Снова с залива веет сыростью. В замке холоднее, чем хотелось бы; Шотландия, черт побери.

Середина недели, а в Хогв. тихо и пусто как-то. Как будто все ждут неприятностей. Впрочем, чего еще и ждать нам при нашем образе жизни.

Директор точно собрался на покой, и желает обустроить это с максимальной помпой; старый клоун! Мое счастье, что он не читает эти мои записки, иначе досталось бы мне вплоть до лишения жалованья. Все-таки старый зельевар умеет создавать заклинания, которые не пускают нежелательных людей на его территорию.

Мерлин, наконец суббота! Невероятно устал за эту неделю. Не могу сказать, чтобы она выдалась какой-то исключительно нервной или тяжелой; но я страшно устал. Может быть, мне пора на покой?

А хорошо было бы однажды прийти в кабинет директора, и положить перед его крючковатым носом прошение об уходе. Представляю, какая радость была бы на Гриф.! А, с другой стороны, кто, кроме меня, сможет позаботиться о моем факультете? Сейчас в Хогв. сложилась какая-то дурацкая, неправильная ситуация, когда моих студентов считают сплошь мерзавцами и предателями, как будто "слизеринец" - это не знак умных и хитрых, а клеймо подлых и убийц. Даже одиннадцатилетки находятся особняком; другие факультеты с ними практически не играют. И потом они удивляются, что слизеринцы вырастают озлобленными?

Нет, видно, рано мне уходить. Останусь еще, сколько смогу. А сегодня вечером надо будет отправиться в Лонд. Отдохну по-человечески, что ли.

Просто на поддается описанию, какое мерзкое утро стоит за стенами Хогв. Сыро, промозгло, темно. И снег идёт вдобавок. Шотландская погода во всей своей красе. С залива дует теплый ветер. Снег тает, недолго пролежав на земле, так что все вновь покрыто тонким слоем грязи. Замечательно.

Мне просто не хочется никуда идти. Не хочется видеть других преподавателей, не хочется спускаться на завтрак, не хочется слышать нескончаемый шум детей. И как это некоторые находят искреннее удовольствие в общении с последними? По мне так век бы их не видеть, если бы не работа. Шумят, галдят. Одни сложности, короче.

Да и преподаватели не лучше. Снова одно и то же: косые взгляды, Ирм. П., неуклюжие шутки Р.Х., лучезарное настроение А.Д., полезные советы Ф.Ф., невероятные мудрости от Г. Сл., и так далее. Про прогнозы Сиб. Тр. я молчу, чтобы не ругаться.

Как же не хочется вставать и отправляться наверх! вот честно: года два никого бы не видел, и ни минуты не заскучал бы. Но - надо... Пойдем, Северус.

Почему-то я был уверен, что в этом году ни разу на доставал свою старую тетрадь. Однако вот оно, опровержение - предыдущая запись была оставлена в январе.

Снова передо мной слегка пожелтевшие страницы, снова на кончике пера поблескивает капля чернил. Честно говоря, я не знаю, о чем писать. О своей жизни - скучно. Она вовсе не такая интересная, как думают многие. Жизнь моя рутинна и однообразна (если говорить об официальной ее стороне). А что касается неофициальной... то об ней я говорить не хочу. Да и не могу.

Дежурил сегодня днем в Хогсм., наводил порядок. Чертовски много сил отнимают эти дежурства. Завтра днем буду готовить ингредиенты для зелий (с младшекурсниками проходим защиту с помощью ядов и составов). Никуда мне от зелий не уйти, и это радует почему-то.

Воздух сырой. Пламя свечи потрескивает. Чернила сохнут медленно. Побаливает голова: все-таки дьявольски крепкое пиво умеет варить эта очаровательная пышечка Розм.

Где-то наверху буянит полт. П., а в остальном в замке тихо. Люблю Хогв. именно таким: когда мало народу, и в стенах и коридорах как будто пробуждается прошлое. Даже привидения, я заметил, чувствуют себя лучше в такое время. Их субстанция слишком тонка, чтобы переносить шумные толпы. Конечно, некоторые (например этот старый клоун П.Б.Н.) любят сверкнуть собой среди толпы, но даром им это не обходится, потом надо собирать силы.

Экзамены прошли, подготовки тоже. Все, как обычно: много скверных ответов, мало светлых голов. ЗОТИ предмет не для всех.

А я тоскую по Зельеварению. Смешно. Дорвался до вожделенной должности - и вот хочу назад. Впрочем, оно немудрено. Ситуация настолько осложнилась, что я хочу не столько назад, сколько в более-менее стабильное прошлое. Мне уже не по возрасту скакать, как малолетнему кузнечику, меж двух огней. Хочется оседлости и спокойствия. Да только где же их достанешь?

Плохо, когда д.р. приходится на начало недели. Поздравления поздравлениями, но уроков на завтра никто не отменял. И расписание остаётся самим собою даже в условиях того, что я еще на год приблизился к окончанию пути земного.

Впрочем, жаловаться мне не на что. Такие внутрипреподавательские вечера скрашивают течение будней. Директор откуда-то раздобыл экстравагантное поздравление в стихах (хотя А.Д. мог и сам написать, у него юмора хватит), Р.Х. спел разудалую застольную песню (говорит, уэльская, но я подозреваю - великанская), наши дамы преподнесли вышитый кисет для хранения особо ценных трав. Трогательно. Г.С. подарил потрясающую медовуху; пробовали ее всем коллективом, вкус великолепный, полный, настоящий вересковый мед. Говорит, у него есть еще бутылка, но она ждет своего адресата; подозреваю, хочет подарить директору, чтобы подладиться под него. Ну что ж, значит, еще одна бутылка этой красоты достанется А.Д.

