Серия сообщений "ФРПГ":
Часть 1 - Adam Oliver Reeves | наследник сети казино "Caesar Palace" | 36 лет
Часть 2 - [Кокурю-кай] Кана Акари, фуку-хомбутё
Часть 3 - [Ямагучи-гуми] Тачи Тадао, оябун/художник
Часть 4 - Severus Snape [6, S]
Часть 5 - Контракт Гэндальфа часть 1
Часть 6 - Гэндальф не любит, когда опаздывают... [Gandalf | Bilbo Baggins]
Часть 7 - Не сразу всё устроилось [Gandalf | Thranduil]
Часть 8 - The crownless again shall be king [Коронация]
Часть 9 - Контракт Гэндальфа часть 2
Часть 10 - Pansy&Bersy First Meet
Часть 11 - Thorfinn Rowle | куратор студентов Дурмстранга (часть 1)
Часть 12 - Thorfinn Rowle | куратор студентов Дурмстранга (часть 2)
Часть 13 - Квест 1.0. Battle food
Часть 14 - На том же месте, в тот же час (часть 1)
Часть 15 - На том же месте, в тот же час (часть 2)
Часть 16 - Идеальный муж
Часть 17 - Чердак, в котором на один вечер спряталось солнце
Часть 18 - The monster that's under my bed.
Часть 19 - Protego не защищает душу
Часть 20 - Стервятник, старьёвщик
Часть 21 - sean renard [grimm]
Часть 22 - Я боюсь открыть лицо перед тобой.
Часть 23 - Тишина и покой, которых у нас и не было никогда, внезапно закончились
Часть 24 - speak of the devil; past part 1
Часть 25 - Отыгрыши Ренарда
Часть 26 - Драко
Часть 27 - Edward Thomas Worcester
Часть 28 - GRACE ✦ LAETITIA ✦ CUNNINGHAM
Часть 29 - Локи
Часть 30 - В антрацитовом небе безлунных ночей
Часть 31 - Акэ Дэи'икаи, реалит Богини Солнца
Часть 32 - johnathan crowley, inquisitor, 42 y.o

Выбрана рубрика ФРПГ.

Вложенные рубрики: Посты(16), анкеты(16)

Другие рубрики в этом дневнике: художники(2), фотографиии(5), тесты(12), стихи(13), размышления(9), путешествия(4), праздники(4), музыка(8), книги(10), кино(10), Дневник(13)

Суббота, 12 Января 2013 г. 22:08 + в цитатник

[align=center]

[/align]

I. Личные данные:

[align=right]Yeah, well, I'm gonna go build my own theme park, with blackjack and hookers.

(с) Futurama[/align]

Имя и фамилия персонажа:

▪ Adam Oliver Reeves | Адам Оливер Ривс

Прозвища:

[align=right]Таких имен в помине нет,

Какой-то бред - орленок Эд

(с) В. Высоцкий[/align]

▪ Отец упрямо называет Эдди, несмотря на неоднократные просьбы прекратить. Непонятно, в общем-то, зачем было называть Адамом, если все равно коверкаешь. Ривс-младший подозревает, что на данном этапе у Рикки это происходит уже из духа противоречия, чтобы утвердить свое влияние. Мол, терпи, казак, атаманом будешь. В то же время Адам подчеркнуто избегает обращений «папа» или «отец», обращаясь к нему по имени или по фамилии даже с глазу на глаз.

▪ Второе имя Адам ненавидит, ассоциируя только с Оливером Твистом, которым дразнят его некоторые старшие работники казино за то, что ребенком он приворовывал фишки. От них же эту кличку подхватили и молоденькие крупье.

▪ Но сестре позволяется называть Адама так, как только пожелает, по принципу «hard words break no bones», хоть роботом Walle. Но окружающим стоит помнить: то, что позволено Юпитеру…и далее по тексту. Проще говоря, тот, кто осмелится повторить за мисс Ривс некое панибратское прозвище, порядком рискует. Робот Walle для Евы может оказаться для другого Терминатором.

▪ В судебно-юридической среде Адам довольно быстро приобрел славу «Адвоката дьявола», защищая отцовских компаньонов, желающих уйти от закона. Немало этому поспособствовало и совпадение фамилии с исполнителем роли антихриста в одноименном фильме.

▪ Возможно, прослышав об этом, тренер Адама дал ему апелиду «Тасманский дьявол», которая со временем редуцировалась до мультяшного Тазз.Хотя сам местре утверждает, что на придумывание имени, дающегося на церемонии посвящения каждому ученику, повлияли черные волосы Ривса, свирепый нрав и привычка скалить зубы во время схватки.

▪ Так или иначе, два погоняла сложились воедино и теперь только ленивый не назовет того, кому дали имя первого грешника на земле, Дьяволом в духе лучших традиций Хмелевской. Фраза «хвали меня, Люцифер» вообще стала мемом для Евы.

▪ Однажды на светской вечеринке подвыпивший журналист, не стесняясь публики и явно нарываясь на скандал, громогласно поинтересовался, мол, если Еву называют пиковой королевой, то кем считает себя Адам, ведь место пикового короля уже занято. Ривс был в тот вечер в благожелательном расположении духа, пренебрежительно посоветовал бумагомараке проспаться и бросил нечто вроде "я не сторонник этой системы", имея в виду свое нежелание вообще иметь какую-либо кличку, помимо большого количества и так уже имеющихся. Свои соображения о том, что Пиковая Дама – общеизвестный символ дьявола, Адам благоразумно придержал при себе.

Однако тогдашнюю спутницу Ривса идея заинтересовала. Слова Адама она истолковала превратно, умудрившись поделиться своими соображениями с тем самым корреспондентом, который на самом деле разыгрывал из себя выпивоху, зная, что с трезвыми люди реже идут на откровенность. На следующее утро в газете появилась статья, в которой было сказано, что Ривс считает ниже своего достоинства обращать внимание на младшие арканы, полагая себя одним из старших, а именно – Императором (его подруга оказалась ярой поклонницей таро и себя, конечно, на тот момент считала императрицей). Эта утка, как член Маяковского в Париже, передавалась из уст в уста, пока Ривс не устал ее опровергать. Сам "император" по-прежнему считает, что использовать какие-либо прозвища позволительно только близким друзьям и уж точно не те, что появились с бухты-барахты без его ведома. Услышав этот псевдоним, Адам обязательно ядовито интересуется, не сделать ли собеседнику копию паспорта, коль скоро он позабыл имя, которое Ривсу дали при рождении. Также, не чуждый неискоренимому эгоизму, не преминет добавить, что у него достаточно достоинств и без навязанных фальшивых кличек, больше подходящих сенбернару, нежели успешному бизнесмену.

▪ Также пресса однажды раскопала жареный факт, что в штабе на территории Ирака Ривс получил прозвище «американский психопат» за свои уж слишком националистические выходки.

▪ Девушки, что пытаются обращаться к Адаму, воркуя «воробышек», «львеночек», или «тигреночек», бесперспективны. Уменьшительно-ласкательные прозвища вводят Адама в во взрывоопасное состояние.

▪ Женщина, с которой у него были довольно-таки продолжительные и бурные отношения, называла его на испанский манер – Адан, с ударением на второй слог.

▪ Подытоживая, Адам замечает, что у него столько имен, что впору заводить самому себе список, чтобы не забыть. Что не удивительно, учитывая, что слухи вокруг семейства Ривс плодятся как тараканы. Не меньше, чем вокруг семейства Борджиа, с которым однажды смелый борзописец сравнил брата и сестру, назвав их Лукрецией и Чезаре Лас-Вегаса.

Дата рождения и возраст:

▪ 6 ноября 1976 года

Сфера деятельности/должность:

▪ наследник сети казино "Caesar Palace" в Вегасе, частный адвокат

[align=right]Да, таких, как ты, нужно крепко держать в узде,

Пряник в кармане, плёточка на гвозде, -

А иначе ведь съешь за завтраком прямо здесь.

(с) Ракель Напрочь[/align]

II. Характер

Знания/умения/навыки:

▪ юридическое образование. Пробовал себя и в роли адвоката, и в роли прокурора. Последнее больше импонирует, первое чаще требуется. В Лас-Вегасе считается одним из лучших, но нечистых на руку слуг закона, в Рединге пока не проявил себя с какой-либо стороны. Защиту или нападение ведет агрессивно, не гнушаясь грязными методами. Не боится спорить с судьями, не столько манипулирует соперниками, сколько не оставляет им пространства для маневра;

▪ разбирается по долгу службы в азартных играх, но сам играть не любит, ибо проигрыши переносит очень тяжело. «На ход Каспарова Карпов ответил матом» - это как раз про Адама. Перевернуть стол или разбить сопернику фейс – вполне в духе Ривса-младшего. Покер дается тяжелее всего, так как присущая тасманскому дьяволу эмоциональность делает практически невозможным процесс. Если и играет, то в рулетку, где нельзя ни на кого переложить вину за свои неудачи. И то иногда крупье достается на орехи;

▪ знание языков: английский, французский, ломаный испанский с разговорником или, вернее, полтора десятка испанских слов, подхваченных от любовницы. Возможно, поэтому они считают «своей» композицию Элтона Джона «A word in Spanish». Несколько слов на португальском;

▪ прошел военную подготовку в Ираке, следовательно, умеет обращаться с холодным и огнестрельным оружием, имеет разрешение на его ношение, однако, старается, чтобы дело до этого не доходило, зная, что под горячую руку может натворить дел;

▪ занимается капоэйрой на уровне красного шнура, то есть самую малость не дотягивая до черного. Но своих учеников заводить не собирается;

▪ водит машину, какой-либо марке предпочтения не отдает, относится к автомобилям чисто утилитарно, не испытывая восхищения перед железными конями. Однажды обронил, что благоговеть перед средством передвижения все равно, что давать имя холодильнику или посудомойке.

Страхи/фобии:

[align=right]Иногда мне кажется, что Бог все-таки существует.

И тогда мне становится страшно. (с) Гай Гизборн[/align]

▪ боится эмоциональной зависимости от кого-либо, что, собственно, и послужило толчком практически к бегству в Ирак;

▪ панически боится смерти. Нет, не угадали – не близких людей. Своей собственной. Думается, тут можно сказать спасибо пресловутому атеизму. Пространство за гранью познания добра и зла представляется ему пустой черной дырой, засасывающей умершего в свое чрево. Да, а незачем было так долго в бездну всматриваться;

▪ по неизвестной причине очень не любит клетки, наручники, колючую проволоку и прочие атрибуты тюрьмы. Посему судьба и привела в Рединг.

Привычки:

▪ целовать сестру за ухом при встрече и позволять ей делать так же – своеобразный неадекватный ритуал, обязанный своим появлением родинке Адама и тому, что Ева в раннем детстве умудрилась подхватить отит;

▪ крутить в пальцах «счастливую фишку» красного цвета, украденную со стола еще, когда Адам под него пешком ходил. Давно уже не ставит её на кон, зато носит с собой в кармане, как талисман;

▪ вставлять к месту, а чаще - не к месту, порой даже не требуя какой-либо ответной реакции, афоризмы и цитаты;

▪ слушать большей частью металл и тяжелый рок. Бывает, решает «тряхнуть стариной и размять старушку» - то есть, поиграть соло на ударной установке. Группа давно развалилась, Адам общается только с бас-гитаристом;

▪ коллекционировать монеты, банкноты и фишки казино. Лучшим экземпляром своего собрания считает подаренную Евой на 30-летие монету индейцев майя из древнего города Киригуа. Некоторые друзья утверждают, что темное несчищаемое пятно на ней вызывает в глазах Адама скорее восхищение, нежели отвращение;

▪ туалетную воду и парфюм не коллекционирует, но дома её столько, будто он их пьет. Падок на запахи, одним определенным не увлекается, любит пробовать новое;

▪ читать фантастику уровня Брэдбери, Желязны, Кинга и т.п. В качестве книг, повлиявших на мировоззрение, отмечает «Шантарам» Робертса, «Степного волка» Гессе и «Долгую прогулку» Стивена Кинга. Но в запойном поглощении страниц не замечен, вечером на ночь «при свете лампы книжки милые» читать не будет, скорее запустит электронку в самолете или в пробке. В детстве, как и многие американские подростки, увлекался комиксами про супергероев, любимый образ – Эрик Лэншер (Магнетто);

▪ рано встает – часов в пять утра, вне зависимости от того, во сколько лег вчера/сегодня. В крайнем случае принимает энергетики.

Положительные черты:

[align=right]“Loyalty, honor and a willing heart…

I can ask no more than that.” – Thorin Oakenshield[/align]

▪ целеустремлен, амбициозен, уверен в себе и готов справиться с любой задачей. Считает, что, как учит камасутра, из любой ситуации есть выход, просто не всегда через дверь, и не всегда вдалеке от кладбища. Никогда не станет ныть и жаловаться на жизнь. Проникся в детстве рассказанной мамой притчей о двух лягушках, попавших в банку, и с тех пор считает своим долгом взбить сметану в масло, а потом выпрыгнуть за край, а не утонуть. Полагает, что нет смысла заниматься чем-либо, если не достигать в этом определенных высот. Синдром отличника, проще говоря;

▪ перегрызет глотку за близкого человека, а особенно, за Еву, причем едва ли это образное сравнение;

▪ эстет до кончиков ухоженных ногтей. Подбирает детали костюма с шизофренической внимательностью аутиста, от каждой ниточки до каждой пуговички. Сгорит со стыда, позволив себе явиться в мятой одежде или воняя потом. Правда, эта черта имеет и свою темную сторону – без зазрения совести высмеет неряху или мещанскую безвкусицу;

- ненавидит шаблонность, банальность и неоригинальность. Никогда не подарит девушке розы, конфеты и плюшевого мишку, если она предпочитает орхидеи Ванда, репродукции Обри Бёрдсли и Кафку в оригинале. Никогда не скажет избитого комплимента, лучше совсем промолчит;

▪ умеет брать на себя ответственность за свои поступки, хотя, к сожалению, оказывается уже слишком поздно. В юности эта черта заставляла Адама, не моргнув глазом, лгать перед отцом о злоключениях Евы, так как парень считал, что сам виноват, что не уберег сестру от ошибок;

▪ способен повести за собой не толпу, но ограниченное количество единомышленников, причем гораздо более верных, чем стадо баранов. Журналисты, что так рьяно смаковали иракского «американского психопата», забыли упомянуть, что Адам поддерживает отношения абсолютно со всеми участниками той операции, и именно благодаря ему отряд, потерявший командира, сумел выжить в непредвиденной ситуации;

▪ трудолюбив и деятелен, терпеть не может ожидания и пустого времяпрепровождения, говорит, что физически ощущает, как в такие моменты жизнь утекает песком сквозь пальцы. Способен как на кропотливую длительную работу, так и на интенсивные рывки;

▪ умен. I’m smart&I know it. Избегает тех, кого считает интеллектуальным уровнем ниже себя.

Отрицательные черты:

[align=right]И Тайлер Дёрден абсолютно прав:

Власть - это кролик, если ты – удав (с)[/align]

▪ националист. Ненавидит черных, желтых, красных и фиолетовых в оранжевую крапинку. Для справки, даже англичан считает людьми низшего, чем американцы, сорта. Страстный поклонник теории сверхчеловека Ницше. Вообще любит развешивать на людей ярлыки по любому подвернувшемуся поводу – половому признаку, возрасту, ориентации, профессии или манере выгуливать собачонку. В том случае, если человек-таки доказывает Адаму, что достоин уважения, Ривс крайне неохотно признает свои ошибки. В Лас-Вегасе, где не-белое население составляет около трети – немаленький, между прочим, процент, - с такими воззрениями приходится туго.;

▪ совершенно чужд чувству жалости или сострадания, демонстративно не занимается благотворительностью. Неоднократно высмеивал уличных попрошаек;

▪ детская обида «бог маму не спас» развилась в воинствующий атеизм. Готов жестоко высмеять любую конфессию, будь то буддизм, христианство или ислам. Особенно достается священнослужителям. Считает все религиозные труды вредительской галиматьей, достойной сожжения на кострах, не замечая, что сам при этом приближается к идеям святой инквизиции. Здесь также Фридрих сыграл свою немалую роль, а Докинз со своим трудом «Бог как иллюзия» зациклевал результат;

▪ не из тех, с кем легко общаться. Слишком часто воспринимает серьезно то, что такого отношения не требует (make a mountain out of a molehill). Не умеет льстить, в свою очередь лесть в глубине души обожает, хоть никогда и не признается;

▪ упрям, как черепаха, карабкающаяся на плинтус. Когда в детстве Рикки или бэби-ситтер ставили сына в угол, то Олли стоял там со скрещенными на груди руками до тех пор, пока его оттуда не выводили из жалости. Извиняться не любит, даже за дело и в отношениях, которые ценит, более того – часто оправдания снова заканчиваются скандалом, так как смирения господь бог отпустил Дьяволу в дефицитном количестве.

[align=right]Правда в том, что есть люди, которые созданы быть хозяевами, тогда как другие всегда стремятся сбросить их. Так устроен мир. (с) Север и Юг[/align]

Общее описание:

▪ Воплощение энергии, но не бешеной и сумасшедшей, как будто в зад вставили батарейку дюраселл, а неторопливой и мощной, накатывающей неотвратимо, как цунами. Будто бы удар-«винт» в капоэйре, который наносится не силой мускулов, а инерцией раскрута, когда используется только вес тела. Ни один вызов мира не оставит без внимания, обязательно отреагирует, причем бурно и горячо.

▪ В то время, как к незнакомым людям предъявляет очень высокие требования по всем параметрам, от физических до интеллектуальных и моральных, близким прощает практически любые гнусности вплоть до лжи, измены и даже предательства. Хотя «прощает» - это смело сказано. Порцию ***дюлей засранцы огребают нехилую, книга жалоб и предложений навсегда сохраняется в памяти. Впрочем, нельзя сказать, что стать другом ДЬявола крайне сложно (носковая философия «трудно найти-легко потерять» тут, к счастью, не работает). Здесь действует случай и только случай. Можно сказать одно – не тяготеет к тихоням и монашкам, дружелюбным и пытающимся осчастливить весь свет.

▪ Не может смириться с мыслью, что может быть вероломно лишен своего наследства. Кроме того, потерял свой ранг в обществе, перейдя из привилегированного статуса владельца сети отелей и казино в статус подозреваемого в убийстве; из статуса адвоката, представляющего закон, в статус скрывающегося от закона.

Сексуальная ориентация:

▪ Гетеросексуален

III. Внешность

[align=right]I’ve always said of myself,

I look better in the dark,

& I look better dirty

Цвет глаз:

▪ серо-голубой

Цвет волос:

▪ брюнет

Телосложение:

▪ Нельзя сказать, что капоэйра как вид физической активности требует каких-то сверхчеловеческих мускулов или звериной силы, поэтому Адама нельзя назвать особенно накачанным. В схватке он берет скорее энтузиазмом и уверенностью в себе

Рост и вес:

▪ 6' 2" (1.88 м); 187 lb (85 кг)

Отличительные черты:

▪ за левым ухом небольшая родинка с рождения;

▪ на правом плече татуировка в виде скорпиона: сделал в 1996 году после своего первого громкого процесса, где защищал уроженца Аризоны. Клиент по оглашении оправдательного приговора преподнес Ривсу в подарок местное насекомое под названием «скорпион дьявола».

▪ на левом плече полукруглый шрам, появился после службы в Ираке;

▪ шрам от ожога на животе справа, чуть выше пояса, появился после службы в Ираке;

▪ абстрактный узор до середины спины в мавританском стиле: появился после знакомства с «Кармен», судя по всему, она его и выполнила;

▪ на среднем пальце правой руки золотая печатка с символом “Caesar palace” – изображение самого Гая Юлия, обрамленное лавровыми ветвями. Практического рода предмет, используется для запечатывания писем, носит не всегда;

▪ на левой руке на безымянном пальце лаконичное золотое кольцо, с первого взгляда представляющееся самым обычным ободком. Присмотревшись, можно увидеть, что оно выполнено в виде изогнутой кости, обхватывающей фалангу пальца. По внутреннему ободу идет надпись bone of my bones*. Относится крайне бережно, снимает лишь, когда боится повредить или потерять;

Дополнительно:

▪ С первого взгляда производит впечатление человека с Темной Стороны, к чему располагают и лунно-белая кожа, и узкие изогнутые в таинственной улыбке губы, с которых частенько слетают нелицеприятные выражения, и острые скулы, и льдистые глаза, которыми Адам почти всегда смотрит фирменным взглядом исподлобья. Нос прямой, породистый, с изящным вырезом ноздрей - не две дырочки в курносой картофелине, а атрибут настоящего римлянина, из-за чего порой на рекламу отеля и казино помещают именно профиль Адама. Классически поставленный, с множеством оттенков низкий голос. Очень быстро отрастает щетина, ощущается наощупь уже к обеду. Когда есть возможность, бреется дважды в день. Чаще вторую половину дня ходит «с тенью» на лице.

Резюмируя, можно сказать, что Адам обладает красотой, которая не каждому по душе. Той самой, которую Кант называет не прекрасной, но возвышенной, сравнивая её не с цветочной клумбой или сияющим солнцем, а с неистовой грозой или описанием Ада у Мильтона.

Занимаемая Вами внешность:

▪ Ричард Армитадж | Richard Armitage

IV. Биография

Близкие родственники:

▪ Отец – Ричард «Рикки» Ривс, владелец сети казино "Caesar Palace" в Вегасе, 57 лет;

▪ Сестра – Ева Оливия Ривс, совладелица ночного клуба «Ultraviolet», хозяйка небольшого французского кафе-кондитерской «Rendez-vous», 31 год;

▪ Мать – Лидия Ривс, в девичестве Хейли, умерла при рождении дочери.

Место рождения:

▪ Лас-Вегас, штат Невада, США.

Общее описание:

[align=right]По Дороге Сна - мимо мира людей, что нам до Адама и Евы,

Что нам до того, как живет земля?

(с) «Мельница[/align]

▪ Пожалуй, Адам порядком удивился бы, скажи ему кто, что волею случая он воспитывался по модели узкоглазых, так им нелюбимых. С самого рождения мама старалась никаким образом не подавлять волю ребенка, полагая, что, если у малыша не будет возможности проявлять свое желание заниматься тем или иным делом, то это может привести только к развитию различных комплексов и сомнения в собственных силах. Ривсу-младшему позволяли делать все, что ему заблагорассудится, включая рисование на стенах, битье окон и т.д.

В том, развились ли у сына комплексы, Лидия не успела убедиться, так как, только Адаму стукнуло пять лет, покинула сей бренный мир, оставив сына Ривсу, который на подобные заумные темы не заморачивался. И если дочурке, что своим появлением на свет отняла жизнь у его жены, властный хозяин «Caesar Palace» не препятствовал в шалостях, то сын, который должен был наследовать все состояние, должен был пройти все круги ада, чтобы доказать, что достоин занять место Ричарда. Адам, привыкший к тотальному отсутствию ограничений, попал чуть ли не в рабство, во всем подчиняясь отцу, приучавшему наследника к труду и жесткой дисциплине. Отношения Ричарда с сыном покоились на трех китах: «сделай то, не знаю», «жарьте рыбу, рыба будет» и «срок сдачи работы был вчера». Эти три принципа были неизменны и распространялись хоть на школу, хоть на гарвард, хоть на работу в казино. Если у Адама и сформировалось любовь к предку, то крайне странная, смешанная со страхом и гневом.

Поэтому всю любовь, что изначально предназначалась родителям, Адам выплеснул на сестру. Хотя нельзя сказать, что это чувство было идиллически милым, и сердобольные мамаши украдкой утирали слезы, глядя на двух ангелочков. Между собой у них бывают конфликты, но вмешиваться в свои отношения Ривсы никому не позволяют. Адам и Ева могут обвинять друг друга в лицо во всех смертных грехах, но никогда не позволят это сделать другим. Ева вступает в соперничество буквально с каждой девушкой, что появляется у Адама на горизонте, предвзято оценивая по всем параметрам, от внешности до интеллекта. Возможно, по этой причине, чрезвычайно мало женщин задерживались при Адаме больше, чем на месяц, даже те, кто согласен был терпеть все, что угодно, облизываясь на финансы Цезарей.

Ричард отзывался о детях следующим образом: эти двое сожрали бы килограмм яблок с дерева познания добра и зла, сказав, что так и было, сперли бы ключи от рая прямо у Петра из кармана, а змея-искусителя отправили бы в ветлечебницу «для его же блага». Няни в семье Ривс менялись с ужасающей скоростью, так как тандем Олли&Лив представлял собой смертельное оружие. Его мощь недооценивали периодически меняющиеся подстилки Ричарда, которых брат и сестра дружно ненавидели. Толченое стекло в туфлях и горчица в тенях были самыми невинными сюрпризами, которые пасынок и падчерица преподносили мачехам.

Даже Рикки сдался под этим неугасающим напором и лет в тринадцать самую малость ослабил сыну поводок, о чем впоследствии неоднократно жалел. Лишившись контроля и получив свободное время, Адам нашел себе опасное развлечение с группой таких же, как он, подростков – нечто среднее между «обществом мертвых поэтов» и «бойцовским клубом». Это непотребство вычурно и претенциозно именовалось «братством бдительных». Понятное дело, сформировавшихся нравственно-этических принципов у этой кодлы не было. Орава просто время от времени находила козла отпущения, срывая на нем юношеские гормоны из мало осознанного чувства протеста. Закончилось все предсказуемо и печально - смертью одного из участников, к которой, по счастью, Адам не имел отношения.

Этот эпизод вообще не стоил бы упоминания, если бы во время процесса по поводу несчастного случая Адам не познакомился бы со своим будущим тренером. Местре группы капоэйра в Лас-Вегасе пришел туда, чтобы посмотреть на мальчишек с желанием драться, но без моральных вех, указывающих, как. К своим ученикам он относился покровительственно, не столько указывая, сколько подталкивая к нужным выводам. Почувствовав, что наконец-то взрослый человек с ним общается, как с равным, полноправным членом общества, Адам отпустил обуревавшую его злость и, благодаря занятиям древним боевым искусством латинской Америки, направил силы в нужное русло. Вся его последующая жизнь – результат этой судьбоносной встречи. Хотя эмоциональность осталась при нем, Адам стал более рассудительным и целеустремленным. Энергия, которая до этого металась, как оборванный электропровод, приобрела эффективную изоляцию и вектор. Когда спустя несколько лет Ева пустилась во все тяжкие, именно Адам смог удержать принцессу Лас-Вегаса от совершения непоправимых ошибок.

Отец вначале относился к тренировкам пренебрежительно, полагая, что это – очередная моча, ударившая Эдди в голову. Но даже Рикки со временем заметил произошедшую перемену, особенно, когда Адам спокойно отреагировал на папино предложение поступить на юридический факультет, согласившись, что это наилучший вариант для их семьи, вынужденной частенько обращаться к адвокатам. На первых порах Адаму порядком мешал темперамент, но со временем Ривс выработал собственный стиль, позволяющий ему частенько одерживать победы под сенью Фемиды.

Жизнь Адама приобрела более-менее стабильный характер – работа в суде на отца и его компаньонов; организация бесперебойной работы отелей и казино; капоэйра, превратившаяся в неотъемлемую часть существования; череда пассий-однодневок, предназначенных скорее для того, чтобы сбрасывать адреналин, чем для построения серьезных отношений. Лишь бурные приключения Евы, попадавшей 365 раз в году в непредвиденные ситуации, из которых её надо было вытаскивать, разбавляли рутину.

До тех пор, пока на международном семинаре в бразильском городе Порту-Алегри Ривс не познакомился со своей, что называется, роковой женщиной. Та вообще случайно попала туда, так как в основном занималась фламенко, а капоэйрой лишь баловалась, как близким танцам боевым искусством. Гордая и независимая, с той же жаждой жизни, что у Адама, она умудрилась, если не укротить Дьявола, то впервые в нем вызвать постоянную страсть, что не окончилась на следующий день. Её Адам называл своей Кармен или Эсмеральдой, и отношения были далеки от совершенства – попеременные признания в вечной любви и скандалы, доходящие до поножовщины. С ней Ривс прожил два года, впервые проводя больше времени дома, а не в случайном номере отеля или на работе. Впервые позволяя себе не звонить Еве ежедневно и справляться о состоянии дел.

Сестра вначале даже обрадовалась – кому понравится излишняя опека? – тем более, что Адам все же не полностью исчез из ее жизни. Но потом забила тревогу, замечая, что поздно пришедшее чувство вытягивает из брата жилы. Теперь уже Ева приезжала и пыталась найти ответ в этих горящих от одновременно от ревности, ненависти и любви – не к ней, что самое неприятное! Адам и его подруга влюблялись, ругались, сходились и расходились, превращая жизнь в мексиканский сериал, где ни единого кадра без слез и криков – страсти или злости. Десятки раз его возлюбленная собирала вещи и улетала на Родину – в Испанию, где обреталась её многочисленная родня. Иногда Адам летел в страну безумных гениев и веселого народа и возвращался с ней на руках сияющий – такое состояние длилось от пары часов до пары недель, до тех пор, пока две души снова не начинали сходиться в борьбе то ли за независимость друг от друга, то ли за объединение. Иногда сама «Кармен» возвращалась в Лас-Вегас, выдергивая Адама иногда прямо с судебного заседания, огорошивая признаниями, что не может больше без него жить.

В 2003 году свистопляска с безумным увлечением Адама дошла до экстремальной точки – «Эсмеральда» снова улетела в Испанию, при этом объявив, что выходит замуж за другого. Верностью она никогда не отличалась, впрочем, как и Адам, поэтому у нее всегда были на примете другие варианты. Оглянувшись, Адам также понял, что за два года успел испортить отношения также и с Ричардом, которого не слишком устраивало, что сын может бросить все дела ради юбки с оборками в три ряда. В этом же году на весь мир прогремела война США с Ираком, еще не успевшая завоевать непопулярность среди населения. Американцы еще не стояли в пацифистских пикетах, а валом шли в добровольцы, защищая неизвестно чью свободу.

Пошел и Адам.

Бросив криминалистику, капоэйру, кармен, казино – все, что было ценного в жизни к 27 годам. В том числе, и Еву, которую поставил перед фактом своего отъезда уже утром того дня, когда должен был улетать на сборы. Адам хотел разрушить по пути все старое, то, что, как ему казалось, держало его на месте. Построить свою счастливую жизнь так, как он ее понимает. Но счастья не почувствовал. Он пытался сконструировать жизнь, как ученые конструируют по скелету облик вымершего животного и потому получил только смерть. Адам собирался привезти с войны освобождение от стереотипов, а привез россыпь шрамов, антипатриотизм и героиновую зависимость, от которой потом пришлось долго избавляться. Ева, которая приехала в лазарет, расположенный далеко за пределами родины, чтобы забрать брата домой после демобилизации, наверное, впервые почувствовала, что теперь пришла её очередь заботиться об Олли.

Неприятный эпизод растворился в последующих годах, оставшись призраком прошлого, иногда поглядывающим из-за плеча. Местре отказался брать Тазза обратно в группу, но они по-прежнему общаются, а Ривс перешел на индивидуальные тренировки. Ривс не любит говорить о войне в Ираке, кроме сослуживцев, с которыми её прошел. Даже сестра вытянула из него минимум информации – мол, потеряли командира, попали в плен, бежали, но ничего конкретного. Однажды Ева нашла в ящике стола Олли серебряную звездочку, но за что брату её вручили и при каких обстоятельствах, так и не выяснила. Об Эсмеральде Адам не пытался ничего выяснять. Однажды во время совещания с владельцем Mandalay Bay к Дьяволу подошел секретарь и оповестил о международном звонке, «кажется, из Барселоны». После минутного раздумья мистер Ривс попросил ответить абоненту, что перезвонит попозже. Хотя, по какому номеру звонить, так и не поинтересовался.

Адам вернулся к своим обязанностям, касающимся «Caesar Palace», и Рикки сначала обрадовался, но потом разочарованно отметил, что сын перестал спрашивать его мнения в некоторых делах, теперь уже действуя по своему усмотрению. При перестройке отеля в 2005 году даже не показывал ему чертежи. Втайне Ривс-старший надеялся, что после войны Адам пристыжено будет ходить по струнке, а он вел себя так, будто предок уже отправился на пенсию. Самым отвратительным в этой ситуации было то, что многие компаньоны тоже перестали обращаться напрямую к Ричарду, теперь уже обсуждая серьезные сделки с Адамом.

Пораскинув мозгами, Рикки стал искать рычаги воздействия и, как водится, нашел. У одной из его последних пассий обнаружился сын от первого брака, который фактически не являлся Ривсу-старшему никем, поскольку Ричард не был женат на своей любовнице. Но это не помешало старому хрену объявить на своем 55-летии, что он «раздумывает, кому бы оставить бразды правления и склоняется к своему пасынку, так как тот ухаживает за ним лучше родной матери». Не сказать, чтобы Ричард сильно уж нуждался в ухаживании, поскольку был здоров как бык, но это была акция, рассчитанная на то, чтобы уязвить Адама. Ева потом долго оттирала с ладоней брата кровь после того, как тот взревел и сжал кулаки, когда Ричард по-отечески целовал в лоб ублюдка, который не имел на наследство ни юридических, ни моральных прав. Официально все осталось, как было, - у бастарда кишка была тонка стать поперек пути Адаму, способному сожрать того с потрохами. Но своей цели Ричард добился – Адам перестал ощущать Лас-Вегас, как свою вотчину, где можно творить, что угодно, и был вынужден считаться с интересами отца, который достаточно ясно дал понять, что может лишить Адама законного наследства.

Не будем спорить, что Хэллоуин – не лучшее время для того, чтобы сказать «ничто не предвещало беды», но 31 октября 2012 года это было именно так.

Пока в superior «Caesar Palace» на верхнем этаже башни Августа с видом на фонтан Белладжио не ворвалась полиция и без малейших объяснений не увела Адама Оливера Ривса под белы ручки в камеру предварительного заключения. Воспользовавшись своим правом на телефонный звонок, Адам позвонил отцу и выяснил, что изуродованный хладный труп названного брата нашли не более трех часов назад на парковке отеля Луксор. Это было хорошей новостью. Плохой было то, что Ричард не сомневался в причастности Адама к смерти чертовой пешки, которую сам Адам никогда не рассматривал в качестве угрозы. К сожалению, 30 октября Адам довольно грубо велел сводному братцу убраться с глаз, когда тот рискнул появиться в ночном клубе Цезаря “Pure”. Точнее, не велел, а весьма радикально вышвырнул, но после этого тот благополучно поднялся с асфальта и, поправляя разбитую челюсть, поковылял восвояси. Адам был на сто процентов уверен в том, что полученные травмы не могли привести к летальному исходу.

- Хорошо, что швейцар из Рио преставился на прошлой неделе, не то сидеть бы мне еще и за него, – процедил сквозь зубы Адам и бросил трубку, закатывая рукава. В течение часа его освободили под подписку о невыезде, поскольку Ривс указал на нарушение его прав во время ареста. Через неделю, используя все свои связи, Адам избавился и от нее, но находиться в Лас-Вегасе, где вовсю велось расследование, становилось опасным. Тем более, что расследуя смерть проклятого говнюка, нанятые частные детективы не смогли найти ни одной зацепки. Создавалось ощущение, что беднягу убили исключительно ради того, чтобы подставить Ривса-младшего.

Зная не понаслышке изнутри систему правосудия, Адам понимал, что посадить кого-нибудь все ж таки надо. Будь он на месте судьи, сам посчитал бы себя наилучшим кандидатом на оранжевую робу. Единственное, что нужно было на данный момент – время. Оттянуть время и дать ищейкам покопаться поглубже, не загремев при этом на электрический стул, тем более, что Невада оставалась одним из 38 штатов США, не возражающих против смертной казни. Пресса снова с удовольствием достала с нафталиновой полки «Дьявола», «Американского Психопата», и даже «Чезаре Борджиа», принявшись с аппетитом их смаковать.

Не дожидаясь, пока под окнами Центуриона появятся бараны с транспарантами и видеокамерами, Адам рванул в единственное место на свете, где мог еще чувствовать себя в безопасности. Место, где никогда не бывал. Место, которое давно хотел посмотреть, но все откладывал в долгий ящик, находя любые оправдания. Теперь оправдания придумывать было поздно. Нужно было придумывать причины, что он забыл в этой дыре (по меркам уроженца города с плотностью полторы тысячи человек на квадратный километр).

Адам быстро набросал список, согласно которому не поехать в Рединг было просто-таки глупостью:

[spoiler="Список Шиндлера"]Пункт первый: проверить слухи про убийства (~~конечно, сильно меня интересует судьба деревенской козы~~);

Пункт второй: познакомиться с Энтони Райтом (судьей) и Адамом Броуди (патологоанатомом) для обмена опытом (~~оо, да, где ж еще набраться опыта, как не у тех, кто живет аж за океаном~~);

Пункт третий: познакомиться с хахалем Евы (~~в личных списках Ривс был чужд сентиментальности~~);

Пункт четвертый: прощупать почву для открытия казино (главное уточнить, не запрещен ли вообще в этом городе игорный бизнес, а то вообще *** рулю приходит с этим пунктом).

Пункт пятый и последний: обсудить с сестрой последние события. [/spoiler]

Адам подозревал, что Ева – единственный знакомый человек, не подозревающий его в убийстве с десятком отягчающих обстоятельств. Проблемы с законом в Лас-Вегасе в списке не значились.

Впрочем, что делать Дьяволу, когда пахнет жареным, как не укрыться в богом забытом месте?

[align=center]

[/align]

I. Игровые взаимодействия

Персонаж постоянный или временный:

[hide=1000000]▪ постоянный настолько, насколько это вообще возможно[/hide]

Активная игра или пассивная:

▪ Активная

II. Пробный пост

[spoiler="Свернутый текст"][align=right]Я ж совсем ни к чёрту, меня не исправишь, давай же, отрежь меня.

Отруби.

Полминуты агонии – и конец. И да будет так.

Let it be.

(с) В'Южная[/align]

Мама,

у нас нет с тобой ничего общего. К тому, что заставляет двигаться мои руки и ноги, что позволяет говорить, рисовать и даже заниматься сексом, давно уже не применимо понятие души. Все, что было во мне человеческого, отравила наша современная жизнь, которой наши земляки так восхищаются. Моя душа – свинцово-кислотный аккумулятор, выплескивающий энергию, созданную посредством соединения нескольких ужаснейших ядов. Я давно уже загнанная лошадь, которую подстегивает хлыст седока, существующего только в ее воображении, и эта лошадь, ко всему прочему, давно уже преодолела обрыв и перебирает ногами над пропастью, хранимая только своей слепотой, свойственной мультипликационным фильмам.

Меня, верно, и вправду с удовольствием изобразил бы любой карикатурист или сатирик, придумав к зарисовке запоминающееся название. Все во мне гротескно и нелепо – скоро уже чертову дюжину лет, как я выталкиваю из себя вперемешку с кровавой харкотой слабости, комплексы, психозы, но они возвращаются: становятся на свои места, как не в меру сознательные часовые. Каждый держит винтовку, у каждого – колючей проволоки моток, электрошокер и баллончик. У каждого нашивка с моим именем. Как будто это меняет дело, как будто я не знаю, что они только представляются моими соратниками. Весь этот арсенал - для меня, разумеется, для кого же еще?

Я пытался их уволить, пытался разоружить, отправить в бессрочный отпуск, но это все равно, что стереть задуманного на картине персонажа, рисуя вместо него какую-нибудь безвкусную розу в бокале. Через аляповатые лепестки будет просвечивать намеченный лик, словно какой-то призрак. Да и невозможно положить слой масла на свою память – даже толщиной в палец. Если уж начистоту, мои воспоминания - это нечто вроде пятна на полу Кентервильского дворца: сотри и на следующий день появится снова. Даже если прекратить производство красной краски. Ну, будет оно зеленым, как та трясина, в которую меня уже засосало.

Я вижу, как ты смотришь на меня, как тянешь руки, чтобы вытащить на берег. Ты испробовала все способы – твое терпение, жалость, милосердие достойны запечатления в легендах. Одна проблема – я давно уже не на поверхности, а под слоем вонючей болотной жижи: она заливает мне рот, она течет в моих венах, она булькает у меня в груди. И даже, если ты найдешь и протянешь мне ветку, то уже спасешь тролля, а не человека. Голодное чудовище, покрытое гнойными пузырями всех существующих пороков. Как у этих выдуманных монстров мои раны и вправду быстро заживают, а все, что оставалось во мне от твоего сына, окаменело давным-давно от дневного света.

Тамико,

я – могила для твоего неудачливого отпрыска, что не дожил пару дней до своего совершеннолетия. Я слышал его стоны, хриплые от непрекращающегося крика, я заглядывал ему в глаза, красные от непрекращающихся слез, но вот жизнь его прекратилась, и я вступил в свои права.

И моя вина лишь в том, что я не прячу свою демоническую сущность, не замазываю румянами, как некоторые женщины замазывают свою старость, которая гораздо резче проявляется в их поступках и словах, нежели на коже.

Женщина,

я давно забыл, что чувствуют люди. Те эмоции, что даны мне, верно описывали древние, описывая созданий дзигоку. И я не знаю того чувства, что отражается в твоих глазах и в глазах этого ребенка.

Я никогда не был человеком.

Я – дух акумы.

Кицунэ.

Зверь.

А зверь не отдает своей добычи. Даже тем, кого когда-то…

…кем когда-то обладал.[/spoiler]

[align=center]

[/align]

I. Игрок

Ваше имя и возраст:

▪ Оксана, 26 лет

Имеется ли у Вас опыт участия в ролевых играх подобного типа?

▪ Да

Связь с Вами:

▪ 570073292, правда, бываю я там редко, по просьбам трудящихся. Зато ЛС приходят мне прямо на мобильный телефон. Как вариант - через Еву. Уж она-то меня из-под земли достанет.

II. Игрa

Откуда Вы узнали об нашей ролевой?

▪ Ева Ривс

Как часто Вы сможете посещать наш форум?

▪ Ежедневно по вечерам, кроме понедельника (тренировка ЧГК) и форс-мажорных ситуаций

Готовы ли Вы помогать администрации в управлении форумом?

