ночь. храп дедушки, тиканье часов. от этого грохота содрогается весь дом, и вибрации его уходят глубоко в землю, приводя в беспокойство червяков, кротов и насекомых и даже грешников, горящих в аду. абсолютная чернота ночи, абсолютная тишина за бортом маленького кораблика-дома и жуткое синкопическое громыхание внутри!
плеер сел. розетка в нескольких километрах от кровати, провода зарядки на другом полушарии дома. этот момент настал. я один на один с Ним. с Грохотом.
тик-тик-хрыы-тик-тик-сью-тик-тик-хрыы-тик-тик-сью.
эти звуки словно средневековая булава дробят мои мысли, мысли собираются вновь, медленно, словно куски замерзающей ртути, снова удар, приносящий хаос в и без того беспорядочную гряду слов и образов, голосов, звуков, ощущений.
я пытаюсь остановить время, потому что знаю, звук - малые колебания воздуха, разной частоты и амплитуды. звук - волна, но что такое волна в отдельный момент времени. волна существует только во времени. в неподвижном мире без времени нет волн, ни световых, ни звуковых, нет вибраций и сигналов. органы чувств и всё, что они способны воспринять, существуют вместе только в четырех измерениях. в трех измерениях нет ничего. пустота.
не то, чтобы мне так хочется спать, мне хочется, чтобы Этого не было, но единственная мысль, тонкая словно нить, неуязвимая для молота Тора (рукоятка из тиканья часов, набалдашник из храпа дедушки), - единственный путь спасения - погрузиться, словно ныряльщик без акваланга, в пустоту, в теплую воду ночного моря, небо над которым затянуто тучами.
лишь ничто может поглотить всё.
я прикладываю все силы, чтобы на минутку охватить все ощущения и реакции организма - дрожание век, их бесцветное полотно, воспринимаемое колбочками и трубочками глаз, вздрагивания мышц и барабанных перепонок. всё это и многое другое здесь - в объятии моего внимания, мысленные руки сперва обнимают всё это нежно, с любовью, затем объятия медленно, но неумолимо превращаются в борцовский захват. ещё несколько секунд и вся бесконечность ощущений уже в небольшом мячике в руках моей воли. секунда и это шарик для гольфа, ещё секунда - подшипник моих роликовых коньков, на которых я так давно не катался. секунда, и вся бесконечность в одной математической точке, черной, среди бесцветного ничто. лишь эта точка и время, в котором она существует. стрелки мысленных часов остановились, и точка, словно черная искра в бесцветной ночи, гаснет, вместе со временем.
пустота.
победа.