Мой новый рассказик. Милый, легкий, наивный и несерьезный. Правда, занял 5 вордовских страниц, поэтому, если решите читать, придется помучиться :)

"Ночь опустилась неожиданно. Дома, мелькавшие вдали, потеряли цвета и очертания. Теперь найти их можно было лишь по чуть заметным рыжим огонькам, исходящим из окон. Она ехала в холодном плацкартном вагоне старого поезда, смотрела в темную ночь и искала глазами милые улыбчивые искорки света.  Она даже пыталась считать их вслух, но быстро сбивалась, вздыхала и начинала свою «забаву» заново. Эти чуть заметные пятнышки, видимо, помогали Ей забыться, потому что как только дома сменялись густым лесом или просторными лугами, девушка сразу опускала глаза, сжимала край стола, и начинала тихонько раскачиваться из стороны в сторону.

                Кто же эта такая - Она? У Неё длинные каштановые волосы, заплетённые в косу. Неровная челка, заслоняющая лоб и брови.  Тонкая линяя чуть прикушенных зубами алых губ сильно выделяется на белоснежном лице. В самом начале пути Она по-детски поджала ноги, чуть сгорбилась, и в этой позе сидит уже который час. Она выглядит очень смешно в этом дешёвом вагоне, закутанная в это поблёкшее одеяло. Смешно и неестественно. Лишь небольшие карие глаза, сосредоточенно смотрящие в темноту, придают этому милому облику какую-то суровость и печаль.

- Хотите чаю? – Тихо обратился  я к Ней. Я уже давно хочу завести разговор  с этой девушкой напротив, но всё не решаюсь, и, волнуясь будто восьмиклассник, перебираю в голове нужные слова.  Боюсь, что этот нереальный образ растает в тот же мин, превратится в какого-нибудь старого подвыпившего мужика, коими заполнен весь этот вагон.  Но Она не исчезает, правда, и не замечает меня. Я повторяю свой вопрос, чуть повысив голос. Попутчица удивленно поворачивает лицо в мою сторону и смотрит на меня, как на призрака.- Вы это мне? Да, наверное, было бы неплохо.. – грустная полуулыбка. - Честно говоря, я давно уже хочу чаю, но немного боюсь идти в начало вагона. Те мужчины, что сидят там...

                -  … И громко пошлят, Вас пугают? – Заканчиваю я за нее.  Еле заметный кивок. – Тогда я с удовольствием налью воды. Сейчас приду. Сам терпеть не могу это место, поэтому прекрасно Вас понимаю.

                Так и не дождавшись ответа, я беру две кружки и ухожу вглубь вагона. Вообще Она права в своих опасениях. Противное же место –  плацкартник. Замученные люди, женщины с огромными сумками, кричащие дети, беспокойно вертящиеся на койках, мужчины средних лет, в чьих опухших лицах читаются все их пристрастия и грехи. Что такая прелестная особа забыла в этом Аду? Хотя о чём это я. Сам еду в нём. Хотя и с оправданием: билеты кончились, мест нет, следующие поезда будут не скоро и с задержками. Но, честное слово, пешком идти было бы куда приятнее.

                Я быстро налил воды в кружки, заварил пакетики чая и пошёл обратно. Кажется, Она совсем меня не ждала, может быть,  даже забыла о моём существовании. Всё в той же позе, всё так же напряженно всматриваясь в окно. Стакан, аккуратно поставленный перед Ней, заставил Её удивиться и нахмуриться, но через секунду девушка встряхнула головой, сжала его в руках и тихо поблагодарила меня.

Беседа всё так же не клеилась. Я предложил ей печенья, но Она отказалась. Я спросил, не хочет ли Она сахара, но не получил ответа. И надо бы мне отстать от Неё, но я не хотел этого делать. Во-первых, сыграло ущемлённое самолюбие (До этого девушки не отказывали мне в разговоре), а во-вторых, очень хотелось отвлечь Её от грустных дум.

                - Почему Вы считаете освещенные окна? – Совершенно неожиданный вопрос сорвался с моих губ. Может хотя бы это расшевелит попутчицу? Так и получилось. Она резко повернулась в мою сторону и жарко заговорила:

- Знаете, этот свет... Он напоминает мне живой огонь. Огонь  - Это жизнь. Жизнь и тепло. И благополучие. Спокойствие. Он наполняет дома, делая их  обитателей настоящими счастливцами. Это так изумительно. Понимаете?

Я ждал любого ответа, но не настолько бесхитростного. Настало моё время пораженно молчать, на что соседка только тяжело вздохнула.

                - Не считайте меня ненормальной. Знаете, мне так хочется, чтобы это яркое свечение наполняло и мою душу. Зажгло её, согрело. Да вот только… Оно пропадает…

                - Но сейчас же ночь. Конечно, оно пропадает. Люди ложатся спать, они выключают  лампочки . Зачем же переживать по такому пустяку? – поучительно сказал я и тут же пожалел об этой фразе. Это сказочное создание говорит со мной о чём-то таком же волшебном, как и Она сама, а я пытаюсь опустить Её вниз той правдой, которую она, безусловно, знает, но не ставит в истинность. Еще бы рассказал, откуда электричество берется. Идиот.

                - Я знаю, разумеется, знаю. А Вы верите в то, что звезды – это умершие люди, смотрящие на нас с небес и оберегающие нас от ошибок? Нет. Конечно, не верите. Не обманывайте. В это верю только я.

                - Ну почему же…  Это очень интересная теория. Если так и есть, то я искренне рад, что смогу наблюдать за близкими людьми свысока.  – Я улыбнулся, понимая, что потихоньку погружаюсь в Её мир каких-то наивно детских грёз. Мне это нравилось. – Знаете, никогда бы не подумал, что буду говорить о таком в плацкартном вагоне. Здесь обычно говорят на более низкие темы.

                - За что Вы так ненавидите плацкарт? По-моему, это то место, где людские судьбы пересекаются. Здесь не огородиться стеной и не запереть дверь. Люди открыты для нас, мы открыты для людей. Такую связь мало где встретишь.

                Как это мило. Люди, судьбы.. О, да. А так же воры, шмонающие вещи в момент твоего сна, немытые пьяницы, подозрительные типы с бегающими глазами. Просто вымотанные люди. Весь мой романтический настрой пропал. Она же, наоборот, только разгорелась, и ждала моего ответа, будто едва появившееся пламя  свежего полена.  Нужно было что-то сказать.

                - Знаете, я не люблю плацкарт за то, что тут не все «люди» являются людьми. Как по мне, так это место слишком порочно. Да и согласитесь, вы ведь сами боялись идти за чаем, потому что те нахалы непременно оскорбили бы Вас своим «комплементом». И хорошо, если только оскорбили, а не испортили навязчивыми приставаниями всю поездку. Не так уж это место и чисто. По-моему, оно воняет грязью и усталостью.

                Я сказал не то. Опять не то. Она ждала ответа про счастье, веру и… прочую чушь. Впрочем, Ей ведь лет 20. Простительно. Ей, а не мне. Но попутчица, кажется, не обиделась, только хмыкнула и прикрыла глаза.

                - Да, я согласна с Вами. Но, во-первых, всем людям нужна помощь. Я с удовольствием помогла бы любому из них, да не знаю чем. Они не родились такими. Им нужно только подать руку. А Ненависть – худшее чувство из всех. Оно разрушает Вашу душу. Да и, во-вторых, ведь Вы сами едете в этом поезде, на соседней койке со мной. Вы из тех, кто плюется в книгу, считая себя выше любого творчества, но сам читает её под подушкой?

                - Нет. Меня заставила срочность. Уже завтра у меня встреча, откладывать не хочу и не могу, а билеты были распроданы.

                - О, так Вы из бизнесменов? Вечно заняты, вечно в разъездах? Носитесь с мобильным телефоном, будто он Ваш единственный ребёнок? – Она поджала губы, а потом вдруг встрепенулась, будто бы поняла, что сказала глупость, и протянула мне свою маленькую ладошку. – Анастасия. Простите моё поведение, я вся на нервах.

                - Ничего страшного. Всё равно Вы ошиблись. Это не деловая встреча. Просто приезжают мои давние друзья, я не видел их уже много лет. Никакой цели нет, просто так нужно.  Да и мобильник мой совершенно не похож на ребёнка, скорее на кусок пластмассы. Что даже лучше: не плачет, не просит есть, пеленать не нужно. Кстати, я - Андрей.

