тихо нынче на ли.ру... странно... а я как раз в общественной жизни поучаствовать собралась...
никто не комментит...
откомментить, соответственно, тоже некого..
осенняя депрессия?

это цитата из реально виденного мною объявления...)
а теперь большая просьба к френдам:

кто каким-либо образом может помочь снять однушку
в москве, петербурге, калуге либо нижнем новгороде, очень прошу дать знать...)

все-таки непередаваемое ощущение - быть разбуженной солнцем. стоит великолепная для конца сентября в москве погода - впрочем, не в моем вкусе. закрываю глаза и вижу запятнанное облаками совсем другое небо. это все лирика. мне тяжело дышать здесь. но это более не имеет значения. так много всего не имеет значения, что я и вовсе запуталась в попытках определить, кто я такая и что здесь делаю. в плеере дикая смесь "сплинов", боба марли, джоша гробана, майкла джексона и биби кинга. в голове столь же чудовищная смесь чужой и своей собственной писанины... когда билл хайдрик мешается с милорадом павичем, а вознесенский с джойсом... и ко всему этому еще прибавьте усердно изучаемый мною катехизис. примерно тогда получается десятая часть меня.
снова нужно ехать. куда-то ехать.

о, страшен, страшен дом, да бледны шторы.
лучом объемлем, черен он, чернее тени,
а тени серы, тени в воскресенье
субботних дымок полные, собачьи своры,

снуют, подвижны, медленны и сонны.
лучом объемлем дом, да тьмою выжжен,
о, страшен, страшен дом, да окна полны -
да полно ль - пологом ли - иль белей и выше

холстов господних, саван, страшен, в тьму,
что бельма глаз пустых, недобро косит?
лучом объемлем дом, да лишь ему,
слепцу юродивому, милостыню носят,

подвижны, быстры, медленны и злы
с пригорков тени, из оврагов тени.
о, страшен, страшен дом, да в воскресенье
иное зло бежит любой хулы.

и страшен дом, и бледен взор его, и ярок
небесный луч, над тьмой его простерт,
и свят в могиле мученик, и жарок
для грешных душ в аду горит костер,

и страшен, страшен дом, да бледны лики,
и велики холсты, и широки оклады,
и тени, серы, прячутся за блики,
и тени, дымны, прячутся за ладан.

"контакт удалил себя". жалкий поступок. нелепое ребячество, которое оставляет неприятный осадок.
как больно иногда говорить "здравствуй". как больно знать, что тебе этого никто не говорит. как больно видеть их онлайн.
как страшно находиться в интернете. ненастоящая, нелогичная реальность, существующая по своим собственным, весьма отличным от земных, законам. как страшно возвращаться из интернета в мир и понимать, что пока тебя не было, законы интернета спроецировались на реальность.
страшно и противно. уберегите меня от всемирной сети или перенесите меня в интернет насовсем... нет никого в опустевающем мире. нет никого в переполненной виртуальной реальности.

Асфальт светлеет, как рассвет. Я стечь
Хочу трубою водосточной под подошвы
И быть соцветием дождей. Не вещь -
а так. Субстанция. Абстракция. Возможность.

Первые дни осени. Ветер, вытесняющий воздух. Холод - сгущенное молоко, обмазывает толстым, густым, нечувствительным слоем лицо и ладони. Недозревшая ласка скапливается на кончиках пальцев и остается на трамвайных билетах, на купюрах, на перилах...
Черная, бесслезная осень. Первые робкие утренние шаги, под плащом беспомощное, чудом уцелевшее тело.

сладко/горько. любить/прощать. альтер эго
сумерки/ночь. питер/москва. зима/снега
тучная гроздь. город/окно. слово/движенье.
голод прочитанных книг. безвременье

(to be continued)

все. все. взвесив в ладонях. держа на губах. пойму
все твои горестные_ за что. слезные_почему
ты умираешь во сне_ руки выплакав кровью. я тону
тебя без_ и около_ в_ на_ подле_ к_ окну

не подходи. там ветер и снег. темноту
можно ловить в силки. с голубиным пером и каплями
а я скоро буду_ еду в метро_ иду_
за квартал до смерти_ за остановку_ за станцию

до. от. и до. снова до. цель впереди. кто знал_
кто знал этот город_ миражами возлюбленный город
оглянувшись_орфей. отразившись_нарцисс. кто ждал_
не дождался_ кто выжил_погиб. кто летал_
на расплавленной стали_ упал
и снежинки ловил на живца в незастегнутый ворот

все. все. слово и горечь так сплюнь с иссушенных губ
меж сердец булыжных отравив площадей капилляры
каждое горестное_не успел. слезное_не могу
бессмысленное_прости. безвременное_ко дну
ушедший корабль. пустая гавань.

