Одежда многим знакомая. Короткая, даже кургузая, без рукавов, надевают обычно под пиджак. А бывает, что носят напоказ, предпочитая курткам или пиджакам. Одежда привычная, но вот в происхождении ее разобраться не так уж просто.
Европейским предком жилета был камзол. Владимир Иванович Даль, автор замечательного “Толкового словаря живого великорусского языка”, лет 130 назад называл жилет “камзолом, безрукавной короткой поддевкой до поясницы”.
Вот значит как: всплывает другое слово, другая вещь- камзол. На самом деле, камзол на свет появился гораздо раньше жилета, лет что-нибудь на четыреста, если не больше. В его названии угадывается латинское слово “камизиа”, то есть рубаха, сорочка. Со временем эта рубаха удлинилась чуть ли не до колен и от ворота до самого низа обрела застежки. Получился камзол. Его с конца XV века носили в Италии, в XVI - во Франции, примерно сто лет спустя в Германии. К нам камзол пожаловал в самом начале XVIII века с реформами Петра Великого, который взялся переодеть Россию на западный лад. И, как известно, преуспел в этом.
Впрочем, сродни камзолу древнерусский зипун; шили его из тонкой ткани и надевали под кафтан, в котором выходили на улицу.
Так что зипун считался домашней одеждой. У людей с достатком зипуны были из дорогих ярких тканей, обычно привозных из стран Дальнего Зарубежья, как бы сказали в наше время.
Камзол же, “долгий жилет”, обычно выставляли напоказ. Поэтому грудь его часто была украшена дорогим шитьем, пуговицами, блестками.
До чего же были хороши старинные камзолы! Их можно рассмотреть на портретах знати XVII - XVIII веков. Художник Антон Павлович Лосенко написал, например, президента Академии Художеств Ивана Ивановича Шувалова, своего современника, в драгоценном золотом камзоле при звездах и орденской ленте. Этот наряд обошелся его крепостным, наверно, в год работы на барский оброк. А французский живописец Антуан Ватто изобразил молодого дворянина в сером камзоле из переливчатого шелка...
Но на исходе XVIII века камзолам пришел конец. И наступила пора жилетов, которые пришли к нам из революционной Франции. Наш император Павел I был уверен, что именно жилеты совершили французскую революцию и запретил их носить.
За этим строго следили, и стоило кому-то появиться в жилете, как его немедля препровождали в полицейскую часть.
Как только стало известно о смерти императора (его, как известно, убили придворные), молодежь сразу же, почувствовав свободу, нарядилась в жилеты.
И все-таки жилеты были еще в диковину. Пушкин в “Евгении Онегине” (а это уже 1830 год) замечает: “Но панталоны, фрак, жилет/ Всех этих слов на русском нет”. Зато спустя каких-нибудь два- три года столичная публика заболевает жилетами. Их стали шить из самых разных тканей, даже из очень дорогого кашемира; носили по два-три жилета сразу, выбирая из множества фасонов. То была своего рода жилетомания, затянувшаяся не на одно десятилетие.
За разговором мы чуть не забыли сказать о происхождении слова “жилет”. Тут тоже есть разные версии. Одна из них указывает на имя Жиль - так во Франции называли ярмарочных балагуров, которые носили безрукавку; другая отсылает к портному по имени Жиле - он, как будто, первым сшил жилет. Но самое неожиданное предположение, что начало положила турецкая безрукавка желек, которую переняли сначала арабы, затем испанцы, а уж потом французы, от которых жилет (по-французски gilet) в концеXVIII века получили русские.
[/url]
