ЛЮБОВНЫЕ СВЯЗИ АЛЕКСАНДРА I.

Информацию по этой теме я нашел на одном из сайтов. Конечно, статья больше напоминает "бульварное чтиво", чем историческое исследование. Но помещаю я ее в своем Дневнике для полноты картины личности императора Александра I. Сожалею, что нашел в Интернете далеко не все портреты героинь статьи, вернее только портреты царственных особ.

С юных лет Александр Павлович искал в женщинах забвения, отдыха от сомнений и противоречий, томивших его душу.



А.Конте Император Александр I и императрица Елизавета Алексеевна

Мария Антоновна Нарышкина, урожденная княжна Святополк-Четвертинская, была его самой большой страстью. Некоторое время серьезную конкуренцию Нарышкиной составляла графиня Бобринская, и из этой связи Александра произошел польский род Варпаховских.
Если речь идет о графине Анне Владимировне Бобринской (в девичестве Унгерн-Штернберг), которая вышла замуж за Алексея Григорьевича Бобринского – побочного
Сына Екатерины II, то она была старше Александра Павловича на 8 лет.
Что касается польского рода Варпаховских, то в Энциклопедии указано, что «Варпаховские — русский дворянский род, ведущий начало от поручика Станислава Варпаховского, вёрстанного за службу поместьем в 1679. Герольдия утвердила их в потомственном дворянстве по личным военным заслугам Антипа Осиповича Варпаховского в 1791». И скорее всего Бобринская была женой Антипа Осиповича.
Это всего лишь моя догадка.
Но, в конце концов, всех соперниц победила Нарышкина.
Марии Антоновне посвящен отдельный пост, поэтому здесь я только упоминаю ее, добавляя лишь отзыв о ней графа Жозефа де Местра:
"Она не Помпадур и не Монтеспан, а, скорее, Ла Вальер, с той разницей, что не хромает и никогда не станет кармелиткой".

Жизнь Александра Павловича была поистине многогранная, и можно утверждать, что женщины сыграли в его душевной драме такую же роль, как борьба с Наполеоном или стремление преобразить отечество.




Об Александре Павловиче — дон Жуане — можно судить исчерпывающим образом по донесениям осведомителей венской полиции за то время, когда заседал конгресс, тот самый знаменитый конгресс, на котором русскому императору в весьма трудных обстоятельствах суждено было вновь упорно и блистательно защищать интересы России.
Он — освободитель Европы, он — первый среди монархов, нет никого в мире, кто был бы могущественнее его. Александр Павлович любил красоваться, но обычно он был чужд помпы, ведь и сама его прославленная элегантность как раз тем была безупречна, что никогда не бросалась в глаза. В Вене, однако, ему стало ясно, что в тот момент, когда европейская дипломатия старалась уменьшить его силу, надлежало ему ослепить своим великолепием столицу наследников цезарей. Ведь и он их наследник: такова воля предков его московских царей. Пусть же знают император и короли, что недаром герб его империи — орел Византии. Голос царя звучал в Вене более властно, чем голос других монархов. Балы, которые он давал, приемы, торжественные церемонии, им устраиваемые, были пышнее австрийских. Затмить всех — таково было стремление достойного внука Екатерины.

В Вене он решил затмить всех и... в любви. Скорее всего, венские его похождения — следствие того, что большая политика к тому времени принесла ему уже немало разочарования. Размах же и в них проявил он истинно екатерининский.

Монархи, дипломаты, венские красавицы, ревниво следившие за ним глазами, заметили маневр русского императора: он ухаживал за графиней Юлией Зичи, той, которую все признавали красавицей ослепительной.
"Царь влюблен, царь потерял голову", — шептались на конгрессе.

Но уже через несколько дней стало известно, что взоры Александра обращены на другую: на княгиню Багратион, вдову бородинского героя, в Вене прозванную "русской Андромедой".

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА:

Екатерина Павловна Багратион (в девичестве Скавронская) (1782- 21 мая 1857, Венеция) – старшая дочь Павла Мартыновича Скавронского - внука младшего брата Екатерины I, соответственно и самой императрицы.



Жан-Батист Изабе Портрет Е.П.Багратион 1820 г.

В 1800 году император Павел I устроил свадьбу 35-летнего генерала князя Петра Ивановича Багратиона с 18-летней фрейлиной, графиней Екатериной Павловной Скавронской. Венчание состоялось 2 сентября 1800 года в церкви Гатчинского дворца.
Вот что писал об этом союзе генерал Ланжерон:
«Багратион женился на маленькой племяннице кн. Потемкина... Эта богатая и блестящая пара не подходила к нему. Багратион был только солдатом, имел такой же тон, манеры и был ужасно уродлив. Его жена была настолько бела, насколько он был черен; она была красива как ангел, блистала умом, самая живая из красавиц Петербурга, она недолго удовлетворялась таким мужем...»
В 1805 году легкомысленная красавица уехала в Европу и с мужем не жила.
Уехав за границу, она сделала, как говорили о ней, «из своей кареты как бы второе отечество». Ее изумительная красота, которой отдавал должное Гете, делала ее повсюду душой общества. Войну она провела в Вене в качестве хозяйки одного из самых блестящих салонов.
Багратион звал княгиню вернуться, но та оставалась за границей под предлогом лечения. В Европе княгиня Багратион пользовалась большим успехом, приобрела известность в придворных кругах разных стран. В Россию она уже не вернулась. Князь Багратион тем не менее любил жену; незадолго до гибели он заказал художнику Волкову два портрета — свой и жены.
В 1812 году Екатерина Павловна овдовела – ее супруг был смертельно ранен при Бородине. Она была близкой подругой канцлера Австрии князя Меттерниха – настолько близкой, что родила от него дочь; блистала на Венском конгрессе; была любовницей Талейрана, Стюарта и, возможно, Александра I.
Переселилась после реставрации Бурбонов в Париж, купила дом на Елисейских полях и продолжала давать умопомрачительные балы и обеды. Вторым браком она была замужем за англичанином лордом Гоуденом, но и с ним жила врозь.
В Париже ее звали bel ange nu – «голый ангел» – за страсть к полупрозрачным газовым платьям. Княгиня Багратион продолжала одеваться подобным образом даже в преклонном возрасте, когда у нее отнялись ноги и лакеи возили ее в кресле. На закате жизни она была окружена всевозможными светскими проходимцами, обгладывающими остатки ее имения.

Венская полиция следила за каждым шагом царя. "Александр, — доносил осведомитель, — объявил княгине, что приедет к ней, назначил час и предупредил, что хочет застать ее одну".
О романе царя с княгиней Багратион узнала скоро вся Вена. Княгиня была в восторге: ей удалось, наконец, поставить на место давнишнюю свою соперницу, герцогиню Саган, ту самую, которая отбила у нее Меттерниха, а ныне уже начала было хвалиться, что покорила сердце императора Александра. Зрели интриги. Влиятельные лица толкали герцогиню в объятия русского императора. Но вначале он сопротивлялся. "Сделано было невозможное, — жаловался он княгине Багратион, — чтобы заставить меня быть к ней благосклонным. Ее даже посадили со мной в карету. Но все это было тщетным. Я люблю чувственные удовольствия — но от женщины я требую и ума".
Венские дамы наперебой старались завладеть сердцем обворожительнейшего из монархов, осаждали его генерал-адъютантов — Волконского, Уварова, Чернышева, которые хотели уберечь своего государя от слишком настойчивых поклонниц, ибо им казалось, что государь не может всюду поспеть... Но сам Александр придерживался, очевидно, иного мнения.
Еще одно свидание с княгиней Багратион отмечено полицейскими осведомителями. Александр вечером отправился к ней на извозчике в сопровождении лишь одного слуги и оставался у нее до двух часов ночи. Роман продолжается.

Но о большой любви все же говорить, по-видимому, не приходится — ибо в тот же день Александр послал Волконского к другой прославленной красавице, графине Эстергази, дабы объявить ей о предстоящем своем визите.
Через четыре дня один из осведомителей сообщил: "Его Величество Русский Император, по-видимому, привязывается к графине Эстергази... Она уверяет, что нет более очаровательного монарха, чем он. В нем, говорит она, французская живость соединяется с русской простотой, и благодаря этому Его Величество совершеннейший во всех отношениях человек".
Графиня Эстергази становилась объектом всеобщей зависти.

Но еще через несколько дней у Александра случилось новое приключение: герцогине Саган удалось-таки добиться его благосклонности. Княгиня Багратион была в ярости. Меттерних ревновал, а Александр Павлович радовался как мальчишка, узнав о таковых чувствах знаменитого дипломата.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА:

Доротея фон Бирон, герцогиня де Дино (21.8.1793, Берлин - 19.9.1862, Саган) - принцесса Курляндская и Семигальская, младшая дочь курляндского герцога Петера Бирона и его третьей жены Анны Курляндской (графини Медем), племянница известной Елизаветы фон дер Рекке.



Неизвестный художник Портрет Доротеи Курляндской 1810 г.

В 1809-ом году при содействии русского императора Александра I была выдана замуж за Эдмона де Талейран-Перигор, племянника Шарля Мориса Талейрана, переехала в Париж и стала придворной дамой при дворе Наполеона.
Брак же ее не был удачен, Эдмон больше интересовался войной, игрой в карты и другими женщинами, чем своей женой. Несмотря на это, с 1811-го по 1813-ый Доротея родила двух сыновей и дочь, а после Венского конгресса супруги разъехались. Тогда же Доротея стала любовницей Шарля Мориса Талейрана. По возвращении во Францию Доротея поселилась вместе с Талейраном в его замке Валенсе, в 1820-ом году у нее родилась дочь Полина, отцом которой также считают Шарля Мориса Талейрана. В 1824-ом году Доротея официально развелась со своим мужем. В 1830-1834-ом годах, в бытность Талейрана послом в Лондоне Доротея сопровождала его в Англии. Титул герцогини де Дино она получила в 1817-ом году от Фердинанда I, короля обеих Сицилий. Шарль Морис Талейран сделал ее своей единственной наследницей, и после его смерти в 1838-ом году Доротея становится герцогиней де Талейран.



Ф.Жерар Портрет Доротеи, герцогини де Дино 1830 г.

В 1842-ом году Доротея купила у своей сестры Полины герцогство Саган и переехала жить в свои новые владения, а в 1845-ом году по смерти сестры получила титул герцогини де Саган от короля Пруссии. В Сагане Доротея не только перестроила замок, но и занималась благотворительностью, основала школу для детей и госпиталь. Имела романтическую связь с князем Феликсом Лихновским.

В Вене острили: баварский король пьет за всех, вюртембергский король ест за всех, а русский царь любит за всех...
Танцевал если не за всех, то больше всех и едва ли не лучше всех. Английский дипломат сообщал в Лондон: "Что же касается до русского императора, то он танцует, в то время как Рим пылает".

На одном из балов царь начал ухаживать за графиней Сеченьи.
"Ваш муж уехал, — шептал он ей. — Мне было бы так приятно занять его место".
"Ваше величество, очевидно, принимает меня за провинцию", — отвечала та, вероятно, воображая, что завладела сердцем царя.
И это, однако, не все. Еще на графиню Софию Зичи, "травиальную красавицу", на княгиню Ауэрсперг и на других еще красавиц обращал в эти веселые венские дни благосклонный взор император Александр Павлович.

Надо думать, осведомители венской полиции все же были не всегда точны в своих донесениях, ибо, если верить им, Александр Павлович, не удовлетворяясь успехами своими среди жен австрийских и венгерских вельмож, нередко посылал еще за женщинами легкого поведения. Как бы то ни было, успехи эти не мешали ему помнить об отсутствовавших.

Вот что писал он из Вены Луизе фон Бетман, с которой некогда сошелся во Франкфурте: "Наконец я имею известие от тебя, моя любимая. Глаза мои, так долго лишенные этого счастья, наконец узрели дорогой почерк, глядя на который, я понимаю, как ты мне дорога, как все в мире скрывается от моих глаз, когда я получаю что-нибудь от тебя".
И дальше: "Только чувство моего долга мешает мне полететь в твои объятия и умереть в них от счастья".
Не верно было бы заключить на основании этих строк, будто Луиза фон Бетман была большой страстью императора Александра. Таков уж, насколько мы можем судить, обычный стиль любовных посланий Александра Павловича: в ту эпоху и люди с чувствами более непосредственными выражались столь же экзальтированно.

Никто, однако, не бывает всюду победителем. В Вене коронованный донжуан потерпел раз и неудачу. Понравилась ему какая-то другая Эстергази — княгиня Леопольдина. Муж ее был на охоте. По своему обыкновению, Александр Павлович послал к княгине нарочного: объявил, что намерен провести у нее вечер. Ответ пришел весьма неожиданный: княгиня была счастлива, польщена, просила его величество вычеркнуть в прилагаемом ею списке имена тех дам, которых неугодно было бы ему у нее встретить. Александр вычеркнул всех, оставив на листе лишь имя самой княгини. Та тотчас же послала за мужем — и князь Эстергази, вместе с женой, встретил его величество. Осведомитель отмечал, что император оставался у Эстергази всего несколько минут.
Неудача не особенно серьезная. Александр Павлович продолжал ухаживать.

Быстро проходили увлечения и забавы. Мальчишеского осталось в нем очень много... С графиней Зичи он поспорил о том, кто скорее может переодеться — мужчина или женщина. Заключили пари. В одной комнате переодевалась графиня, в другой — Александр. Он вышел первым, в мундире, специально доставленном с камердинером. Присутствовавшие рассыпаются в комплиментах... Самодержец всероссийский, вождь великой коалиции, одержал новую победу!

Не гнушался он и дам более скромного происхождения. Госпожи Швари и Шмидт, жены петербургских немцев, прибыли в Вену. Обе — его бывшие любовницы, и обе в Вене возобновили связь с царем, чем вызывали всеобщее негодование.

Отметим, что Мария Антоновна Нарышкина тоже была в Вене во время конгресса и, связи с нею Александр Павлович вовсе не порывал. В Вене была и жена – императрица Елизавета Алексеевна. Обоим женам надлежало, конечно, присутствовать при всех его торжествах... Царицу жалели, и венский свет весьма неодобрительно отнесся к тому, что Александр Павлович заставил ее пойти на бал к княгине Багратион. Впрочем, хоть Елизавета и имела право почитать себя жертвой крайне легкомысленного супруга, она все же не была лишена некоторого утешения, ибо в Вене вновь встретила князя Адама Чарторыйского, и прежняя идиллия на миг между ними возобновилась.

Итак, Александр Павлович проводил время в Вене как будто бы весьма беспечно. Было бы, однако, совершенно ошибочным полагать, что любовные развлечения, хоть в малой мере, мешали ему исполнять свои обязанности. Русскую делегацию на конгрессе он фактически возглавлял: ведал внешней политикой России, импонируя своей настойчивостью и знанием дела всем прочим монархам, предпочитавшим уклоняться от прямого участия в дипломатических распрях.

Александр обожал женщин. Но, когда этого требовали какие-то высшие соображения, он умел не поддаваться даже самым обольстительным любовным чарам.
Страсть, которую питала к нему прекраснейшая и умнейшая королева Луиза Прусская, так и осталась в конце концов без ответа. Зная себя и не желая полюбить королеву, боясь уступить ей и оказать Пруссии поддержку, царь хотел охранить независимость своей политики.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА:

Луиза (Августа-Вильгельмина-Амалия) 1776-1810) — прусская королева, супруга Фридриха-Вильгельма III, дочь герцога Карла Мекленбург-Стрелицкого.



Иоганн Тишбейн Портрет прусской королевы Луизы 1798 г.

Сделавшись королевой, она скоро привлекла к себе сердца подданных и примкнула к партии реформ. Когда король осенью 1806 г. выступил в поход, она последовала за ним в Тюрингию. После битвы при Иене она бежала с детьми в Кенигсберг, затем в Мемель (январь 1807 г.). Наполеон преследовал королеву, которую считал зачинщицей войны, самыми недостойными оскорблениями. Несмотря на это, королева решилась лично просить Наполеона в Тильзите о более мягких условиях мира; ее усилия были напрасны. Тяжелые страдания, выпавшие на долю государства и королевского дома, она переносила с мужеством, поддерживая убитого горем короля. Хорошо понимая, отчего произошло несчастие Пруссии, она с радостью приветствовала великие реформы и государственных людей, работавших над возрождением Пруссии. В декабре 1809 г. она вернулась в Берлин, но вскоре заболела и умерла. Ее останки погребены в дворцовом саду в Шарлоттенбурге, где ей и ее супругу воздвигнут мавзолей (мраморные фигуры обоих Хр. Рауха). Памяти королевы посвящены институт Луизы в Берлине, готовящий воспитательниц, и орден Луизы. В Тиргартене, в Берлине, ей воздвигнута мраморная статуя (Энке).

Александр Павлович, когда гостил в Мемеле, у королевской четы, "страшась" по ночам прихода этой обаятельной женщины, запирался от нее на замок... Позднее, после разгрома Пруссии, поехала она с мужем в Санкт-Петербург, надеясь завладеть полностью сердцем Александра; он обласкал ее, но когда на балу увидел ее, в роскошном туалете, декольтированную, сверкающую каменьями, рядом с Марией Антоновной, в гладком белом платье, без единой драгоценности, как всегда, ослепляющей одной своей красотой, любовным взглядом окутал свою избранницу, и королева поняла, что ей не достичь своей цели.

Еще раз пришлось ему играть в Иосифа Прекрасного, причем снова с королевой. В Мальмезоне, в 1814 году, обворожил он своей любезностью всеми покинутую императрицу Жозефину.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА:

Жозефина Богарне (урожденная Мари Роз Жозефа Таше де ла Пажери)
(23 июня 1763, Труаз-Иле, Мартиника - 29 мая 1814, Мальмезон) - императрица Франции (1804-1809), первая жена Наполеона I.



Пьер Поль Прюдон Портрет императрицы Жозефины

Родилась на острове Мартиника, где служил её отец, Жозеф-Гаспар Таше де ла Пажери.
В 1779 вышла замуж за виконта Александра де Богарне (1760-1794). От этого брака родился Евгений де Богарне, впоследствии вице-король Италии и герцог Лейхтенбергский, и Гортензия де Богарне, жена голландского короля Людовика Бонапарта и мать Наполеона III.
Муж Жозефины пал жертвой террора в 1794; ей самой грозила та же участь, но её спас переворот 9 термидора. Баррас, ставший её другом и покровителем, устроил в 1796 её брак с малоизвестным тогда ещё генералом Бонапартом.



Вольфганг-Адам Теплер Портрет императрицы Жозефины
Пьер-Поль Прюдон Портрет императрицы Жозефины

Сначала равнодушная к своему мужу, который по возвращении из Египта (1799), несмотря на страстную любовь к ней, уже думал о разводе, Жозефина впоследствии всё больше привязывалась к Наполеону, хотя его частые измены доставляли ей немало страданий, и своим мягкосердечием смягчала иногда чрезмерную суровость мужа.
Она с неудовольствием смотрела на честолюбивые замыслы Наполеона, предвидя, что основание династии вызовет расторжение её бездетного брака, и тщетно действовала против них вместе с министром Фуше. Частые размолвки с Наполеоном, особенно из-за её расточительности, ускорили развязку. Уже в 1807 Наполеон предложил ей развод, но лишь после многих бурных сцен и упорной борьбы она уступила настоятельным убеждениям Наполеона в необходимости развода для блага Франции.



Франсуа Жерар Портрет императрицы Жозефины в коронационном платье

Развод состоялся 16 декабря 1809. Жозефина, сохранившая титул императрицы, поселилась вблизи Эвре, где жила пышно, окружённая своим прежним двором. По-прежнему привязанная к Наполеону, она переписывалась с ним и с участием следила за его судьбой. В 1814 союзники по анти-французской коалиции, особенно Александр I, отнеслись к ней с большой предупредительностью, но не позволили ей сопровождать Наполеона на остров Эльбу. Жозефина умерла в 1814.

Известно, что она умерла от простуды, схваченной ночью в парке, где она гуляла под руку с Александром Павловичем. Русская гвардия воздала почести праху бывшей жены Наполеона, чьей последней земной радостью была дружба с русским царем.

В это же время Александр сблизился с ее дочерью, королевой Гортензией. Посещал ее часто, подолгу беседовал с ней.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА:

Гортензия Евгения Сесилия де Богарне (10 апреля 1783 — 5 октября 1837) — королева Голландии (1806—1810), дочь Жозефины Богарне и ее первого мужа виконта Александра де Богарне, падчерица императора Наполеона Бонапарта, который женится на ее матери в 1796.



Франсуа Жерар Портрет Гортензии Богарне

В возрасте двенадцати лет Гортензию отдали в пансион мадам Кампан. После брака ее матери с Наполеоном 8 марта 1796, он решает удочерить Гортензию и ее старшего брата, Евгения.
Чтобы укрепить союз двух семей, Жозефина выдала свою дочь замуж за Людовика Бонапарта (1778—1846), младшего брата Наполеона. Свадьба состоялась 4 января 1801 года и Гортензия стала невесткой своей матери. У супругов родились трое сыновей:
Наполеон Людовик Карл (10 октября 1802 — 5 мая 1807)
Наполеон Людовик (11 октября 1804 — 17 марта 1831)
Карл Людовик Наполеон (20 апреля 1808 — 9 января 1873), будущий Наполеон III Бонапарт, император Франции.
В 1804 они приобретают дворец Сен-Лё, в котором они живут до 1815 и где Гортензия устраивает блистательные балы.
Муж Гортензии, Людовик, становится королём Голландии в 1806, и она становится королевой Голландии. Супруги правят до 1810, когда Голландия была аннексирована Францией.
Ее брак оказался несчастливым: Гортензия была влюблена в Жерара Дюрока (некоторые утверждают, что они даже были любовниками), в то время как Людовик страдал манией преследования и венерической болезнью.
Красивая и соблазнительная Гортензия влюбляется в Карла де Флао, внебрачного сына Талейрана. У них рождается сын Карл (1811—1865), будущий герцог де Морни.
При реставрации Бурбонов в 1814, Гортензия была под защитой Александра I, при его поддержке она получила титул герцогини Сен-Лё от короля Людовика XVIII.
В течение «Ста дней», Гортензия поддерживала своего отчима, что привело ее к изгнанию из Франции после заключительного поражения Наполеона. Она путешествовала по Германии и Италии и в 1817 остановилась в Швейцарии, где в одиночестве воспитывала своих сыновей. Благодаря заступничеству матери и брата, зятя короля Баварии, она располагала состоянием в 3 миллиона франков, которое обеспечивало ей постоянный доход.
Она умерла в Швейцарии 5 октября 1837 года в возрасте 54 лет.

Победив Наполеона, восстановив на престоле Людовика XVIII, всячески подчеркивал свое расположение к семье императора и к его сподвижникам. Таков уж был его характер — и "противочувствиями" любил он щеголять.
Падчерице Наполеона говорил он как-то, вернувшись от короля: "Как изменился Тюильрийский дворец. Прежде ведь обитал в нем великий человек, а ныне!.." Но ему было ясно, что королева Гортензия стремится воспользоваться его благосклонностью для осуществления политических планов, которым он не хотел потворствовать. И потому, хоть, по-видимому, она и была в него действительно влюблена и, несомненно, ему очень нравилась, отношения между ними не перешли границ сентиментальной дружбы.
Две королевы тщетно пытались, таким образом, снискать его любовь.

Между тем ему случалось ухаживать и за горничными. И если он и умел, когда это требовали обстоятельства, сопротивляться соблазну, и с наслаждением отдавался той высшей силе, которой он не страшился, ибо она была бесконечно ему любезной, истинно частью его существа: вечной женственности, началу, над ним владычествовавшему и его окутывавшему. И знаменитая его улыбка, и покорявшее сердца обаяние его личности были овеяны мягкой, пленительной женственностью.

За две недели до Ватерлоо Александр Павлович прибыл в вюртембергский город Гейльбронн, чтобы оттуда послать в бой вновь вызванные из России войска.
Здесь Александр Павлович заинтересовался баронессой Крюденер, и не случайно.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА:

Баронесса Варвара-Юлиана Крюденер (до замужества Амалия Лерхенфельд) (1764–1824) - русская подданная немецкого происхождения, автор романа на французском языке, проповедница христианского мистицизма, оказала в свое время духовное влияние на императора Александра I.



В.Гау Портрет баронессы Крюденер 1845 г.

Слава этой романистки, "прорицательницы" и "учительницы", а в прошлом женщины достаточно легкомысленного поведения, к этому времени уже начинала меркнуть.
Мечтательница баронесса Крюденер после бурно проведенной молодости бросилась в объятия религии и мистицизма, она имела на своих современников, даже на самых высокопоставленных, такое сильное влияние, которое в настоящее время кажется нам необъяснимым.

Но так как была она наделена немалой настойчивостью, то решила, во что бы то ни стало завоевать вновь прежнее свое влияние на умы и души, жаждущие откровений. А для этого — так правильно она рассудила — не было лучшего способа, чем привлечение в число своих почитателей самого императора Александра. Сблизившись с фрейлиной Струдзой, она стала писать ей о нем, восхваляя его на все лады, называя его "орудием милосердия" и выражая уверенность, что она может помочь ему в его исканиях. Баронесса добилась своего: письма эти были показаны Александру, и тот загорелся желанием встретиться с этой замечательной женщиной, столь хорошо его понимавшей... "Не успел я остановиться на этой мысли, — писал Александр — как я услышал стук в дверь. Это был князь Волконский; с видом нетерпения и досады он сказал мне, что поневоле беспокоит меня в такой час только для того, чтобы отделаться от женщины, которая настоятельно требует свидания со мною, и назвал госпожу Крюденер. Вы можете судить о моем удивлении! Мне казалось, что это сновидение. Такой внезапный ответ на мою мысль представился мне не случайностью. Я принял ее тотчас же..."
Александр слушал эту востроносую, немолодую женщину, и притворность ее речей его не покоробила — воспринимал их как манну небесную. "Нет, государь, — говорила она ему голосом вкрадчивым, но и властным, — вы еще не приблизились к Богочеловеку... Вы еще не смирились перед Иисусом... Послушайте слов женщины, которая также была великой грешницей, но нашла прощение всех своих грехов у подножия Распятия".
Говорила она много о "суетной гордости", о пиэтизме, дарующем спасение, и о той роли, которую она призвана играть при нем.
Баронесса могла праздновать победу. В письме к фрейлине Струдзе Александр говорил, что ее появление оказалось для него благодеянием, ей же самой он сказал буквально: "Вы помогли мне открыть в себе вещи, которых я никогда в себе не видел; я благодарю Бога".
Так произошло обращение Александра Павловича в усердного мистика, последователя и почитателя прогремевшей на всю Европу подданной своей — баронессы Крюденер.

Фаворитки его, точнее — женщины, которыми он увлекался мимолетно, ибо фавориткой в полном смысле слова была только Нарышкина, не разоряли государственной казны, и с мнением их в вопросах чистой политики он, конечно, очень мало считался. Строго говоря, не влияли на политику Александра ни жена его, хоть в грозные минуты и укрепляла она его волю, ни даже мать — властная Мария Федоровна, волю свою проводившая только в том, что касалось самой династии. Но женщины, некоторые, во всяком случае, создавали в нем известное душевное настроение, которое косвенно могло отражаться на его решениях.

Первоисточник взят на сайте
http://www.peoples.ru/state/king/russia/alexandr_i...ov_blagoslovennyi/history.html

Исторические справки взяты с сайтов "ВИКИПЕДИЯ" и
http://www.sovsekretno.ru/magazines/article/1559