Медленность. Медлительность.
Медленное время - медленная жизнь, медленная смерть.
Сдвинуть это время с мертвой точки. Пытаться, во всяком случае. Любым способом.
Ошибаться, стрелять вхолостую.
Вставать и медленно идти... на месте.
Есть сайты знакомств, компьютерные игры. Есть курсовые и диплом. Есть эскизы и учебники. Есть книжки, чтение и письмо. Есть сигареты и кафешки. Пожалуй, это все, что есть. Впрочем, нет и этого - но нужны доказательства. Аргументы. Признаки. Признаки существования времени, проявления этого мира. Остатки моего существа.
Есть молчащий телефон. Пустой почтовый ящик. Есть редкое асечно-чатовое привет/как дела/ясно.
Ну, что победит? На чьей стороне перевес?

А еще имеется хамство. Не говорите мне, что я склонна к жестокости - я сама об этом знаю. Упрекните меня в бесчеловечности - и я отвечу вам еще большей жестокостью. Я хочу сказать вам всем: идите в задницу и во все и на все прочие неприличные органы человеческого тела. Будьте прокляты. Живите вечно и смотрите, как умирают ваши близкие. Я хочу сказать вам всем: будьте счастливы. Наслаждайтесь каждой секундой этой жизни, каждой песчинкой этой вселенной, каждой улыбкой и взглядом случайного прохожего. Будьте благословленны. Имейте все, чего не имею я, в кровь кусая кулаки ночью и днем, подавляя крик, когда не осталось слез.
Все это слова. Просто слова. Я желаю вам жить или сдохнуть. Это ваше дело. Вы не слышите - но я говорю. Я осталась только в словах - только в иллюзии бытия. Только в умении представлять себя живой. Живым существом. Человеком. Женщиной. Говорят, на Земле живут такие создания. Возможно, когда-то я была одним из них.

задержать над последней бедой
как дыхание чуткие пальцы
это то что последним держать за спиной
в рукаве бесполезно. и глупо. и сладко.
вот нашлась и причина, чтобы снова до сумерек жить
и вспорхнувшие листья из под ботинок
вспугнуть, закружиться и закружить
на ветру. будто есть еще время на выстрелы в спину
я хотела дождаться, до-ждать
до дождей. до нелепых прощаний
только время прощать не прошло - пролетело. Стрелять -
пронеслось. Обещать - даже не начиналось.

ты так горек. так горек. на травах настоянный сок
мимолетных вопросов. ненужных, непросто и просто написаных строк.

Ну что же, всем доброго... времени суток, доброго года, доброго всего.
"Вы не впиливаете, сэр Макс, вместо нас всегда возвращается кто-то другой"
Тем не менее, почти-я. Почти и ровно настолько, чтобы меня узнавали в лицо - только самые лучшие друзья.
Приветствую новых постоянных читателей.

Перевернутое время. Казалось бы, худшее - но хуже, наверное, все-таки бывает - или я уже потеряла все ориентиры, что, как ни крути, к лучшему.

В общем, я почти вернулась - почти, потому что с удивлением обнаружила, что спокойно обхожусь без интернета все это время, начиная с 26 июня сего года. Живу себе, в ус не дую, в славном городе Кенигсберге, брожу по дрянным забегаловкам, среди которых уже появились любимые, тоннами скупаю янтарные цацки - в общем, самая обычная жизнь бездельника. Немного работы, немного отдыха - то, что надо, чтобы стать скучной занудой... и много-много одиночества, к которому я, как ни странно, худо-бедно смогла привыкнуть...
Остановилось даже мое литературное творчество - стало ненужным и неинтересным пережитком. Оно, наверное, и к лучшему - сейчас время для слов совсем иного рода.