Гвоздем вечера стало поздравление, которое принесла сова от всеобщего любимца и звезды на нашем небосклоне - сам блистательный и великолепный Г.Л. вспомнил о моем бренном существовании и черканул кудреватым своим почерком несколько приятных слов. С ума сойти.

А теперь пора готовиться к завтрашнему уроку.

Послезавтра у меня как бы знаменательное событие; преподаватели начинают таинственно перешептываться у меня за спиной, а когда вхожу, сразу же замолкают. Наверняка директор опять что-то придумал. Вот не сидится ему, каждый год старается выдумать какие-то особые виды поздравлений.

Все-таки у нас в Хогв. чрезвычайно замкнутый коллектив; настоящий бункер, как сказал как-то Иг. Карк. Или подлодка, как выразился знаток магловской жизни Арт. Уиз. Не знаю, не бывал ни там, ни там. Но нашу атмосферу знаю преотлично, варюсь в ней уже полтора десятка лет, даже больше. Сидим по десять месяцев узким коллективом, видим одни и те же рожи, слышим одни и те же сплетни. Это меня-то считают бобылем и неудачником? А кто у нас "удачник"? Вечная мисс МГ., одинокая, как королева-девственница, рыжая Бесс? Р.Х., который ни разу не целовался? Сиб. Тр., у которой вечные "любовь до гроба" на каждые полгода, а потом - три месяца слез и резбитого сердца? Нет, Хогв. это пристанище неудачников. И П.Спр. со своим семейством - радкое исключение.

Так что понятно, почему у нас так лдюбят праздновать чужие дни рождения и все те праздники, которые принято относить к семейным. Одинокие люди стараются заполнить свое одиночество. И я среди них, потому что я такой же.

Надо хоть заказать несколько бутылок вина, да сварить кое-что. Секретный напиток семейства снейпов. Косая ухмылка вбок.

Настроение резко поднимается. Как иногда на него влияют даже самые незначительные события.

Теперь главное - не сесть в таком настроении проверять работы учеников. А то завтра будет непозволительно много хороших оценок.

Все забыл: забыл заклинания, открывающие эту тетрадь; забыл, как озаглавливал записи. Правильно, что еще можно ждать, если заходить сюда раз в три месяца.

Ничего не хочу записывать о жизни. Все надоело. Нормальная ситуация конца года, конечно. Скорее бы каникулы. Смешно: преподаватель мечтает о каникулах не меньше, чем ученики. А уж они точно будут счастливы избавиться от меня вообще и от учебы в частности. А, пускай. Мало кого действителньо можно научить Зельям.

Странно: столько лет я хотел получить должность ЗОТИ, что сам не заметил, как полюбил, по-настоящему полюбил Зелья. Сейчас получение ЗОТИ стало просто вопросом принципа.

Вот так всегда и бывает: то, к чему рвался и стремился, становится ненужным, когда его достигаешь.

Обязательно надо взяться за письма. Где моя коробка с перьями? После этой Д.А. ничего не найдешь, все приходилось прятать от ее короткого носа. Уже несколько месяцев, как она убралась, а Хогв. до сих пор не может войти в норму.

Директор велел приготовить одно непростое зелье для О.Ф., а времени не дал, от занятий не освободил. Впрочем, как от них освободишь, дел полно. Ладно, пошел ставить тигли.

Чтобы не забыть: сюда же запишу рецепт.

1,5 p. Selenum Fort.
2 когтя химер растолочь в порошок, расплавить.
4 g. aquapetr.

Разогреть, но не кипятить. Поставить в холодное место, освещать светом полной луны 4 часа. Разделить на маленькие порции.

Снова вспомнил про эту старую тетрадь. Достал из ящика стола, стряхнув с нее ворох защитных заклятий. Она запылилась, пожелтела, углы обтрепались: я накладывал очень сильные заклинания. Но странно, что она до сих пор еще существует.

Кажется, я не доставал ее около года. Но вот сегодня отчего-то потянуло на воспоминания, на безмолвный разговор. Наверное, это дождь так действует на твои нервы, Северус? Возможно. Когда идет дождь, кажется, что слышишь за стеной чужой разговор. Тот разговор, что тебе никогда не понять. Да и понимать-то, в сущности, там нечего, как сказал бы любой здравомыслящий человек.

Задумался над страницей, с кончика пера упала клякса. Хорошо, что на бумагу наложена соответствующая магия, грязь и чернила поглощаются без остатка. А то бы я сегодня несколько страниц испортил.

Ну и что же теперь? Тетрадь никуда не делась, перо в руке, чернила маслянисто поблескивают. Будешь ли ты снова ести этот диалог с самим собой?

Слов нет, какое паршивое настроение сегодня. Метка, Метка! Жжет руку по-настоящему. Ох, это старинная боль.

Метка - это такая вещь, которая не оставляет тебя ни на минуту. Даже в те годы, когда она молчала (верней, когда молчал Т.Л.), она постоянно напоминала о себе. Просто снимаешь рубашку, когда спать ложишься - и вот она, при тебе. Смотрит. Подслушивает. Никогда не могу воспринимать ее, как рисунок, татуировку - она как живая. Словно впивается в кожу и грызет тебя.

А.Д. как-то сказал, что ее можно свести, хоть это будет и тяжело, потребуется комплекс сложных заклинаний, и даже он не гарантирует стопроцентной удачи. Но тут же прибавил: "Лучше, мой мальчик, если она останется при тебе. