Борис Фёдорович Поршнев (1905-1972) и Борис Андреевич Диденко – авторы весьма оригинальной гипотезы антропогенеза. В её основе лежат две идеи – паразитическо-каннибалическая и расово-видовая.

Первая состоит в утверждении, что наши предки питались падалью и поедали своих собратьев, а вторая – в том, что современное человечество произошло от четырех видов, два из которых были хищными, а два других – нехищными.

Перу Б.А.Поршнева принадлежат такие книги, как "Очерк политической экономии феодализма" (1956), "Социальная психология и история" (1966), "Франция, Английская революция и европейская политика в середине XVII в." (1970) и другие. На фоне весьма благополучной научной карьеры их автора довольно странной выглядит его теория антропогенеза, никак не вяжущаяся с марксистской, хотя сам он пытался маскировать её под Ф.Энгельса. Она зрела в его сознании подспудно. Её результатом стала книга «О начале человеческой истории», которая вышла в свет уже после его смерти (в 1974) и стала его основным трудом. Но действительный смысл этой книги становится все яснее и яснее благодаря книгам его благодарного ученика – Б.А.Диденко: «Цивилизация каннибалов», «Хищная любовь», «Хищное творчество» и «Хищная власть».

Переход нашего животного предка к человеку вовсе не истолковывался Б.Ф.Поршневым как движение наших предков ко всё более и более культуро-созидательной, преобразующей, творческой деятельности, которая и отдалила его в конечном счете от царства животных. В первобытных людях он видел главным образом не людей, а особых животных. Вот почему нет ничего удивительного в том, что привычную эволюционную схему перехода обезьяны в человека Б.Ф.Поршнев расценивал как самообман. Он писал: «Принято же излагать дело так: "формирующиеся люди" четвертичной эпохи – это как бы смесь свойств обезьяны и человека в тех или иных пропорциях, некие дроби между двумя целыми числами. Ничего третьего. Становление человека – это нарастание человеческого в обезьяньем. От зачатков, зародышей до полного доминирования общественно-человеческого над животно-зоологическим. Эта схема – самообман» (1; гл.7).

Нет также ничего удивительного в том, что Б.А.Диденко приписал человеку только два отличительных признака, среди которых способность к культурно-созидательной деятельности напрочь отсутствует. Вот эти признаки: «Во-первых, люди – единственный вид, внутри которого систематически практикуется крупномасштабное, рационально не объяснимое, взаимное умерщвление. И во-вторых, столь же странно, на первый взгляд, еще одно отличие: люди – опять-таки единственный вид, способный к абсурду, а логика и синтаксис, практическое и теоретическое мышление – его деабсурдизация. Организм же животного ведет себя в любой, даже в искусственно созданной, ситуации с физиологической точки зрения совершенно правильно, либо дает картину нервного срыва (неадекватные рефлексы), сконструировать же абсурд, или дипластию, его нервная система неспособна. Всё развитие человеческого сознания в ходе истории есть постепенное одоление первоначальной абсурдности, ее сдвижение на немногие краевые позиции» (2; 7-8).

Людей отличает от животных, таким образом, два признака – каннибализм и абсурдизм. При этом по обоим этим признакам выходит, что

, поскольку животные не убивают себе подобных в таких чудовищных масштабах, как люди, и поскольку нервная система у животных с самого начала их появления на Земле оказалась не способной к неадекватным рефлексам (дипластии, абсурду), тогда как люди только тем и занимаются с незапамятных времён, что освобождаются от своей неспособности реагировать на мир адекватно. Мы видим здесь уже неприкрытый анимализм, поскольку автор этих слов низводит человека до существ, стоящих на эволюционной ступеньке ниже каких-нибудь тараканов, которые не поедают других тараканов и реагируют на окружающий мир вполне адекватно.

Вовсе не своими успехами в области биогенеза и психогенеза, которые обеспечили наших животных предков способностью к культурно-созидательной деятельности, обязан своим происхождением род человеческий, он обязан этим каннибализму, или адельфофагии. «Это, – поясняет Б.А.Диденко, – умерщвление и поедание части представителей своего собственного вида. Она-то и привела к возникновению рода человеческого – Homo sapiens» (2;8). Этот печальный вывод надо принять с мужеством, которое и подобает людям, которые, несмотря на то, что своим происхождением они обязаны адельфофагии, все-таки сумели в какой-то мере обогнать в своём развитии других животных, с адельфофагии не начавших историю своего вида. Шутки-шутками, но надо же как-то объяснить такое унизительное обвинение, брошенное Б.Ф.Поршневым и Б.А.Диденко в адрес наших предков, поскольку рикошетом оно зацепляет все человечество, включая и нас с вами. Главный аргумент, позволяющий им бросить вызов всему человечеству, состоит в неимоверной человеческой жестокости, по накалу которой люди оставили позади себя многих других особей. Как объяснить этот факт? Почему это так? Да потому, что неимоверная жестокость перешла людям по наследству от их предков-адельфофагов.

