**************


**************

Очи черные, очи страстные!
Очи жгучие и прекрасные!
Как люблю я вас! Как боюсь я вас!
Знать, увидел вас я в недобрый час!

Ох, недаром вы глубины темней!
Вижу траур в вас по душе моей,
Вижу пламя в вас я победное:
Сожжено на нем сердце бедное.

Но не грустен я, не печален я,
Утешительна мне судьба моя:
Все, что лучшего в жизни бог дал нам,
В жертву отдал я огневым глазам!

Е.гребёнка <1843>

*************



*************
Ты нужна мне…
- Ты мне нужен,
Как воздух нужен,
Как солнце, как дождь…
Когда болен, когда простужен,
Ты мне нужен всегда, ты мне нужен…
- Ты нужна мне…
- Ты мне нужен…
- Без тебя я метелью завьюжен,
Без тебя я с собою не дружен...
- Ты нужна мне….
- Ты мне нужен,
Без тебя… Я тебя не забуду…
Без тебя…Я с тобой рядом буду...
Без тебя…
Ветер вновь мне ласкает руки,
Повторяя, что нет разлуки,
Ты со мной, я с тобою навеки,
Даже если между нами поля, леса, реки,
Океаны, пустыни, дали….
Даже смерть нас разлучит, едва ли…
Навсегда…
Навсегда есть любовь, в ней свобода,
Она будет расти год от года,
Покоряя пространство и время, исполняя мечты,
Она будет всегда отраженьем твоей красоты.
Только ты…
Только ты, я прошу тебя, только Живи….


- Ты нужна мне…
- Ты мне нужен,
Как воздух нужен,
Как солнце, как дождь…

****************


****************

Люди ищут друг друга, сбиваясь с пути,
Прибиваясь к чужим берегам.
Среди общего гама тебя не найти,
Мой отважный морской капитан.

Твой корабль влекут к горизонтам ветра,
К тем, что губят, безмолвно маня.
Я дождусь. Мне лишь зыбкая вера нужна
В то что ищешь, ты ищешь меня!

(с)

Ну вот нашелся ты, пропавший навсегда,
Заполыхала я неистовым огнем.
И плавится в груди простой осколок льда,
Поверить не могу, что мы опять вдвоем.

Ты телом отогрей слепую нежность рук,
Прочти в моих глазах тоску прошедших лет.
Потом терзай меня в объятьях сладких мук,
Я так тебя ждала, замерзла силы нет.

Долюби любовь ты мою скорей,
Тело долюби, душу отогрей.
Ты - мой нежный грех,
Нет тебя родней,
Долюби любовь, долюби скорей!

Какая ерунда, что можно все забыть,
Что можно не простить и не понять, любя.
Я знаю только то, что хочется любить,
Я знаю лишь одно - я мерзну без тебя!

Я полыхаю вся и тлею на ветру,
Как-будто я теперь из снега и огня.
И я боюсь, что мы растаем по утру.
Я так тебя ждала, не отпускай меня!

Долюби любовь ты мою скорей,
Тело долюби, душу отогрей.
Ты - мой нежный грех,
Нет тебя родней,
Долюби любовь, долюби скорей!

Долюби любовь ты мою скорей,
Тело долюби, душу отогрей.
Ты - мой нежный грех,
Нет тебя родней,
Долюби любовь, долюби скорей!

Долюби любовь!

Рассказ о несчастной любви
------------------------------
В Ленинграде, на Васильевском острове, на Второй линии, жила бедная девушка с большими голубыми глазами. Звали ее Клотильдой.
Девушка любила читать Шиллера в подлиннике, мечтать, сидя на парапете невской набережной, и есть за обедом непрожаренный бифштекс.
Но девушка была бедна. Шиллера было очень много, а мяса совсем не было. Поэтому, а еще и потому, что ночи были белые, Клотильда влюбилась. Человек, поразивший ее своей красотой, был скульптором. Мастерская его помещалась у Новой Голландии.
Сидя на подоконнике, молодые люди смотрели в черный канал и целовались. В канале плавали звезды, а может быть, и гондолы. Так, по крайней мере, казалось Клотильде.
– Посмотри, Вася, – говорила девушка, – это Венеция! Зеленая заря светит позади черно мраморного замка.
Вася не снимал своей руки с плеча девушки. Зеленое небо розовело, потом желтело, а влюбленные все не покидали подоконника.
– Скажи, Вася, – говорила Клотильда, – искусство вечно?
– Вечно, – отвечал Вася, – человек умирает, меняется климат, появляются новые планеты, гибнут династии, но искусство неколебимо. Оно вечно.
– Да, – говорила девушка, – Микель Анджело…
– Да, – повторял Вася, вдыхая запах ее волос, – Пракситель!..
– Канова!..
– Бенвенуто Челлини!..
И опять кочевали по небу звезды, тонули в воде канала и туберкулезно светили к утру.
Влюбленные не покидали подоконника. Мяса было совсем мало. Но сердца их были согреты именами гениев.
Днем скульптор работал. Он ваял бюсты. Но великой тайной были покрыты его труды. В часы работы Клотильда не входила в мастерскую. Напрасно она умоляла:
– Вася, дай посмотреть мне, как ты творишь!
Но он был непреклонен. Показывая на бюст, покрытый мокрым холстом, он говорил ей:
– Еще не время, Клотильда, еще не время. Счастье, слава и деньги ожидают нас в передней. Пусть подождут.
Плыли звезды…
Однажды счастливой девушке подарили контрамарку в кино. Шла картина под названием «Когда сердце должно замолчать». В первом ряду, перед самым экраном, сидела Клотильда. Воспитанная на Шиллере и любительской колбасе, девушка была необычайно взволнована всем виденным.
«Скульптор Ганс ваял бюсты. Слава шла к нему большими шагами. Жена его была прекрасна. Но они поссорились. В гневе прекрасная женщина разбила молотком бюст – великое творение скульптора Ганса, над которым он трудился три года. Слава и богатство погибли под ударом молотка. Горе Ганса было безысходным. Он повесился, но раскаявшаяся жена вовремя вынула его из петли. Затем она быстро сбросила свои одежды.
– Лепи меня! – воскликнула она. – Нет на свете тела, прекраснее моего.
– О! – возразил Ганс. – Как я был слеп!
И он, охваченный вдохновением, изваял статую жены. И это была такая статуя, что мир задрожал от радости. Ганс и его прекрасная жена прославились и были счастливы до гроба».
Клотильда шла в Васину мастерскую. Все смешалось в ее душе. Шиллер и Ганс, звезды и мрамор, бархат и лохмотья …
– Вася! – окликнула она.
Он был в мастерской. Он лепил свой дивный бюст – человека с длинными усами и в толстовке. Лепил он его с фотографической карточки.
– И вся то наша жизнь есть борьба! – напевая, скульптор придавал скульптуре последний лоск.
И в эту же секунду бюст с грохотом разлетелся на куски от страшного удара молотком. Клотильда сделала свое дело. Протягивая Васе руку, запачканную в гипсе, она гордо сказала:
– Почистите мне ногти!
И она удалилась. До слуха ее донеслись странные звуки. Она поняла, в чем дело: великий скульптор плакал над разбитым творением.
Наутро Клотильда пришла, чтобы продолжить свое дело: вынуть потрясенного Васю из петли, сбросить перед ним свои одежды и сказать:
– Лепи меня! Нет на свете тела, прекраснее моего!
Она вошла и увидела.
Вася в петле не висел. Он сидел на высокой табуреточке спиною к вошедшей Клотильде и что то делал.
Но девушка не смутилась. Она сбросила все одежды, покрылась от холода гусиной кожей и вскричала, лязгая зубами:
– Лепи меня, Вася, нет на свете тела, прекраснее моего!
Вася обернулся. Слова песенки застыли на его устах.
И тут Клотильда увидела, что он делал.
Он лепил дивный бюст – человека с длинными усами и в толстовке. Фотографическая карточка стояла на столике. Вася придавал скульптуре последний лоск.
– Что ты делаешь? – спросила Клотильда.
– Я леплю бюст заведующего кооплавкой № 28.
– Но ведь я же вчера его разбила! – пролепетала Клотильда. – Почему ты не повесился? Ведь ты же говорил, что искусство вечно. Я уничтожила твое вечное искусство. Почему же ты жив, человек?
– Вечное то оно – вечное, – ответил Вася, – но заказ то нужно сдать. Ты как думаешь?
Вася был нормальным халтурщиком середнячком.
А Клотильда слишком много читала Шиллера.
-------------------------------------------------

Ты, может быть, спросишь меня: что случилось ?
Да так, ничего, просто - похолодало...
А мне, как назло, лето теплое снилось
Проснулась, а солнца - как не бывало...
В незримую точку смотрю не мигая
Нетронутый завтрак мой остывает
Да нет, не больна я, я - вспоминаю:
ЗАЧЕМ Я ЗДЕСЬ ?

Мне б убежать, да подальше отсюда
в страну, где исчезли все грезы и сны
Мне б отграничить реальность от чуда
Мне бы - прививку против Весны...
Как обреченность смыслом наполнить?
Как победить океанские волны?
Может быть, ТЫ мне поможешь вспомнить:
ЗАЧЕМ Я ЗДЕСЬ?

Мне бы - в траву на окраине леса
лечь и забыть о тюремных решетках…
Ах, эта явь - ледяные компрессы
Ах, это Солнце - сплошные ожоги...
Мчатся по прериям дикие кони,
Дождю подставляю лицо и ладони
Я - в коме, и я совершенно не помню:
ЗАЧЕМ Я ЗДЕСЬ?

Чуть приоткрыто окно в твоей комнате
Ветер колышет светлые шторы...
Если я вдруг позабуду - напомни мне:
Это - лишь сон, что окончится скоро.
Это - лишь часть недоступного рая
Место в котором я не побываю
Я просыпаюсь... и не понимаю:
ЗАЧЕМ Я ЗДЕСЬ?

В храме души моей эта мечта
тихо и нежно будет взлелеяна.
Я ни за что не позволю ей стать
ЦЕЛЬЮ - реальной и самонадеянной.
Пусть это заставит тебя улыбнуться,
но все, что сказал ты - неопровержимо...
Пускай же мечты навсегда остаются
чем-то НЕСБЫТОЧНЫМ, НЕДОСТИЖИМЫМ...

Я равно открыта и счастью, и боли.
И кровь моя ровно пульсирует в венах
И я все мечтаю, что выйду на волю
И я все рисую на стенах тюремных
Я помню отлично - чудес не бывает
Я притворяюсь, что неживая...
Одна только вещь меня удивляет -
Я ВСЕ ЕЩЕ ЗДЕСЬ...

Сладкие дни крошатся в руке, как коржик, сонное море дремлет в объятьях тени, берег роскошен, зелен и непокошен, пыльное лето в городе тощих кошек плещется в складках юбок и полотенец. Мертвая зыбь, но что может быть живее? Солнце людей сгоняет с себя щипками. В этот букет (я знаю, что позже - веник) я собираю мяту и можжевельник, в колкие лапы втискиваюсь щеками. Милый, я позабыла, что я с тобою, бывший, я позабыла, кто с кем скандалил.
Ноги, исцарапанные в прибое, четко отображают узор сандалий.

Тощие кошки, кошек никто не кормит, кошки крикливы, наглы и голоштанны. Я растворяюсь, нет, я пускаю корни, утро приходит, если на подоконник падают виноградины и каштаны. Я не войду наверх, я пристроюсь возле, где бирюзовый мед обнимает скалы. Губы хватают пряный горячий воздух. Осень, моя возлюбленная, стервозна, больше, чем на неделю не отпускает.
Господи, кто там лечит, и кто там хнычет, чье там движенье крыл ли, шуршанье лап ли, кто там дыханье ночи в карманах нычит?
В море луна замочила подол и нынче хмуро роняет с него золотые капли.

Плечи алеют смугло и нос лупится, кожу забраковал бы любой сапожник. Время смеется, осень рыдает в Битце. Мы в свои двадцать выучились любиться, только бояться будем учиться позже. Эти песчинки оспинками на пальцах, ветер с открытки - сухо, протяжно, хрипко. Краб из-под камня греет блестящий панцирь. Я не люблю английский, и просыпаться, и обожаю яблоки, дождь и скрипку.
Дождь задремал в коляске, смешной и близкий, яблоком круглым мокро ладонь наполнить.
Я ухожу стремительно по-английски, чтобы, проснувшись, что-нибудь всё же вспомнить.

Боже, я не надеюсь - что толку в бреде
Этой редиски, дурочки, пародистки
В этом ее безвыходном danse macabre.
Но если когда-нибудь всё же меня апгрейдишь
То сохрани эти папки на жестком диске.
Там для тебя оставлена пара кадров.

Решение пришло внезапно. Открытое окно, холодный зимний воздух, старый плед, натянутый на плечи. Ночь дарит призрачный свет, рожденный тысячью звезд. Подняв вверх глаза, машинально начинаю искать взглядом среди множества светлячков нашего с тобой малыша. «Видишь, воооон тот огонек? Это наша с тобой звездочка!», внезапно всплыло в памяти. «И пока она горит, моя любовь будет беречь и защищать тебя». Смешно как-то получается. Мы с тобой давно расстались, а звезда горит. Значит, и любовь твоя еще жива…
Мы были с тобой слишком похожи, чтобы оставаться вдвоем. Наши желания были чересчур одинаковыми, чтобы вместе стать реальностью. Наши чувства были до невозможности смешными, чтобы называться любовью. Это я первая поставила точку в этой сказке с удивительным началом и таким банальным эпилогом. Это я написала прощальную смс, которая стерла мой номер с памяти твоего телефона. Это я захлопнула нашу с тобой книгу и засунула глубоко на полку, оставив покрываться пылью.
А звезда все горит…Только дарит она свой свет уже не мне, как и ты даришь свои клятвы уже совсем другой звездочке. А я долгими одинокими вечерами достаю с полки нашу пыльную книгу и перечитываю сказку.
Решение пришло внезапно. Я тебя сегодня отпускаю! Отпускаю из своих затертых до дыр воспоминаний и еще не родившихся мыслей. Отпускаю из своей запутанной жизни и нашей давно закончившейся сказки!
Закрытое окно, теплый воздух, наполненный ароматом шоколада и моих духов, все тот же старый плед на плечах. Только я другая. Сегодня я перестала быть твоей, и началась моя история. Я найду себе маленькую звездочку и буду ее беречь и лелеять.
Когда-нибудь судьба подарит нам встречу. Я замедлю шаг, улыбнусь твоей любимой улыбкой и пройду мимо звезды, которую сегодня отпустила. (с)
*****************************************************

Отпускаю тебя. Ты уйдёшь, оставаясь во мне.
Отпускаю тебя.
Но не птицей из клетки уходишь на волю.
Ведь мы оба томились с тобой в западне.
И сердца наши были наполнены болью.

Я тебя отпускаю, как ты отпускаешь меня,
Притяженье любви разорвать мы сумели,
Горизонты другие зазывно манили, звеня,
Ведь огни там чужие так ярко и броско горели...

Насыпаю в пригоршни остатки минут,
Что ещё нас с тобой обогреют немного,
Нам остался лишь счастья былого лоскут,
Да таинственный отблеск пространства ночного...

И когда ты случайно вдруг встретишь меня,
Прошлой жизни следов не узнаешь наверно,
Отпустила меня, ты, судьбу не кляня,
Отпустила меня, хоть любила безмерно.

Александр Мезенцев

Прости, что жизнь прожита...
И в этот осенний вечер
Взошла твоя красота
Над запоздавшей встречей.
Прости, что не в двадцать лет,
Когда все должно случиться,
Я отыскал твой след
У самой своей границы.
Неистовый наш костер
Высветил наши души.
И пламя свое простер
Над будущим и минувшим.
Прости, что жизнь прожита
Не рядом... Но мне казалось,
Что, может, и жизнь не та...
А та, что еще осталась?

Что я без Вас?
Сумрачный день,
Глупый рассказ,
Размытая тень.
Что я без Вас?
Даже смешно…
Плачущий вальс,
Ночь и окно.
Что я без Вас?
Сон или бред,
Старый романс,
Запетый на нет.
Что я без Вас?
Дым без огня…
Что я без Вас?
Но Вы без меня…

Они встретились в Измайловском парке у каруселей. Долго говорили, гуляли и, сами того не замечая, оказались в объятьях друг друга. Он поцеловал ее в губы. Голова закружилась, и чарующая слабость растеклась по всему телу…
Она почему-то вспомнила школу, точнее, романтику первой дружбы и первой любви. Ей показалось, что все вернулось назад и даже время как-то остановилось в золотых кленовых листьях, которые на миг перестали танцевать, падая с небес на землю…
Романтика, помноженная на мысли о прожитом, всегда рождает странное чувство по имени Печаль.
И Она услышала стихи…

ПЕЧАЛЬ

Кружит кленовый лист. В парке звучит рояль…
Кто же из нас артист — я иль моя печаль?
Боже, как хочется жить. Жить, не выживать.
Боже, как хочется шить. Шить, а не расшивать.
Смотрит рассвет в окно. Спит на траве роса,
Что моим снам дано — немощь иль голоса?
Боже, как хочется плыть. Плыть, не уплывать.
Боже, как хочется быть. Быть, а не отбывать.
Маятник мир везде делит на «так» и «тик»,
Сколько моей звезде — тысяча или миг?
Боже, дай силы греть. Греть, а не согревать.
Боже, дай силы петь. Петь, а не отпевать.
Спит на березках грусть. Сладок их сон весной.
Кем одинока Русь — осенью или мной?
Боже, как хочется знать. Знать, не познавать.
Боже, как хочется дать. Дать, а не отдавать.
Кружит кленовый лист. В парке звучит рояль…
Кто же из нас артист — я иль моя печаль?

Андрей Алякин

Видмо,такой возраст наступил,когда на маленьких детишек и на их фотографии смотришь с особой теплотой и нежностью...
Пора,видимо,с внуками уже заниматься. Жаль,но пока сын даже не женат...

Время прекращает свое течение и смыкается над ними солнечным кругом.
Ложе у них - зелень, кровля – кедры, стены – кипарисы.
И знамя над их шатром – любовь.
А. И. Куприн «Суламифь»


Мы впиваемся друг в друга в неутомимом желании прорасти, проникнуть в самые затаенные уголки. Не осталось ничего, что было бы личным, запретным, недосягаемым.

-Я не могу понять, почему я? Ты такая…такая необыкновенная…Что ты нашла во мне? Что? Во мне же нет ничего хорошего. Я ведь тяжелый и темный человек…

-Не мучайся. Никто и никогда не объяснит нам, что мы нашли друг в друге. Это… это химия…И… моя способность, может быть дар, а может быть проклятие… Я не вижу в тебе то, что видят другие. Я вижу то, что там, внутри, то, что ты так глубоко запрятал, что почти сам забыл. А внутри тебя свет, такой яркий, такой вечный. Я вижу именно это, только это. И что бы не случилось потом, для меня ты навсегда останешься тем, которого видела только я, только я…

-Мне страшно, понимаешь… Я слишком долго жил на этом свете. Я уже старик. Вся моя жизнь была расписана на много лет вперед. А ты все перевернула. Все… Не оставив камня на камне от того во что я верил. Как лавина. Я боюсь потерять тебя. Я не могу оторваться от тебя. Впервые в жизни я хочу просыпаться и знать, что ты рядом. Ты – моя женщина, моя душа… Я никогда не думал, что так бывает. Что бывает столько нежности. Столько нежности… Мне страшно…

-Я никогда не сделаю тебе больно. Слышишь, никогда. Мне тоже страшно. Но я живу. Не думай, просто ни о чем не думай. Позволь дышать твоему сердцу. Позволь быть нашей нежности. Позволь жить себе. Здесь и сейчас. Нет будущего, нет прошлого, нет другой жизни, есть только здесь и сейчас…

Господи, тебе действительно так страшно. Ты отвык от всего настоящего, тебе трудно поверить, научиться принимать. Мой милый рыцарь, закованный в литые доспехи из цинизма и равнодушия. Как же тянут они тебя к земле. Как ты боишься остаться без них. Но с самой первой нашей встречи я улавливаю, как с тихим звоном осыпаются кусочки этой брони. Их становится все меньше и меньше. И ты заново учишься дышать. Первый вздох, второй, третий, пусть с кровью, но зато… так свободно…

Оба мы давно отвыкли бросаться словами. Мы знаем, что придет время и за каждую буковку придется заплатить. Самую страшную ответственность перед самим собой. Судьей, которого невозможно разжалобить, судьей самым суровым и беспристрастным. И поэтому мы все время ловим в самый последний момент на выдохе, бережем как самое великое сокровище три слова, которым все давно перестали предавать значение: «Я люблю тебя» Мы оттягиваем и оттягиваем этот момент. Мы такие сильные и такие слабые. Но мы оба знаем, что когда-нибудь мы не сможем остановить себя. И последняя бусинка займет свое место. Когда-нибудь…

Кузнецова

Я куплю себе новое платье,
Туфли в цвет и заколку в придачу.
Облачусь, и отправлюсь гулять я:
Может, встречу тебя наудачу.

Я прекрасна, как ангел Господень
В этом платье, как Муза, как птица!
Мы должны повстречаться! Сегодня
Ты не сможешь в меня не влюбиться.

Анна Февральская

Нашла в интернете.
*********************


Это Фрося. Она и еще сорок четыре собаки живут в загородном доме у Ильи, моего старого приятеля, в гости к которому я ездил в эти выходные дни.
Лет двадцать уже, примерно, этот человек подбирает на улице собак, лечит их и оставляет жить рядом с собой. Половина из тех, кто живет сейчас в большом доме Ильи просто дворняги, другая половина – тоже дворняги, но успевшие узнать поближе, что такое род человеческий – они инвалиды. Битые, искалеченные, полуживые они появляются здесь и получают лечение, кров, еду и то человеческое тепло, которого им не хватало там, в большом городе.
Собаки в доме везде – в нижнем этаже у них несколько комнат, они ходят по дому, лежат на диванах, ходят за тобой по пятам и те, кто не боится чужого человека, с удовольствием дают себя погладить, поговорить с ними.
Самая требовательная к ласке – Фрося. У нее ампутирована передняя левая лапа, но она на это внимание не обращает и обнимать тебя старается обеими – правой и культей. На кухне Фрося получила свою порцию ласковых слов, улеглась у наших ног и ревниво следила за другими собаками, чтобы те не подходили.
В отдельной комнате живут две старые овчарки. Та, черная, уже ничего не слышит, у нее после двух инсультов перекошена морда и она только молча тыкается носом в ладонь – здоровается.
Рядом с домом охраны построены два специальных домика с теплыми комнатами и открытыми вольерами. Здесь живут здоровые собаки, по две-три в вольере. Фотографировать было просто невозможно – Илья заходил в комнату и ему там так радовались, что я не успевал ловить прыгающих и скулящих в видоискатель камеры. Хозяин знает всех по имени, помнит где, когда и при каких обстоятельствах каждая из дворняг появились у него в доме.
Илья выписал две тележки у K-9 Carts и на них теперь раскатывают две собаки с перебитыми позвоночниками – Муша и Тоша. Предусмотрительные хозяева обмотали мягким пластиком железные трубки тележки, чтобы они не натирали собакам бока.
Пару месяцев назад я писал про американскую знаменитость – пса Роди из Кентукки, который научился бегать на своих двух лапах, не хуже, чем на четырех. У Ильи живет собака по имени Тобик, у которой тоже две лапы и которая носится на них, не хуже своего американского собрата по несчастью. Тобика нашли чуть живого с перебитыми чем-то острым лапами – похоже, что пса калечили лопатой. Ветеринар предложил усыпить его – с такими травмами не живут. Но жена Ильи настояла, чтобы парня выходили. У него неважные дела с психикой, он боится чужих людей и громких звуков, однако жив и скачет "на своих двоих" вполне сносно. Это он на руках у Ильи на снимке вверху.

Вот такой он – собачий рай в сосновом лесу.
*********************************************************

Прочитала и так была рада,что есть у нас в стране такие люди. Это же просто здорово! И это жизнь этой супружеской пары,вернее,главная составляющая...
Всё им зачтётся...

Древние считали мужчину созданием духовно несовершенным до тех пор,пока он не прошел через плотское познание священного женского начала. Физическое слияние с женщиной было единственным способом сделать мужчину совершенным с духовной точки зрения...

Дэн Браун. Код да Винчи

Что такое любовь? Спроси живущего, что такое жизнь. Спроси молящегося, что такое Бог.

Перси Биши Шелли

Решила таким образом ответить одной милой женщине,которой сейчас одиноко…

ОСТРОВА ЛЮБОЛИ

Тень прошлого останется позади, если направишься к свету.
Левилио

…всё будет хорошо, всё пройдёт, знайте твердо: вы станете прежней и ещё лучше — потерпите только и ничего не бойтесь. Состояние ваше вполне объяснимо, это депрессивная реакция на психотравму, и притом не одну. Возможно, вы и раньше имели склонность к колебаниям настроения и тонуса, но они быстро проходили или даже не замечались. На этот же раз депрессия оказалась такой сильной и затяжной по причинам, о которых вы сами хорошо рассказали.
В таких случаях часто возникает что-то вроде цепной реакции: падение настроения с подавленностью, уменьшением общительности и иллюзией неспособности чуть ли не ко всему на свете, вызывает уже как реакцию на это вот состояние еще большее падение настроения...
Происходит это, главным образом, потому, что человек, не понимая своего состояния, продолжает предъявлять к себе привычные требования — чтобы соответствовать своим меркам в представлении о себе и ожиданиям окружающих. Пытается себя пересиливать... Кроме ещё большего углубления депрессии, это ни к чему не приводит, начинается отчаяние и всякие невесёлые фантазии. А что нужно?
Прежде всего: спокойно принять себя на данное время — такую, какая вы есть — с твёрдым знанием, что всё войдёт в прежнюю норму. Находясь в депрессии, трудно верить в хорошее. Чувства говорят другое. И не надо заставлять себя верить, нужно просто ЗНАТЬ, вот и всё.
Вообще — ничего не нужно себя заставлять. Если что-то можете делать — делайте — и чуть-чуть сверх того, но к себе...
никакого надрыва, никаких сверхусилий. Это во всём, а в общении — особенно. При таком самоотношении вы выйдете из депрессивного состояния быстрее всего. Будьте к себе добры. Ничего от себя не требуйте, не боритесь с собой. Просто дайте себе время вернуться.

В.Леви. ОСТРОВА ЛЮБОЛИ