Рождественская сказка.


Жил-поживал в израильской тюрьме, вернее срок тянул пятижизненный, известный террорист Баргути Маруан. И в один из вечеров (может травки покурил) было ему видЕние: заходит к нему тощий господин, напоминающий силуэтом и особенно провалом рта жабьего, Ольмерта - премьера еврейского (точнее не разглядел в сумерках). И вдруг господин этот говорит ему голосом Яна Арлазорова:
- Слышь, мужик, Манделой будешь?
- Манделой? Это дело! Почему бы и не побыть. А что я с этого иметь-то буду?
- Мужик, ну чо ты так-то, сразу к меркантильным вопросам переходишь? Надо думать о будущем Фалястын, о дружбе народов, прогрессе и процветании всего прогрессивного человечества... А мы за это тебе нобелевскую премию выхлопочем, как твоему любимому, но усопшему раису.
- Да при пяти пожизненных сроках на хрена мне нобелевка?
- Ой, таки проблема! Мы тебе пару сроков скостим, Согласись, три срока - это уже не пять, да за хорошее поведение ещё срок в минус. А два - так это совсем пустячок.
- И что я за это буду иметь, кроме нобелевки и головной боли?
- Два государства для двух народов!
- А оно нам это надо?
- Мужик, ты чего? Два государства по цене одного?! Соглашайся, а то другие с руками оторвут! Вона у ХАМАСа как уже глаза кровью налились от желания!
- Ну, ладно, беру. Заверните оба!
- Ну и хорошо! Да помогут нам с тобой Буш-отец, Буш-сын и Кондолиза-мать!

Прошло время - а оно же не идёт, а летит.
На сходке паханов в законе было шумно. Делили шкуру почти убитого медведЯ, разложенную на гигантском блюдечке с бело-голубой каёмочкой, где по центру два треугольничка один на другом лежат.
- Этот небоскрёб я беру себе! - решительно заявил Халед Машаль, указывая на бизнес-центр Азриэли. - Здесь много места, иншалла, наконец-то гарем заведу.
- Что, только ты мечтаешь о гареме? - возмутился Исмаил Хания. - Отсиживался, понимаешь ли, себе за границей, а теперь на лучший домик предъявляешь права?! щас как впрысну в ухо!
- Ша, пацаны, не разводите базар, - почесал бородавку на носу Махмуд аз=Захар. - Меня, например, Дизенгоф-центр вполне устроит. Да и вообще - больших домов в Тель-Авиве предостаточно, на всех лидеров ХАМАСа хватит, да ещё пара десятков уважаемым людям из "Исламского джихада" перепадёт.
- А что же ФАТХу-то остаётся?! - возопил Абу-Мазен.
- ФАТХу? - усмехнулся Захар. - А вам мавзолей Арафата остаётся. Вы же не хотели получить всё и сразу, так и получайте не всё и постепенно.
- А мы что, лысые или рыжие что ли? - чуть не разрыдался представитель Исламского движения Израиля арабов-израильтян. - Мы так боролись с сионизмом изнутри, так боролись, а вы всё лучшее хотите себе забрать?!
- В натуре, местных пацанов обижать не стоит, - подал голос Маруан Баргути, втихУю прибравший к рукам все гостиницы на тель-авивской набережной. - Давайте-ка им всю Хайфу подарим. Ну ещё кусочек Эль-Кудса...
- Ну, это уже что-то, - удовлетворённо хмыкнул глава Исламского движения. - Вот только что с этими, как их, с евреями, что делать будем?
- Мочить, - дружно крикнули все паханы, - но только, чур, не в сортирах, а то там "пкак"-засор будет, забьётся всё - больше на исталяторов потратим. Только в море Средиземном.
- Действительно, не тратить же на них патроны и взрывчатку, - добавил Машаль, - Нам теперь надо помочь нашему старшему брату Ахмадинеджаду в борьбе с большим Сатаной. А какие там, на Манхеттене, небоскрёбы, братцы! - он мечтательно закатил глаза, - Какие гаремы там в них можно разместить!