану шли волнистые полосы, изображение то и дело прыгало, но звук работал отлично.
«…Из достоверных источников известно, что сегодня на юге города пройдут одиночные Запретные Гонки, среди участников которых предположительно будут ранее разыскиваемые гонщики Учиха Саске и Нара Шикамару. Полицией разработана схема перехвата мотоциклистов, находящихся вне закона…»
- Поедешь? – спросил Киба, устраиваясь в ободранном кресле поудобнее.
Саске не ответил, прикидывая про себя, во сколько ему обойдется очередной визит к Тсунаде-сан.
Картинка на экране сменилась любительским фото – улыбающийся, с сияющими синими глазами паренек.
«…Ушел из дома и не вернулся. Узумаки Наруто – полных 16 лет, рост 165, на лице поперечные шрамы. Был одет – оранжевая куртка, оранжевые штаны, черная водолазка. Если кто-то располагает информацией о местонахождении мальчика, просьба обратиться в ближайший полицейский участок…»
- Дети, - фыркнул Киба, нажимая кнопку на пульте от телевизора, - Саске? Одиночная сегодня твоя?
Саске не ответил, пытаясь вспомнить, где же раньше он мог видеть лицо парня, фото которого промелькнуло сейчас на экране.
- Саске!
- Завтра командная, - напомнил Киба, - не стоит рисковать.
- Привет! – раздался звонкий девичий голос, и в дверях гаража появилась статная, ладная фигура Карин.
Не обращая внимания на Кибу, чуть пританцовывая, девушка подошла к Саске и присела на корточки, широко разведя обтянутые крупносетчатыми чулками ляжки:
- Не хочешь расслабиться перед гонкой? - вкрадчиво спросила она.
Саске отрицательно качнул головой, словно не замечая девушку.
- Саске! Я подумал… Хочешь быть моим другом?
Нет, это невозможно вспоминать. Саске поднялся с дивана, не обращая внимания на Карин, двинулся к двери, закуривая на ходу. Через несколько секунд, удаляясь, взвыл мощный двигатель мотоцикла, Киба чуть насмешливо улыбнулся Карин:
- Он не по твоей части, солнце.
- Да его от вас тошнит! – ответила Карин, досадливо кусая прядь ярких волос.
- Он вообще асексуален, - сказал молчавший до этого Недзи. - Его жизнь состоит из одиночества и тьмы.
* * *