                Я думал, что развеселю Её этой фразой, но она вдруг вся сжалась и опустила ресницы. Весь Её вид говорил о том, что еще пара минут, и она разрыдается. Ночь показалась еще темнее, а шум в вагоне стал  еще громче. Мне было  стыдно, хоть я и не знал за что. Я пытался успокоить  Её, извиниться за свои слова. Когда Анастасия вновь заговорила, я уже почти ненавидел себя за то, что обижаю это нежное создание.

                - Простите меня. Вновь. Просто я… Я… Встреча…  – Голос был тихий и как будто надломленный. Она прижала ладони к лицу и всё-таки заплакала.

                - Черт возьми, прекрати плакать. Чем я могу помочь?!  - Не выдержал я.  Терпеть не могу женских слёз, а уж слушать рыдания соседки ночью в поезде – это выше моих сил.

                - Вы хотите помочь? По-настоящему? Тогда выслушайте меня, пожалуйста. Мне так сложно. – Сквозь слёзы пробормотала Она. Этот голос был таким завораживающим, что мой гнев спал, и, без сомнения, я  был готов слушать бесконечно.

                Я правильно определил тип моей соседки. Писатели 19 века назвали бы Её ранимой, трогательной, мечтательной девушкой с неидеальными чертами лица, но чистой душой. В наше столетие прилагательные более низки: бесхарактерная, трусливая, чудаковатая.  Она верила в судьбу и неслучайность случайностей. «Понимаете, я жду знака. Любое действие может что-то означать. Нас ведут звезды и небо» - быстро шептала Она, доверчиво вглядываясь мне в глаза. Я не понимал, но продолжал слушать.  Оказывается Она ехала к своему жениху. В незнакомый город. К мужчине, который не выслал ни копейки на дорогу, но чётко определил сроки прибытия и сказал: «Не приедешь в субботу – не приезжай вообще». «Зачем же ты едешь к нему?» - восклицал я, а Анастасия раз за разом отвечала: «Наверное, это судьба. Так будет лучше. Так нужно».

                Говорила моя попутчица быстро, при каждом слове всё сильнее сжимая маленькими ручками уже давно остывшую чашку. Она сбивалась, трясла головой, но вновь вспоминала о предназначении и знаках. Моя соседка то восклицала: «Андрей, понимаешь?!», то неуверенно бормотала: «Вы считаете меня ненормальной?» . Она боялась того, с кем должна была прожить всю жизнь. Боялась, но беспрекословно ехала. Этот мужчина был из тех людей, которых Настя опасалась всем своим маленьким сердечком: холодный, властный, вечно занятый и молчаливый. Но Она знала его давно, и когда он предложил выйти за него замуж, моя пугливая попутчица не смогла сказать «нет». Отказ казался чем-то страшным и злым. Но всё равно… Сейчас Настя молча ехала на встречу со своей судьбой, всем сердцем ожидая знака, который поможет Ей перечеркнуть эту встречу. Но этот знак не появлялся.  Я внушал, что глупо ждать чего-то и обещать человеку совместное  благополучие, когда у самой душа рвется из груди. Она кивала и вздыхала. И вновь шептала про «совесть», «сигналы» и «звезды».

                А потом я почувствовал, что она очень хочет спать. Речь перестала быть горячей, шёпот стал почти неслышным. Она вымоталась, и я был бы негодяем, если бы продолжил нашу «беседу».

                - Ложись спать. Поверь, всё у тебя будет хорошо! – твёрдо сказал я, хоть и был уверен в обратном.

                Я тоже попытался уснуть, но ничего не получалось. Мешала злость на эту девушку, на её суженного, на неудобную кровать и на кричащих людей. Я злился даже на звезды, беззастенчиво светящие из окна. Злился, но не занавешивал штору. Никогда не верил в предначертанность судьбы, но почему-то мог думать лишь о ней.  А потом мне показалось, будто одна звезда  погасла и зажглась вновь. Как будто подмигнула мне. «А если это и есть тот самый знак? Может быть, я должен быть с ней?» -  я обречённо подвел итог своим размышлениям. Как я (тридцатилетний холостяк и беспросветный реалист) мог влюбиться (или же просто увлечься?) совсем юной и глупой девочкой, которая искренне верит в то, что все дома, где горит свет, прекрасны, а жизнь там – рай? И всё-таки сердце ныло.

