Айзек не раз видел маму Скотта, когда они были в младшей школе. 
Она приводила его утром, обнимала, желала хорошего дня и всегда, всегда целовала в макушку. А на пакете с завтраком было нарисовано сердечко.
Наверное, она была лучшей мамой на свете.
Позже он видел её в больнице, куда иногда его приводили на прививки или медосмотры. Все говорили, что доброжелательней и внимательней Мелиссы Маккол не найти во всей больнице Бейкон Хилл.
Айзек всегда думал, что Скотту невероятно повезло.
Жить в доме МакКолов было необычно. Не то, чтобы Айзеку было с чем сравнивать. В конце концов, перед глазами у него было всего пара примеров - его собственная жизнь с отцом-тираном, аскетичный быт Хейлов.
В других семьях, с виду, тоже не всегда все было гладко. А с Мелиссой было тепло.
Она без лишних разговоров приняла Айзека, хотя практически ничего о нем и не знала. Вряд ли к ней каждый день приходили друзья сына и просили пожить. Разве что Стайлз, но с ним Мелисса определенно свыклась.
Ещё нигде к Айзеку не относились так приязненно.
Конечно, включать в каждодневную суету ещё одного человека было необыденно, но Мелисса сумела обставить все так, что Айзек не успел почувствовать себя незваным гостем. Наоборот.
Через неделю Айзеку казалось, что он живет со Скоттом как минимум год.
Мелисса купила ему чашку, спросила, что Айзек любит есть на завтрак, нужно ли ему что купить к школе.
Нужно ли что-то Айзеку? Мало кто его об этом спрашивал. Разве что Дерек, да и то только ради того, что бы вонзить зубы ему в бок.
Впервые кто-то действительно заботился о нем, кормил, спрашивал о том, как дела.
Айзек постоянно пребывал из-за этого в смятении, ему казалось, что всего чувства выливаются в бесконечное смущение.
Каждое утро он искренне улыбался, стоило Мелиссе зайти.
***
- Айзек, помоги мне, - просит Мелисса из-за горы с выстиранным бельем. Айзек с готовностью забирает из её рук пластиковый ящик.
- Спасибо, - Мелисса выдыхает и смахивает с лица волнистую прядь волос, Айзек ловит себя на мысли, что это красиво. Этот жест. - Вот если бы в ваши сверхспособности входила бы ещё мгновенная чистка одежды.
- Было бы проще, - соглашается Айзек. И её улыбка. Улыбка красивая.
Он помогает ей по дому, иногда, когда это не делает Скотт. Вытирает посуду, таскает пакеты с продуктами, иногда даже помогает во время готовки. Ему нравится, безумно нравится это чувство вовлеченности. Ему нравится смотреть на все, что делает Мелисса. Может ли быть что-то лучше? Наверное, нет.
Если раньше Айзек почти не задумывался о том, какой должен быть идеал женщины... Впрочем, задумывался, ему казалось, что идеальная женщина это Оливия Уайльд. Или Сальма Хаек. Или, на крайний случай, Лидия.
Горячая, необычная, загадочная.
Сейчас ему кажется, что Мелисса это идеал женщины. Она близкая и понятная, теплая, понимающая. Всегда поможет, всегда будет рядом.
Конечно, иногда Айзеку кажется, что она просто идеальная мама, которой у него не было.
Иногда.
***
- Айзек, позови мою маму, - просит Скотт, шарясь по ящикам, - не могу найти свои ключи, ты их не видел?
- Нет.
- Черт, - вздыхает Скотт и шарит по карманам рюкзака, - спроси у неё, может, она видела.
- Конечно.
Айзек поднимается по лестнице наверх, дверь в комнату Мелиссы открыта.
- Миссис МакКол? - Зовет Айзек, подойдя к входу. Комната пуста, а из-под двери ванной комнаты пробивается свет.
- Я здесь, Айзек, заходи, - раздается приглушенный голос Мелиссы. И Айзек без единой задней мысли заходит в комнату и дергает дверь, ведущую в ванную комнату. И только затем осознает, что сделал.