▪ Как показывает богатый опыт, даже модератор из меня говенный (Ева подтвердит). Руки-то у меня деятельные, а вот голова… за дурной головой и ногам покоя нет

Комментарии (0)

[Кокурю-кай] Кана Акари, фуку-хомбутё

Дневник

Вторник, 31 Марта 2015 г. 16:33 + в цитатник

[align=right]Из неопубликованных материалов
корреспондентов газеты «Хоккайдо Симбун»
(дневники, наброски, непроверенные данные)[/align]
Ключ:
1. Корреспондентка газеты "Хоккайдо Симбун", автор статьи "Пожар на высоте" (американка);
2. Корреспондент газеты "Хоккайдо Симбун", автор неопубликованной статьи "Человек-факел" (японец);
3. Член клана кокурю-кай, отец объекта, мертв
4. Сестра объекта, женщина, японка, 22 года
5. Объект

1. Имя, фамилия и их значение, если таковое существует и акцентируется
[align=right]Обратная сторона рекламного буклета «Пантенол».
Синяя шариковая ручка.
English.
Неразборчивый почерк. [/align]
«…После взрыва на 15 этаже делового небоскреба в ожоговом отделении «Саппоро сирицу бёин» переполох. С места происшествия всех эвакуировали, там работают пожарные и следователи, а здесь медработников не хватает, койки ставить некуда, в холле стоит постоянный гвалт. Я, хорошо хоть, не так обгорела, как вон тот парень, который наверняка останется без ног, поэтому сижу молча и жду, пока до меня дойдет очередь. От скуки читаю надписи вокруг. На табличке одного из врачей фамилия, имя: Кана, Акари. Невесело ухмыляюсь – с японским у меня еще не так гладко, но я в состоянии вспомнить, что слово «акари» значит «свет, сияние, огонь». Подходящее имечко для такой профессии. Можно было еще «Хино» назвать…»

2. Должность
[align=right]Бумага для заметок.
Маркер.
日本語.
Красивый, изящный почерк.[/align]
«…Работаю только неделю, а мне уже поручили состряпать статью про нового фуку-хомбуте кокурю-кай. С ума они там все посходили, что ли?…»

3. Возраст. Умения.
[align=right]Бумага для заметок.
Черная гелевая ручка.
日本語.
Красивый, изящный почерк.[/align]
«…Начал собирать материал (мелкими шагами). В конце концов, не хотят же они, чтобы я им эту статью сварганил за месяц? Узнал дату рождения – 10 августа 2054 года. Это ему сейчас 30 лет, значит. Такого рода информацию редактор обозвал сухой и бесприбыльной. Ищу мокрую и прибыльную…»

Доминантная способность
[align=right]Писчая бумага.
Печатный текст.
日本語.
Мелкий шрифт.[/align]
«…!!! Нашел данные, от которых редактор выпрыгнет из своего кресла и сделает пару кругов по кабинету, как цирковая лошадь!
Я побывал в нескольких местах, где появляется мой объект, в том числе на месте его нынешней работы-прикрытия. Ничего точного, но слухи ходят головокружительные. За ним тянется целый шлейф самопроизвольных возгораний, микро-пожаров и других подозрительных случаев, связанных с пиротехникой. В больничном кафе, где он обедает, официантка рассказала, что как-то по ошибке принесла ему холодный кофе, а когда через минуту вернулась, чтобы заменить чашку, от жидкости уже шел пар.
На выходных был у папы, тот опять рассказывал про своих непослушных учеников, который путают Эсаки с Эйнштейном. Я сделал морду ящиком и поинтересовался, возможно ли на физическом уровне управление огнем. Отец проглотил наживку, как миленький, и пустился в пространные объяснения. Не скажу, что я понял абсолютно все, что он говорил, но основной принцип вынес.
Человеческое тело испускает уйму излучений, причем обнаружить с помощью приборов можно только некоторые из них, например, акустическое, электромагнитное, инфракрасное. Последнее как раз отвечает за тепло. Концентрация и движение частиц в этих полях зависит от физического и эмоционального состояния человека, поэтому есть теория, что так же, как спортсмены учатся управлять своим дыханием, можно научиться управлять направлением и притяжением своих биополей. Разумеется, если у тебя есть предрасположенность к таким выкрутасам. К тому же, поля человека радиусом примерно два-три метра, поэтому поджечь «взглядом» что-нибудь на расстоянии метров ста вряд ли получится. А вот подогреть чашку с кофе – вполне. Или сотворить шаровую молнию, чтобы швырнуть ее в кого-нибудь. Или создать огненный хлыст – тоже ничего себе подспорье в бою. С другой стороны – зачем развивать такие способности рядовому врачу скорой помощи?
Честно говоря, я уже сомневаюсь, что стоит показывать редактору это. Еще отошлет меня в отдел комиксов про «Людей Икс». Даже папа, прощаясь, сказал, что это все не доказано…»

Рецессивная способность
[align=right]Писчая бумага.
Печатный текст.
日本語.
Мелкий шрифт.[/align]
«…Сегодня снова ходил к папе в гости. Зацепила его эта тема с огнем. Отец разговаривал со своим коллегой из института физических исследований им. Кобаяси в Токио. Тот сказал, что те же самые электромагнитные и инфракрасные поля могут лечить. Речь идет о воздействии температуры и магнетизма на человеческий организм, которые, оказывается, улучшают кровообращение и оказывают противовоспалительное действие на ткани. Ускорение рененерации, значит. Теперь понятно, что он делает в больнице…»
[align=right]Обратная сторона рекламного буклета «Солкосерил».
Синяя шариковая ручка.
English.
Неразборчивый почерк.[/align]
«…Все еще сижу одна. Левая рука болит нещадно. Заметив, как я морщусь, тот самый с «огненным» именем подошел и зачем-то подержал с минуту ладонь возле моей раны, да еще и закрыл глаза при этом. Никакого эффекта я не заметила. Вдобавок скоро писать станет негде, если я не достану где-нибудь еще буклет…»

4. Внешность
[align=right]Блокнот А5 на спирали, 90 листов, клетка.
Синяя шариковая ручка.
English.
Неразборчивый почерк.[/align]
«…Ура-ура! Надо мной сжалились и принесли мне блокнот. Теперь могу писать хоть до посинения. Если рука раньше не отвалится, но мной уже занимаются – еще одно ура-ура!
Пока доктор заполняет рубленым, крупным почерком карту пациента, я украдкой его рассматриваю – журналистская привычка все подмечать. Для лабораторной крысы он ни фига себе прокачанный и высокий – метр восемьдесят, не иначе. Даже удивительно, что он работает комбустиологом, а не массажистом. Наверное, занимается каким-нибудь айкидо или кунг-фу, как все эти японцы, помешанные на боевых искусствах. Или кунг-фу – это китайское? Не суть.
Только вот руки у него не похожи на боевые: изящные запястья и очень длинные пальцы, и даже по тому, как держит ручку, видно, что ловкие. Как у пианиста или… ну да, хирурга. Хотя сейчас все операции выполняют роботы…Удивительно гибкие руки – прямо представляю, как он дирижирует оркестром или что-то вроде. Кажется, он их очень бережет, - вон перчатки из кармана выглядывают. Это летом-то!
Весь он будто из того же самого пожара, что и я, вылез. Кожа смуглая, волосы черные, глаза темные, как азиатский палисандр, из которого сестра себе паркет в гостиную заказала в прошлом году. С волосами, кстати, ему явно не повезло – жесткие, что проволока. Тут, конечно, не встретишь никого с укладкой из салона, но с этой прической, похоже, никакой парикмахер ничего не сделает. Я бы на месте этого доктора коротко стриглась, а не отпускала патлы до плеч.

5. Характер
[align=right]Блокнот А5 на спирали, 90 листов, клетка.
Черная перьевая ручка.
English.
Неразборчивый почерк.[/align]
«…Похоже, ажиотаж в ожоговом отделении стихает, эскулапы распределили больных между собой, я как раз досталась Канна-сан. Он, судя по всему, из тех, что считают обязательным общение врача с пациентов. Впрочем, ничего зазорного в этом не вижу. Мне нужно было с кем-то поговорить после всего этого стресса. Вернее, даже не поговорить, а послушать, потому что на «поговорить» сил уже нет. У него глубокий и низкий голос, правда, немного усыпляет. Опять зачем-то держал мою раненую руку. Фетиш у него такой, что ли?
У меня кончились чернила. Пришлось изображать несчастную моську и делать вид, что я помру без письменных принадлежностей. Кана-сан пока отдал мне свою, до опупения красивую. На удивление щедрый человек, хотя вряд ли, конечно, он мне ее оставит. Завтра обещал принести другую…»
[align=right]Кожаный ежедневник, литье, тиснение.
Синяя перьевая ручка.
English.
Неразборчивый почерк.[/align]
«…Меня выписали неделю назад, а я так и не вернула ручку Кана-сан. Сегодня ходила вернуть ее, а в результате напросилась на свидание. Не буду врать, что я на это не надеялась…»

«…Постепенно узнаю Акари. Противоречия на каждом шагу. Я познакомилась с ним, как с врачом, который спасает каждый день людей, а теперь оказывается, что он имеет самое непосредственное отношение к мафии. Часто корит своего отца, который всю жизнь был нелюдимом, а сам – такой же одиночка, который мало кого подпускает к себе. Он оправдывает это тем, что является источником опасности. Какой еще опасности?»

«…Я поняла, о какой опасности говорил Ака-сама. Пришла пораньше на часик на свою голову и увидела, как он тренируется. Джонни Шторм из Фантастической четверки, право слово. Только перевоспитанный неизвестно кем. Ах, простите, известно. Недавно я познакомилась с его дядей, который Акари, по-моему, заменяет Христа, Будду и Магомета разом. Кажется, единственный завет Буро-сана, который его племянник не выполняет - налаживание отношений с отцом…»

«…По-моему, он очень сильно заморачивается на чести, долге, справедливости и прочих вещах а-ля рыцарский кодекс. Потомок самураев, что с него взять? Иногда это серьезно напрягает. Нужно же уметь расслабляться и получать удовольствие, а не пропускать каждый свой поступок через моральную призму. Хотя идеалистом я бы его не назвала. Я видела, как он ампутировал одному несчастному парню обе ноги, и на лице не отразилось ни единой эмоции, хотя тот орал как резаный от того, что не хотел терять конечности. Наверное, жестокость Акари не смущает, если он считает ее необходимой…»

«…Акари иногда бесит меня своей неспособностью делить людей на злых и добрых. Даже своего отца, с которым не разговаривает, он называет лишь «сбившимся с пути человеком». Сегодня пыталась ему рассказать про свою коллегу, которая постоянно ворует у меня статьи, делает подлости и вообще – самое натуральное абсолютное зло. Он посоветовал мне найти в ней что-то хорошее. Мои статьи, вот что в ней может быть хорошего! В ящике ее стола, куда их положили ее загребущие лапы…»

6. Биография
[align=right]Бумага для заметок.
Маркер.
日本語.
Красивый, изящный почерк.[/align]
«…Редактор сказал ускориться, пришлось действовать вслепую. Я украл из кабинета моего объекта одну вещь. Судя по содержанию – дневник его отца…»

[align=right]Старая, потрепанная записная книжка.
Строки то пером, то карандашом, то ручкой.
日本語.
Отрывистый, крючковатый почерк.[/align]
[align=center]10 августа 2054 года[/align]
«…Эта дура все же решила рожать, хотя ей все говорили, что в 16 лет этого делать не стоит. Заставили меня жениться на ней, какой идиотизм! Сегодня стояла такая жара, что плавился асфальт, а кондиционеры не справлялись. Несмотря на это, роды прошли без осложнений. Отец уже звонил, поздравлял меня с сыном и сетовал, что мой старший брат Исобуро даже не женат. Хоть в чем-то я обошел нашего семейного «гения», будь он неладен…»

[align=center]13 ноября 2063 года[/align]
«…Когда жена была беременна в первый раз, проблем было гораздо меньше. Теперь мало того, что мы потратились на врачей втрое больше, чем когда она выносила Ака-тяна, так еще и девчонка родилась. Зачем она мне нужна – ни влияния в клане, ни способностей? Не могу дождаться совершеннолетия Акари – какие же у него обнаружатся таланты? Может быть, он будет таким же сильным, как и я? Вдвоем мы сможем перевернуть мир. Может быть, с его помощью я стану оядзи!
У него не слишком большие успехи в школе, я бы даже сказал, совсем небольшие, но это не показатель. Научные достижения интересуют только моего мудрилу-брата. Повадился к нам в гости, видите ли. Решил «помочь племяннику с учебой». Как будто моему сыну требуется помощь!
[align=center]8 мая 2064 года[/align]
«…У Исобуро родилась дочь, так что я зря боялся. Теперь у него не будет наследника, который встанет в будущем на пути у Акари, как на моем пути вечно стоит этот всезнайка. Он так волновался насчет рождения дочери, что даже перестал к нам приезжать и приставать к моему сыну с «помощью». Жена говорит, что Ака-сан расстроен, что за глупости? У него появилось свободное время, поэтому я договорился с тренером на дополнительные занятия джиу-джитсу, он должен радоваться…»
[align=center]14 сентября 2072 года[/align]
«…Это просто катастрофа! Чертовы электрики, у которых руки растут из отхожего места! По всему дому сплошные короткие замыкания. Жена ругается насчет сгоревших занавесок, дочь орет, что обожглась раскаленным ограждением лестницы. С чего бы это оно могло разогреться? Да еще и дух акумы Акари никак не хочет просыпаться. Ну вот, я снова слышу запах дыма…»
[align=center]20 сентября 2072 года[/align]
«…Я шокирован. Электрики были ни при чем. Это мой сын – ходячее чрезвычайное происшествие. Пока переселили его в бассейн. Хотя я был бы спокойнее, если бы он жил в холодильной камере. Держим все в тайне, пришлось только брату сказать, потому что отец настоял. Исобуро нарыл в семейной библиотеке упоминание об «огненном даре» среди наших предков. Ничего себе дар. Я бы это назвал скорее болезнью. Вечно мне не везет! Акари заперся в бассейне и плачет целыми днями. Жена говорит, это я его довел. Я всего лишь сказал, что я – сильный, его дядя – умный, а он – бестолочь. Я ж не виноват, что так оно и есть…»
[align=center]1 октября 2072 года[/align]
«…Неужели мне все-таки повезло? Исобуро говорит, что, если Акари научится контролировать это тепловое излучение, то станет одним из самых сильных представителей нашего рода! Брат каким-то образом заставил Акари впустить его в бассейн и чему-то его учит. Говорит, если все получится, то мой сын сможет вернуться к нормальной жизни…»

[align=center]10 августа 2073 года[/align]
«…Мой брат – слюнтяй и трус! Вместо того, чтобы помочь племяннику развивать свой дар огня, уговорил его поступать в медицинский, где сын, конечно же, провалил экзамены. Акари признал, что должен стать бойцом, а не врачом. Он снова вернется к занятиям джиу-джитсу, и будет учиться применять пламя для поражения. У него уже получается кидаться огненными шарами – потрясающее зрелище. Но все, что умеет мой брат, так только завидовать. Как только он увидел, как Акари это делает, вышел из себя, устроил скандал и нес какую-то чушь про опасность и ответственность…»

[align=center]14 января 2075 года[/align]
«…Сегодня ночью скончалась моя жена – было обожжено девяносто процентов тела. Полиция зафиксировала несчастный случай – взрыв газа. На самом деле мы с Акари тренировали новый прием. Жена оказалась в эпицентре, дочери дома не было. Я почти не пострадал, а сын обжег руки до локтя. Если ничего не сделать, с такими ранами он вряд ли сможет управлять огнем в будущем…»
[align=center]15 января 2075 года[/align]
«…Я договорился с Минамото-рэнго о том, что они вылечат Акари. Полный список нынешних членов нашего клана, астрономическая сумма денег - и они вернут моему сыну руки, даже шрамов не останется. Лишь бы никто не узнал, и, в особенности, мой брат…»
[align=center]7 февраля 2075 года[/align]
«…Операция прошла успешно, но Исобуро каким-то образом узнал про все. Кажется, ему рассказал мой догадливый сын. Брат убедил Акари не возвращаться в клан, потому что сейчас это, видите ли, опасно. Он снова убедил его поступать в медицинский! Никак не уймется!..»
[align=center]10 августа 2076 года[/align]
«…С днем рождения, сын, который не слушает своего отца, доверяя больше своему дяде-умнику. Поздравляю тебя с тем, что ты уже сдал на тройки какую-то там по счету сессию в самом бесполезном учебном заведении на свете. Ты бы мог научиться наносить раны, а ты учишься их лечить. Я слышал, у тебя много друзей и даже есть девушка. Мог бы и навестить своего неудачника-отца, неблагодарный…»
[align=center]10 августа 2080 года[/align]
«…С днем рождения, любимый сын. Твоя сестра сказала мне, что ты ездил на практику за границу. Мне было бы интересно послушать рассказ о твоей поездке, хоть мы и не разговариваем уже пять лет. Я слышал, ты нашел работу в больнице, и камбу даже назначило тебя яси кокурю-кай. Хочу пожелать тебе дальнейшего продвижения по службе, тем более, что я знаю, что ты вернулся к своим занятиям по контролю огнем…»

[align=center]30 мая 2085 года[/align]
«…Только позавчера был убит оябун, а сегодня выбирают нового оядзи…и кого?! Исобуро?! Я так долго ждал, чтобы занять его место помощника шефа, я на самом деле его достоин! И вместо того, чтобы порекомендовать меня, мой старший брат советует камбу назначить Акари – этого предателя и слабака, который десять лет назад заявлял, что никогда не вернется в клан! А когда я пришел, чтобы поздравить его, он отвернулся и сказал, что я неискренен и пришел только для того, чтобы урвать кусок. Я жалею, что не отдал его в детский дом!»
[align=right]Лист, вложенный в записную книжку.
Черная гелевая ручка.
日本語.
Дрожащий, болезненный почерк.[/align]
«Сегодня наш с тобой отец покончил с собой. Я нашла этот дневник у него в квартире и считаю, что это ты довел его до самоубийства. Наша мать тоже умерла из-за тебя. Когда моя очередь, они-сан?»

7. Имущество
[align=right]Документная бумага.
Печатный текст.
日本語.
Крупный шрифт.[/align]
«…Опись имущества: комната в особняке Кана (Саппоро, Хоккайдо), кабинет в больнице «Саппоро сирицу бёин»…»

8. Привычки, особенности, навыки.
[align=right]Кожаный ежедневник, литье, тиснение.
Синяя перьевая ручка.
English.
Неразборчивый почерк.[/align]
«…Сегодня впервые побывала дома у Акари. Вернее, в доме его дяди, поскольку живет Кана-сан у него. Да простят меня нормальные люди, но глаз журналиста привык замечать все! Его настольная книга – 451 по Фаренгейту Брэдбери, больше я в комнате книг не видела. Свечи – это какая-то напасть. В его комнате их больше, чем у любой девочки-подростка, считающей, что так она создает романтическую обстановку. Если закрыть глаза на тот факт, что в его комнате еще и камин.
Если описать его гардероб в двух словах, получится «перчатки и свитера». Ну, еще несколько кимоно для джиу-джитсу, а так - теплые вязаные свитера преимущественно цвета апельсинов, буддистских монахов и пожарных. В пику белому медицинскому халату, вестимо. Перчатки – самые разные, и белые, и черные, все – облегающие и до локтя. Несколько огнеупорных для тренировок. Акари говорит, что перчатки предотвращают неконтролируемые выбросы энергии.
В углу комнаты стоит террариум с Вредителем. Так зовут черно-желтую саламандру, которую подарила Ака-сану сестра еще давно, когда он отказался от управления с огнем, и подарок, таким образом, был скорее издевательством. Сначала он хотел выбросить животинку, но затем решил ограничиться обидным именем.
Да простит меня Акари, но ужин, которым он меня накормил, был ужасен. Мне говорили, он хорошо готовит. Хорошо-то, хорошо, все было очень вкусно, но дико остро. Я уверена, что он может съесть смесь васаби с горчицей и перцем чили…»

9. Опыт игры
5 лет

10. Связь с вами
У администрации есть

11. Сексуальная ориентация. Сексуальные предпочтения
[align=right]Кожаный ежедневник, литье, тиснение.
Синяя перьевая ручка.
English.
Неразборчивый почерк.[/align]
«…Вчера снова ходила на свидание с Ака-сама. Какой он все-таки робкий: уже полгода встречаемся, и только сейчас он позволил себе остаться у меня на ночь. Первый раз встречаю мужчину с такой чувствительной кожей, даже если не брать во внимание руки. Он чувствует прикосновение, когда я еще только подумала о том, чтобы дотронуться до него. Мою неудачную шутку насчет того, что с такой восприимчивостью ему бы сменить ориентацию, он явно не оценил…»

12. Вопросы от квестолога.
Отправлено в лс.

[align=right]На обратной стороне рецепта
Черная перьевая ручка.
日本語.
Прямолинейный, твердый почерк.[/align]
«…Прошу Вас вернуть позаимствованную Вами записную книжку. Уверен, что Вы взяли ее только в качестве занимательного чтения, а не для того, чтобы использовать в каких-либо публичных материалах. Мне эта вещь очень дорога, и я готов Вам выплатить вознаграждение в сумме обычного оклада за статью в газете…»

[align=right](с) inspired by avatar: the last airbender (prince Zuko)[/align]

Метки: анкеты

Комментарии (0)

<a href="https://www.liveinternet.ru/users/1879391/post358024478/">[РЇРјР°РіСѓС‡Рё-РіСѓРјРё] РўР°С‡Рё РўР°РґР°Рѕ, РѕСЏР±СѓРЅ/С…СѓРґРѕР¶РЅРёРє</a><br/>
	[b]1. РРјСЏ, С„Р°РјРёР»РёСЏ Рё РёС… Р·РЅР°С‡РµРЅРёРµ, РµСЃР»Рё С‚Р°РєРѕРІРѕРµ СЃСѓС‰РµСЃС‚РІСѓРµС‚ Рё Р°РєС†РµРЅС‚РёСЂСѓРµС‚СЃСЏ. РќР°С†РёРѕРЅР°Р»СЊРЅРѕСЃС‚СЊ[/b]
	РўР°РґР°Рѕ РўР°С‡Рё* (&laquo;СѓСЃР»СѓР¶Р»РёРІС‹Р№ РјРµС‡&raquo;)
	РЎРѕРєСЂР°С‰РµРЅРёСЏ: РўР°, Р”Р°Рѕ (С‚РѕР»СЊРєРѕ РґР»СЏ СЃРµРјСЊРё - Р¶РµРЅС‹ Рё РјР°С‚РµСЂРё), РўР°РґР°-С‡Рё (РґР»СЏ РЎР°РґР°РєРѕ).
	РџСЂРѕР·РІРёС‰Рµ &ndash; РўР°РЅС‚Рѕ, РїРѕС‚РѕРјСѓ РєР°Рє РїРѕР»СЊР·СѓРµС‚СЃСЏ С‡Р°С‰Рµ РІСЃРµРіРѕ РёРјРµРЅРЅРѕ СЌС‚РёРј РІРёРґРѕРј РѕСЂСѓР¶РёСЏ.
	РЎСЂРµРґРё РІСЂР°РіРѕРІ Р±С‹С‚СѓРµС‚ РїСЂРѕР·РІРёС‰Рµ РќР°РєРёС…РёС‚Рѕ(&laquo;РјРµСЂС‚РІРµС†&raquo;), РїРѕС‚РѕРјСѓ РєР°Рє РІ С‚РµС‡РµРЅРёРµ 12 Р»РµС‚ РІС‹РіР»СЏРґРµР» РѕРЅ С‚Р°Рє, Р±СѓРґС‚Рѕ СѓР¶Рµ СЃС‚РѕСЏР» РѕС‚ С„Р°РјРёР»СЊРЅРѕРіРѕ СЃРєР»РµРїР° РЅР° СЂР°СЃСЃС‚РѕСЏРЅРёРё РјР°РєСЃРёРјСѓРј РѕРґРЅРѕРіРѕ С‚Р°С‚Р°РјРё.
	[i]РќР°С†РёРѕРЅР°Р»СЊРЅРѕСЃС‚СЊ[/i] - СЏРїРѕРЅРµС†.
	
	[b]2. Р”РѕР»Р¶РЅРѕСЃС‚СЊ[/b] - РћСЏР±СѓРЅ СЏРјР°РіСѓС‡Рё-РіСѓРјРё, РІ РїСЂРѕС€Р»РѕРј - СЃРѕ-С…РѕРјР±СѓС‚Рµ СЏРјР°РіСѓ... <a href="https://www.liveinternet.ru/users/1879391/post358024478/">Р§РёС‚Р°С‚СЊ РґР°Р»РµРµ...</a>

[Ямагучи-гуми] Тачи Тадао, оябун/художник

Дневник

Вторник, 31 Марта 2015 г. 16:34 + в цитатник

1. Имя, фамилия и их значение, если таковое существует и акцентируется. Национальность
Тадао Тачи* («услужливый меч»)
Сокращения: Та, Дао (только для семьи - жены и матери), Тада-чи (для Садако).
Прозвище – Танто, потому как пользуется чаще всего именно этим видом оружия.
Среди врагов бытует прозвище Накихито(«мертвец»), потому как в течение 12 лет выглядел он так, будто уже стоял от фамильного склепа на расстоянии максимум одного татами.
Национальность - японец.

2. Должность - Оябун ямагучи-гуми, в прошлом - со-хомбуте ямагучи гуми.

3. Возраст. Умения.
Возраст - 30 лет. Дух акума: кицуне.
Первой проявилась способность - к регенерации, она же по прошествии времени не дала проявиться другим, возможно, более полезным. Развита на среднем уровне, иначе последствия опытов клана минамото-рэнго давно были бы в прошлом.
Рецессивная. Позднее начал замечать за собой возможность с помощью внушения передавать людям собственную боль, хотя и не в полной мере. Но этой особенностью пользуется редко, хотя и испытывает непреодолимую тягу потренироваться на окружающих. При удачном стечении обстоятельств объект гипноза начинает ощущать те же симптомы болезни, которые наблюдаются у Танто. Обращение к врачам не помогает, так как при анализе крови или ренгенологическом осмотре никаких подтверждений недуга не обнаруживается, а симптомы не исчезают. В конце концов человек расценивает заверения докторов, что никаких заболеваний у него нет, как желание успокоить «безнадежного» больного. Длительный курс психотерапии способен прекратить это воздействие.
В отличие от других кицуне, не обладает обостренным зрением, наоборот – вынужден использовать очки и линзы.

4. Внешность
Мужчина, возможно, был бы красив, не будь каждая черта его лица и тела искажена недугом, поразившим Тадао после вмешательства ученых минамото-рэнго, превратившими его из нормального здорового человека в справочник ошибок природы.
Сквозь присущее членам клана золото его кожи проступает малиново-болезненный румянец, карие радужки зрачков окружены тонкой паутиной сосудов, а глаза – лиловыми кругами. Губы изящно изогнуты, но подернуты сеткой трещин, к тому же у Танто мерзкая привычка их покусывать. Черные волосы, возможно, в дань творческой профессии, то местами срезаны наискосок до ультракороткой длины, то оставлены прядями, достающими до середины спины, некоторые окрашены в красный цвет. Скулы широкие, щеки впалые.
Сутулая, чуть шатающаяся походка. Жилистое тело, во многих местах покрытое свежими и застарелыми шрамами. Спокойный, безмятежный голос попеременно прерывается глухим кашлем, при обострениях становится хриплым и ломающимся, потому в начале своей карьеры в клане Танто нечасто участвовал в операциях, где требовалась скрытность.

ВНИМАНИЕ!
За время игры внешность персонажа изменилась:
[quote=Тачи Тадао]Посмотрев в зеркало перед встречей, Тачи с неудовольствием отметил произошедшую перемену. Невыспавшийся человек все же отличается от человека, которого хочется срочно отвести в интенсивную терапию, и на последнего Тадао сейчас похож не был. Возможно, те, кто его плохо знает, не уловят разницу, но тем, кому внимательности не занимать, покажется подозрительным чудесное исцеление, и они явно или тайно потребуют объяснений. "..." Неожиданно Тачи понял, что лишился серьезного преимущества: глядя на его облик, даже самые черствые преисполнялись ханжеского милосердия и не воспринимали художника всерьез, не думая о том, что раненый зверь - самый опасный. Нынешнее отражение жалости не вызывало, наоборот - просилось на обложку женского романа. Неплохое подспорье для человека, намеривающегося покорить Голливуд, и совсем уж лишнее для того, кто сделал свой недуг нескончаемым топливом для неистовой мести.[/quote]
Изменилась и прическа - пряди окрашены в бронзовый цвет, особенно длинные укорочены.
Занятая внешность - Hyde (Хидэто Такараи).

5. Характер
Внешне будучи мирным и беззащитным, одаривая каждого встречного осторожной и доверчивой улыбкой, Тадао абсолютно непредсказуем, неадекватен и импульсивен. Специфическое чувство мук совести, присущее нормальным людям, у него отсутствует, замененное сложным супом мисо из собственных фобий и чужих обвинений. Вышеупомянутая безмятежная улыбка может означать, как то, что он действительно рад Вашему появлению, так и то, что в данный момент ждет шанса всадить ёроидо-си Вам в бок. Обезьяна с гранатой и женщина за рулем по сравнению с ним - образцы логического мышления и последовательности. Очень редко (практически никогда) Танто возвращается в состояние мечтательного идеалиста, которым был в юности.

6. Биография
До окончания школы у Тадао было счастливое и беззаботное детство, а также легкий и приятный характер. В школе Тадао-тян звезд с неба не хватал, так как в эпоху развития технологий с трудом обращался даже с микроволновкой, а в его телефоне был минимум возможных функций, особенно после того случая, когда он умудрился случайно дозвониться до дрейфующей научно-исследовательской станции имени Наоми Уэмура на северном полюсе. В то время, как его сверстники с лёгкостью изобретали полуавтоматический межгалактический велосипед, Тадао изучал каллиграфические последовательности написания иероглифов и основные приёмы японской гравюры укиё-э.
Мальчишке и в голову не приходило перечить отцу Танге Тачи, главе штаб-квартиры клана ямагучи-гуми, который желал его вступления в клан по наступлении совершеннолетия, хотя Тадао и не испытывал удовлетворения, предвкушая перспективу занять одно из первых мест в самой мощной и опасной организации страны. Периодически отоо-сан проводил с сыном познавательные беседы, предназначенные вселить в преемника боевой дух и нацеленность на присоединение к клану. Обычно парень выслушивал отца с отстраненной и вежливой улыбкой, а также с неизменным сыновним уважением, будто празднуя кэйро но хи (день почитания старших). Но во время одной из таких бесед Танге безапелляционно заявил, что «размазывание сажи по бумаге – неподобающее занятие для будущего самурая». Это был выпад в сторону сына, который как раз готовился поступать в японскую академию искусств, особенно после того, как познакомился с Тайсо-сенсеем, который пообещал помочь при поступлении, оценив таланты юного дарования. Ничего не ответив отцу, Тадао просто собрался и ушел из дома, пытаясь заглушить обиду длительной прогулкой по улицам ночного Киото.
Воспользовавшись удачной ситуацией, члены клана минамото-рэнго похитили наивного отпрыска со-хомбутё, поставив себе цель изучить природу духа кицунэ. В течение нескольких недель биоинженеры сектора генетики и генной инженерии методично проводили над ним опыты до тех пор, пока не пришла пора утилизировать живой материал. Решив, что способности имеющегося у них в наличии индивидуума вряд ли когда проявятся, лабораторную мышь выбросили на городскую свалку.
В тот день Тадао исполнилось ровно 18 лет. Юноша не мог вспомнить, каким образом забилось остановившееся сердце; каким образом лёгкие, отравленные зарином и хлором, снова смогли дышать; каким образом кости нижних конечностей, переломанные в нескольких местах, чтобы подопытный не сбежал, снова срослись, хоть и под неправильным углом, и донесли до дома.
Врач, вызванный родителями, ничем не помог – то, что помогло избежать смерти, было невозможно контролировать медикаментозными или иными средствами. Через пару дней снова произошла вспышка выздоровления, и Тадао даже смог встать на ноги.
Отец попытался поговорить с ним, косвенно чувствуя свою вину за произошедшее и был изумлён переменой в настроении сына. Тадао с горящими то ли от жара, то ли от жажды мести глазами потребовал как можно более скорого вступления в клан. Его речь, до этого рассеянная и кроткая, стала отрывистой и резкой, почти лишенной каких бы-то ни было нюансов. Мать, боявшаяся отца и находившая утешение хотя бы в мягкости сына, была в ужасе. По её просьбе (а точнее – из-за непрекращавшегося потока её слёз) будущий со-хомбутё клана (теперь в этом уже никто не сомневался) все же окончил японскую академию искусств, пусть и шокируя преподавателей своим девиантным поведением.
В академии, на первом же курсе он познакомился со своей будущей женой – Торой Танака, что на несколько лет смогла вернуть ту часть его личности, которая после печального происшествия была утеряна. Тора приносила всю себя в жертву, надеясь, что в конце концов сможет заставить мужа забыть прошлое, прощала ему необоснованные вспышки гнева и следующие за ними избиения и измены. Узнав на пятом году брака, что Тадао не в состоянии иметь детей по состоянию здоровья, она ушла. За месяц до этого Танге Тачи был убит в перестрелке в районе Понточо.
Свидетельства о разводе и смерти и диплом об окончании академии отправились в стол, а новоиспеченный со-хомбутё полностью посвятил себя делам ямагучи-гуми, а точнее – мести минамото-рэнго.
Беспрерывная готовность сражаться на стороне клана в течение пяти лет принесла свои плоды: камбу посчитали справедливым назначить на должность оядзи Тачи, весьма своеобразно отомстившего за смерть Иваки Ямато, не оставившего наследников. Впрочем, не все кицуне были в восторге от этого решения, особенно те немногие (например, Акихико Кёя), кого настораживали подозрительные взаимоотношения нового оябуна с одной из «змей». Связь Тачи с курьером инагава-кай и вправду с каждым днем становилась все сильнее, и не только потому, что Лассу пообещал Тадао исцеление.

7. Имущество
- дом в районе Арасияма, близ Окочи Сансо, половина которого принадлежит Торе;
- помимо заведений, принадлежащих клану, курирует выставочную галерею в парке Тоэй Эйгамура, где размещает свои собственные работы (слабонервным вход воспрещен) и работы молодых художников на свой вкус, а также коллекции холодного оружия по желанию владельцев;
- автомобиль Honda Insight red;
- личный шаттл.

8. Привычки, особенности, навыки.
- ранее в огромных количествах употреблял различные медикаментозные, в том числе наркотические, средства, кроме тех, что производила фирма «Minamoto Inc.». Имел обыкновение сочетать их со спиртными напитками. Теперь по неизвестной широкому кругу лиц причине отказался от всего вышеперечисленного, включая даже свой самый любимый напиток – абсент. Его единственным лекарством на данный момент являются капсулы белого цвета без опознавательных знаков;
- несмотря на то, что в школе увлекался традиционным японским искусством, сейчас отдает предпочтение таким явлениям живописи, как Такато Ямамото, Такаши Мураками или Шохи Отомо (из зарубежных художникам вроде Гевина Харджеста, Грега Симкинса и Леопольда Рабуса), сам рисует в таком же стиле, преимущественно тушью;
- технофоб (весьма неохотно пользуется любым электронным оборудованием, считая, что распространение машин приводит к бездуховности, отчуждению и овеществлению человека);
- в контраст прическе официальная одежда всегда подчеркнуто аккуратна – чаще всего костюм-двойка синего или серого цвета в светлую полоску, тёмно-бордовый галстук (в приватной обстановке носит шелковое бордовое кимоно) ;
- круглосуточно пьёт кофе, напоминающее по консистенции и запаху плавленую резину;
- в качестве оружия использует кинжалы типа танто;
- знание языков: японский, ломаный английский.

9. Опыт игры
Три года.

10. Связь с вами
570073292.

11. Сексуальная ориентация. Сексуальные предпочтения
Би-сексуал. Непрекращающаяся боль, заставляющая загружать мозг новыми непосильными задачами, а тело – бесполезными и даже опасными упражнениями, в конце концов выработала у Тадао типично мазохистские наклонности. Танто пришел к выводу, что, если невозможно избавиться от страданий, нужно научиться ими наслаждаться. Собственно, что явилось еще одной причиной развода.

*В мировой культуре буква «Т» символизирует борьбу противоположных начал.

Метки: анкеты

Комментарии (0)

Severus Snape [6, S]

Дневник

Вторник, 31 Марта 2015 г. 16:39 + в цитатник

[align=center][/align]

[align=center]Северус Снейп [/align]

[align=center]❖ ПЕРСОНАЖ

[/align]
♦ Имя и фамилия персонажа
Северус Тобиас Снейп / Severus Tobias Snape
♦ Возраст и дата рождения
9 января 1960 года, 16 лет
♦ Чистота крови
[spoiler="Полукровка "]Для Снейпа вопрос чистой крови был из разряда «больных». Детвора в тупике Прядильщиков все детство дразнила его колдуном, а его мать – ведьмой, хотя Эйлин отреклась от волшебства навсегда, выходя замуж за Снейпа-старшего. Петунья никогда не упускала возможности обозвать приятеля сестры ненормальным. На Слизерине полукровке приходилось краснеть от стыда. Даже родители Люциуса относились к нему с опаской, считая, что и капли маггловской крови достаточно, чтобы сделать из человека преступника-рецидивиста. Северуса бесили их заносчивые повадки, кажущаяся изнеженность и тепличность, привычка смотреть на всех остальных, как на пыль у своих ног, и требовать подобострастного поклонения. Заискивать и пресмыкаться перед теми, кто считал, что заклинания должны повиноваться им по праву рождения, Снейп считал ниже своего достоинства.
Даже его фамилия и имя, кажется, спорили между собой. Дома на эту тему разворачивалась настоящая война. Отец имя ненавидел и, когда мог, заменял его любыми вариантами по своему усмотрению – Стивен, Сэм, Себастиан – общей в этих извращениях над исконным именем сына была только первая буква. В свою очередь строптивый отпрыск делал все возможное, чтобы не откликаться на подобные клички, доходя до того, что симулировал глухоту и нарывался на побои. За 16 лет они так и не смогли прийти к компромиссу. С одной стороны, Тобиас предпринял все для того, чтобы сын возненавидел магглов, с другой, как человек неглупый, Северус не мог игнорировать в качестве доказательства то, что иные «грязнокровки» талантливее некоторых чистокровных, в первую очередь, незабвенная Лили Эванс.[/spoiler]
♦ Деятельность
Слизерин, 6 курс
♦ Лояльность
Пожиратели Смерти. Задумывается о получении Тёмной Метки после окончания школы.
♦ Внешний вид
~ Прототип:
Луи Гаррель / Louis Garrel
~ Цвет глаз:
Чёрный
~ Цвет волос:
Чёрный
~ Телосложение:
Субтильное
~ Отличительные черты:
Еще на первом курсе Северус прочитал в библиотеке (в которой наряду с другими была и секция маггловской литературы) одну из сказок Гауфа, в которой говорилось о мальчугане, превращенном злой старухой в уродливого карлика с огромным носом. Эту книгу он даже осмелился украсть, перечитывая перипетии истории о победах Якова с несвойственной ему страстью. Впрочем, книгу он вернул скоро – прочитав последние страницы о том, как парню удалось снова стать «таким же, как все люди», и посчитав такой конец по меньшей мере предательством со стороны автора. Но тем не менее книга помогла Снейпу смириться с тем, что Адонисом ему никогда не быть, и понять, что это в жизни не самое главное.
Высокого роста, жилистый, с тщедушной грудной клеткой, повадками он напоминает сжатую пружину или ядовитую змею. От матери Северус унаследовал вытянутое, с тяжелыми бровями, лицо. Узкие губы, крючковатый нос и цепкие чёрные глаза, со склонностью «сверлить» собеседника вносят свою лепту в образ, не вызывающий доверия. Тонкие умелые пальцы натренированы во время произнесения изощрённых заклинаний и нарезания ингредиентов для зелий (а потому покрыты пятнами от химикатов). Длинные чёрные сальные волосы напоминают занавеску. Бледная землистая кожа осталась бы цвета алебастровой могильной плиты, даже проведи слизеринец год на пляже. Ровный голос можно было бы назвать безэмоциональным, если бы не сопровождающая его всюду ирония и сарказм. Насколько аккуратен в плане учебы, настолько же неряшлив в плане внешности. Одевается нескладно, даже если размер совпадает с нужным.
♦ Особенности характера
~ Цели в жизни:
Обрести независимость, освоить и превзойти существующие достижения в области Тёмных Искусств; считает, что любые привязанности и сентиментальные увлечения ему только помешают на пути к исполнению этих замыслов.
~ Плюсы:
Трезвомыслие, проницательность, осторожность, остроумие, прямота, целеустремлённость, стойкость, сила воли, хитрость
~ Минусы:
Мнительность, подозрительность, язвительность, скрытность и некоммуникабельность, граничащая с аутизмом, агрессивность, солипсизм, жестокость
~ Патронус:
Лань
~ Боггарт:
Отец
Общее описание:
Мерзкий нрав Снейпа отворотил от него тех редких любителей экзотики, которые были готовы находиться рядом с ним из жажды оригинальности. Отсутствие толерантности и терпимости, а также неспособность к благодушному поддержанию скучной беседы, лицемерным похвалам и лести создали вокруг него санитарно-защитную зону одиночества. Слизеринец чуть ли не с пеленок культивировал в себе осознание Самодостаточности. Его душу давно уже отравлял этот миф конфликтных людей, способных себя уверить в том, что одиночество является искусством и благом. Северус коллекционировал афоризмы вроде «Homo homini lupus est», будто жемчужины людской мудрости, и хватался за них, когда кто-то пытался вытащить его, объясняя, что одиночество – хорошая вещь только тогда, когда об этом есть кому сказать. Последнее время Северус манил себя тем, что не нуждается в диалоге с другими, с безумством умирающего в пустыне, который вскрывает себе вены и пьет свою кровь, этим лишь приближая свою кончину. Возможно, из-за этого у него и развилась в небольшой степени мания преследования. Снейп часто, как многие подростки, считал себя недооцененным, непонятым и непризнанным. Например, когда мимо проходила стайка школьников, шептавшихся между собой, Северус был уверен на девяносто девять и девять десятых процента, что они замышляют против него какую-нибудь пакость. Этой уверенности помогало держаться на плаву то, что иногда (но вовсе не всегда, как он думал) ребята и вправду, выбирая себе жертву для шалостей, останавливали свой выбор на нем. Правда, со временем число таких смельчаков неуклонно сокращалось, так как месть Северуса была изобретательна и неотвратима. Осуществлять ее помогала любовь к исследовательской работе, где предоставлялась возможность ежечасно что-то открывать и постигать всевозможные тайны. Здесь он был целеустремлен и энергичен, куда девалась неуклюжесть и угловатость? Он терпеть не мог занятий в стиле «отдели зерна от плевел и познай самое себя» и рассуждений о «лишних» знаниях. Чтобы вывести Снейпа из себя, необходимо и достаточно было всего лишь сказать, что содержания учебника, рекомендованного министерством, хватит, чтобы сдать экзамен. Размышления об интеллектуальной «гигиене» никогда не находили отклик в душе мага, который в своем побеге от невежества не мог остановиться. Мадам Пинс с неохотой выдавала студенту книги, с бешенством обнаруживая написанные от руки поправки в неприкосновенном запасе знаний. На ее возмущение Снейп, обладающий повышенным чувством собственного достоинства, не реагировал, чего нельзя было сказать о насмешках в его адрес со стороны, например, Джеймса Поттера. Обидные клички, прозвища, тычки оседали в душе нерастворенной злостью, а Северус всегда был в своей ненависти способен не только на огромные разрушения, но и на самоуничтожение. Ревность, подозрительность и вспыльчивость подогревала и без того распалившиеся чувства к заносчивому сопернику. Сомнения посещали слизеринца только тогда, когда он думал о происшествии близ Воющей Хижины – впечатлительный по натуре, Снейп никогда не забывал оказанных ему услуг. Впрочем, точно так же он не забывал и нанесённых оскорблений и обид. При Лили Северус порой позволял себе говорить о ее однокурсниках по факультету в таком нелицеприятном тоне, что ехидство принимало размеры хамства. Свои же положительные чувства он проявлять на людях не умел. Чаще казалось, что Снейп груб, невнимателен и даже жесток, так как мог посмеяться над ней в присутствии посторонних. Светская беседа никогда не была тем времяпрепровождением, которое приветствовал молодой человек. Другие были способны щебетать в течение суток, отпуская в неограниченном количестве комплименты, полезные указания и шутки, записанные на оборотной стороне оберток из-под леденцов. У Снейпа запас подобных любезностей был весьма ограничен – если при рождении их и выдавали, то Северус взял вместо них двойной запас желчи.
♦ Волшебная палочка
черное дерево, сердце дракона, 11 дюймов
♦ Артефакты
Разборный котёл, метла «Хвостатая звезда», самозаправляющееся перо
♦ Животное
Ворон Ашер.
♦ Семейные узы
Мать Эйлин Снейп (в девичестве – Принц), отец Тобиас Снейп
♦ Занимательная история
Кому понравится перспектива жить в зловонном тупике, в тошнотворном климате родительского дома, где семейная эпопея никак не может подойти к логическому концу – разводу и разделу имущества, которого не так уж много? Волшебница Эйлин, в девичестве Принц, - мать Снейпа, - не предпринимала никаких попыток улучшить ситуацию, решив, что это ее крест, судьба, наказание за ошибки молодости…какие только отговорки она не находила омерзительному поведению своего мужа-маггла Тобиаса! Иногда Северус мечтал, чтобы мать обнаружила, что у его отца другая женщина, или узнала, что он убийца, а может, вор. Тогда и она бы потеряла терпение и нашла бы силы уйти от него.
Немалая часть выдуманных Снейпом проклятий в первую очередь предназначалась Тобиасу, который, как оказалось вскоре после замужества, отвергал все, что связано с магией. По обыкновению мысль о возвращении домой приводила молодого человека в ужас. Лет в десять у Северуса наконец появилась отдушина помимо чтения и фантазий об учебе в школе, где он станет волшебником - Лили Эванс. Остается загадкой, чем смог привлечь к себе внимание доброй и жизнерадостной девочки некрасивый и нескладный мальчишка, общение с которым уже тогда обещало быть сложным. Возможно, маниакальной преданностью, граничащей с фанатизмом; пытливым умом, каждую минуту ищущим новые загадки; принадлежностью к волшебному миру, ведь кроме Снейпа, тогда было некому рассказать Лили о нем. Без проблем не обходилось – первым поводом для ссор стала родная сестра Эванс, Петунья, презрение к которой Северус скрывал недостаточно удачно
В 1971 году он поступил в школу «Хогвартс», где был определён на факультет Слизерин. Несмотря на то, что Лили Эванс была определена в Грииффиндор, они не теряли связь, хотя часто ссорились. Довольно скоро Лили приобрела себе в школе друзей, а Северус – врагов. Конфронтация с Великолепной Четверкой разрослась в настоящую войну с переменным успехом сторон, то затихающую, то вспыхивающую, но никогда не прекращавшуюся.
Несчастный случай в конце пятого курса, чуть не приведший к смертельному исходу, не улучшил и без того натянутых отношений слизеринца с Блэком, Поттером, Люпином, и Петтигрю. Первые двое, по мнению Снейпа, были достойны сожжения на медленном огне. Но пусть слизеринец обходил стороной Мародеров, пусть при создании любых проклятий в его мозгу первыми всплывали имена «Джеймс» и «Сириус», но он никогда не признался бы в этом ни одной живой душе. Если бы хоть кто-то посмел упомянуть об этом сердобольным тоном, когда рядом находились гриффиндорцы, студент бы, не раздумывая, пошел в пасть целому прайду в праведном возмущении, лишь бы его не посчитали трусом.
С самого начала учебы Снейп сблизился с человеком, казалось бы, совершенно другого уровня – Люциусом Малфоем. Но за разницей возрастов, социального положения и даже чистоты крови, которая для блондина зачастую была определяющей в выборе друзей, скрывалось настолько глубокое понимание друг друга, что постепенно они научились обходиться без слов, обмениваясь в присутствии чужих одними лишь взглядами. Разговоры почти нищего полукровки и представителя высшего общества были извечным соревнованием и подтруниванием над давно известными слабостями друг друга. Тем не менее, юный лорд был одним из немногих людей, кто оказывал на Северуса большое влияние. Именно по настоянию Люциуса Снейп раздумывал вступить в ряды Пожирателей смерти, хотя и знал, что другой его лучший друг, - Лили Эванс, с которой последнее время отношения становились все более прохладными, - будет не в восторге от этой идеи.
♦ Дополнительно
[spoiler="атмосфера"]Когда в жизни сплошные барьеры,
Всё сгорает и катится прочь —
Если хочешь: я буду первым,
Кто не в силах тебе помочь.

Когда ты ощутишь измену,
Проклиная паршивый мир —
Если хочешь: я буду первым,
Кого ты назовёшь чужим.

Когда резко сужаются стены,
А дорога как тонкая нить —
Если хочешь: я буду первым,
Кто не сможет тебя спасти.

А когда ты устанешь от бездны,
И с молитвой посмотришь в зенит —
Если хочешь: я стану последним,
Кто посмеет тебя забыть.

Но… Ты не хочешь.
© Эль Твит[/spoiler]

[align=center]❖ ИГРОК
[/align]
♦ Контактные данные
570073292
♦ Частота появления
Заходить могу ежедневно, писать пореже.
♦ Как вы нас нашли
Лили Эванс

Метки: анкеты

Комментарии (0)

Контракт Гэндальфа часть 1

Дневник

Вторник, 31 Марта 2015 г. 16:44 + в цитатник

Контракт Гэндальфа

» ВОЗРАСТ | ПОЛ | РАСА «
∞* | мужской | майар

» МЕСТО РОЖДЕНИЯ«
Валинор

» РОД ДЕЯТЕЛЬНОСТИ«
Истари

-------------------------------------------------------------------------------------

*Йен МакКелен+

ОТЛИЧИТЕЛЬНЫЕ ЧЕРТЫ ВНЕШНОСТИ:
Гэндальф (как, в общем-то, и прочие Истари) имеет облик старика. А впрочем, он и является стариком, со всеми сопутствующими этому возрасту отличиями: седой бородой и кустистыми бровями, морщинистым лицом и хриплым голосом (который порой обретает глубину, обрастая напевными обертонами). На плечи ниспадают чуть вьющиеся длинные волосы. В одежде непривередлив, предпочитает неброские цвета. Единственная заметная вещь – серебряный шарф сложного плетения. В руках – жезл, больше похожий на выбеленное временем тонкое деревце вверх корнями, в которых притаилась изогнутая трубка и кисет.

ХАРАКТЕР

В то время, как Гэндальф заявляет, что Бильбо не так прост, как кажется, и не так прост, как думает он сам, о волшебнике можно сказать то же самое. С одной стороны, ему не чуждо самодовольство и он с удовольствием рассказывает о своих подвигах, которые «не грех и приукрасить», а с другой не кичится ни своим происхождением, ни знанием, ни могуществом, якшаясь и с королями, и с трактирщиками, и с эльфами, и с хоббитами, никого не обходя своим вниманием, а также спокойно отдаёт пальму первенства Саруману, не покушаясь на его место «старшего».
Скор на гнев и острое словцо, любит поспорить и порой не так терпелив, как ему самому того хочется, но никому не откажет в сострадании. В моменты ярости становится «будто бы ростом с дом», неосознанно пользуясь столь угрожающей иллюзией. Иногда грешит непоколебимой уверенностью в собственной правоте, несмотря на то, что не раз убеждался в том, что знать всё не под силу даже Валар. Если принял какое-то решение, с пути упрямого Серого не сдвинет даже мумак.
Любит поболтать, не гнушаясь ни древними легендами, ни деревенскими байками, с удовольствием пересказывая и то, и другое, особенно, когда сам был участником событий. Вообще легко переходит из режима «недосягаемая и непознаваемая сила Арды» в режим «весёлый старик с арсеналом слабостей и капризов», чередуя ответственность, которая лежит на нём неподъемной горой, с отдыхом, который требуется даже майару.
Питает слабость к хоббитам, считая их козырем, который можно даже не особенно прятать в рукаве, потому что все кругом не считают его за козырь. Накрепко уверен в их выдающихся качествах, проявляющихся, когда «загонят в угол», и очень часто участвует именно в том, чтобы их туда загнать, хотя и не оставляет никогда без своей помощи. Особенно выделяет род Туков, прославившихся своей бесшабашностью.

БИОГРАФИЯ. Часть I.

Нет ничего, кроме этой дороги, и нет смысла мечтать о чем-то.
Эта дорога стала мне домом, она мой ночлег и хлеб.
Говорят, она начинается от линии жизни с ладони черта,
сидящего на скале ©

Эпоха Дерев. Олорин - советник Ирмо, и в разуме тех, кто внимает ему, пробуждает мысли о будущих свершениях. «Олор» переводится как "мечта", и эльдар понимают под этим словом не просто идею, но полный образ определенной формы, облеченный всеми деталями. Майар бродит среди эльфов незримым или принимает облик одного из них, и не всегда Перворожденные не знают, откуда приходят видения, что он вкладывает в их сердца.

А такой весны у нас не было с тех времен,
Когда мы отличались отблеском в именах.
А теперь у нас имена – молоко и мёд,
Ароматы трав заповедных, игра вина.
Здесь и время течет по-другому, и слог – иной ©

Она бежала по высокой зеленой траве Лориэна, что расступалась перед одной из Перворожденных, предчувствуя её приближение. С деревьев сыпались лепестки, окутывая тело белоснежной метелью. Дурман цветов и сладость мёда зачаровывали, не давая покинуть великолепные сады, которым не было равных во всем Валимаре. Волшебный лес дразнил иллюзиями, увлекал за собой хороводом призрачных видений, заставляя забыть обо всем, что было вне его границ. Поэтому некоторые приходили сюда в бегстве от тягот сущего, так как мой хозяин давал успокоение каждому, кто искал его.
Но она пришла не затем.
Дух её был силен, и она была в состоянии сопротивляться искушению отринуть испытания, навсегда оставшись во власти несбывшихся мечтаний. За свой непобедимый характер она получила прозвище Нэрвен, - муж-дева. Она знала, чего желает, и не нуждалась ни в моих советах, ни в подсказках других айнуров, что находили самые разнообразные пути, чтобы подтолкнуть нолдор туда, куда, как им казалось, нужно было идти. С каждым годом, прожитым в Амане, это все больше смущало ей сердце. «Разве не даровал Эру свободу воли своим детям?» - читал я в её мыслях, - «почему же нам стоит во всём слушаться валар, будто слугам?»
И всё же она обернулась на журчание воды, увидела крохотный водопад, и подошла поближе: в садах Ирмо не бывает случайных совпадений. Тонкая струйка хрустальной колонной спускалась от горлышка изогнутого кувшина к донышку плоского блюда. Блестящая поверхность отражала свет, будто зеркало, притягивая взгляд. Артанис встряхнула золотыми волосами, стряхивая наваждение, но оно оказалось намного соблазнительнее прочих, что юная эльфийка отметала одним лишь поворотом головы. Она упёрлась ладонями в необработанную скалу по обе стороны блюда, зачем-то вглядываясь в прозрачную глубину, и упрямо напоминая себе, что здесь - вотчина повелителя грёз: негоже верить всему, что видишь.
Сияющая плоскость подёрнулась рябью и потускнела, обретая объем. Будто на холсте, на ней проступил портрет серебряноволосого эльфа. Он улыбнулся, и губы его шевельнулись. Она отчётливо понимала, что это невозможно, и, тем не менее, слышала его голос, хотя могла поклясться, что не встречалась с ним раньше. Таким притяжением обладал этот зов, что впервые ей захотелось очутиться там, по ту сторону миража, и, воспользовавшись минутной слабостью, водоворот захватил деву, обрушив на неё и других фантомов – уже не столь приятных. Вокруг по-прежнему царила безмятежность, но в её разуме лилась кровь и раздавались крики ужаса. Колени эльфийки подогнулись, попавшая в западню под гнётом химер, она клонилась всё ниже.
- Не коснись воды! - я и сам был так озадачен, что не успел вовремя уничтожить опасный морок, который, к тому же, не сразу повиновался, будто бы не был моим созданием. Каменное блюдо разбилось, кувшин оплавился, точно пламя Утумно опалило его. Чтобы окликнуть эльфийку, пришлось воплотиться уж слишком быстро, и внешний вид мой сейчас был размыт и неустойчив. Однако она узнала меня, как всегда узнавала, утверждая, что меня выдают глаза.
- Олорин, - Артанис провела по лицу ладонями, словно очнулась от болезненного и долгого сна, - ты всё же подловил меня, - заблуждение (неискоренимое, к сожалению) подданых Финвэ, что айнуры их постоянно испытывают на прочность. В этом они порой напоминали гномов. Между тем, это была просто игра, столь же полезная для неё, сколь и для меня. Я лишь вытягивал из её воображения образы, что хранились там до срока, словно драгоценности. Некоторым сокровищам лучше лежать под замком, - что, если бы ты не успел? – в её вопросе не было обвинения, а лишь любопытство,так как она сама не понимала, как далеко мы нынче зашли. Можно было бы обмануть её, сказав, что ничего особенного не произошло, или промолчать, но я всегда говорил правду, пусть даже она была тяжела.
- Ты навсегда осталась бы в мире воспоминаний, - ужас отразился на её прекрасном лице, -  из будущего. Не на самом деле, но в своём сознании. Это называется «быть не в своём уме», - уверен, будь на месте Артанис кто-то менее смелый, он бы тут же развернулся и убежал, поклявшись никогда не возвращаться, но она стояла твёрдо.
- Он меня назвал, - она провела пальцами по губам, не смея произнести имя, будто вслед за ним всё, что она видела, могло вырваться наружу. Я тоже опасался, так как давно убедился, что и майары могут пасть, чему доказательством - валараукары, огненные бичи. Но эти звуки не были заклинанием, а всего лишь отголоском отдалённого грядущего, которое могло и не сбыться.
- Галадриель, - подтвердил я, и внезапно подумал, что имя это подходит ей гораздо больше, нежели то, что дала мать.

Окончание Эпохи Дерев. Унголиата высасывает свет из деревьев Амана. Мелькор убивает Финвэ и захватывает Сильмарилли. Феанор клянется отомстить ему. Он и большинство нолдор совершают ужасное, убив многих из тэлери, чтобы захватить корабли, дабы иметь возможность переправить войско в Белерианд. За неповиновение и братоубийственную резню Валар проклинают нолдор.

Но настало время всему молчать,
И потеряна нить, и не ровен час,
С сердца сняли каменную печать (с)

Белый песок пустынного берега в Альквалонде вперемешку с жемчужинами был запятнан кровью: немного возражений слушали нолдор в самоубийственном намерении отомстить и вернуть утраченное. Темные волны океана слизывали багровые пятна, будто стараясь загладить свою вину. Я всегда следовал воле Валар, даже тогда, когда многие из нас присоединились к Морготу в поисках иного могущества, но сейчас меня обуревали сомнения. Правильно ли поступили мы, пустив события на самотёк и не вмешиваясь, что привело к трагедии? Мне казалось, будто тьма поглотила не только Древа, но и все мои деяния, ведь те, кому я был наставником, ушли, точно и не слушали никогда. Все краски в мире потускнели, боль и злость вместо покоя и счастья были разлиты в воздухе.
- Ты должен вселять надежду, Олорин, - раздался голос, что вбирал в себя шелест опадающей листвы и горечь разлуки, - сейчас, когда она больше всего нужна, - и я почувствовал, как обида и гнев уступают свои права другому чувству: жалости к тем, кто остался без поддержки за границами Амана. Сестра Феантури почтила меня своим присутствием в образе невысокой молодой женщины с распущенными серебристыми волосами. Слезы струились по её щекам, а взгляд был устремлен за море - туда, где яркое зарево свидетельствовало о том, что Феанор не раскаялся, а лишь упорствует в своих заблуждениях.
- Её не осталось, она сожжена, - я опустился, обнимая колени Валар, всё ещё находясь в облике одного из тех, что предали и нас, и себя, - я отрекусь от цветов Лориена в пользу серого, и пойду за тобой, властительница печали, - её рука провела по моим волосам, и было в этом жесте столько любви, что я также не удержался от рыданий.
- Плакать не всегда плохо, - отозвалась Ниенна, - я сделаю тебя своим учеником, если ты желаешь того, но не спеши обращаться в пепел, - её ладонь легла ко мне на грудь, - Тайное Пламя горит в тебе ярко и едва ли когда погаснет. Придет время вернуться из чертогов одного моего брата в сады другого, - уходя, она бросила напоследок:
- И не отказывай моему цвету в радости, ведь и рассвет бывает сер.

900 Т.Э. Истари должны учиться многому заново, набирая медленно опыт, и хотя они знают, откуда пришли, память о Валиноре для них - далекое видение, к которому они безмерно стремятся (до тех пор, пока остаются верны своему предназначению). Валар таким образом хотят исправить ошибки прошлого, в особенности то, что они пытались укрывать и оберегать эльфов, полностью раскрываясь в своей мощи и славе.

Ты прошел полкруга и был таков,
И каждый таков, как ты,
Потому что нет вечной жизни и дураков,
Никогда не боящихся высоты ©

От полированных плит Маханаксар отражался голос Курумо, звеня, рассыпаясь на оттенки, преломляясь, точно свет в гранях Сильмариллей, и хотя каждый из нас вкладывал свою мелодию в первоначальную музыку, даже айнур прислушивались к переливам его речи - торжественной и стройной, не предполагавшей возражений. Не было никого, более достойного, чтобы выполнить миссию, возложенную на него Владыками: выступить против Майрона, потерявшего привилегию зваться этим именем. Выступить скрытно, облекшись в плоть и отказавшись от большей части даров Эру, чтобы стать на равных с его детьми.
Будет лишним описывать, как ужасно было это для айнур, и добровольцев оказалось немного. Со стыдом отводили мы глаза от наших старших братьев, чувствуя, что не оправдали возложенных надежд. Неохотно Айвендил подчинился воле Йаванны, и с тяжёлым сердцем провожал я друга, зная, что ему гораздо милее бродить по родным пастбищам, нежели сражаться. Едва ли он когда-либо держал в руках меч. А впрочем, судя по всему, и это не помогло бы майару, так как все свои навыки и знания посланники должны были потерять, приобретая их заново, из книг и с помощью учителей из числа младших народов. Моё сердце преисполнилось жалости к членам будущего ордена, когда вообразил я предстоящие им тяготы и лишения. Как вдруг прогремел, точно гром, голос Манвэ, и невозможно было не услышать его, хоть я и сидел на отшибе от остальных, прибыв позже, так как только что вернулся из путешествия.
- Где Олорин? – вопросил Благословенный, и я предстал пред его очи, смущённый и одетый в простые серые одежды, являя собою разительный контраст с Курумо, излучавшим изысканность и уверенность в себе. Интерес короля Арды к моей невзрачной персоне застал меня врасплох. Грешным делом я подумал, что хозяин ветров решил наказать меня за нередкие высказывания в защиту эльдар, оставшихся в Средиземье без всякой защиты. В эту минуту я прикусил язык и пожалел о том, что был несдержан.
- Я здесь, повелитель, - сглотнув, произнёс я, уже подозревая, каким будет ответ на мой вопрос, - чего ты хочешь от меня? – казалось, вечность прошла с тех пор, как я умолк, и за это время взгляд глашатая Илуватара пронзал меня насквозь, проникая в самую глубину фэа. Я чувствовал, что меня взвешивают, будто самородок, определяя, сколько карат будет весить изготовленный из меня самоцвет, и какой огранки я требую.
- Я хочу, чтобы ты пошёл третьим, - изрёк Манвэ Сулимо, и было его желание, как приговор. Тяжело вассалу перечить своему господину, когда тот уже принял решение. Ещё более тяжело признаваться перед всеми в малодушии. Но я никогда не был из тех, кто бездумно выполняет чужую волю – ни сейчас, ни после. В отличие от Айвендила, я надеялся побороться за своё право остаться в Амане, так как согласиться на добровольную амнезию, даже не обсудив этого, было бы неразумно.
- Я слишком слаб для подобной задачи, - откликнулся я, рискуя вызвать гнев правителя Валимара, - и я, - горло сдавило предчувствие, что никакие оправдания не помогут, но это была правда, - боюсь. По залу пробежал ропот, одни порицали меня, другие поддерживали, не оставаясь безучастными. Стоявший рядом Курумо снисходительно усмехнулся, - так опытный воин смотрит на оруженосца, застывшего при виде приближающегося всадника в полном облачении. Но Манвэ не отступился.
- Тем больше причин тебе идти, - парировал он, поднимая раскрытую ладонь и отметая дальнейшие возражения, - не тот храбрец, кто не боится, а тот, кто признается в своём страхе, но идет навстречу ему. Тот, кто не боится, может иной раз поступить необдуманно. Тот, кто боится, сначала думает, а затем действует, - Ауле нахмурился, усмотрев оскорбление в этих словах своему избраннику, но Благословенный подытожил, - ты пойдешь вместе с Курумо и Айвендилом, Олорин, - и я склонился, и принял его выбор.
- Но не третьим, - неожиданно слетело с губ звездной госпожи, заставляя айнур обернуться. И я застыл вместе со всеми, пытаясь понять, что имела в виду этим кратким замечанием создательница света, что никогда не бросала слов на ветер. Вместе с нами также отправились Алатар и Палландо, однако мне чудилось тут не просто указание количества Истари – магов, как нас теперь называли. Но никто не осмелился просить Элберет объясниться, хотя слова её врезались в память каждому, кто находился в тот час в Кольце Судеб.

1000 Т.Э. Когда первая тень касается Великого Зеленолесья, Маги появляются в Средиземье в противовес силе Саурона, чтобы объединить всех, кто желает противостоять ему. Но им запрещено страхом или насильно подчинять народы. Поэтому они приходят в облике старцев и мало кому раскрывают свои настоящие имена, пользуясь теми, что им дают. Корабль прибывает в Митлонд, где Олорина встречает Глорфиндэйл, прибывший из Валинора примерно с той же миссией, что и майар.

Я отрицаю все, что было мной,
Ещё вчера казавшееся важным —
Песочным замком, парусом бумажным,
Водой и ветром, призрачной стеной ©

Доски, омытые пеной, блестели под солнцем. По приказу Ульмо волны ласково несли мой корабль к Митлонду, но холодный ветер пронизывал насквозь - Манвэ суров, хотя и справедлив, и дерзости на совете не простил. А впрочем, не стоит и пытаться постичь замыслы великих. С другой стороны, мне стоило привыкать к тому, что тело моё - хроар, - теперь требует гораздо больше внимания, чем прежде. И если до сих пор я даже в благословенных землях нечасто принимал видимый облик, за что и получил свое прозвище, то теперь был обречён бессчётные годы находиться в столь немощном образе, что мало кто заподозрил бы под этой личиной майара.
Тол-Эрессеа остался позади, и с каждой лигой сама жизнь под сенью Таникветиль тускнела, превращаясь в далекое видение из числа тех, что я некогда любил посылать жителям Лориэна. Лицо моё изменилось, так что даже те, кто был знаком со мной раньше, с трудом узнавали меня, лишь прислушиваясь к подсказкам сердца, более зоркого, нежели глаза. Самому Глорфиндейлу, что помог мне сойти на берег, это далось с трудом, и я видел изумление во взгляде героя.
Ступив на землю, я почувствовал, как остатки сил покидают меня, и покачнулся: один из моряков, - самый обычный эльф, преисполнившийся жалости к пожилому человеку, - вдруг мне бросил неструганую палку из вязанки хвороста, и я схватился за костыль в последней попытке удержать отражение былого могущества. Этот кусок дерева, искривлённый и высушенный, вздрогнул под моим весом и неожиданно потемнел, становясь твёрже и крепче, впитывая в себя часть ускользающей власти над сущим. И я понял, что это был последний подарок моих покровителей, оставшийся мне взамен памяти, покинувшей меня вплоть до возвращения, которое сейчас казалось призрачнее утренней грёзы.
Пожевав губами, я поудобнее перехватил посох и шагнул туда-обратно, вырабатывая новую походку. Хорошо, хоть горб не согнул спину.
- Первый раз вижу, чтобы оттуда, - работник порта показал мне за спину, - приплывал не эльф, - по всей видимости, ему не довелось присутствовать при том, как прибыл Курумо и остальные, а моя внешность, мягко говоря, не впечатлила. Глорфиндейл уже открыл рот, собираясь, по всем признакам, сделать выговор, но моя ладонь сжала ему плечо - для этого пришлось потянуться: всё-таки Лаурэфинделэ один из самых высоких представителей своего народа, а я в росте поуменьшился.
- Что ж, по-твоему, - обратился я к любопытному корабельщику, что заслуживал ответа хотя бы тем, что помог мне, - эльф с посохом уже и не эльф? - у меня не было намерений выдавать своё высокое происхождение (что и собирался сделать мой златовласый друг), поэтому я ухватился за первую попавшуюся идею, - эльф с мечом - эльф, - я указал на ножны на боку легендарного полководца, - эльф с луком - ещё какой эльф, - охранники гавани, державшие стрелы наготове, заулыбались, - даже эльф с веслом - эльф, - я обернулся на реку Лун, где покачивались рыбачьи лодки, - а ты отказываешь мне в такой малости - побыть эльфом с посохом! – проворчал я, и войны засмеялись, наверняка приняв мою речь за стариковский каприз. Разумеется, ни с посохом, ни без него я, седой, как лунь, и морщинистый, как печёное яблоко, не походил на эльфа - вечно юного и прекрасного. Но по крайней мере, моё чувство юмора осталось при мне и не раз ещё помогало выйти из нелёгких ситуаций.
- Будь, кем хочешь, - мой собеседник отступил с дороги, а у Глорфиндэйла, кажется, пропало желание делать внушение.
- Ну, что, благородный военачальник, - я прищурил голубые глаза, - то немногое, что осталось от прошлого, - у вас тут путников только расспросами изводят или таки кормят иногда? - мой недавно обретённый желудок уже измучило непривычное чувство голода. Глорфиндейл проводил меня к лестнице, ведущей в обитель князя тэлери, и, убедившись, что нас никто более не слышит, спросил, явно в сомнениях после случая на пристани:
- Как мне тебя теперь называть? - я задумался, понимая, что настоящее имя с этого дня использовать не могу, и поскользнулся на мокрых ступенях. В последний момент я избежал падения, оперевшись на трость, и тут меня осенило.
- Зови меня эльфом с посохом, - усмехнулся я, - как видишь, мне он понадобится.
- Гэнд-альф, - проговорил Глорфиндейл на вестроне, смакуя новое слово, - ты уверен, что это подходит? Оно такое...
- Простое? - фыркнул я, поглаживая бороду, - уверен, что успею обзавестись и более сложными, а пока сойдет и Гэндальф.
Со временем я и правда оброс целым списком титулов (Митрандир), кличек (Таркун) и даже оскорблений (Северный Шпион, Инканус), но первое прозвище приросло накрепко, заменив имя. Особенно оно пришлось по душе жителям Арнора.

1000 Т.Э. Кирдан Корабел не зная точного происхождения посланца, понимает, что под личиной пожилого человека скрывается могучий и благородный дух. Понимая, что волшебнику придётся столкнуться с множеством трудностей, Владыка Митлонда вручает Гэндальфу Наир, одно из древних эльфийских Колец Власти. Белый Посланник, искушенный в разгадывании тайн, через некоторое время проведывает об этом даре и завидует ему. С этого начинается его тайная неприязнь к Серому.

Отче, я просыпался ночью и видел небо в таком огне,
Что боялся дышать, ибо знал, что огонь во мне
Он полыхал, плясал, пожирая снег, чуда иного нет ©

Резьба из переплетенных водорослей и рыб украшала порог просторной комнаты, которую предоставил в моё распоряжение Новэ, также прозванный Кирдэном за свои заслуги. Переступив это произведение искусства, мои ступни оказались на паркете, выложенном из дощечек разных форм, слагавшихся в изображение морской раковины. Идеально пригнанные, они даже не скрипнули под шагами эльфа, который гостеприимным жестом указал на широкую кровать, где аккуратно были разложен костюм, по меньшей мере, для принца: шёлковая сорочка, поблёскивающая вышивкой, парчовый плащ с россыпью опалов, вязаный шарф с кистями... Я на мгновение коснулся роскошной ткани и покачал головой.
- Надеюсь, мой отказ не обидит владыку Митлонда, но я не могу принять сей дар, - Кирдэн воззрился на меня с удивлением, едва ли не большим, чем то, каким встретил меня Глорфиндэйл, - мне нужно то, что не жаль порвать, испачкать или потерять в пути, - объяснил я.
- Эти одежды шили самые лучшие портные Линдона, - с оттенком обиды известил меня князь, - Куруниру они очень понравились, - "Курунир?" - мне стоило усилий вызвать воспоминания, которые теперь были скрыты пеленой, - "ах, да, Курумо". Как бы ни восхищался я знаниями и умениями старшего брата, следовать я решил только лишь тому пути, который выбрал сам, не повторяя за ним, точно подмастерье.
- Не сомневаюсь, - майары Ауле склонны к побрякушкам. Эта особенность даже Саурона стороной не обошла, да не будет он помянут и в мыслях, - но я все же принесу свои извинения и удовольствуюсь тем платьем, что принято у вас давать гонцам в дорогу. Оно будет и теплее и долговечнее.
- Ты так скоро собираешься нас покинуть? Курунир Лан гостил у нас несколько месяцев, - и снова помянул он Искусника, заставив меня приподнять бровь:
- Не сравнивай младенца и мужа, - сказал я, - он может позволить себе отдыхать, покуда мне придётся трудиться, не покладая рук, чтобы достичь того, что ведомо ему сейчас, - несмотря на то, что Валар дальновидно послали нас загодя, зная, что нам потребуется время, чтобы овладеть нужными навыками, я чувствовал, как время утекает сквозь пальцы, как мой Враг дышит мне в спину, когда я слаб и слеп.
Эльф не стал более спорить, сделавшись задумчивым, будто ему открылось нечто новое, и лишь уговорил меня остаться на неделю, чтобы, как сказал он, обменяться знаниями и опытом, хоть я и утверждал, что память моя сейчас напоминает рваную хламиду бродяги. Долго беседовали мы на самые разнообразные темы, и я старался впитать каждое слово, что слетало с уст правителя Белерианда, а он живо интересовался моей точкой зрения по многим вопросам. В один из вечеров хранитель Гавани приказал погасить все светильники и сел в кресло напротив. Мы остались вдвоем, и лишь камин бросал на лица алые отсветы.
- В нашу первую встречу, - напомнил он, - я хотел навязать свою волю, предложив гостю то, что ему без надобности, - я поднял руки в знак того, что инцидент исчерпан, - и ты справедливо отверг моё предложение, - желая угодить Кирдэну, я облачился единожды на ужин, как того желал радушный хозяин, и даже согласился взять с собой в дорогу серебристый шарф, но всё же остался твёрд в своём желании одеться, как обыкновенный пилигрим. Однако тэлери говорил не об этом:
- Теперь я хочу загладить свою вину, Странник, - сняв золотой перстень, которого я раньше не замечал, Кирдэн протянул его мне, и я, заворожённый, внимал тому, что он говорил, не веря своим ушам, - чтобы твоё задание не оказалось чересчур изнуряющим, прими это Кольцо, - произнёс князь, и голос его был значителен, будто Курунир, гостивший здесь, передал эльфу часть своей способности увещевать, -  ибо труды твои будут тяжкими, и великими опасности, но оно поможет в твоих заботах и облегчит их, - эти слова подтвердили догадку, что, несмотря на все предосторожности, Кирдэн всё же догадался о моём происхождении.
Кроваво-красный камень, венчавший тонкий ободок желтого металла, словно разгонял тени, сгустившиеся в углах. Украшение было простым, но таило в себе скрытое могущество – не менее великое, чем посох, прислоненный сейчас к подлокотнику моего кресла. Тайное Пламя дремало до срока в его глубине, и едва только перстень оказался в моей ладони, я ощутил, как оно стало единым целым со мной, вскипая вулканической лавой в моих венах, разгоняя кровь и даруя энергию, что заставила меня забыть о том, что дух мой заключён в темницу дряхлой развалины.
- Это - Кольцо Огня, - сообщил князь то, что было мне и так уже ясно, как день, - с ним ты сможешь зажигать сердца в этом стынущем мире, - Кирдэн без сомнения обратил внимание на произошедшую со мной перемену, а я в свою очередь заметил, как усталость стремительно скрадывает дивные черты эльфа, откинувшегося на спинку кресла. Только вчера мы говорили о выкованных кузнецами Эрегиона Кольцах Власти, родственных оружию Гортаура, но неподвластных ему до тех пор, пока Единственное потеряно. Бесспорно, таким образом, тэлери готовил меня к сегодняшнему разговору.
- Не принять такой дар было бы опрометчиво, - просто ответил я, понимая, что сам факт передачи уже свершился, и невозможно возвратить Наир, ставший частью меня (или наоборот?), - но как же ты, друг мой? – состояние эльфа не на шутку меня беспокоило.
- Что до меня,- моя душа с Морем, - взгляд Кирдэна метнулся к окну, туда, где в сапфировом небе стенали чайки, - Наир был доверен мне лишь для того, чтобы сберечь тайну, - впоследствии, как и первый хозяин кольца, я держал его скрытым от чужих глаз, - в Митлонде он бездействует, но раз уж ты здесь, выходит, настала пора ему оказаться в руках более благородных, - кольцо расцвело неуместным червонным цветком на моих бледных, похожих на лапки выцветшего паука, пальцах, и я усмехнулся, услышав эльфа.
- Почему же ты не вручил Кольцо главе нашего ордена, Саруману? – поинтересовался я, вспомнив, как часто Кирдэн упоминал Искусника, и эльф снова повернулся ко мне:
- Ты ведь сам сказал, что Курунир и без того безмерно одарён. И правда, он отнюдь не производил впечатления нуждавшегося в помощи, - значит, я получил Кольцо потому, что выглядел слабаком, - сделал я вывод. Это был не самый лучший комплимент из тех, что мне доводилось услышать, но, по крайней мере, честный.
- Для того чтобы хранить подобную вещь, нужно обладать немалой силой, - проворчал я, впрочем, не особенно стараясь убедить эльфа передумать, да тот и не хотел.
- Я буду жить на сумеречных берегах до тех пор, пока не отчалит последний корабль, - напутствовал меня князь, когда я всё же покинул его жилище, кутаясь в грубую накидку из овечьей шерсти. Наир согревал сердце не хуже мирувора, которым в избытке снабдили меня щедрые эльфы, - - я дождусь тебя, - и я знал, что этой клятве можно верить. С моей стороны стоило приложить все усилия, чтобы Кирдэну было, кого ждать.

2758-59 Т.Э. В ходе правления Аррасуила, вождя дунадан, орки Мглистых гор, осмелев, пытаются вторгнуться в Эриадор. Следопыты снова и снова отбивают их нападения, но небольшой банде удаётся добраться до Шира, где их встречает отряд под водительством Бандобраса Тука. Несмотря на это, многие погибают в Долгую Зиму, и Гэндальфу приходится помогать хоббитам Шира пережить её.

И ложится зима, и становится нам забвеньем,
Отреченьем становится, временем всех разлук.
Ты позволил им стать сильнее и откровенней,
Чем положено тени, пляшущей по стеклу ©

Наст скрипел под ногами, угрожая провалиться и обрушить нас в самую холодную могилу на свете. Хоббиты - не эльфы, хоть и умеют ступать скрытно и бесшумно, а уж люди и вовсе ходят, как будто боятся, что земля не удержит их, если они по ней сильнее не топнут. Нам на руку, впрочем, была неповоротливость наших врагов, что не страдали от холода так, как мы, но все же были тяжелее и оставляли на снегу заметные следы. По ним и оставалось выслеживать орков, не умевших заметать следы или делающих это не так искусно, чтобы признаки недавней стоянки не заметили дунаданы.
Способный и смелый народ, они мне нравились еще и тем, что без колебаний пришли на подмогу своим соседям-полуросликам, когда ударили морозы, и стало ясно, что это не обыкновенные причуды погоды, а план, изобретённый изощренным разумом для того, чтобы поработить свободные народы. И сколько бы фермеры ни утверждали, что никакой свободы им и даром не надо, всё же они понимали не слишком отчётливо, как сильно изменится их жизнь, если до Шира дотянется когтистая длань мрака. Слава Эру, не все были таковы.
- Эй, волшебник, огоньку не найдется? - окликнул меня Бандобрас, доставая из котомки странное вытянутое приспособление, более всего похожее на изогнутую флейту или крохотный охотничий рог. Тук поднёс его к губам, еще больше подтверждая сходство с пришедшими на ум ассоциациями, но вместо того, чтобы выдуть воздух, сжал зубами мундштук. Покопапавшись у себя в кармане, хоббит достал небольшой мешочек, затянутый шнурком и, взяв оттуда щепоть измельченных, ароматно пахнущих листьев, тут же высыпал их в углубление на конце дудки.
Я наблюдал за нехитрыми его манипуляциями, пытаясь взять в толк, зачем Бандобрасу понадобилось что-то ещё и зажигать. Разумеется, ни Тук, ни тем паче сопровождавшие меня Следопыты не были посвящены в тайны древнего кольца, но им было ведомо, что у меня особые отношения со светом и пламенем: в ночи повеселее этой мне случалось развлекать их фейерверками, отдалённо напоминавшими те иллюзии, которые составляли суть моего существования на забытом Западе.
Я не боялся демонстрировать свои таланты: здесь давно уже не помнили преданий об эльфийских кузнецах и минувших войнах, а мои фокусы воспринимали как бытовое чародейство, доступное рядовому шарлатану. Из любопытства я зажёг небольшую искру, не способную привлечь внимания часовых, - мёртвая ветвь, промёрзшая до сердцевины, зажглась не сразу. Тук принял этот маленький факел с благодарностью и запалил от него смесь, которой набил своё хитрое устройство. Спустя минуту он выбросил с шипением погасший сучок и с довольной ухмылкой задымил вовсю.
- Только не говори, что плут вроде тебя, раздающий всем советы направо и налево, никогда не видел курительной трубки, - ухмыльнулся Бандобрас, и когда я подтвердил его догадку, тут же, не откладывая, стал делиться со мной тайнами загадочной привычки полуросликов, будто и не было смертельной опасности, нависшей над нами. Первый же вдох заставил меня закашляться, но следующий вдруг придал спокойствие и непередаваемое чувство ясности мыслей.
Не успел я привыкнуть к этому приятному ощущению, как предупредительный свист известил нас о нападении. В отличие от орков, гигантские варги намного лучше ориентируются в лесу, и поэтому их приближение сложнее предсказать. Мы выхватили оружие, бросившись на позиции, а трубка осталась у меня. В пылу боя нас раскидало в разные стороны, и мне представился случай свидеться с Туком лишь после его окончания. Он был ранен, однако присутствия духа не потерял и даже отшучивался.
- Гляди, Гэндальф, - крикнул хоббит, поднимая ладони вверх, - какими запонками я обзавелся. Чистые рубины! – во время битвы злобному вожаку стаи удалось прокусить Бандобрасу запястья: варги учили своих волчат этому трюку, чтобы лишить противников возможности пользоваться мечом. Учитывая, что это была не последняя битва, здоровые руки Туку в будущем понадобились бы.
- Укусы варгов бывают ядовиты, - покачал я головой, - а запонки я тебе достану и получше, - беспечность моего друга могла обернуться трагедией. Теперь пришлось использовать огонь отнюдь не для забавы, но для того, чтобы остановить кровотечение и предотвратить заражение. Не знаю, смог бы хоббит впоследствии поднять свою дубину, если бы я в тот момент не настоял на лечении.
- Проклятый волшебник, - ворчал Тук, ибо это было нестерпимо больно. Собираясь вернуть трубку, я вытащил её из-за пазухи, но Бандобрас отмахнулся, - мы в расчёте, Гэндальф. Ты наградил меня шрамами, а я тебя – вредной привычкой. Но и то, и то, если посмотреть, не так уж и плохо, - и он раскатисто расхохотался, подтверждая своё прозвище Бычий Рёв.

1100 – Мудрые узнают, что зло построило крепость Дол Гулдур в Темнолесье.
2063 – Гэндальф отправляется в Дол Гулдур, Саурон бежит на Восток.
2460 – Саурон с возросшими силами возвращается в Дол Гулдур.
2463 – создан Белый Совет, в который входит Гэндальф.
2850 – Гэндальф вновь приходит в Дол Гулдур и выясняет, что там обитает Саурон.

Ты же знал, где кончалась дорога, сидел фазан.
Охотники шли, и ты им не рассказал.
Ураган закончится, выплеснет семь цветов,
Ты готов ко всему, а к этому не готов.
Когда тебе страшно, не закрывай глаза ©

Раскрошившиеся камни брызнули в стороны, мешаясь вместе с обломанными ветвями, засыпавшими исчерченный трещинами древний мост. Задыхаясь на бегу, я стремился убраться из проклятого места, что так долго скрывало в себе зло, как недолеченная рана скрывает в себе ядовитый гной. В воздухе витали запахи горелой шерсти и кислого пота. Вслед неслись крики орков и рычание варгов, обманутых мной. Признаться честно, я бы предпочёл, если бы они меня вовсе не заметили.
Внезапно пронзительный визг оглушил уши. В нём соединился исковерканный говор гоблинов, так непохожий на мелодичное наречие Запада, скрежет металла и шипение змей, грубая ругань и заклинания древнее большинства живущих. Совершенно не мужественно захотелось ногтями и зубами, точно червь, закопаться в чрево Арды, исчезнуть, лишь бы не слышать мерзкого голоса, но я подавил малодушный порыв, мысленно вознося молитву Элберет, однако это не подействовало:
- Тут нет света, волшебник, чтобы рассеять тьму, - жаркое пламя обожгло кожу и ослепило глаза - но не то, что дремало, тая несравненную силу, на правой руке, приняв облик скромного украшения, готовое согреть и осветить путь. Этот огонь был предназначен лишь для разрушения. Он обжигал, возвращая боль, что пожирала Врага, взявшего то, что ему не принадлежало. Гораздо более страшного, чем тот, с которым я нынче столкнулся, но мне было достаточно и его.
Слишком поздно я понял, что заблуждался. Нет, я был не настолько самонадеян, и не считал, что хозяин проявит чудеса гостеприимства. Но считая его человеком, я обманулся, теперь осознав свою ошибку - и ошибку Белого Совета. Некромант, которого Саруман величал «человечишкой, заигравшимся с Темной Магией», оказался тем, ради кого мы и были присланы в Средиземье. Мы так долго ждали его появления, что пропустили, когда он собирал войско у нас под носом.
- Саурон! - прохрипел я, будто меня могли услышать Элронд или Галадриель, и принять необходимые меры. Щупальца тьмы рвались всё ближе, стремясь опутать меня. Именно этого момента я страшился, прозрев на совете Валар не столько почести, что польются из рога изобилия на победителя изменника, но тяготы, с которыми столкнется проигравший. Именно здесь и сейчас мог сломаться посох, столько лет служивший верной опорой.
Я не тщил себя надеждой, что играючи справлюсь с тем, кто всё своё бессмертное существование положил на то, чтобы обрести власть над тёмными силами. Даже в своем истинном облике я не осмелился бы утверждать, что выйду живым из этого сражения. Надежда была лишь на то, что Гортаур, потерпевший сокрушительное поражение, не полностью восстановил форму.

2851 г. T.Э. Белый Совет встречается, чтобы избрать главу Совета. Галадриэль настаивает, что им должен стать Гэндальф, но тот отказывается, не желая иметь обязанностей ни перед кем, кроме Валар. Главой Совета избирается Саруман. Гэндальф рассказывает, что в Дол Гулдуре скрывается Саурон, и предлагает предпринять какие-либо действия, но Саруман уговаривает Совет просто наблюдать и ждать.

Вам привычно все подчинять закону,
Вам приятно всем обладать сполна…
Все труднее верить, что мы знакомы
С той поры, когда боги не знали сна ©

Пол Ортханка был идеально бел – без единого шва, так как Изенгард был не сложен из плит, а высечен из цельной скалы. Мои серые одежды на его фоне смотрелись нестираным тряпками, которыми, по сути, и были. Одеяния эльфийских лордов были не в пример богаче, вызывая в памяти тот наряд, что предложил мне Кирдэн в первый мой визит в Митлонд. Увы, с тех пор у меня не было ни времени, ни желания следить за модой.
Саруман взял слово, требуя выбрать главу Совета в свете последних событий, а именно – моего донесения о пробуждении Саурона. Я не видел необходимости менять сложившийся доселе порядок, когда мы имели равные права голоса. Я видел, что на роль главы он прочит себя, и видел в предложении Белого Мага только желание обрести власть, которой у Белого Мага и без того было в избытке. Но остальные поддержали его.
Кроме Галадриель, которая вдруг со свойственным нолдор пылом, не спрашивая ничьего мнения на сей счёт, выдвинула мою кандидатуру. Она владела голосом не так искусно, как владыка Ортханка, но эльфы прислушивались к ней охотнее, как к одной из их них. Она перечисляла мои заслуги, напирая на то, что именно я обнаружил убежище Саурона, и Келеборн, и Элронд начали колебаться. В конце концов лориенская дева убедила всех, кроме Сарумана, который теперь сам не был рад идее выбрать главу, и пытался пойти на попятный.
И кроме меня.
Мне, безусловно, были очень лестны слова похвалы, учитывая, как редко в пути удавалось их услышать. На земле Рохана меня за глаза называли Буревестником – за то, что появлялся, когда тучи сгущались на горизонте. Люди порастеряли былые знания и теперь к любому, кто владел магией, относились подозрительно. Особенно, если он выглядел так, как я: меня порой принимали за попрошайку или того хуже – за приспешника Врага.
Галадриель называла меня провидцем, и я действительно многое мог предсказать, но я не был так дальновиден, как Саруман. Поэтому я не рисковал управлять погодой – солнцем, дождем, ветрами, - не зная, к каким последствиям приведет моё вмешательство в естественный ход природы. Даже огнём я пользовался осторожно, помня о том, что на всех кольцах власти, даже на моём, лежит печать прикосновения Гортаура.
Галадриель превозносила мою мудрость, и я ни в коем случае не был глупцом, но и не был так образован, как Саруман. Поэтому я не мог полагаться только на свои знания, ища поддержки у всех, кто встречался мне на пути, заводя знакомства и в королевских домах и в деревенских тавернах, дорожа добрым словом и тем паче - делом, помня, что добрый друг на нужном месте порой позволяет обойтись без колдовства.
Галадриель говорила о моей проницательности, и мне и вправду было очевидно то, что иным открывалось лишь спустя время, но я не был так прозорлив, как Саруман. Поэтому я не мог составить своего мнения о происходящих событиях, не побывав там. Не отправлял воинов на битву, не видя, как они умирают, и не сражаясь бок о бок с ними. Не рисковал отдавать приказы тем, чьи обычаи не знал.
Нет, я не подходил на роль главы Совета.

Метки: анкеты

Комментарии (2)

<a href="https://www.liveinternet.ru/users/1879391/post358036046/">РќРµ СЃСЂР°Р·Сѓ РІСЃС‘ СѓСЃС‚СЂРѕРёР»РѕСЃСЊ [Gandalf | Thranduil]</a><br/>
	РЈС‡Р°СЃС‚РЅРёРєРё:&nbsp;Gandalf, Thranduil;

Р¶Р°РЅСЂ, СЂРµР№С‚РёРЅРі, РІРѕР·РјРѕР¶РЅС‹Рµ РїСЂРµРґСѓРїСЂРµР¶РґРµРЅРёСЏ:&nbsp;G; РІ РЅРµРєРѕС‚РѕСЂРѕРј СЂРѕРґРµ hurt/comfort, РњРёС‚СЂР°РЅРґРёСЂ РЅР°С€Рµ РІСЃС‘;

РєСЂР°С‚РєРѕРµ РѕРїРёСЃР°РЅРёРµ:&nbsp;РСЂРёРЅ Р“Р°Р»РµРЅ РѕРєРѕРЅС‡Р°С‚РµР»СЊРЅРѕ РїСЂРµРІСЂР°С‚РёР»СЃСЏ РІ РўР°СѓСЂ-СЌ-РќРґР°СЌРґРµР»РѕСЃ, СЌР»СЊС„РёР№СЃРєРѕРµ РєРѕСЂРѕР»РµРІСЃС‚РІРѕ, РїРµСЂРµСЃРµР»СЏСЏСЃСЊ РІ РєРѕС‚РѕСЂС‹Р№ СЂР°Р·, РґРѕСЃС‚РёРіР°РµС‚ СЃРµРІРµСЂРѕ-РІРѕСЃС‚РѕС‡РЅРѕРіРѕ РєСЂР°СЏ Р»РµСЃР°, РіРґРµ РѕР±РЅР°СЂСѓР¶РёРІР°СЋС‚СЃСЏ Р·Р°РјРµС‡Р°С‚РµР»СЊРЅС‹Рµ РїРµС‰РµСЂС‹, РІ РєРѕС‚РѕСЂС‹С… СЃР°РјР° СЃСѓРґСЊР±Р° РІРµР»РµР»Р° СЃС‚СЂРѕРёС‚СЊ РЅРѕРІС‹Р№ РњРµРЅРµРіСЂРѕС‚. РћРґРЅР°РєРѕ, СЌС‚Р° Р¶Рµ СЃСѓРґСЊР±Р°, РїРѕС…РѕР¶Рµ, РЅР°РјРµРєР°РµС‚ РЅР° С‚Рѕ, С‡С‚Рѕ Р±РµР· РїРѕРјРѕС‰Рё РЅР°СѓРіСЂРёРјРѕРІ СЌС‚Р°РєРёР№ РїРѕРґРІРёРі РЅРµ РїРѕРІС‚РѕСЂРёС‚СЊ, Рё СЌС‚Рё РЅР°РјС‘РєРё СЃС‚СЂР°СЃС‚СЊ РєР°Рє РЅРµ РїРѕ РґСѓС€Рµ Р»РµСЃРЅРѕРјСѓ РєРѕСЂРѕР»СЋ. РљРѕРјСѓ Р¶Рµ РїРѕРґ СЃРёР»Сѓ СЂР°Р·СЂРµС€РёС‚СЊ РЅРµСЂР°Р·СЂРµС€РёРјС‹... <a href="https://www.liveinternet.ru/users/1879391/post358036046/">Р§РёС‚Р°С‚СЊ РґР°Р»РµРµ...</a>

Не сразу всё устроилось [Gandalf | Thranduil]

Дневник

Вторник, 31 Марта 2015 г. 18:42 + в цитатник

Участники: Gandalf, Thranduil;

жанр, рейтинг, возможные предупреждения: G; в некотором роде hurt/comfort, Митрандир наше всё;

краткое описание: Эрин Гален окончательно превратился в Таур-э-Ндаэделос, эльфийское королевство, переселяясь в который раз, достигает северо-восточного края леса, где обнаруживаются замечательные пещеры, в которых сама судьба велела строить новый Менегрот. Однако, эта же судьба, похоже, намекает на то, что без помощи наугримов этакий подвиг не повторить, и эти намёки страсть как не по душе лесному королю. Кому же под силу разрешить неразрешимый, казалось бы, вопрос, как не Серому Страннику?

Дата события: конец первого тысячелетия ТЭ.

И нет в нем лицемерного смиренья, —
Безвестный зодчий был правдив и смел:
Он стал творцом — и окрылил каменья.
И гордость в них свою запечатлел ©

Если бы мне доподлинно не было известно, что перед моими глазами гранит, известняк и мрамор, то я бы решил, что высеченные в скале птицы могут петь, листья - трепетать на ветру, а цветы - баловать ароматом. Восхищало также и то, что красота не вредила пользе: сколь много узоров ни украшало своды, они оставались нерушимой, прочной конструкцией, способной выдержать любые испытания. Одно дело - изготовить бирюльку, из числа тех, что так любят Перворожденные, которой, в худшем случае, угрожает порваться от излишнего усилия неловких пальцев, и совсем другое - выстроить замок, способный выдержать удар осадного орудия. Немало секретов пришлось вложить мастерам Эребора в основание дворца Эрин Гален.
Следить за тем, как работают умелые руки, повинуясь острому глазу и уму, доставляло удовольствие. Я помалкивал, стараясь не столько помогать, сколько не мешать: ремёсла конёк Сарумана, а не мой. Я находился тут с другой целью - в качестве парламентёра между строителями и заказчиком, которые, хоть и говорили на одном и том же вестроне, с трудом понимали друг друга. Малейшая ошибка или даже просто несоответствие результата их представлению, приводила эльфов Трандуила в бешенство. А претензии лесного народа заставляли гномов бросать в сердцах и резец, и молоток, частенько - на ногу.
По большому счёту, что мне до очередной игрушки сына Орофера, безуспешно стремящегося превзойти величие Фелагунда? Эльфы Лотлориэна, к примеру, прекрасно обходились без потолков и стен, обходясь ветвями деревьев, с чего бы обитателям Лихолесья желать большего? Однако я видел иную выгоду в неожиданном капризе Трандуила. Совместное дело пошло бы на пользу двум народам, несмотря на неизбежные разногласия, и в будущем стало бы залогом долгих отношений, пусть и не таких прочных, как у гномов с нолдор.
Я не мог неотлучно находиться на строительной площадке, и бывал здесь наездами, задерживаясь на неделю-две, и решая проблемы, буде таковые возникали. С каждым разом конфликты разгорались всё сильнее, будто пламя раздора в прошлый раз удавалось погасить не полностью, и оно тлело в глубине чужих сердец, будто угли, только и ждущие кузнечных мехов. Тем не менее, сооружение близилось к концу, и скоро эльфам предстояло заселиться в новое жилище, выискивая недочёты в отсутствие исполнителей.
Мы переговаривались с одним из горцев, руководивших процессом. Он жаловался на то, что материалы приходится в такую даль переправлять по реке (а гномы не слишком-то любят воду) и порой они трескаются из-за лишней влаги. Водя толстым и коротким пальцем по барельефу в виде извилистых лоз, он утверждал, что таким образом были замаскированы трещины – разумеется, не способные привести к обрушению, иначе гномы заменили бы блок. Не успел я заверить его, что в том нет его вины, и успокоить, что ему удалось найти благополучный выход из ситуации, как оказалось, что наш разговор не был приватным. Владыка Трандуил любил эффектные появления во всём блеске роскошных одеяний, поражавших воображение, но в этот раз он решил воспользоваться врождённой способностью эльфов к бесшумной поступи.

Мастерство гномов не умалить, в особенности в тех случаях, когда они имеют дело с камнем. Ведь они из камня и сделаны, и кулаки у них каменные, и головы каменные, и ума в головах соответствующее количество. Потому общаться с ними, а тем более сотрудничать было задачей не из лёгких, и Трандуил отдавал себе отчёт в том, что без помощи Митрандира он бы потратил куда больше времени и сил на организацию строительства подземного дворца.
Он также отдавал себе отчёт в том, что Серый Странник оказывает ему содействие вовсе не из большой любви - к числу тех, кому волшебник помогал бескорыстно и от всего сердца Лесной король не относился по всем понятным причинам. Митрандир, разумеется, преследовал какие-то собственные, ему одному известные цели, и Трандуил потратил уже не один час свободных размышлений, думая над тем, какие именно.
На поверхности лежал мир - тот самый мир, к которому волшебник стремился всегда и во всех ситуациях. В данном случае - мир и добрососедские отношения между Эрин Гален и Эребором. Отчасти он был прав, хотя Трандуил предполагал - и даже был уверен, - что гномы найдут способ испортить любые, самые лучшие отношения, стоит только подождать сотню-другую лет. Однако, к тому времени дворец будет уже отстроен. А в том, что отстроено гномьими стараниями, можно быть уверенным, как ни досадно бывает порой признавать это.
Как бы то ни было, а участие Митрандира заметно и несомненно облегчало процесс благодаря его мудрости, уравновешенности и таланту к смягчению острых углов. Хотя иногда Трандуилу - и не ему одному - начинало казаться, что Серый Странник не полностью непредвзят, а в большинстве вопросов благоволит скорее гномам, чем эльфам.
Например, такое впечатление возникло у Галендила, который обмолвился о нём, доложив о прибытии волшебника. Теперь же, когда Трандуил, бесшумно подойдя к Митрандиру и приземистому руководителю работ, бубнившему в густые усы всё те же бесконечные жалобы, порядком уже поднадоевшие даже королю, не то что эльфам, приставленным к строителям для помощи во всех вопросах - и, разумеется, слежения, - у него не возникало никаких впечатлений. Разум был чист, прозрачен и открыт восприятию, ибо именно таким ему следовало быть при встрече с Митрандиром. Трандуил знал это очень хорошо, хоть ему и не всегда удавалось принимать волшебника в должном состоянии ума.
Убедившись, что его заметили, Лесной король кивнул волшебнику, улыбнувшись мимолётно и невесомо.
- Митрандир, - растянул он привычную смолистую патоку, - Я не ждал тебя так скоро. Кажется, и двух лун не сменилось с тех пор, как ты покинул наши земли в последний раз...
Переведя глаза на гнома, Трандуил смерил его взглядом, и тот умудрился ответить едва ли менее уничижительным, даром что был чуть ли не вдвое ниже.
- Или такое впечатление возникло у меня потому, что здесь едва ли хоть что-то сдвинулось с того дня.

Метки: анкеты

Комментарии (0)

<a href="https://www.liveinternet.ru/users/1879391/post358036467/">РљРѕРЅС‚СЂР°РєС‚ Р“СЌРЅРґР°Р»СЊС„Р° С‡Р°СЃС‚СЊ 2</a><br/>
	
		
			
				
					
						Р‘РРћР“Р РђР¤РРЇ. Р§Р°СЃС‚СЊ II. РџРћРҐРћР” Р’ РР Р•Р‘РћР .
					
						
							
								2850 Рў.Р.&nbsp;Р“СЌРЅРґР°Р»СЊС„ РЅР°С…РѕРґРёС‚ РІ РїРѕРґРІР°Р»Р°С… Р”РѕР» Р“РѕР»РґСѓСЂР° СѓРјРёСЂР°СЋС‰РµРіРѕ РіРЅРѕРјР°, Сѓ РєРѕС‚РѕСЂРѕРіРѕ РїСЂРё СЃРµР±Рµ РєР°СЂС‚Р°, РїСЂРёРЅР°РґР»РµР¶Р°С‰Р°СЏ РЅР°СЂРѕРґСѓ Р”СѓСЂРёРЅР° РёР· РњРѕСЂРёРё, Рё РєР»СЋС‡, РєРѕС‚РѕСЂС‹Р№ РІСЂРѕРґРµ Р±С‹ РёРјРµРµС‚ РєР°РєРѕРµ-С‚Рѕ РѕС‚РЅРѕС€РµРЅРёРµ Рє РєР°СЂС‚Рµ, С…РѕС‚СЏ РіРЅРѕРј СѓР¶Рµ СЃР»РёС€РєРѕРј РїР»РѕС…, С‡С‚РѕР±С‹ РѕР±СЉСЏСЃРЅРёС‚СЊ, С‡С‚Рѕ Рє С‡РµРјСѓ. РћРґРЅР°РєРѕ РњР°Рі РїРѕРЅСЏС‚РёСЏ РЅРµ РёРјРµРµС‚, РєС‚Рѕ Р±С‹ СЌС‚Рѕ РјРѕРі Р±С‹С‚СЊ, РІРµРґСЊ РїР»РµРЅРЅРёРє РјРѕР¶РµС‚ РѕРєР°Р·Р°С‚СЊСЃСЏ РіРѕРЅС†РѕРј, РїРѕР№РјР°РЅРЅС‹Рј РїРѕ РґРѕСЂРѕРіРµ, РёР»Рё РґР°Р¶Рµ РІРѕСЂРѕРј.
							
								
									РўС‹ СЃР»РёС€РєРѕРј СЂРёСЃРєСѓРµС€СЊ, С‚С‹ РґР°Р»РµРєРѕ РёРґРµС€СЊ&hellip;&nbsp;
									Р‘РµР·РјРѕР»РІРЅС‹Рµ СЃС‚РµРЅС‹ С‡СѓРІСЃС‚РІСѓСЋС‚ СЌС‚... <a href="https://www.liveinternet.ru/users/1879391/post358036467/">Р§РёС‚Р°С‚СЊ РґР°Р»РµРµ...</a>

Контракт Гэндальфа часть 2

Дневник

Вторник, 31 Марта 2015 г. 18:48 + в цитатник

/sa.uploads.ru/cbAEB.png" target="_blank">http://sa.uploads.ru/cbAEB.png); background-color: rgb(223, 223, 211);">

/sa.uploads.ru/cbAEB.png" target="_blank">http://sa.uploads.ru/cbAEB.png); background-color: transparent;">
/st0.bbcorp.ru/img/minus.png" target="_blank">http://st0.bbcorp.ru/img/minus.png) 0% 50% no-repeat;">

БИОГРАФИЯ. Часть II. ПОХОД В ЭРЕБОР.

2850 Т.Э. Гэндальф находит в подвалах Дол Голдура умирающего гнома, у которого при себе карта, принадлежащая народу Дурина из Мории, и ключ, который вроде бы имеет какое-то отношение к карте, хотя гном уже слишком плох, чтобы объяснить, что к чему. Однако Маг понятия не имеет, кто бы это мог быть, ведь пленник может оказаться гонцом, пойманным по дороге, или даже вором.

Ты слишком рискуешь, ты далеко идешь…
Безмолвные стены чувствуют эту дрожь.
В старинный замок со скрежетом входит нож,
и ты открываешь двери, стоишь и ждешь ©

Переступая с ноги на ногу, я старался не наступить в лужу крови или чего похуже, в то же время стараясь разобрать в безумном взгляде гнома искру некогда крепкого духа, но он был сломлен, сломлен бесповоротно, и даже рука Манвэ не смогла бы вывести его из лабиринтов собственных кошмаров, наполненных монстрами, которыми населил их Саурон. "Последнее из Семи", - повторял он в бреду снова и снова. Поначалу меня посетил замысел на грани сумасбродства помочь несчастному бежать, рискуя выдать свое присутствие и столкнуться с полчищами охранников.
Боюсь, этим я нарушил бы наказ мягко вмешиваться в судьбы мира, не претендуя на лавры героя легенд, поэтому я запретил себе даже и думать о том, чтобы вывести беднягу, которого подкосили жестокие пытки и влияние кольца, наградившего наследников Дурина несметными богатствами и драконьей болезнью одновременно. Ничто не тревожило меня так, как то, что Кольцо Власти оказалось в недобрых руках, но ничто и не радовало, как то, что проклятие, наконец, покинуло славный род, последний представитель которого не успел коснуться опасного артефакта. Несмотря на то, что я сам пользовался подобной реликвией, мне было неясно до конца влияние этих предметов на своих владельцев, тем более, что даже на людей и гномов они действовали по-разному.
Меня оторвали от излишне тягостных дум короткие толстые пальцы без ногтей, больно вцепившиеся в запястье и настойчиво пихающие в ладонь тяжелый ключ, испещренный рунами, а также замусоленный клочок пергамента. По крайней мере, гном осознал, что я ему не враг - в первые минуты моего появления в камере он пытался проломить мне голову посудиной, служившей ему отхожим местом. Я себе несколько не так представлял завершение своего пути в Средиземье, поэтому четверть часа пришлось потратить на то, чтобы урегулировать это недоразумение.
- Моему сыну, - хрипло проговорили искусанные, развороченные ударом латной перчатки или, может быть, ручки бича, губы, - сыну передай, - повторил гном, видимо, не замечая, что вопреки своей же воле не отпускает бумагу, которую я боялся ненароком порвать. Пришлось разжать искалеченные руки прежде, чем он умер. Вскоре после этого мне удалось выбраться из крепости. Я припрятал ключ и карту, и по какому-то наитию всегда держал при себе, чтобы они были в сохранности, хотя вскоре совершенно забыл о них.

15 марта 2941 Т.Э. Гэндальф случайно встречается в Бри с Торином Дубощитом. Торин хочет вернуть Одинокую Гору, и волшебник видит в этом возможность избавить север от угрозы дракона. Несмотря на слова главы Ордена, Гэндальфа тревожит присутствие Саурона. Он опасается, что Тёмный Владыка использует Смауга и с его помощью опустошит северные земли, что позволит Врагу напасть на Ривенделл и Лотлориэн.

И все, что происходит, совсем не странно.
И то, что не происходит, не странно тоже.
Так знают в горах о будущих ураганах
По громкой тревоге птиц и молчанью кошек ©

На пол трактира лучше было не смотреть – он был усыпан мусором, покрыт плевками и обгорелым табаком. В Брыле гораздо меньше внимания придают чистоте, нежели в Шире, куда я направлялся, чтобы отдохнуть и поразмыслить. Мои мысли пребывали в таком же раздрае, как обстановка вокруг, и вовсе не от плохого эля. Петли зловещих предзнаменований, что я встречал по пути на север, стягивались всё туже.
Что самое неприятное – те, что, казалось бы, должны мне помогать, только вставляли палки в колёса. Саруман, узнав о возрождении Саурона, и ухом не повёл, будто бы Гортаур был не величайшей угрозой всей Арде, а ещё одним бандитом, обыкновенной мухой, которую легко могла прихлопнуть длань Искусника. Мои призывы предпринять незамедлительные меры, чтобы помешать Врагу собрать армию (ибо даже он, во всей своей мощи, не может обойтись без прихвостней и слуг) Белый Маг воспринимал как бурю в стакане воды.
Саруман для меня всё ещё был не только первым лицом на Совете, но и главой Ордена. Я ожидал, что именно ему суждено повести нас на битву со злом, но Белый всё реже покидал свою башню в Изенгарде, хоть и получал донесения со всех сторон света. В какой-то момент я осознал, что больше не в состоянии ждать от него отмашки, и пришло время приступить к решительным действиям вне зависимости от мнения Курумо.
Но одно дело – решиться на мятеж, а другое – обуздать свой страх и здраво определить, что делать в первую очередь. Это зависело от намерений самого Саурона. Я должен был не просто ответить на каждый его ход своим, я должен был предсказать цепь всех его перемещений вплоть до самого конца игры, и догадаться, какую тактику он изберёт, на какие фигуры возложит больше всего надежд. Останется ли в Дол Гулдуре или вернётся в Мордор? Затаится, готовясь к войне, или нападёт, лишая нас главных оплотов? Раньше милые моему сердцу Имладрис и Лориен защищали от наступающей тьмы гномы Эребора и люди Дэйла, но теперь…
- Мне посоветовали обратиться к тебе, волшебник, - задумавшись, я забыл оглядываться по сторонам. Передо мной стоял гном вида весьма величественного, из тех, в ком ярко проявилось искусство Ауле, будто бы ожило моё воспоминание о величии Трора и его потомков. Несмотря на смысл фразы, тон гнома был требовательным, - не поможешь ли ты мне? – ответить отказом на эту просьбу, что больше напоминала приказ, было невозможно.
- Я к твоим услугам, - согласился я и выслушал его, чтобы хоть немного отвлечься от собственных проблем. Иногда для того, чтобы найти ответ, нужно забыть вопрос.
Моим собеседником оказался Торин, сын Трайна, внук Трора. Воинственный и непримиримый, рассуждая, как царь, которым он на самом деле никогда не был, наследник собирался пойти войной на Смауга, захватившего Одинокую гору и силой отвоевать сокровища. Вот чего мне только не хватало – так это армии гномов, что не оставили бы камня на камне между Железными Холмами и Эсгаротом. Я очень сомневался, что Элронд и Трандуил, а также Беорн будут в восторге от перспективы прокормить такую ораву, а гномы во второй раз не будут спрашивать. Я не меньше Торина хотел смерти дракона, с самого своего рождения представлявшего опасность, но нынешние планы гнома казались мне безнадёжными.
И всё же я пообещал свою поддержку, никогда не отказывая в помощи тем, кто её просит. Мы договорились отправиться в нынешний дворец Торина в Эред Луин. По пути туда Торин рассказывал мне о постигших народ Эребора несчастьях. Упоминание гнома о тайном ходе, которым его отец и дед покинули гору, открыло мне правду на личность сломленного пленника, которого чуть ли не столетие назад я нашёл в Дол Гулдуре – спустя девять лет после его исчезновения. Наверняка Саурону просто не требовалось от несчастного ничего, кроме кольца, и, потеряв интерес, он бросил его умирать в темнице. Крохотный недосмотр – такой же случайный, как наша встреча с Торином. Однако у меня было чувство, что это именно та нить, что поможет мне распутать весь клубок.

Апрель 2941 Т.Э. Гэндальф и Торин разрабатывают план. Дубощит собирает отряд из двенадцати гномов, а четырнадцатым участником похода становится Бильбо Бэггинс, которого Гэндальф помнит по своим прошлым визитам в Шир. Хоббит совершенно сбит с толку и ведёт себя как последний дурак. Торин в ярости. Он собирается бросить всё и уйти, но ключ и карта, которые Гэндальф получил от самого Трайна, решают дело.

.

Весна для выживших. Хвала прошедшим тьму,
Дождавшимся весны, как откровенья.
Мы друг за другом тянемся, как звенья.
Он соберет нас, наберись терпенья.
Идущий первым, улыбнись Ему ©

Тяжелые ботинки рассерженного Торина меряли ковёр весёленькой расцветки, принадлежавший ещё Беладонне. Если бы для моей цели не требовалось принять убедительный вид, чтобы показать, мол, всё идёт по плану, клянусь, я бы присоединился к этому вояжу из одного угла комнаты в другой. Вместо этого я набил трубку «Листом Долгой Долины» и пускал кольца, ожидая, пока двигательные рефлексы гнома перейдут в более-менее вербальную форму.
Когда за окнами затихли даже песни проходящих мимо безобидных пьянчуг, Дубощит наконец разразился ругательствами в адрес Бильбо, и я порадовался, что внук моего старинного приятеля Геронтиуса мирно спит себе сейчас в кровати, не зная, какие молнии мечутся в его сторону. Сыну Трайна я не возражал, потому, что большинство претензий были обоснованными. Помня о том, как порой полезно молчать, я не добавлял жара в горнило ярости своего собеседника. С Торином, однако, сей способ не сработал. Кажется, моё молчание только раззадорило пылкого гнома:
- Ты ведешь какую-то свою хитрую игру, мастер Гэндальф, - сообщил он, будто бы обвиняя меня в измене, - я уверен, что ты взялся за это не только затем, чтобы помочь мне. У тебя какие-то свои замыслы, - и он воззрился на меня, по-видимому, ожидая, что я начну оправдываться, убеждая в том, что нет ничего для Таркуна важнее задачи удовлетворить жадность и спесь очередного порождения Ауле.
- Ты совершенно прав, - осознав, что миролюбивая тактика не действует, я втянул в себя дым, точно дракон, что собирается выдохнуть пламя, - если бы у меня не было других замыслов, я бы тебе вообще помогать не стал, - из ноздрей повалили две серые струи, пеленой окутывая мою фигуру. До сих пор я был учтив и вежлив с Торином, зная по слухам, как легко вывести из себя правителя Эред Луин, но наследник выглядел, словно капризный ребёнок, и заслуживал того, чтобы ему открыли глаза на собственную гордыню:
- Насколько бы важными и значительными ни казались тебе твои дела, - саркастически заметил я, - они лишь малая нить в большом полотне, - я указал трубкой на узор в виде цветка галенаса на ковре, -  я же забочусь о многих нитях. Но это делает мой совет лишь более весомым, - я не стал пока напоминать гному о том, что он сам попросил меня о помощи, а не наоборот, хотя в результате мы оба не должны были остаться в накладе. Даже если забыть о том, что, в конечном счёте, я заботился о благополучии всех народов Средиземья.
- Твоя слава мне известна, - ответил Торин так, будто сомневался в моей репутации, и я должен был предоставить рекомендательные письма. Боюсь, уж слишком далеко пришлось бы за ними ехать, - надеюсь, она заслужена, - фыркнул он презрительно. Кажется, моё признание в том, что мне ещё ни разу не приходилось убивать дракона, порядком его разочаровало. Не меньше, чем меня – его поведение.
- Слушай меня! – разгорячился я, вставая и нависая над ним. В такие минуты я, бывало, забывал о наказе не демонстрировать смертным свою сущность, - если этот хоббит пойдет с вами, тебя ждет удача, - мой указательный перст почти упирался в длинный гномий нос, - если нет - она отвернется от тебя, - я сам отстранился, будто олицетворяя собой само везение, - и это я провижу, и предостерегаю тебя.
- Из-за этого дурацкого хоббита я уже сомневаюсь, вправду ли дело в ясновидении, или ты скорее бредишь, чем пророчествуешь, - проворчал Торин. Увы, тут я не мог ничего ему возразить. Озарения вещь непредсказуемая, и я был не в состоянии заверить сына Трайна в том, что моё предчувствие - целиком и полностью справедливо. Но что-то подсказывало мне, что Бильбо – та самая часть, что поможет сложиться всей головоломке, гораздо более сложной, чем путь горстки гномов в Эребор.
- От множества забот твой разум мог расстроиться, - перешёл он уже на неприкрытую грубость, и я понял, что говорит в нём отчаяние. Пожалуй, Торин решил, что я устроил всё это лишь для того, чтобы посмеяться на ним, - изгнанником, которому не раз приходилось защищать свою честь и достоинство, от которых мало что осталось. Но, несмотря на сострадание, сжавшее мне сердце, я не мог позволить ему разрушить план.
- Забот у меня и впрямь довольно для того, чтобы спятить, - сказал я, не хвастаясь, а лишь констатируя факт, - и худшей из них я считаю одного надменного гнома, который сначала ищет у меня совета, хотя, насколько я знаю, я ему ничем не обязан, а потом, вместо благодарности, ведёт себя нагло, - его поданные разбрелись по комнатам норы Бильбо, поэтому я мог свободно говорить, не опасаясь, что подорву авторитет короля.
- Иди своей дорогой, Торин Дубощит, если желаешь того, - я указал на зелёную круглую дверь, где прошлым утром начертал руну, из-за которой и заварилась вся каша, -  но если ты отвергнешь мой совет, не миновать тебе беды, - бревно в камине треснуло, стреляя искрами во все стороны, будто заразившись моим гневом, - и больше не дождешься ты от меня ни поддержки, ни помощи.
- Обуздай свою гордость и свою алчность, иначе ты падешь в конце пути, какой бы из путей ни выбрал, хотя руки твои будут полны золота! – голос мой сделался грозным, и я наделся, что это заставит гнома одуматься. Торин отступил, как будто я ударил его, но взгляд его исподлобья горел всё так же. Несмотря на серьёзность моих предостережений, упрямец всё ещё сомневался.
- Не запугивай меня! - отрезал наследник рода Дурина, - в этом деле я решаю сам, как и во всем, что касается меня, - мне подумалось, что сладить с этим характером будет задачей не меньшей, чем победить дракона. Нрав Торина имел сходство с духом вовсе не гнома, но эльфа, ставшего причиной многих бед не только Средиземья, но и Амана. Даже сквозь тёмный покров памяти пламенный образ Феанора горел перед моими глазами вечным предостережением, и мне бы не хотелось, чтобы Торин Дубощит окончил свои дни так же, как верховный король нолдор.
- Тогда решай! – сжав посох в руках, я стукнул им об пол, точно судейским жезлом, - мне больше нечего сказать, кроме одного: я не дарю свою дружбу или уважение кому попало, - я надеялся, что он извлечёт урок из этих слов, - но этот хоббит мне нравится, и я желаю ему добра. Обращайся с ним хорошо, и я останусь твоим другом до конца твоих дней, - положив руки на пояс, он размышлял, будучи во власти своей гордыни. Тем не менее, другие качества, более светлые, всё же взяли верх.
- Ну, хорошо, - бросил гном, - он отправится с моим отрядом, если осмелится - в чем я сомневаюсь, - я украдкой вздохнул: этим предстояло заняться мне, -  но если ты настаиваешь на том, чтобы взвалить его на меня, то ступай с нами и сам присматривай за своим любимчиком, - а вот это уже было сложновато, так как пусть я и не стал главой Белого Совета, но у меня были дела поважнее, нежели нянчиться с вереницей гномов. Но я положился на провидение и согласился.
- Я пойду, и останусь с тобой до тех пор, пока смогу, - дал я клятву, и оговорился, - по крайней мере, пока ты не узнаешь его истинную цену, - иногда приходится принимать поистине тяжёлые решения. Вся ответственность выбора лежала на мне, и если бы я ошибся в Бильбо, если бы он действительно оказался тем, кого видел в нём Торин, и не показал тех качеств, что увидел в нём я – последствия были бы губительны для всех нас.

Май-июнь 2941 Т. Э. Отряд натыкается на троллей, но Гэндальф заставляет монстров спорить до рассвета, который обращает их в камень. В их пещере Торин и Гэндальф находят эльфийские мечи. Более точно о происхождении Оркриста и Гламдринга, а также о значении лунных рун карты Эребора путешественникам становится известно от Элронда, - владыки Имладриса, где они отдыхают вплоть до летнего солнцестояния.

Спускаешься ниже – в опасную глубь ее,
И воздух почти осязаем, гудит и бьет,
И вдох проникает медленно, как копье…
Но то, что ты ищешь – дальше. Идем, идем ©

Блеск золотых монет еле-еле пробивался через грязь этого смрадного подземелья. Съеденное за и без того скромным ужином просилось наружу. Пещера Смауга в миниатюре, - подумалось мне. Было бы лучше, если бы к тому моменту, когда мы доберемся до Эребора, Торин таки убедился, что я не зря настоял на том, чтобы взять Бильбо с собой, и мне не пришлось бы лезть вместе с ними в Одинокую Гору. Огонь кольца вполне мог привлечь внимание дракона.
К счастью, здешние хозяева уже никогда не смогут вернуться в свое жилище. В своём стремлении понять все народы Средиземья, мне всё же было не под силу найти общий язык с теми существами, что с самого своего создания служили злу, поэтому сейчас меня не мучила совесть за уничтожение чудовищ. Пусть-ка теперь постоят истуканами до следующей эпохи, прожорливые твари!
Фермер, чей разорённый дом нам встретился по пути, был моим добрым другом, и мне было жаль, что я не успел предотвратить его гибели. Он, конечно, был не первым и не последним, - за многие годы мне приходилось не раз оплакивать ушедших, но это не значило, что в сердце не находилось отклика для каждого, какого бы рода он ни был. И для гномов, кстати, тоже, которые сейчас, верные своей жадности, несмотря на вонь, усердно копали яму, чтобы спрятать туда найденные сокровища.
Торин, разумеется, не принимал в этом участия, как персона королевской крови. Вместе со мной он последовал вглубь пещеры, озирая горы вповалку сваленных доспехов. Мягкий свет посоха приоткрывал перед нами завесу нескончаемой цепи преступлений троллей. Я уже собирался идти к выходу, как вдруг мне показалось, что в углу пещеры белое сияние потускнело не сразу, а задержалось, как будто некий предмет впитал его.
Я вернулся, разглядывая то, что привлекло моё внимание, а именно – оплетённую черной кожей рукоять, что легла в ладонь, будто была для неё предназначена. Когда я вытянул меч из пыльных ножен, моим глазам предстал бастард с узким и длинным лезвием, по которому шла надпись на синдарине:
«Turgon Aran Gondolin, Tortha gar a matha Glamdring, Vegil Glamdring gud daelo. Dam an Glamhoth»
Я попытался прочесть её и, как всегда, когда я пытался вызвать некогда потерянные знания, боль пронзила виски, предупреждая не делать этого. «Что ж, Элронд поможет мне с этим», - решил я. Длина меча подходила мне по росту, а моё старое оружие, пусть и сослужило неплохую службу, давно требовало замены. Рядом с мечом, что поднял я, лежала фалькатта явно той же работы, что и бастард.
- Эти мечи ковали не тролли, - заметил Торин, как всякий гном, разбирающийся в подобных вещах.
- И не лучшие кузнечные мастера из числа людей, - отозвался я. Никакого перевода не нужно было, чтобы понять, кому под силу подобное мастерство, - они выкованы в Гондолине высшими эльфами, - упрямец, который поначалу с удовольствием рассматривал превосходные изделия, швырнул их со звоном обратно в ножны, с видом оскорблённого подачкой достоинства. Однако я был уверен, что наша находка не случайна. Такие вещи на дороге не валяются, - уж это я знал по собственному опыту, исходив не одну дорогу.
- Лучших клинков нам не найти, - подытожил я, надеясь, что гордыня гнома не будет противоречить здравому смыслу. Однако далее переубеждать я его не стал, честно говоря, порядком устав от этого занятия, особенно когда речь шла о Бэггинсе. Вспомнив о хоббите, я пошарил ещё в округе, оглядывая непритязательный арсенал и неподалёку от того места, где мы подобрали наследие Тумладена, обнаружил кинжал с листообразным клинком, украшенным рунами, похожими на символы, что были выгравированы на моём.

Лето/осень 2941 Т. Э. По несчастливой случайности выбранная для ночлега пещера оказывается ловушкой. Гэндальф убивает гоблинов, пытающихся его схватить, а Бильбо попросту теряют в темноте, но остальные члены отряда попадают в плен и предстают перед Верховным Королём Гоблинов. Тот приказывает убить пленников, узнав Оркрист, или Кусач, но Гэндальф отрубает голову королю гоблинов и выводит гномов из подземелий.

Пустых коридоров путаный лабиринт,
Под каменным сводом лучина едва горит,
Ты слышишь своих шагов напряженный ритм ©

Тьма скрывала шероховатый пол, в ступни впивались выступающие камни. Под низко нависшим потолкои навязчиво стрекотали летучие мыши - шпионы врага. И пусть тут не было такой вони, как в пещере троллей, духота и затхлость стискивали голову болезненным обручем . Эти туннели предназначались для лап и когтей, а не для сапог. Я, точно гончая, следующая по запаху дичи, шёл вперёд, выискивая путь наверх, но и сам при этом был добычей.
- Нельзя ли прибавить света, пожалуйста? - в ему свойственной манере поинтересовался Балин. Он задыхался, как и все мы, но не обошёлся без учтивых слов. Если бы все гномы вели себя так, как старший сын Фундина, многих проблем удалось бы избежать. Если бы Торин почаще прислушивался к его речам, то походил бы на королей древности намного больше. Я уже собирался ответить Балину так же вежливо, как вдруг Двалин резко добавил:
- Не то мы на бегу сломаем ногу! - сварливость младшего брата Балина меня разозлила. Мало того, что сами угодили в передрягу, не сказав и намёка на спасибо, когда я их вытащил, так ещё и возмущаются не слишком комфортными условиями побега! Как будто я притушил свет жезла исключительно, чтобы доставить им неудобства. Думается мне, гораздо большие неудобства им доставили бы гоблины, увидевшие нас по этому маяку. А я на сегодня уже предостаточно намахался мечом.
- Я вам не фонарь, - огрызнулся я, - лучше оказаться без ноги и на поверхности, чем с ногой, но без головы в котле гоблинов, - не было времени даже на то, чтобы оттереть меч от крови Горкила. Моё обещание идти вместе с Торином медленно, но верно толкало меня к тому, чтобы перейти границу личного невмешательства в дела Средиземья.
Конечно, и сидеть сложа руки – не выход, но сейчас я был близок к тому, чтобы нарушить указания валар, какими бы расплывчатыми они ни были. Ещё немного – и, забывшись, действительно отправлюсь драться с драконом. Путешествие не терпит, когда к нему относятся, спустя рукава: оно затягивает. Я пообещал себе, что, проводив гномов до безопасного места, тут же покину отряд и отправлюсь туда, где мне самое место – на Белый Совет.

Лето/осень 2941 Т. Э. Гэндальф отгоняет варгов, задействовав Наир, и спасается от Орков Туманных Гор с помощью орлов. Договорившись о поддержке Беорна, волшебник расстаётся с отрядом и отправляется на Белый Совет, где убеждает Мудрых предпринять что-либо против Саурона, чтобы отвлечь Врага от Эребора. На этот раз Белый Маг соглашается, и Саурон бежит.

И какими богами безумие это создано,
И какого черта я оказался в нем…
Я живу, сгорая, между огнем и воздухом.
Задыхаюсь между воздухом и огнем ©

Листва горела под ногами, искры сыпались вниз вместе с тлеющей корой. Величественные сосны лишились большей части шишек, из которых на следующий год могла вырасти им достойная смена, а уютная поляна была черна, словно Горгорот. "Прости меня, Кементари, не было другого выбора, - обратился я мысленно к Дарящей Плоды, - сегодня пламя Наира нанесёт раны твоим детям, благо, что ты создала их стойкими и способными к возрождению. Приходится чем-то жертвовать и нынче этой жертвой оказался лес у подножья Туманных Гор".
Но и она оказалась напрасной.
Варги, тявкая, носились вокруг. Я уже сбился со счёта, сколько раз мне пришлось уносить ноги от этих тварей, поэтому их не очень-то сложное наречие, содержащее не больше сотни слов, было мне понятно. Из воя одного раненого зверя я услышал, что орки на подходе. Может быть, так на меня действовало слишком долгое общение с гномами, но, клянусь, мне захотелось выругаться.
Я начинал привыкать к ощущению, что всё висит на волоске. Единственное, что меня успокаивало – это то, что Бэггинс всё же был с нами. Когда оказалось, что отряд оставил несчастного хоббита в подземельях гоблинов, на радость торжествующему Торину, который наконец-то избавился от навязанной мной обузы, я был готов растерзать напыщенного гнома, который не замечал пропасти, что разверзлась у него под ногами.
Сейчас мы все висели над пропастью, все средства борьбы были исчерпаны, так как все мы были слишком уставшими, израненными и голодными. Я закрыл глаза, стискивая посох покрепче, собирая силы для последнего рывка и готовясь к смерти. Может быть, пока я отвлеку орков, Торину с друзьями удастся сбежать. Верный жезл ослепительно засиял – верно, его было видно за многие мили. Я сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду, но вдруг в небесах раздался клёкот, и поляну, освещенную луной, закрыла тень Гваихира, который, раскинув крылья, парил над лесом. В бока вцепились гигантские когти, и мир стал стремительно уменьшаться, превращаясь в детскую игрушку.
- Как ты узнал? – крикнул я, пытаясь перекричать ветер. Рядом летели поданные Гваихира, держа в лапах брыкающихся гномов и хоббита. Появление орлов было большой удачей, всё равно, что обнаружить клад, ведь потомки Торондора подчиняются только Манвэ, да порой могут прислушаться к Радагасту, что покровительствует всему живому. Я вдруг подумал, как недоволен будет мой старый друг, узнав, что я тут устроил, - и не мог бы ты нести меня поосторожнее? - проворчал я сквозь зубы, чувствуя, что коготь прорвал плащ и сейчас доберётся до селезёнки.
- В прошлую нашу встречу я убедился, что ты великий лекарь, - молвил Гваихир. Будь птичий клюв устроен иначе, я бы подумал, что он смеётся надо мной, - так что потерпи. Орки разве с вами обходились аккуратнее? – и я прикусил язык. Избежав орочьих ятаганов, стоило подумать о том, как не допустить повторения безвыходной ситуации. Я верил в счастливый случай, но полагаться на него постоянно было нельзя.

Конец осени – начало зимы 2941 Т.Э. Гэндальф возвращается на север и обнаруживает, что Смауг мёртв, гномы забаррикадировались внутри горы, а армии Эсгарота и Трандуила расположились лагерем снаружи. Несмотря на попытку Бильбо уладить конфликт с помощью Аркенстона, конфликт продолжается, пока не появляется армия орков и варгов, и Гэндальф не убеждает гномов, людей и эльфов объединиться против общих врагов.

Нам оставалось – яростно верить в жизнь,
Кожу сдирая, в скалу упираясь лбами,
Воздух хватая запекшимися губами,
Мы говорили друг другу: – Держи! Держи! ©

Идти было тяжело – переступая через обожжённые скорченные тела людей, брошенное оружие орков, клочки шерсти варгов, разбитые шлемы гномов и золотые волосы эльфов. Поле заволокло дымом пожарища. Земля была изъедена рытвинами, точно лицо бургомистра Эсгарота – оспой. Я шёл по ней не для того, чтобы полюбоваться пейзажем: среди трупов могли остаться раненые и я чутко прислушивался к стонам и скрежету доспехов.
- Мы победили! - прошептал гном, хватая меня за подол, когда я опустился перед ним на колени. Тела нескольких сородичей не позволяли ему встать. У него в плече торчала стрела, вытаскивать её сейчас было опасно – бедняга мог скончаться от потери крови. Я обломал древко как можно ближе к телу и спросил гнома, способен ли он идти сам. Но он не ответил на мой вопрос, опять повторяя то же самое.
- Да, - подтвердил я безрадостно, - победили, - я устало вытер пот со лба и огляделся снова. Неразрешимые вопросы мучили меня. Как я и предсказывал, Бильбо сыграл немалую роль в происходящем, но всё разрешилось не так, как я предполагал. Слишком много совпадений. И слишком много белых пятен в полотне, где я, как мне казалось, позаботился о каждой нити. Кто вмешался в узор вместе со мной?
По чьему приказу пришло тёмное воинство, если я всё же уговорил Белый Совет напасть на Дол Гулдур и Саурон бежал? Неужели он успел-таки поднять самых страшных из своих приспешников – короля-чародея и его назгулов? Дрожь пробежала по позвоночнику. Что, если бы мы с Торином не затеяли этот поход? Трандуил не успел бы поднять армию, и орки уничтожили бы подземный дворец, убив неподготовленных эльфов в своих постелях. Эсгарот не собрал бы ополчение и ушёл бы под воду под натиском врага. Пусть это была бы не такая большая потеря, как Нуменор, но тогда не было бы Барда, и не было бы намерения восстанавливать руины Дейла. Я уж не говорю о драконе, чья туша была сейчас погребена в водах озера. Что, если бы нам с Бэггинсом не удалось бы примирить ослеплённых алчностью и старыми распрями? Эльфы и гномы могли растерзать друг друга и оркам бы не стоило труда перебить оставшихся.
Да, это была победа. Но лишь в первом сражении войны, что только начиналась.

ОРУЖИЕ И СПОСОБНОСТИ:
Способности:
- управлять дымом и пламенем (в частности, вызывать вспышки света, зажигать голубое «пронзающее» пламя; выпускать из трубки кольца дыма и своей волей заставлять перемещаться их в разных направлениях). Важным усилителем такого чародейства, безусловно, является Наир;
- изготавливать некоторые волшебные вещи (к примеру, самозастегивающиеся запонки);
- создавать иллюзии (наподобие той слуховой, что стала причиной смерти троллей), в том числе, скрывая место своего пребывания ( в зале короля гоблинов Гэндальф находится совершенно незамеченным);
- понимать несколько языков (кроме синдарина), в том числе, язык зверей (варги, вороны, Сполох);
- пользоваться несложными бытовыми заклинаниями, - эльфийскими, гномьими, человеческими и даже орочьими (например, чары, отпирающие и запирающие двери).

Оружие:
Гламдринг (в переводе с синдарина – «молотящий врагов») – гибрид полутораручного европейского меча (бастард) и мечей бронзового века, рукоять с чёрной оплёткой. На клинке присутствуют руны: «Тургон, король Гондолина, носит и владеет мечом Гламдрингом — врагом королевства Моргота, сокрушителем орков». Как и все мечи эльфийской работы, Гламдринг светится синим или белым огнём, если орки находятся рядом (так же, как и Жало Бильбо Бэггинса и Оркрист Торина Дубощита)
Наир – золотое кольцо с рубином, также именуемое «Кольцо Огня» или «Красное Кольцо» - одно из Трёх Эльфийских Колец Власти. Было создано Келебримбором и свободно от влияния Гортаура, но по-прежнему связано с Единым Кольцом. В начале Войны эльфов с Сауроном, Келебримбор передал Кольцо Огня вместе с Кольцом Воздуха Гил-Галаду, Верховному Королю Нолдор. Гил-Галад в свою очередь доверил Красное Кольцо Кирдану, Владыке Серой Гавани, который управлял ей после смерти Гил-Галада. Кирдан, распознав, что Гэндальф был одним из майар Валинора, дал ему Наир, чтобы оно помогало ему в его трудах.
Посох – средоточие силы мага, содержащее остатки сил айнура, которым он был до своего становления Истари.

ПОЖЕЛАНИЯ К ИГРЕ:
Вверяю себя вашим заботам, крайне покладист по части участия в квестах и прочего.

КОННЕКТ:
570073292

НАЗВАНИЕ АКЦИИ:
!action: Canon, welcome

ПРОБНЫЙ ПОСТ:
Предлагаю желающим прочесть в этих целях любой эпизод из биографии.

*бессмертен, годы жизни в Средиземье: около 1000 Т.Э. — 29 сентября 3021 года Т.Э.

P.S. Эпиграфы взяты из творчества Светланы Лаврентьевой, также известной по псевдонимом Кот Басё

Пара слов о себе. Бездомный бродяга с весьма сомнительной репутацией, любящий совать нос не в своё дело; профессионал по части создания проблем на пустом месте; экологический террорист, нещадно эксплуатирующий вопреки заветам Greenpeace домашних и диких животных, как-то: орлов, лошадей и даже редкие виды бабочек; тролль (не по тёмному происхождению, а по велению души) и провокатор; вредитель, способный в лёгкую очернить доброе имя уважаемого хоббита, подорвать авторитет зарекомендовавшего себя верного слуги короля, с помощью пособников разрушить древний памятник архитектуры, принадлежащий волшебнику с тремя высшими образованиями, а также уничтожить артефакт, представляющий собой венец национального наследия, вопреки воле изготовителя.

Метки: анкеты

Страницы:

[2] 1

LiveInternetLiveInternet

-Метки

-Музыка

-Подписка по e-mail

-Поиск по дневнику

-Друзья

-Статистика

Adam Oliver Reeves | наследник сети казино "Caesar Palace" | 36 лет

Дневник

[Кокурю-кай] Кана Акари, фуку-хомбутё

Дневник

[Ямагучи-гуми] Тачи Тадао, оябун/художник

Дневник

Severus Snape [6, S]

Дневник

Контракт Гэндальфа часть 1

Дневник

Не сразу всё устроилось [Gandalf | Thranduil]

Дневник

Контракт Гэндальфа часть 2

Дневник