Почему так получается - всегда перед отъездом, особенно длительным или далеким, Москва начинает казаться не таким уж поганым местом? За последние несколько дней я успела посетить целый перечень мест, которые я, в принципе, ненавижу - как то центр Москвы (Б. Дмитровка), Детский мир, аэропорт "Домодедово"... пару скверных забегаловок на Кузнецком, пару - на Третьяковке, несколько не менее скверных одежных магазинов... короче такой подвиг я совершала последний раз чуть меньше года назад, после чего перестала напрягаться и появляться в людных местах, конечно, исключая вокзалы и аэропорты, тут уж никда не деться. И я чрезвычайно горжусь собой - о да! Я даже не скончалась от омерзения и меня почти не мучали кошмары после этих познавательных экскурсий; более того, я отметила, что есть свой особый шарм в том, чтобы бесцельно шататься по магазинам и ларькам, покупая всякую бесполезную, но чрезвычайно приятную фигню наподобие маек, шнурков, бус и прочего.
Творчество, как это не прискорбно, задвинулось на второй план. Катастрофически не могу выдумать ничего нового. Конечно, за два месяца, которые я буду отсутствовать в Москве и присутствовать в Калининграде, я планирую закончить эту кошмарную писанину, которая уже начала казаться нудной и безнадежной.
Последние дни вдруг оказались забитыми всякой чрезвычайно срочной ерундой: оказалось, что у меня есть приятели, да еще в количестве четырех, да еще с ними со всеми нужно повидаться - а дней остается всего три. Да еще нужно проколоть уши, добыть моих любимых смоляных жвачек, купить еще несколько забавных деревянных бусиков и кожаный браслет... короче, дел просто уйма - и какое, черт возьми, счастье, когда они есть, такие дела...
А еще от наметившейся было новой депрессивной атаки меня спасает сэр Макс, надо же, как в старые добрые времена...

всего семь дней как нечего читать
как не о чем грустить. как нечем плакать
как вспомнить не о чем. как нечего прогнать
из головы пресыщенной незваной мыслью.
уже не нужно торопиться. слякоть
измазанным ботинком поддевать
по одинаковым проспектам и карнизам
бежать. во что_то верить. что_то ждать.
неважно. все неважно_сверху_снизу
на мир погасший как экран взирать
и темнота кромешна и плотна как вата.
но я уже не здесь_просрочив визу
оттуда в никуда. и не порвать
страховочные тросы. если падать_
так в небеса. стрелять_так гильзу
на память из груди не выпускать.

Фуууух. Ну все, кажется я определилась - и до свиданья столица аж на 2 месяца... Красота. Только почему-то трясутся руки и бьет нервная дрожь - что это за странный знак?
Море, пиво, узкие улочки Светлогорска...
Как смешно и странно все получается.

подпишсавшись под ложью не сделаешь вымысел правдой -
но танцуй же, танцуй на могилах деревьев и порть писанину!
оскар, нобель, патент и полцарства в награду
гарантируем.
быстро.
надежно.
аноним
и без всяких последствий.

кинокадры времен мы разрежем на яркие фотооткрытки -
пусть достанутся всем. пусть увидят, как мир совершенен.
пусть смывают с оружия кровь. пусть сжигают и топят улики.
это быстро.
и просто.
никто не заметит.
будет небо в кристаллах зваровски.

лишь единственный день ослепительно ярок и дорог как память
там, где милости просит рука в ожидании пульса
под бледнеющей кожей, под бледнеющими небесами
над алеющей лужей.
у мчащейся скорой.
у машины с ментами.

ты запомни - а лучше в конспект запиши, даром ложь не в бумаге -
лишь однажды целованный дулом в висок уподобится будде.
и пиров станет больше во время чумы,
и миров станет больше во время войны,
и на глупой отваге
тех, чьи груди ласкал пулемет
анонимно,
надежно,
без бед и забот -
проживем -
ведь живут же люди.

Люди, есть здесь кто-нибудь, кто может помочь определиться, куда поехать в меру избалованному человеку? Где-то на месяц, направление значения не имеет, зато проживание - еще как! Встала в абсолютный тупик, и чем дольше сижу в Москве, тем меньше хочется отрывать мягкое место от дивана, тем не менее, ехать надо, и желательно - поскорее(((

Какое бредовое нынче для меня выдалось лето - еще ни одного июньского дня я не была на улице. И самое удивительное, что это мне очень нравится - ну, конечно ровно настолько, насколько вообще может "нравиться" какой-либо эксперимент над собой. Записать что ли, в свой дневник наблюдений за собственными возможностями - "не выходила из дома с 31 мая по .. июня 2008 года..." Впрочем, "на улицу" меня все-таки тянет - и почему-то именно к морю - мне даже все равно, будь то Мурманск, Кениг или Ялта - да пускай хоть Финский Залив, хоть я и терепеть не могу Сестрорецк и иже с ним. А почему море? Да потому что ощущение бесконечности. Надоели силки, надоели клетки и тюремные камеры - хочется дышать.

Вот ведь какие дела творятся - мои герои начали жить своей собственной жизнью. Похоже, им нет никакого дела до участи, которую уготовила им я. И характеры их все меньше и меньше напоминают те грубые шаблоны, срисованные с их прототипов и сформированные из нескольких кусков характеров разных людей и меня самой. Так что, накоси-выкуси - теперь я и сама заинтригована их поведением. Не ровен час, как они смогут найти лазейку и изменить свою судьбу - и сюжет сделает неожиданный для меня самой поворот.
Как же так получается, неужели я ничего не планирую и сама не знаю, чем все закончится? Ну почему же, планирую. Только вот писать по плану - скучно. Напоминает какой-нибудь дурацкий реферат - а я пишу о жизни. В конце концов, давно запланированное событие нередко вызыает творческий ступор: знаешь, что вот сейчас ты должна написать про то-то, а настроение не соответствует. В результате получается нелепый, бессвязный переход, неумело маскирующий швы между событиями, и сухое, как по пунктам, фактологическое описание происходящего. Но этот путь не для меня - чтобы писать дальше, я не составляю схем и не обдумываю будущее героев в общественном транспорте. Я просто сажусь и пишу, предоставляя героям самим решать, что сказать и сделать. Получается, конечно, несколько неожиданно, но что-то определенно нравится мне в этом способе.
Вероятно это все страшно нелепо - и эта дурацкая рукопись, с которой я сижу ночами, и такое серьезное к ней отношение. Но что-то, вопреки здравому смыслу, подталкивает меня вовсе не оттачивать художественную форму произведения или хотя бы сделать его более-менее читаемым. Мне все равно, будет ли оно прочитано или нет - сейчас я ученый в своей лаборатории. Я наблюдаю другую жизнь, кипящюю в пробирке на моем столе. И я боюсь предположить, что было бы, не будь этой самой пробирки - если бы я осталась наедине сама с собой, со своей, давно сломанной под корень, а не с чужой, полной самых разнообразных ее проявлений, жизнью. Из живых мне некого благодарить за помощь и сочувствие, за участие в моей судьбе - все это время, пока ведется работа над повестью, я нахожусь едва ли не в большей изоляции, чем зимой - ни разу не зазвонил телефон, не ойкнул мессенджер. Но теперь мне есть кому сказать спасибо - чудаковатому гению Афанасию, пессимистичному Александру, наивной, но храброй Лизе и хитрой, умудренной опытом Галине Яковлевне. Они - мои единственные друзья, и я из-за всех сил пытаюсь наладить с ними именно диалог, не делая их безвольными марионетками в своих руках.

Не перестаю удивляться тому факту, как все-таки странно меняется мир вокруг, стоит нарушить обывательский режим жизни. Встаю я в сумерках, завтракаю, делаю домашние дела или ложусь еще немного полежать, на этот раз - глядя в потолок или провалившись в поверхностную дрему. Около полуночи берусь за работу, за которой и встречаю рассвет. Летом это особенно удобно: по рассвету видишь, что провел за работой достаточно времени. Около восьми утра я наконец позволяю себе оторваться и отдохнуть за книгой. За ней же и засыпаю. Единственный минус такого распорядка - проблемы с выходом на улицу. В сумерках, конечно, гулять приятно, но все магазины, кроме продуктовых, уже закрыты. Утром - еще закрыты.
Впрочем, та чудесная сторона мира, эдакая "Темная Сторона", открывающаяся при таком образе жизни, стоит этих маленьких жертв.

Вчерашний день прошел на редкость продуктивно и плавно перетек в сегодняшний. Вчера, проснувшись в шестом часу вечера, я позавтракала и решила еще немного поспать. Проснувишсь в половине первого ночи - еще немного поесть. После же того, как мой взгляд упал на черновик моей так называемой "повести", брошенный с месяц назад, сна не осталось ни в одном глазу. Черновик, написанный в состоянии еще более плачевном и невыспавшемся, оказывается, являет собой уникальный экземпляр неизвестного доныне литертурного жанра. Хотя "повесть" и замышлялась мною как драма с элементами мистики (ну или фэнтези - тут я окончательного решения, вроде бы, не принимала), в итоге вышла кошмарная смесь, которая может сойти разве что за коллективное творчество сильно подвыпивших Лукьяненко и Кинга, переевших женских романов впремежку с гейской порнографией. Чем дальше читаю - тем дальше лезут глаза на лоб. Поразмыслив, я принялась за исправление, но текст почему-то становится все более нелепым.
Раздумываю над тем, чтобы предложить это сомнительное произведение почитать коллегам, прочившим мне писательскую карьеру...

Хм. Мрачноватый вышел первый день лета. Почему-то стало хотеться на море. Ну ладно, хорошо, что наконец-то чего-то хочется. А еще - хочется, чтобы наконец включили эту чертову горячую воду. Ее еще ждать 20 дней, и это ужасно - каждое утро превращается в мучительное ожидание вскипания очередного чайника.

Визит коллеги, состоявшийся в четверг, капитально подпортил мне настроение, ибо, конечно же, ничего приятного я от нее не узнала. Хотя, как не странно, это прибавило мне силы воли - чуточку, совсем капельку, ровно столько, сколько понадобилось, чтобы вовремя прекратить истерику. Но это было лучше, ох лучше, чем раньше и чем ничего!

Готовлюсь к отъезду - пока только морально, но это меня спасает. Хотя бы чем-то занята голова.

Сегодня наконец пришлось использовать подсказку "50:50" и откинуть два неподходящих географических направления для предстоящего путешествия. Остались восток и север, впрочем, и то, и другое все равно не обойдется без приключений (хотя и не на физическом плане, в отличие от отброшенных запада и юга). Впрочем, понятие "север" для меня так же весьма размыто, поскольку северных городов я посетила куда больше, чем всех прочих - так складывалось и в силу пристрастия к северной природе, и в силу поиска работы, и выбрать из них один не так уж просто. На востоке, где на примете остается всего один город - Уфа, родина моего отца, все проще. Впрочем, раскидывать карты второй раз, чтобы уточнить, что такое "север", я не стала. Вероятно, решение придет само.
Других событий, кроме намечающейся в четверг встречи с коллегой (наврное, двадцатой по счету), к которой я обратилась за помощью, вроде бы не наблюдалось. Впрочем, на панацею надеяться глупо (хотя я это, конечно, делаю), потому как если бы оная существовала, то за полгода моих поисков наверняка уже соизволила бы попасться мне на глаза.