- В комнату же, не в ванную! - Мелисса, завернутая в одно только банное полотенце, прижимает локти к груди. Айзек скользит по ней взглядом сверху вниз и захлопывает дверь, затем сбегает из комнаты и вниз по лестнице, совершенно забыв обо всем.
Скотт уже сидит за кухонным столом с учебником экономики.
Увидев раскрасневшегося Айзека, он вопросительно поднимает брови, но Айзек мотает головой и хватает кружку, чтобы налить чаю - не хватало еще, чтобы Скотт узнал, что Айзек ворвался к его матери в ванную комнату.
Мелисса спускается вниз минут через десять, уже полностью готовая к рабочему дню. Айзек опускает глаза в свой чай, когда оно проходит за его спиной.
- Извините, Миссис МакКол.
Мелисса мягко кладет ему руку на плечо и слегка сжимает.
- Все в порядке, Айзек.
От этого прикосновения в груди становится горячо.
***
Нет, не мама.
Весь день Айзек не может сосредоточиться. В его жизни было не так уж и много женщин, в основном, конечно, учительницы, одноклассницы, медсестры. Конечно, бывало, что он влюблялся, и не только в Лидию Мартин. Например, в скромницу Эми Хетчер пару лет назад, они даже поцеловались пару раз после уроков за школой. Но никто не вызывал у него внутри столько трепета, как... миссис Маккол. Мелисса. Мелисса. Называть её по имени, даже мысленно, было неприлично. И неожиданно будоражило воображение.
Он представляет поцелуй с Эми, но вместо неё внезапно появляется Мелисса. Воображаемый Айзек целует её, прижимая к себе, и это, неожиданно пикантно. И правильно.
Интересно, какая её кожа наощупь?
Наверное, не такая как у Эрики, или Эми, или Лидии, идеально-гладкая, наверное, более бархатистая. К тому же, Мелисса за ней тщательно ухаживает, Айзек сам видел полочки в ванной, забитые кремами, лосьонами, скрабами, масками. Было бы глупо думать, что ими пользуется Скотт.
Стайлза вызывают к доске, Айзек бездумно смотрит, как тот выходит на середину классной комнаты, берет мел, выводит на доске большую букву M...
Любимые духи Мелиссы очень теплые. С нотками корицы, чая и дерева. Похоже на Рождественский вечер.
Айзек вспоминает, что Скотт подарил Мелиссе в Сочельник - красивые длинные серьги, подвеску и браслет на запястье. У Мелиссы очень красивые руки. Тонкие, почти фарфоровые, с выступающей косточкой.
Хочется целовать эти руки, гладить, прижиматься губами к основанию ладони, там где прощупывается пульс...
Интересно, как она спит?
Айзек вспоминает утреннюю сцену.
Голые плечи, изящные, красивые, четкие выступающие ключицы.
Каково обладать такой женщиной?
Интересно, какой будет наощупь её грудь? Мягкой или наоборот упругой?
А какая она наощупь... там?
А как пахнет, когда...?
Картинка полуобнаженной Мелиссы снова встает перед глазами, и кровь приливает куда это только возможно, Айзек чувствует, как горит лицо и как болезненно пульсирует жар внизу живота.
Чтобы скрыть это, он утыкается в тетрадь носом, дышит, старается успокоиться. Его сердце колотится в груди, и, о Боже, а что если Скотт заметит? А что если пристанет с расспросами? А что если узнает?
- Пять минут, давайте, решайте задачу, - слышится голос математика. Айзек пытается сфокусироваться на цифрах и знаках на листе.
Математика. То, что надо. Самая неэротичная в мире наука, нужно только подумать о том, как вычленить корень из квадратного корня... Интеграла... Уравнения?
По правде говоря, Айзек понятия не имеет о чем вообще его записи в тетради.
Его спасет только звонок с урока, он выходит последним из всего класса.

