В колонках играет - Nirvana- Smells Like Teen SpiritНастроение сейчас - Пазитивное пазитиф великая вещьСерые расветы.
Предисловие.
Солнечный, по-своему яркий осенний день. Редкие облака омрачают небосвод, деревья еще не расстались с последней листвой, но под ногами уже шуршит яркий ковер. За спиной остался город, а ты все продолжаешь идти.
Зачем ты пришел сюда? Сюда, где убил меня? И сейчас целенаправленно идешь туда, откуда прогнал меня, плюнул в душу, нанес рану, которая до сих пор не заживает? Зачем, если моя боль почти ушла? Зачем, если прошло уже три года?
Серые рассветы.
Основная часть.
Сегодня я как всегда встречу рассвет, ведь я так делаю всегда. Я не могу жить без этого момента, когда солнце медленно, словно нехотя, начинает освещать серые здания серого города, опять бессмысленно пытаясь прорваться через густой, серый воздух к людям и бездушным машинам. И так каждое утро, каждый рассвет с надеждой на конец. День ото дня мы играем один и тот же приевшийся многим спектакль, сценарий которого не переписывался уже множество лет.
Осень в Москве всегда такая глубоко серая, пряно скучная, безнадежно уставшая. Но это мое время. Время, когда я живу, когда чувствую что живу. Странно…
Вот и сегодня. Я как всегда встала на рассвете. Нет, немного раньше. На столике передо мной дымиться чашечка - наркотика нашей серой реальности – кофе.
Начало рассвета. Совсем немного посветлело на востоке.
«Красиво», - думаю я, как впрочем, подумали бы и многие.
Я не претендую на оригинальность, уже не претендую. Я перестала бороться за свою личность, когда поняла, что это бесполезно. Рано или поздно по нашим московским душам пройдутся мягким ластиком, стирающим грань между стадом и личностью.
Я давно это поняла. Или придумала, чтобы был повод встречать осенние рассветы? Неважно. Важно другое – солнце уже встало.
Привычно, противно тренькнула отключаемая сигнализация, загудел мотор, плавно вдавилась педаль газа – машина поехала. Маршрут обычный, ежедневный, теперь даже без приятных подправок вроде кафе. Теперь все обыденно и серо. Кроме рассветов и осени.
Привычная пробка, привычное небо, привычный город. Привычная жизнь. Говорят, мы сами создаем свою судьбу. Я в это не верю. Теперь не верю. Ведь невозможно выжить не дыша, правда? А здесь даже воздух – наркотик. Все. И жизнь тоже.
Видимо, кому-то это совсем надоело – несется по встречной. По моей полосе. На меня. Черт… а я так хотела увидеть завтрашний рассвет…
Москва… город или завод? Судьба или случайность? Город антонимов, город машин, город денег.
И любви… был. Три года назад…
И это была наша осень.
Помнишь, ты успела развернуть машину тогда, три года назад? Я верю, что помнишь. И помнишь, как мы потом, ожидая гаишников, смеялись над такой банальной причиной, которая свела нас в этом огромном городе. Отказ тормозов.
Ты все спешила, говорила что-то про работу, а я не слушал. Нет, не слушал. Я смотрел на тебя и понимал, что ошибался. Я думал, что всё вокруг серое.
«Она не серая», - подумал я. И ошибся. Просто ты была другая. Ты была честно-серая, ярко-серая. Ты была очередным творением этого сумасшедшего города. Как и я. Но ты была другой…
Я поймал тебе такси и попросил приехать вечером в это самое кафе. Ты сказала, что подумаешь. И я надеялся.
Ты приехала. Была уже ночь, но ты приехала. Мы проболтали до утра, а перед рассветом ты потащила меня на Воробьевы.
А я и не знал, что рассвет это так красиво, особенно в городе… Я полюбил его, как и ты. Или вместе с тобой?
С тех пор рассветы мы встречали вместе. Мне было хорошо с тобой. Лучше, чем с другими. Я почти полюбил тебя. Почему почти? Я не умею любить, и ты не умеешь. Никто не умеет. Или я опять ошибался?..
Но это была осень. Наша серая, яркая, московская осень. Это было наше время. И мы почти жили. Почему почти? Мы не умеем жить, и никто не умеет… и это теперь не ошибка.
Но пришла зима. Ты отказалась встречать рассветы.
«Почему?» - спрашивал я.
«Они не настоящие», - смотря в окно, отвечала ты, и я мог только представлять выражение твоих, постепенно мелеющих, глаз.
«А мы – настоящие?» - спросил однажды я.
«Нет, - ответила ты, - мы серые»
И я понял, что ты права. Я поверил в твою ложь. Я готов был жить ею, ведь своей у меня уже не было.
Но я пытался, я хотел нас вытащить. Я хотел вернуть нашу осень.
…Помнишь, ты говорила, что ничего не любишь? Помнишь - ты не могла забыть, не имела права. А ведь ты врала. Ты любишь свободу и её. Ты любишь осень…
Закат почти всегда впереди.
- Поехали туда.
- Я не хочу, ты же знаешь, я не люблю…
- Знаю, знаю! – раздраженно отмахиваешься от меня. – Ты не любишь зиму. Просто поехали.
- Тебе этого так хочется?
Мне так хочется накричать на тебя. Мне все это так надоело. Ты хочешь слишком многого. Но я скажу это позже. Ведь ты так хочешь поехать, да и я почти научилась терпеть… а терпеть, значит любить?..
И вот мы едем. Ты за рулем. Но ты ведь знаешь, что я этого не люблю, правда? Ты ведь понимаешь, что я помню день нашей встречи?
Нет, ты не понимаешь. И вряд ли когда-либо понимал.
А ты все гонишь машину вдаль по широкому припорошенному снегом шоссе. А впереди закат. И он так странно похож на рассвет.
Почему я никогда не верила в интуицию? В свою интуицию?
Та же машина, тот же ты. Возможно, другой, но ты. И опять тормоза.
Все в мире повторяется.
Хочешь – не хочешь.
Вынужденно выезжаешь на встречную. Туда, где встретились мы… Визг колес тоскливой музыкой режет слух. В последний момент закрываю глаза – я и так знаю, что там…
Там – моя смерть…
Пустота, которая была всегда.
Я открываю глаза, и они уже привычно наталкиваются на стерильно белый потолок. За окном осень. Я ее не помню. Я ничего не помню. Даже того молодого человека, который сидит сейчас на стуле и без устали повторяет:
«Ты помнишь».
Ведь человеку не может так крупно повезти два раза…