Чтобы развеять сомнения в чудовищной жестокости их потомков, Б.А.Диденко пишет в самом начале своей книги «Цивилизация каннибалов»: «Беспредельная жестокость, столь ярко и щедро демонстрируемая человечеством, не имеет аналогий в мире высших животных... И в чем причина патологической жестокости "царя природы" в отношении к себе подобным? Более 14,5 тысяч войн при четырех миллиардах убитых. За все историческое время в общей сложности насчитывается всего лишь несколько "безвоенных" лет. Люди практикуют 9 видов насилия при 45 их разновидностях – и эти цифры, судя по всему, устаревают, точно так же, как и "набранное" количество войн. Всю эту чудовищность существования и "сосуществования" человеческих популяций невозможно понять без выяснения причин ее возникновения» (2;3).

Спору нет, много кровинушки испили наши предки, много душ загубили своей чудовищною жестокостью, да и по сей час они продолжают это делать. Но разве можно свести всё многообразие причин, лежащих в основе человеческой жестокости, к дурному, адельфофагическому, наследству, даже если его и признать за аксиому? За выведением человеческой жестокости из наследственной адельфофагии у авторов анализируемой гипотезы антропогенеза стоит явная, бросающаяся в глаза анимализация человеческой истории и чуть ли не полное игнорирование социокультурной природы человека.

Гипертрофия биологической природы предков человека и его потомков за счет очевидного игнорирования социокультурной подоплёки, лежащей в основе перехода наших животных предков в людей, – вот методологическая основа гипотезы антропогенеза Б.Ф.Поршнева-Б.А.Диденко. Исходя из неё, её авторы и приписали нашим предкам мифическую адельфофагию. Столь же квазинаучно выглядят и те страшные картины, которые нам рисуют авторы анализируемой теории, связанные с добыванием мозга их костей животной падали. Если уж считать, что биофизическая природа человекообразных обезьян была такой неподготовленной для самостоятельной охоты на животных и для добывания растительной пищи, то как объяснить тот всем известный факт, что до нашего времени дожили другие наши эволюционные собратья – обезьяны? Отчего же именно нашим предкам авторы анализируемой теории отвели такую незавидную роль – роль паразитов? До какой же степени надо гипертрофировать человеческую жестокость, чтобы подвести под неё адельфофагию наших предков, с одной стороны, и питание мозгами падали (трупоядение), с другой!

Появлению Homo Sapiens, по мнению Б.А.Диденко, предшествовало отпочкование от палеоантропов (троглодитов) Homo pre-sapiens (Человека предразумного). Последний отмежевался от своих жестоких родителей в знак протеста против их кровожадности, против умерщвления ими своих собратьев. При этом поедали-то троглодиты, как предполагает Б.А.Диденко, специально откормленный для этой цели молодняк. Он пишет: «Надо думать, что этот молодняк, вскормленный, или вернее, кормившийся близ стойбищ (в загонах?) на подножном растительном корму до порога возраста размножения, умерщвлялся и служил пищей для палеоантропов. Лишь очень немногие (отбираемые палео-антропами по "большелобости") могли уцелеть и попасть в число тех взрослых, потомки которых затем отпочковались от палеоантропов, образовав мало-помалу изолированные популяции кормильцев (данников) этих палеоантропов...» (2;39).

Б.А.Диденко – автор учения о четырех человеческих видах. Два из них являются хищными. Это суперанималы (сверхживотные) – прямые потомки адельфофагов (первоубийц) и суггесторы (псевдолюди) – агрессивные и коварные приспособленцы. Два других вида людей являются нехищными. Это диффузные люди и неоантропы. Главный отличительный признак первых – лёгкая внушаемость, а других – самокритичность. Но как же случилось, что некогда единый вид наших предков породил эти четыре разных человеческих вида? Чтобы было яснее, о чём идет речь, надо сравнить разные виды людей с разными видами животных. Есть, например, львы, тигры, пантеры и леопарды, так вот и среди людей есть разные их виды – суперанималы, суггесторы, диффузионалы и неоантропы.

Если суперанималы (сверхживотные) – прямые наследники троглодитов, то люди суггесторы (псевдолюди) – прямые наследники «людей предразумных». Суперанималы и суггесторы составили два первых человеческих вида. Оба они являются хищными. Правда, формы проявления их хищности разные: сверхживотные обладают ею как господа (волки), а псевдолюди – как их рабы (лисы). Но откуда взялись ещё два человеческих вида – диффузионалы (бараны) и неоантропы (слоны)? Они новые ответвления от Homo pre-sapiens. Они появились в результате сопротивления хищникам. Вот почему они составляют нехищные виды. Однако формы их сопротивления хищным видам у них разные: первые способны лишь на слабое сопротивление, тогда как другие – на сильное. Но самое интересное, что именно диффузных людей Б.А.Диденко и называет Homo Sapiens. Что же касается неоантропов, то это лучшие представители человечества, хотя и они могут вести себя в определенных ситуациях как диффузионалы.