- Айзек, я приду домой позже, - Скотт хлопает его по плечу, - хотим со Стайлзом позаниматься немного.
Стайлз стоит чуть поодаль и пожимает плечами, поджав губы, когда Айзек на него смотрит. В другой раз Айзек бы обязательно напросился бы с ними, но не сегодня. Ему хочется побыть немного одному.
Он бредет по улице, оглядываясь по сторонам. То, что он чувствует ему малознакомо, а от того пугает.
Дома у Скотта тихо и пусто. Айзек бросает рюкзак в угол и проходит в гостиную. Ему ещё не удавалось здесь толком осмотреться. На полках стоят семейные фотографии, правда, только Мелиссы и Скотта, мистера МакКол на них нет. В доме нет ни одной его фотографии. Айзек медленно проходит вдоль и разглядывает лица на фотокарточках - годовалый Скотт, Скотт в ушах Микки Мауса, семилетний Скотт, Скотт с рюкзаком, показывающий большой палец, молодая Мелисса, обнимающая сына за плечи, молодая Мелисса в свадебном платье. Рядом с этим снимком Айзек останавливается. На нем Мелисса смотрит куда-то вдаль, фотограф поймал очень удачное освещение, при котором её глаза кажутся ясными. Янтарными. И очень, очень счастливыми.
- Мальчики? - В прихожей хлопает входная дверь, Айзек вздрагивает и оглядывается. Мелисса заглядывает в гостиную и улыбается.
- Привет, Айзек. А где Скотт?
- Он... занимается со Стайлзом, - Айзек засовывает руки в карманы и чувствует себя очень неловко, - сказал, что придет попозже.
- Понятно. Ты ужинал?
Айзек качает головой. Мелисса кивает в ответ.
- Тогда сейчас поужинаем. Меня сегодня отпустили пораньше. Давно бы так.
Айзек кивает.
Ему неловко. Ему очень неловко от того, что с мамой Скотта настолько уютно рядом.
Они ужинают вдвоем разогретой лазаньей и салатом, разговаривают... То есть, Мелисса в основном говорит.
Айзек больше смотрит на неё и улыбается.
- Не хочешь посмотреть фильм? - Спрашивает Мелисса, складывая приборы на пустой тарелке. Айзек поднимает на неё глаза, комкая в руках салфетку.
- Фильм?
- Ну да, взяла в прокате уже... давно. Надо бы вернуть, но не отдавать же его не просмотренным.
- Да, - соглашается Айзек, - было бы неудобно.
- Так что скажешь? - Мелисса улыбается ему.
Айзек смотрит на её губы и не может отвести взгляд, стряхивает оцепенение только спустя пару секунд.
- Я, да, я с радостью.
- Вот и славно, Мелисса поднимается из-за стола и собирает грязную посуду. - Встретимся в гостиной минут через пятнадцать. И сделай кукурузы.
Когда Скотт приходит домой, то видит их на диване, перед телевизором. Они смотрят какую-то комедию, на коленях у Айзека миска с попкорном, куда Мелисса время от времени запускает руку.
- Да у вас тут идиллия, - смеется Скотт и садится рядом с Айзеком. Тот пожимает плечами и, почему-то краснеет.
***
Этой ночью он не может уснуть.
Стоит ему закрыть глаза, как подсознание выдает ему мысли о Мелиссе, одна другой горячее.
Айзек мечется около часа, пытаясь заснуть, но ничего не выходит. Айзек садится на кровати. То, что он хочет сделать - немыслимо. Невозможно.
Невозможно этому противиться.
Он встает с кровати и прокрадывается по спящему дому. Дверь в спальню приоткрыта. Айзек старается как можно тише проскользнуть внутрь.
Он же не хочет потревожить Мелиссу.
Мелисса спит.
Её волосы разметались по подушке, свет из окна выхватывает её губы и часть скулы.
Айзек старается не шуметь. Он осторожно подходит и садится на самый край кровати.
Его гнетет странное чувство внутри, тревожное, как будто он залпом выпил кувшин ледяной воды.
Мелисса едва слышно вздыхает и переворачивается на спину. Её ресницы едва подрагивают во сне, грудь равномерно вздымается, и у Айзека перехватывает дыхание.
Есть ли женщина притягательнее её?
Есть ли женщина во всем мире, притягательнее её сейчас?
Он протягивает руку, чтобы убрать прядь волос с её лица и поглаживает её пальцем по щеке. Такую теплую. Такую... родную?
Мелисса чуть хмурится и открывает глаза.
- Айзек? - Она зевает и приподнимается на локте. Затем смотрит на него снова, более ясным взглядом.
- Что-то случилось?
Айзек мотает головой. Мелисса садится на кровати и, кажется, окончательно просыпается. Она оглядывается, наверное, ищет Скотта, словно надеясь, что они просто снова решили нести дозор за ней.
Но в комнате никого, кроме неё и Айзека, который напряженно замер напротив.
- Что ты здесь делаешь? - Спрашивает она. Но ответ ей не нужен. Она догадывается.
- Ми... Мелисса... Я...
Айзек выглядит растерянным, потерянным, как щенок на улице, который не понимает, за что его выбросили.
Он смотрит на Мелиссу в упор, не отводя взгляда, так, словно видеть впервые. А потом резко тянется вперед.
Он тянется к Мелиссе со всей страстью и со всем отчаянием, на которое только способен, кладет ладони ей на руки, скользит вверх к её плечам. И Мелисса даже не пытается сопротивляться и просто закрывает глаза.
Айзек тычется ей в щеку носом, прижимается губами к самому краю её губ, как-то нервно, судорожно вздыхает и... замирает. Его дыхание обжигает щеку и пахнет мятой.
Мелисса не отстраняется, только улыбается. Она кладет ему руку на затылок, поглаживает по кудрявым волосам, когда он съезжает по щеке к её шее, утыкается в неё. Руки гладят её бока, задирая пижамную футболку, а затем смыкаются на талии в крепком объятии, а сам Айзек съеживается.
Айзек шумно вдыхает её теплый запах.
Айзек плачет.
Тихо, надрывно, прижимаясь всем телом, всем своим существом к Мелиссе.
Мелисса гладит его по волосам, по спине, что-то шепчет ему, говорит, что все будет хорошо, говорит ему, что он её чудесный мальчик, и тоже, тоже плачет.
Её сердце разрывается от тоски и чужой боли.
И от нежности.
Она не отпускает его до самого утра.
***
- Сок или кофе, Скотт?
- Кофе, спасибо, мам. Тосты сегодня отпад.
Скотт носится по кухне, словно на реактивной тяге, бесконечно пытаясь уронить то молочник, то смахнуть со стола тарелку с поджаренным хлебом. Мелисса наблюдает за сыном - его энтузиазм ей понятен. Не нужно быть оборотнем, что бы услышать, что разговоры у сына сейчас в доме только о новенькой.
Айзек появляется в столовой много позже Скотта, растрепанный и помятый. Он желает Скотту и Мелиссе доброго утра, берет миску, насыпает хлопьев и садится в самый дальний угол. Мелисса наливает ему кофе, кладет ложку сахара, три сливок - все, как он любит. Айзек едва смотрит на неё, благодарно дергает углом губ в эдакой короткой улыбке.
- Айзек, поторопись, - Скотт показывается в дверном проеме в одной толстовке и без штанов, со стопкой тетрадей в руках, - Хариссон убьет нас, если мы опоздаем, хоть на секунду.
- Иду, - говорит Айзек и бросает ложку в тарелку с остатками молока. Мелисса стоит у плиты и варит кофе. Она, не оглядываясь, желает мальчишкам хорошего дня, Айзек в нерешительности стоит неподалеку. Смотрит, как солнечный свет подсвечивает её блестящие волосы, смотрит на её руки, помешивающие кофе в турке.
Затем быстро подходит, быстро обнимает со спины и торопливо прижимается губами к плечу.