Как интересно - на последний пост последовало 2 комментария. Вроде бы, неудивительный факт. Если не учитывать, что аккурат за час до этого у меня поднялась рука на список друзей, который я собиралась капитально подчистить, и не исключено, что вместе с дневником. Впрочем, я сошлась сама с собой на смене дизайна, удалении всех старых сообщений и частичной чистке списка. В общем-то, я не держу ни на кого особого зла - просто те люди, что были мною удалены, ушли и моей жизни. Возможно, если кто-то захочет вернуться, я получу от него весточку. Хотя скорее всего, нет. Ну и ладно. Люди приходят и уходят, как случайные пассажиры поезда или даже пригородной электрички; кто я такая, чтобы препятствовать им.
Люди приходят и уходят. Тот последний год, что прошел у меня под знаком виселицы, я научилась по-особенному ценить их: примерно так, как ценишь кошелек, то есть когда ты его потерял. Впрочем, хотя кошелек в хозяйстве вещь полезная, все же прожить без него явно можно, с другой стороны, если в нем была вся твоя зарплата, то это весьма затруднительно. Пускай для меня будет так, зачем этот глупый пафос о любви, долге, верности...
А что же, я уже перестала отвечать на вопрос "как дела" "плохо". То есть да. Я перестала отвечать на этот вопрос. И на многие другие - например, в чем смысл жизни. Мои непослушные черные волосы отросли, я завела привычку подолгу сидеть дома и разговаривать с вещами. Это помогло; я практически не видела рождения весны, и это помогло. Не было никаких зеленых деревьев на Лиговском проспекте и никаких орущих кошек (птичек, лягушек) во дворе, где с утра и до ночи гремел компрессор, а ночью я, обессиленная бессмысленным времяпрепровождением, засыпала. Не было никаких натянутых встреч по кофейням, набережным и "центрам зала". Не было даже дня рождения, и мне, кажется, по-прежнему девятнадцать лет и на дворе шестнадцатое мая 2007 года.
Я не подвожу итогов - рано (или поздно) - или тот случай, когда я не вынесла из времени ничего, кроме горького привкуса во рту и страха, который ушел под кожу, чтобы ждать своего часа. Нет, это еще не все, само собой, не все. Но все, на осмысление чего хватило жалких человеческих сил.
По ночам в сны проникают обрывки яви - те, что я не дожила по недосмотру. А я все бегу, бегу по жизни, неизменный плеер и черные очки на двух ногах и с сумкой. Впрочем, ничего странного в том, что времени во мне проходит значительно меньше, чем снаружи - не каждый день, да и не каждую неделю что-либо происходит. Что-либо такое, что вовлекает не ноги, не очки, не плеер и не сумку. А меня лично. Впрочем, одно сплошное "происхождение" все таки происходит, продленно во времени и статично в интенсивности - и я умалчиваю об этом на людях.
И все бегу. Бегу. Сумка. Пальто. Лестница в шесть пролетов, раздвижные двери, носовой платок. Наташина рука, несколько бессмысленных взглядов, голос и рука Евгения Николаевича. Снова носовой платок (кажется, еще какой-то букет?), проходная, паспорт, пропуск, метро и дождь, дрянной кабак, дрянной кофе... Я с трудом могу инициализировать ЭТО в качестве жизни. Но, видят Боги, дыхание и смысл - не одно и то же.

ну что же, в конце концов, когда ты стоишь на краю пропасти, тебе ничего не остается, кроме как полететь. на самолете. куда глаза глядят.
не без удовольствия забила на выпускной экзамен за 1 курс. затем позорно сбежала с рунологии, заливаясь горючими слезами. вместо прогулянных двух пар сидела в "кофе-хауз", пила чай, горький, как хинин. хотя прослушанные до этого 2 пары и так сильно вывернули мозги, так что мне хватило.
такие вот дела лытдыбровые. почтовые ящики по-прежнему пустуют, тяжелый застой в жизни не дает поднять голову. отъезд, намеченный на 14 июня, кажется недостижимой датой следующего тысячелетия, особенно учитывая, что до этого мне необходимо себя пересилить и закончить руны.
как глупо все складывается. полученные знания обесцениваются из-за невозможности их применения. еще чуть менее года назад я бы отдала непомерно дорого, чтобы их получить. теперь мне как-то все равно.
личная жизнь. сейчас все кажется происходящим исключительно на межличностном фронте. уточняя, все или почти все кажутся мне участниками некого неизвестного мне заговора. это тревожный и неотвратимый сигнал, особенно учитывая, что чудовищное одиночество подавляет даже мизантропию. не уверена, что все эти люди мне нужны, но - без них я не существую. или они прекращают существовать в реальности, оставаясь в моей голове.
на сегодня это все новости с фронта, неважно, что оные здорово отдают плесенью - мне же так нужно, чтобы что-то, черт возьми, происходило.