Вот как выглядит классификация людей по Б.А.Диденко: «Человечество, таким образом, представляет собой поэтому не единый вид, но уже – семейство, состоящее из четырех видов, два из которых необходимо признать хищными, причем с противоестественной ориентацией этой хищности (предельной агрессивности) на других людей. Хищность определяется здесь, как врожденное стремление к предельной или же чудовищно сублимированной агрессивности по отношению к другим человеческим существам... Первый вид (хищный!) – это палеоантропы (или неотроглодиты), предельно близкие к своему дорассудочному предшественнику, "биологическому прототипу" – подавлявшему с помощью интердикции волю сородичей и убивавшему их. Это мрачные злобные существа, зафиксированные в людской памяти с самых ранних времен, в частности, в дошедших до нас преданиях о злых колдунах-людоедах. Второй вид (также хищный) – это суггесторы, успешно имитирующие интердиктивные действия "палеоантропов", но сами все же не способные противостоять психическому давлению последних. Третий вид (уже нехищный) – диффузный. Это те самые суггеренды, не имеющие средств психологической защиты от воздействия жутких для них, парализующих волю к сопротивлению импульсов интердикции. Это – "человек разумный". Четвертый вид – это неоантропы, непосредственно смыкающиеся с диффузным видом, но сформировавшиеся несколько позднее. Они более продвинуты в направлении сапиентации, оразумления, и способны – уже осознанно – не поддаваться магнетизирующему психологическому воздействию интердикции. "Неоантропов" следует считать естественным развитием диффузного вида в плане разумности» (2;42-43).

Не очень веселую картинку нарисовал перед нами Б.А.Диденко. Даже и неоантропы у него выглядят здесь не самым лучшим образом, поскольку и они не всегда оказываются на высоте. Что уж говорить о трёх предшествующих человеческих видах? Вот на каком примере он показывает их представителей: «Главарь ("пахан") (т.е. сверхживотное – В.Д.), "свита приближенных" (несколько прихлебателей: "шестерок") (т.е. псевдолюди – В.Д.) и, наконец, более-менее многочисленная послушная "исполнительная группа" (т.е. диффузионалы, к которым могут примкнуть и неоантропы – В.Д.). Такое самопостроение, стихийная самоорганизация, при снятии уз официальной социальности, предельно точно вскрывает и демонстрирует кардинальный (видовой!) состав человечества» (2;44).

Раз человечество в видовом отношении неоднородно, то, стало быть, и отношение к разным его видам должно быть разнородным. Так, по поводу хищных видов Б.А.Диденко пишет: «...к хищным видам не применимы основные человеческие качества: нравственность, совесть, сострадание. Эти существа привносят в мир бесчеловечную жестокость, бесчестность и бессовестность. Поэтому

. Это жестокие и коварные животные, хотя и весьма умные. И если уж называть вещи своими именами, то правильнее всего будет определить представителей хищных человеческих видов, как

. Или, еще более точно, палеоантропы (неотроглодиты) – это сверхживотные (superanimal'ы), а подражающие, "вторящие" им суггесторы-манипуляторы – это как бы некие оборотни, или псевдолюди» (2;46).

Я не буду здесь выступать с речами, осуждающими нашего теоретика человеческого видообразования. Всё дело в том, что его книги написаны, что называется, кровью сердца. Они родилась не от хорошей жизни. Более того, в отрыве от генетической подоплёки – типология Б.А.Диденко, на примере, увы, достаточно большого числа людей находит свое действительное подтверждение.

Несмотря на то, что свою книгу «Цивилизация каннибалов» Б.А.Диденко закончил надеждой на «ниспровержение хищников» (так называется её последняя глава), каждый понимает, что до их подлинного ниспровержения никому из ныне живущих, по крайней мере, дожить не придётся. Видно, человечество слишком молодо, чтобы ниспровергнуть «хищников» в ближайшей перспективе. Это произойдёт только тогда, когда культурная эволюция охватит подавляющую часть человечества, когда доминировать в обществе начнут неоантропы, а не суперанималы.

У Б.А.Диденко мы находим такую характеристику неоантропов: «Неоантропы – это люди в истинном, насколько это возможно, смысле этого слова, и с учетом, конечно же, конкретных жизненных условий и выбранного личностью пути... Неоантроп – человек, духовно эволюционирующий – непосредственно смыкается с диффузным видом, представляя собой его дальнейшее развитие: продвижение по пути разумного поведения. Основным видовым отличием неоантропа является его способность – генетически закрепленная предрасположенность – к самокритичному мышлению (а в идеале – и к поведению), которое является не только совершенно самостоятельной формой мышления, но и, кроме того, необходимым условием ЧЕЛОВЕЧНОСТИ как таковой, прихода к ней без внешнего научения и даже наперекор хищному воздействию» (2;93).

В. П. Даниленко
Источник

________________

Литература

1. Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории. – М., 1974.

2. Диденко Б. Цивилизация каннибалов. Человечество как оно есть. – М., 1999.

С книгой Б. А. Диденко можно ознакомиться по этой ссылке: