Мне очень приятно и радостно, что порой с читателями своего дневника происходит обратная связь, не только на уровне обсуждений и комментариев, а и в плане развития темы и пополнения информации и изобразительного материала. Два года назад я писал в дневнике об украинском живописце Иване Ижаковиче здесь, и на этот материал отозвался потомок художника - Александр из Киева, что послужило причиной для продолжения материала о художнике здесь. Прошел еще год, и на мой материал об Ижакевиче откликнулась краевед Галина Залуцкая, которая не только написала мне интересные подробности о работе художника над оформлением Святой Георгиевской Церкви в Украине, но и прислала фотографии. Галина, огромное спасибо Вам за помощь в сборе информации о художнике! И, я, конечно же, не могу не поделиться с вами этой информацией.
Итак, в третий раз обращаюсь к творчеству украинского живописца Ивана Ижакевича.

Иван Сидорович (Исидорович) Ижакевич

18 января 1864 – 19 января 1962



Иван Сидорович Ижакевич (Украина, 1864-1962) Автопортрет. 1930 г.

Украинский живописец, писатель, график, иконописец, народный художник Украины (1951), работал в области станковой и монументальной живописи, книжной иллюстрации.
Напомню, что доктор искусствоведения П. Билецкий в одной из своих статей назвал Ивана Ижакевича «последней значимой фигурой в истории киевской иконописи». С этим трудно не согласиться, зная «мои университеты» талантливого «богомаза».




Шесть лет учебы (1876-1882) в иконописной мастерской Киево-Печерской лавры. «Два года я потратил на умение рисовать руки, а еще год – на ступни ног» - вспоминал позже Ижакевич.
Затем два года обучения (1882-1884) в знаменитой киевской Рисовальной школе у замечательного художника и педагога Николая Ивановича Мурашко (20 мая 1844 - 22 сентября 1909). Еще в годы обучения у Мурашко воспитанника школы Ижакевича наряду с другими лучшими учениками привлекли к реставрации древних росписей Кирилловской церкви в Киеве, где юный художник работал под руководством Михаила Александровича Врубеля (17 марта 1856 - 14 апреля 1910). Врубель с самого начала обратил внимание на талантливого юношу, хвалил работу Ивана и критиковал ее («Здесь школьная грамотность не подходит. Здесь нужно творчество» - говорил он Ижакевичу). Но при этом доверил юноше самостоятельно написать Богоматерь на хорах и посоветовал Ижакевичу ехать учиться в Петербургскую Академию художеств, «пока там еще преподает Чистяков».
Павел Петрович Чистяков (5 июля 1832 - 11 ноября 1919) был талантливым педагогом, мастером исторической, жанровой и портретной живописи, воспитавшим несколько поколений известных живописцев, среди которых имена Васнецова, Репина, Серова, Сурикова, Борисова-Мусатова, Поленова, Рябушкина и многих других. Вспоминается курьезный эпизод, из-за которого Ижакевичу пришлось учиться в Академии в качестве вольнослушателя – он опоздал на вступительные экзамены в Академию на четыре часа и был вычеркнут из списка поступающих. Тем не менее, с 1884 по 1888 год, Иван учился в Академии, получив несколько серебряных медалей за успехи в учебе. Но, увы, материальные трудности не позволили Ижакевичу пройти полный курс обучения в Академии, и в 1888 году он бросил учебу, получив звание учителя рисования средней школы.

В своем творчестве художник не раз обращался к монументальным работам на религиозные темы, в творческом наследии Ижакевича есть немало монументально-декоративных росписей и икон, которые он выполнил для церквей на территории Украины и России - Успенский собор, Покровская и Борисоглебская церкви на Подоле в Киеве, Трапезная церковь и палаты в Киево-Печерской Лавре, Троицкий собор в Днепропетровске и собор в Краснодаре, дом митрополита и церковь в Белгороде и т.д. В 1905-1906 годах он руководил Рисовальной школой в Лавре, в которой когда-то учился сам. В 1911 году Ижакевич отправился в село Пляшевая Ровенской области, в 5 км от городка Берестечко, где в 1651 году произошла знаменитая Берестецкая битва, в которой Богдан Хмельницкий потерпел поражение от польских войск Яна Казимира, что и привело, как полагают историки, к Переславской Раде 1654 года и присоединению к России.
В Пляшевой Ижакевич расписал Святую Георгиевскую церковь (или Церковь Святого Георгия Победоносца), построенную на месте сражения 1651 года.



Святая Георгиевская церковь в с. Пляшевая Ровенской области.

Иконостас этой церкви, выполненный художником, необычен тем, что он написан на фасаде церкви, т.е. под открытым небом. Центром «наружного алтаря» является роспись «Голгофа». Как пишет Галина, «Голгофу» когда-то реставрировали, но арка, конечно же, плохая защита от дождя, снега и ветра. Иконы, находящиеся на иконостасе - это копии работ Ижакевича, оригиналы находятся в храме. Но сама «Голгофа» - оригинал».



Иконостас Святой Георгиевской церкви в с. Пляшевая Ровенской области.

Церковь в Пляшевой начала строиться в 1907 году по инициативе Почавской Лавры, и строительство ее финансировал до 1914 года Николай II, до момента занятия этой территории австрийскими войсками. Проект церкви разработал тогдашний петербургский студент, ученик знаменитого Алексея Викторовича Щусева - Владимир Николаевич Максимов (9 сентября 1882 - 17 декабря 1942).



Владимир Николаевич Максимов

Судьба этого зодчего очень интересна и драматична, поэтому уделю автору проекта Святой Георгиевской церкви место для короткого рассказа.
Владимир Максимов родился в православной семье в Казани. В 1898 году он поступил на архитектурное отделение Казанской художественной школы к преподавателю Карлу Людвиговичу Мюфке (30 января 1868 - февраль 1933). В сентябре 1904 года Максимов с отличием окончил художественную школу. А 16 сентября 1905 года поступил в Высшее художественное училище при Академии художеств, которое окончил в 1912 году.
Уже на втором курсе Академии Максимов ходатайствовал о досрочной сдаче весенних экзаменов, поскольку ему по приглашению Щусева, обратившего внимание на выдающиеся способности молодого человека, предстояла длительная поездка на Волынь. Весной 1910 года Максимов окончил курс Академии и продолжил работу, как помощник и ближайший последователь Владимира Александровича Покровского и Алексея Викторовича Щусева, много работая в Царском Селе. В 1911 году Щусев рекомендовал Максимова для реконструкции бывшего костела XVII века в местечке Новый Вишневец Волынской губернии. Весной 1912 года Максимов за дипломный «Проект драматического театра в столичном городе на 1200 зрителей» удостоился «пенсионерской поездки» за границу для дальнейшего усовершенствования, весну и лето 1913 года архитектор провел во Франции и Италии.
Архитектор создал здание Офицерского собрания и здание казарм Конвоя в Царском Селе, работал над проектами гостиничного комплекса для иностранных правительственных делегаций и Триумфальных ворот там же, а в Крыму Максимову удалось разработать и почти полностью создать храм Святого Николая в Массандре.
Когда разразилась революция, Максимов остался не у дел. Он, бросив квартиру со всей обстановкой и имуществом, мастерскую с инструментами и чертежами, захватив только носильные вещи и всего несколько самых дорогих для него чертежей, повез жену и детей через Москву, Нижний и Уфу в городок Белебей, где после выхода на пенсию жил его отец. Обремененный большой семьей, архитектор вынужден был искать средства для ее содержания. Когда в Уфимской губернии появился Чапаев, Максимов с семьей бежал в Сибирь.
Семь лет интенсивной проектной и строительной деятельности после Академии сменились семью годами изгнания и вынужденного творческого простоя. После окончания Гражданской войны, семья поселилась в деревне Сарпово Московской губернии, неподалеку от Клина, где жили родственники жены архитектора, поскольку в Царском Селе его все знали, как архитектора Николая II, да и дом его был разграблен. Жена и дети Максимова занимались в Сарпове сельским хозяйством, а сам архитектор ездил в Москву на заработки: искал мелкие заказы у частных лиц. Поступать работать архитектором на государственную службу он не хотел, понимая безнравственность идей новой большевистской власти. Своих детей - трёх дочерей и сына, Максимов с женой обучали дома: отец - искусству и архитектуре, мать - общеобразовательным предметам. В результате все три дочери стали художницами, а сын - архитектором, автором многих проектов и построек.
С началом НЭПа Максимов стал получать заказы чаще, сохранилась серия его проектов дач - двухэтажных вилл для артистов Большого театра. Не пожелав уехать из страны, утешение при новой власти Максимов находил в религии и вере, тоже оказавшимися под запретом. 14 апреля 1932 года в ходе операции ОГПУ под названием «Пасхальный набор» была арестована большая группа священнослужителей и члены их паствы. Ордера на арест были выписаны на Максимова и его девятнадцатилетнего сына. Сфальсифицированное заключение обвинило всех арестованных в принадлежности к контрреволюционной организации "Истинно Православная церковь", без суда и следствия Максимов получил три года лагерей. В лагере пожилой и больной человек не годился для работы на лесоповале, поэтому он занимался отоплением теплицы, в которой выращивали овощи для начальства. 22 февраля 1933 года местная комиссия ОГПУ досрочно освободила Максимова из-за болезни, лишив права проживания в Москве и 12 городах Урала. Максимов поселился в Муроме, деньги зарабатывал изготовлением примитивных светильников, получая изредка посылки с продуктами от родных.
Конец 1930-х годов у Максимова был связан с занятиями любимым делом – архитектурой, и то, благодаря сыну, судьба которого после отбытия трехлетнего срока в Норильском лагере кардинально изменилась в отношении к советской власти. После отсидки он получил разрешение вернуться домой и даже поступил служащим в архитектурную мастерскую по проектированию канала Волга-Москва. Старому архитектору было больно видеть родного сына в форме тех, кто пытал и мучил его самого. Но любовь к единственному сыну все же заставила отца принимать участие в проектах по линии НКВД. Арсений ведь не имел настоящего архитектурного образования и знал только то, чему успел научить его отец до ареста, поэтому он, чтобы удержаться хотя бы на должности младшего архитектора, упросил отца помогать ему в работе. Так Максимов, никогда не работавший ни на одну советскую организацию, стал выполнять задания страшного карательного ведомства. При этом, он согласился быть привлеченным, но не вольнонаемным архитектором. Для канала Волга-Москва архитектор выполнил несколько эскизов архитектурного оформления шлюзов, работал над архитектурным оформлением шоссе Минск-Москва, оформлял Углический, Рыбинский и Шекснинский гидроузлы. Бывший ссыльный ГУЛАГа жил в Егорьевске, Зарайске, других маленьких городах, где был обязан регулярно отмечать в милиции свое пребывание. После начала войны и стремительного наступления немцев осенью 1941 года на Москву дочери, воспользовавшись всеобщей паникой, тайно вывезли поднадзорного отца из Вербилок. 17 декабря 1942 года Владимир Николаевич тихо скончался на руках жены и дочерей, и был похоронен семьей на Раменском кладбище. Вот такая трагическая судьба талантливого архитектора, не принявшего до конца жизни новую власть.
Подробнее о Максимове можно почитать здесь

Возвращаясь к творчеству Ижакевича, остается добавить, что сейчас церковь входит в историко-культурный заповедник – Мемориал «Казацкие могилы». Работы в Пляшевой продолжались до середины 1914 года, но не были закончены – помешала Первая мировая война. Правда, есть сведения, что Ижакевич частично расписывал Георгиевский храм еще в 1915 году. Художник вместе со своими учениками успел написать на фасаде композицию «Голгофа», четыре портрета на колоннах, расписать ворота и двери церкви.
Кроме того, Галина Залуцкая написала об интересной детали.
В зубчатой стене, которая ограждает мемориальный комплекс, имеются прямоугольные ниши. Там находились картины, написанные Ижакевичем на металле. Картины изображали сцены Берестецкой битвы. Когда Пляшевую заняли австрийские войска, эти картины были увезены, якобы, в Вену. Дальнейшая их судьба не известна.
Правда, сохранилась картина неизвестного автора, на которой видно, как выглядела стена с картинами Ижакевича в нишах.



Неизвестный художник Казацкие могилы под Берестечком.

А так выглядит стена с нишами сегодня.





Вход в историко-культурный заповедник – Мемориал «Казацкие могилы».

Остается отметить, что Иван Ижакевич также изобразил церковь нынешнего Мемориала на одной из своих картин.



Иван Сидорович Ижакевич (Украина, 1864-1962) Церковь Спаса на Берестове. 1913 г.



Современный вид церкви.

Вот такие новые сведения и интересные подробности удалось мне узнать, благодаря переписке с украинским краеведом Галиной Залуцкой и поискам в интернете. Завершаю этот материал еще одной найденной картиной художника и фотографией, сделанной в 1950-е годы.



Иван Сидорович Ижакевич 1950-е гг.



Иван Сидорович Ижакевич (Украина, 1864-1962) Девочка идет в школу.

Серия сообщений "Украина":
Часть 1 - ОКНА ГЛАЗАМИ ХУДОЖНИКОВ (ЧАСТЬ 49 - ОКНА ТАТЬЯНЫ ЯБЛОНСКОЙ)
Часть 2 - ЖЗЛ (ХОЗЯЙКА МАГИЧЕСКИ-НАИВНОГО МИРА ОЛЬГА КВАША)
...
Часть 34 - ЖЗЛ (ИВАН СЕЛЕЗНЕВ. ТВОРИЛ НЕ РАДИ СЛАВЫ...)
Часть 35 - ЖЗЛ (ИВАН ИЖАКЕВИЧ. СУДЬБА ДЛИНОЮ В ВЕК. ВОЗВРАЩЕНИЕ К НАПИСАННОМУ.)
Часть 36 - ЖЗЛ (ИВАН ИЖАКЕВИЧ. СУДЬБА ДЛИНОЮ В ВЕК. ВОЗВРАЩЕНИЕ К НАПИСАННОМУ - II.)
Часть 37 - ЖЗЛ. ГРИГОРИЙ СВЕТЛИЦКИЙ - УКРАИНСКИЙ МАСТЕР РЕАЛИЗМА.
Часть 38 - ЖЗЛ (МИХАИЛ САПОЖНИКОВ - УКРАИНСКИЙ СИМВОЛИСТ)
Часть 39 - ПАЛЬМЫ В ЯПОНИИ. ХУДОЖНИК ВИКТОР ПАЛЬМОВ (1888-1929) – УКРАИНСКИЙ АВАНГАРДИСТ РУССКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