Пусть тут тоже висит две небольшие зарисовки по Киндрет.

- Маэстро... Вы правда думаете, что это нужно делать? - Паула, верная ученица маэстро, стояла рядом со своим мастером и нервно теребила сумочку. Она никогда не понимала замыслов учителя, но слепо ему верила, зная, что старый вампир не привык ошибаться.
- Я думаю, что от этого не будет ничего плохого, - Александр тепло улыбнулся юной фери, от чего её лицо просто расцвело. Говорят, Мело мог одной своей улыбкой покорить любую красавицу, что нередко и делал. И никто не мог сказать, пользовался ли он своей магией, кровью или он от рождения обладал таким очарованием.
Маэстро подошёл к к ученице, на пару минут отложив кисти на маленький столик рядом с мольбертом. Коснулся рукой щеки девушки, убрал аккуратный тёмный локон ей за ухо и продолжил:
- Всё в порядке. Иди на бал. Тебя все там заждались, Паола.
Юная фери неохотно кивнула, не осмелившись возразить сиру и вышла из кабинета, смущённая и немного растерянная. Данвиль же, проводив её взглядом вернулся к холсту, но кисти в руки брать не стал. Что бы он не сказал своей ученице, пусть и любимой, это были лишь слова главы клана. А они всегда правдивы лишь наполовину. Вот и сейчас, краски, повинуясь едва ощутимому приказу Маэстро сами стали резкими мазками ложиться на холст. Чёрно-фиолетовая ночь, тёмная, почти непроглядная, видны лишь ближайшие силуэты. На полотне проступили очертания огромных стволов деревьев, величественных и древних. Шорох листьев, как будто кто-то всколыхнул их ногами... лапами? Мягкие серые полосочки - шерстинки. Два янтаря, горящих в ночи, словно огоньки - глаза. Глаза мудрого и опасного зверя. Серый, матёрый волк, медленно, как будто лениво показался из-за дерева, слегка оскалился на непрошенного зрителя. Фери лишь улыбнулся, зная, что сейчас он в безопастности, но волка в покое оставил. Опять несколько серо-белых мазков, смешивающихся с тёмными красками и плавно перетекающих в них, в саму ночь. Высокий, статный мужчина, стоит к художнику спиной, как будто не желая показывать лицо, но это не так. Уверенные движения утончённых пальцев фериартос и оборотень всё же обернулся, немного неохотно. В темноте ночи блеснула ещё одна пара янтарных глаз, впившись в Мело. Но опять Александр остался невозмутим. Сейчас именно он и никто иной был хозяином ситуации...

Прага. Красивый, величественный город. Неповторимый и этим притягательный для такого ценителя прекрасного как маэстро Фериартос. Александр как художник чутко чувствовал, сколько трудов и души было вложено в этот город, почти каждый дом из которого – произведение искусства.
- Закрой глаза. Ты пытаешься запомнить архитектуру и рассчитать её. Это неправильно. Ты должен почувствовать. Не рисуй план здания, просто войди в него… Как? Ты видишь ступени? Поднимись по ним в собор. Улови мощь, что будет над тобой, и тонкую работу чужих рук, что окружит тебя в каждой мелочи. Прими это, не копируй, а запомни и передай на холсте, - Александр стоял за спиной юноши и негромко говорил, посматривая то на картину, то на здание. Ученик стоял перед мольбертом, затаив дыхание и предельно внимательно слушая мастера. Они приходили сюда уже не в первый раз, Александр вообще часто устраивал открытые уроки, но юному ученику так и не давалась эта наука, которой пытался обучить его старый вампир.
А сам маэстро однажды так прошёл по всему городу. По каждой улочке. Заходил в дома, пустые, лишённые жизни, как все реальности, создаваемые величайшими из Фериартос. Запомнил навсегда, по-своему полюбил. Как чувствовал, что это умиротворение и единение, даримое Прагой, не вечно.
- Я не вижу, - после нескольких минут молчания, почти в отчаянии прошептал неофит, опуская голову и весь напрягаясь. Такое ощущение, что ещё немного, и кисть в его руке треснет, не выдержав ярости, обиды и непонимания юного художника.
Александр вздохнул, приобнял ученика за плечи. Своей рукой, накрыл руку молодого вампира, крепко сжал, не давая ему выпустить кисть, и поднёс к полотну. Данвиль редко так делал, ограничиваясь нравоучениями, и настаивал, чтобы ученики постигали магию клана сами, но сейчас Александр чувствовал, что времени осталось не много. Ещё лет пять, может и того меньше, и сообщество вечноживущих покинет Прагу, избрав своей столицей другой город, даже страну. Что это будет за место, маэстро не знал, но лёгкая грусть от расставания с любимыми местами уже окутала Мело, омрачая мысли.
Серые, коричневые, немного зеленоватые тона. Идеально ровные линии, в точности повторяющие оригинал. Маэстро даже не смотрел на здание, нанося плавные мазки чужой рукой, пропуская часть своей магии через ученика, буквально заставляя его принять чужой опыт. Желтоватые полоски, на удивление не контрастируют, а добавляют гармонию рисунку. Лунные блики на крыше. Неизменный атрибут картин Фериартос.
Отпустив неофита, Александр вздохнул, отвернулся, игнорируя восхищённый взгляд ученика на картину. Ночь всегда была прекрасна. Маэстро никогда с этим не спорил. У его ног лежали все тайны искусства. Кроме тех, которое могло подарить солнце. И это убивало мастера. Ночь за ночью, Мело изнывал от того, что почти достиг своего предела. А ведь старшие его предупреждали в своё время. Но молод был. Не послушал. А теперь оказалось поздно что-то менять. Слишком привык уже к тому, что создал, к ученикам, которых любил, к самой сути клана.
- Учитель? – молодой фери всё-таки решился обратиться к наставнику, опасливо, как будто ожидая, что мастер разозлится. – Учитель, с вами всё в порядке? Я вас разочаровал?
Данвиль встряхнул головой, выходя из некоего оцепенения, и обернулся к юноше. Оправил растрепавшиеся волосы и воротник, на площади перед собором свободно гулял ветер, играя с неосторожными прохожими.
- Нет. Всё нормально, Эмиль. Просто запомни, что я не всегда буду рядом, чтобы тебе помочь. Иногда обстоятельства бывают неподвластны даже таким как я.