                Не знаю, в момент какого размышления я уснул, сколько спал, что мне снилось, но проснулся почти перед своей станцией, жутко уставший. Нужно было собраться и объясниться Ей. Я решился.

                - Настя, можно поговорить с тобой?
                -  Что такое? – приветливо улыбнулась Она. Сегодня девушка уже не выглядела такой печальной. Лицо посветлело, в глазах горели огоньки, правда, взгляд был немного печален, но даже он не напоминал ту вчерашнюю попутчицу, так сильно перевернувшую мою душу. 
                - Настя, а ты бы смогла поверить в то, что именно я – твоя судьба? Ну и… Допустим... Эта встреча и была знаком? И что, может быть, нам суждено всю жизнь провести вместе? А если ты плюнешь на своего «жениха»? Он же пугает тебя! Я тебя не пугаю?!  Ты поразительна! Я бы хотел всю жизнь прожить с тобой. Веришь?– выпалил я на едином дыхании.
                - Хм... Андрей.. Ты знаешь.. Ты вчера ведь был прав, я поняла это. Незачем что-то обещать человеку, если я не в состоянии этого выполнить. Видимо, моя судьба состоит именно в том, чтобы приехать к нему и сделать его жизнь счастливой. А ты... Ты просто проникся моим романтическим настроем. Ты не любишь меня, не ври себе. Возможно, ты захочешь провести со мной ночь, неделю, месяц, а потом…. Не нужно обманывать… Это не книжный роман. Прости. – И она смущенно опустила ресницы.

                Я раскраснелся, руки затряслись. Какой же я дурак. Влюбился. Всю жизнь прожить смогу. С ней. Излил душу. Глупец.  Я начал быстро закидывать свои вещи в сумку, искать кошелек, паспорт, обратный билет. Старался ничего не забыть, хотя хотелось оставить тут абсолютно всё, и убежать налегке. Мы почти подъехали к станции. Я старался не смотреть в глаза моей соседке, а она молчала.

                Поезд остановился, и я в гневе выбежал из этого проклятого вагона, в котором человек просто обязан быть неудачником. Хотя… Спасибо ей. Теперь я немного научился мечтать... Да и звезды стали мне подмигивать.

***

День с друзьями прошёл в нужном ритме. В конце я почти забыл о милой девочке – Настеньке. И только подойдя  к вокзалу, я подумал: «Интересно, доехала ли она? Как там её мужчина? Встретил ли? Надеюсь, у неё всё будет хорошо». Да, нужно отпустить эту мимолётную прихоть и пожелать этому чуднОму человечку удачи.

                Вокзал был полупуст. Небольшие компании шатались из стороны в сторону, кучка девушек расцеловывалась друг с другом, пестрели чемоданы. Но было удивительно тихо. Это очень расслабляло. Я собрался присесть на скамейку, как вдруг заметил в нескольких метрах от себя сидящую полусгорбленную фигурку в тоненькой куртке. Растрепанная косичка каштановых волос, маленькие ладошки. В руках это создание держало одноразовый стаканчик, вероятно, с кофе. Она дрожала, но смотрела в небо, не замечая ничего вокруг.

                Несколько секунд я стоял в немом удивлении, а потом неуверенно подошёл к ней. Девушка сразу же заметила меня и улыбнулась мне той приветливой улыбкой, какую я видел сегодня с утра.

                - Настя! Что ты тут делаешь?! Твоя остановка дальше. Почему ты тут сидишь?! – удивление, ужас, жалость к ней – всё смешалось в одну несвязную строку.
                - Андрей…  Знаешь, когда я поняла, что ты – моя судьба? – чуть сощурив глаза, поинтересовалась моя попутчица.
                - Нет, конечно, нет!
                - Я поняла это в тот самый момент, когда ты, стараясь поскорее сбежать от меня, забыл на столе свой паспорт. – и она протянула мне красный прямоугольник.

                И улыбнулась. А где-то на небе Моя Звезда ухмыльнулась и засияла еще ярче."