Великая княгиня, палатина венгерская Александра Павловна — дочь императора Павла I и его супруги Марии Фёдоровны.

29 июля 1783 Санкт-Петербург — 4 марта 1801 Вена

Воспитанием ее, и четырех ее младших сестер занималась графиня Шарлотта Карловна Ливен под строжайшим надзором Бабушки - Государыни, - высокая, строгая, сухая и прямая, как палка, бесстрастно отчитывающая маленьких барышень цесаревен за малейшую провинность: раскрытое ли окно, уроненный ли платок, неважно сыгранная гамма, забытая ли улыбка, недостаточно ли глубокий реверанс.



Неизвестный художник Портрет великой княжны Александры Павловны в русском костюме 1790е г.

Великая Государыня - бабушка уделяла ей, старшей из пяти внучек, по мере ее взросления, подчеркнуто много внимания. Своему давнему другу, барону Гримму, она писала в сентябре 1790 г.об Александрин, сопровождая письмо портретом - миниатюрой маленькой княжны - ведь она взрослела и о ней должны были узнать в Европе, как о возможной невесте.
"До шести лет она ничем не отличалась особенным, но года полтора тому назад вдруг сделала удивительные успехи: похорошела, приняла такую осанку, что кажется старше своих лет. Говорит на четырех языках, хорошо пишет и рисует, играет на клавесине, поет, танцует, учится без труда и выказывает большую кротость характера".



Дмитрий Левицкий Портрет великой княжны Александры Павловны в детском возрасте 1791 г.
Дмитрий Левицкий Портрет великой княжны Александры Павловны 1790е г.

Миловидная, с огромными карими глазами и слегка вьющимися пепельно - русыми волосами, она не считалась роковой красавицей, но все отмечали в ней особую, чарующую, пленительность движений, манер, голоса, походки.
Дарования ее в изящных искусствах были разнообразны: она прекрасно рисовала и лепила из воска (как и ее мать), очень хорошо играла и пела, могла переводить с нескольких языков. В 1796 г., когда великой княгине было 13 лет, она поместила в журнале «Муз» два перевода с французского: «Бодрость и благодеяние одного крестьянина» и «Долг человечества».
Такое сокровище русской короны могло со временем украсить собою любой европейский трон.




Екатерина II выбрала для Александры шведскую корону. Вспыльчивый, капризный, чванливый, привыкший к лести, совсем еще ребенок, семнадцатилетний король Густав Адольф IV и его дядя - регент, граф Зюдермандландский получили от России в обмен на брачный контракт серьезное обещание огромных финансовых субсидий, что для Швеции, ослабленной войнами, неурожаем, бесконечными растратами королевского двора на празднества и парады, было немаловажно!
Король Густав - Адольф вместе с дядей - регентом был приглашен в Петербург для близкого знакомства с будущей невестой.
И покатились блестящей чередою по всему Петербургу и пышным его парково - дворцовым окрестностям балы и праздники, спектакли и катания с гор, приемы и ужины. Встречаясь на этих балах с нареченным женихом, застенчивая и скромная Александра Павловна, естественно, не вела с ним фривольных разговоров, но все окружающие замечали, что, попав под обаяние светлокудрой русской цесаревны, король Густав начал увлекаться ею не на шутку!



И.Б.Лампи Портрет великой княжны Александры Павловны 1792 г.

Состоялся даже приватный разговор высоких шведских гостей с членами российской Августейшей Семьи, на которой король попросил у родителей невесты позволения видеть Великую Княжну ежедневно.
Шестого сентября 1796 года шведский посол, барон Стединг, на торжественной аудиенции, просил у Екатерины Второй от имени короля руки Великой княжны Александры Павловны. Императрица благословила внучку. Петербургские придворные ювелиры начали заготавливать приданное: сервизы, драгоценные гарнитуры, обручальные кольца, золотые оклады для иконостаса придворной церкви будущей королевы Швеции. Помолвка была назначена на 24 сентября 1796 г в тронном зале Зимнего Дворца. Александрина усиленно изучала шведский язык.
Но наступивший день обручения принес державной бабушке и любимой внучке лишь тяжкие огорчения!
Брак этот расстроился в самый день обручения вследствие неловкости русских дипломатов, ведших переговоры о подробностях брачного договора и главным образом вследствие отказа русского двора на требование шведов, чтобы великая княжна переменила веру.
Оппозиция так боялась усиления влияния России, что принялась запугивать Густава возможностью народного недовольства и мятежей. Сомнения вновь его одолели и он не явился в полдень в тронный зал Зимнего Дворца.
Засновали туда - сюда курьеры в раззолоченных мундирах, посланники - шведский и петербургский - обменялись встревоженными записками, граф Морков лично отправился в гостевую резиденцию шведского короля. Переговоры длились более четырех часов, но не привели ни к чему.
Тем не менее, пышный прием шведских гостей в Зимнем не был отменен, объявили лишь, что помолвка отложена на некоторый срок из - за болезни короля.
Екатерина продолжала одаривать гостей сияющими улыбками, рассыпала любезности всем окружающим ее, но когда пришла пора покинуть зал, она едва нашла силы подняться с кресла. В ту ночь придворный врач Роджерсон констатировал у Ее Величества легкий апоплексический удар (инсульт) - начало болезни, через два месяца сведшей ее в могилу. О чувствах Великой княжны Александры и вовсе нечего было говорить! Она пребывала в шоковом состоянии, и только выдержка и чувство такта не позволяли ей предаться отчаянию!
Переговоры о возможном брачном союзе Швеции с русским Императорским Домом велись все оставшихся девять дней до отъезда Густава - Адольфа из Петербурга, но уже скорее формально. Даже договор о браке был подписан, но с ловкой оговоркою, что он останется без исполнения до совершеннолетия короля. Екатерина уже ни на что не надеялась.



В.Л.Боровиковский Портрет великой княжны Александры Павловны 1796 г.
Дворец-музей Гатчина

Через три года после несчастного сватовства, разбившего сердце юной великой княгини, ей снова суждено было играть роль пешки в царственно - политической партии - союзе Австрии с Россией против революционной Франции и Наполеона.
В 1798 году императору Павлу и императрице Марии Федоровне поступило предложение от австрийского двора о возможном заключении брака великой княжны Александры и эрцгерцога Иосифа, Палатина Венгерского, брата австрийского императора. Переговоры велись тихо и скромно. Вскоре сам эрцгерцог Иосиф, Палатин Венгерский, приехал в Петербург, просить руки нареченной невесты.
Помолвка состоялась 3 - 4 марта 1799 года, а уже 9 марта жених уехал в свое отечество. Никаких пышных празднеств не было. Шла подготовка к свадьбе, улаживались формальности брачного контракта. Иосиф относился к невесте с нескрываемым, тихим обожанием
Брак Александры Павловны с владетелем княжества Венгерского был на этот раз - по любви. Венчание состоялась в Гатчине 19 октября 1799 г. Но тем не менее, брак этот не сулил ей счастья, так как заключался на фоне нескончаемых интриг Австрийской империи против союзной России.

Судьба Александры Павловны на венгерско - австрийской земле оказалась трагичной.
Она словно предчувствовала все свои горести, и, покидая Родину 21 ноября 1799 года, через месяц после свадьбы была очень тиха, грустна и часто говорила своей статс - даме, графине Юлии Ивановне Пален, что никогда больше не увидит России и родных.
Она потеряла сознание, прощаясь с отцом, и в экипаж ее внесли на руках. Пока ехали до Вены, Александра Павловна немного оправилась от волнения и переживаний разлуки, чувствуя на себе ласковое внимание и заботу мужа, который был очень обеспокоен ее душевной подавленностью и всячески утешал и ободрял.
Но в Вене она имела несчастье понравиться самому императору Францу - Иосифу

Прелестным обликом и приветливостью нрава она разительно была похожа на первую, рано умершую, жену императора Австрии, Елизавету Вюртембергскую, свою родную тетю по матери.
Супруга императора властная и мелочная Мария - Терезия сразу возненавидела Александру Павловну, и всю недолгую жизнь Палатины, травила ее придирками, интригами, всяческими неприличными выходками, неподобающими для царственной особы. Так, однажды, Александра Павловна появилась в театральной ложе во всем блеске своей юной красоты и драгоценностей, подобающих ее сану. Драгоценности оказались несравненно краше бриллиантов Марии – Терезии, и та на следующий день строго запретила Александре Павловне появляться в них в театрах и на балах . Палатина кротко повиновалась.
Властной интриганке было страшно потерять свое роковое влияние при дворе, и внимание мужа, который осыпал Александрину знаками королевского уважения.
Она настояла на том, чтобы эрцгерцог Иосиф и его молодая супруга, как можно скорее отбыли в свою резиденцию в Офене, столице княжества Венгерского!



В.Л.Боровиковский Портрет великой княжны Александры Павловны 1798 г.
Картинная галерея г. Курск

Между тем, весть о кротости, доброте и уме молодой супруги Палатина разнеслась уже по всей Венгрии, и подданные успели полюбить свою владетельницу заочно, еще ее не видя. Вскоре в ее честь проводились выставки, музыкальные фестивали, на которые приезжали Гайдн и Бетховен.
Александра Павловна была обожаема всеми жителями Офена и окрестных селений, среди которых было немало людей, крещеных в православии. Но эта же любовь народа очень осложнила ее жизнь, так как зорко наблюдавший за всем венский двор немедленно стал опасаться усиления влияния православия в Австрии. Обещанная свобода вероисповедания оказалась для Александры Павловны иллюзорной. Начались религиозные притеснения. Едва узнали о беременности Александры, как решено было и вовсе не щадить хрупкой Венгерской королевны.
О том, как жила Палатина Венгерская в атмосфере ненависти, нетерпения и вражды венского императорского двора повествует наставник Великой Княжны, духовный отец, священник Андрей Афанасьевич Самборский в своих "Записках":
"Императрица австрийская явно показывала свое неблагорасположение к венгерской палатине, ибо, почти ежедневно проезжая мимо жилища ее высочества, не единожды не осведомилась о состоянии здоровья, несмотря на то что великая княгиня в беременности своей была подвержена частым припадкам. Доктор, определенный к ней императрицею австрийской был ей неприятен, лекарства давал непереносимые ею, ибо был более искусен в интригах придворных, нежели в медицине, и в обхождении груб".
Так прожила Александра Павловна в Вене три трудных и тяжелых месяца. После прибыл из Будды, по распоряжению императора Павла Первого, штабс - лекарь Эбелинг, но помочь Палатине в ее трудно протекавшей беременности мало чем мог. Организм Александры Павловны еще был не совсем сформирован, неподготовлен к материнству, к тому же питание ее было из рук вон плохим, она почти не могла брать в рот то, что готовили по указанию императрицы повара!
Эрцгерцог Иосиф, правда, отдал строгое приказание готовить для Палатины лишь то, что она пожелает, но приказ исполнить не спешили. Самборский на свои деньги покупал для Александры Павловны провизию, а готовила кушанья - его дочь, очень любившая Палатину и преданная ей. Слабохарактерный, слишком добрый Иосиф, закрывавший глаза на интриги и козни жены любимого старшего брата, ничем не мог помочь своей Александрин, хотя обожал ее!



В.Л.Боровиковский Портрет великой княжны Александры Павловны 1790е г.

Александра щадила мужа, не рассказывая ему о том, как ей тяжело, не заостряла внимания на недомоганиях. Она много читала, гуляла по окрестностям замка в Офене, вышивала покрывала для церковного алтаря и, как всегда, щедро раздавала деньги и милостыню бедным. Французская армия, меж тем, стояла у границ Австрии. Иосифа вызвали спешно в Вену для принятия командования войсками. Палатина хотела сопровождать его и собиралась плыть по Дунаю до Вены, но императрица Мария - Терезия прислала за ней тряский экипаж, словно втайне рассчитывала на то, что палатина умрет в дороге. Этого чуть было не произошло. Больная, разбитая, печальная, томимая предчувствием смерти, Александра Павловна, ободряемая и утешаемая лишь своим духовником, прибыла в Вену и написала здесь, в Шенбруннском дворце свое завещание. Но Вену ей пришлось вскоре покинуть. К столице подходили войска Наполеона и двор Палатины вынужден был спешно вернуться в Офен. Иосиф Венгерский со своими войсками остался оборонять столицу. Он смог прибыть в Офен только перед самыми родами жены. Она едва не умерла в тот день, когда родился младенец - девочка, проживший только несколько часов!
Доктор Эбелинг сделал Палатине кесарево сечение, но не смог спасти от родильной горячки, - сепсиса. Александра скончалась на девятый день после родов, когда доктора уже разрешили ей вставать с постели, а на приеме во дворце Иосиф радостно объявил о том, что Палатина поправляется: Это было 3 марта 1801 года. Еще с утра весь двор Офена был весел и оживлен, узнав, что любимица венгров поправляется, но после полудня радость сменилась непередаваемой печалью. Великая Княгиня Александра Павловна внезапно почувствовала сильный жар, у нее начался бред, во время, которого она умоляла отца Андрея отвезти ее домой и построить ей маленький домик в парке Павловска, чтобы она могла там жить. Отец Андрей и Иосиф Венгерский, оба, с трудом держась на ногах после чреды бессоных ночей у ее постели, молча сменяли друг друга, прикладывая к пылающему лбу Александры холодные компрессы. В шесть часов утра, 4 марта 1801 года, Великой Княгини Александры Павловны, эрцгерцогини Австрии, Палатины Венгерской уже не было на земле.
Она скончалась не приходя в сознание. Услышав отчаянный крик Самборского, Иосиф, задремавший было в кресле у окна, бросился к постели жены и тут же упал без чувств.
16 марта 1801 года Иосиф скорбно писал Императору Павлу из Буды:
"Я имел непоправимое несчастие потерять жену мою. Ее уже нет, и с нею исчезло все мое счастье.." Иосиф еще не знал, что император Павел не сможет прочесть этого письма: 11 марта 1801 года он был убит партией заговорщиков в Михайловском замке.



Храм - усыпальница Палантины венгерской Александры Павловны

И после смерти Александры Павловны над прахом ее продолжались издевательства. Императрица Мария - Терезия не позволила отцу Андрею похоронить палатину Венгерскую в саду дворца, подаренного ей мужем. Несколько дней гроб с телом простоял в здании, выходящем окнами на торговую площадь, в сыром подвале, где ранее хранили лук. Потом, стараниями все того же отца Андрея Самборского, прах при огромном стечении народа, потрясенного преждевременной смертью Палатины перенесли в предместье Офена, Ирем, в прекрасную православную церковь на холме. Иконостас и всю церковную утварь для храма подарили Александре Павловне при отъезде ее из России, родители. Это была домашняя церковь Великой княгини. Здесь она обрела вечное пристанище.
Императрица Мария Федоровна просила скульптора И. П. Мартоса увековечить ее память. Скульптор создал памятник, изображающий "Гения, удерживающего руками летящую ввысь прелестную Женщину более небесную нежели земную" (В. А. Жуковский).
Памятник, установленный Мартосом в Павловске до наших дней не уцелел, он был разрушен во время Второй мировой войны.
Не сохранились за давностью лет ни церковь, ни могила. Последнее упоминание о месте захоронения русской Цесаревны, Палатины Венгерской проскользнуло в печати в 1899 году в российской газете "Новости". Сейчас известно, что прах великой княгини Александры Павловны Романовой, дочери российского императора Павла Первого, жены венгерского палатина эрцгерцога Иосифа Габсбурга был перезахоронен и храм-усыпальница находится в одном из пригородов Будапешта - г.Ирем.

Использованы материалы сайтов:
http://people.h15.ru/pub/a1577.php
http://www.russkie.org/index.php?module=fullitem&id=7686

Протоиерей Андрей Самборский.
«О пребывании великой княгини Александры Павловны в Венгрии» (1799-1801 г.)

http://www.ofen.orthodoxy.ru/texts/samborsky_alexandra.htm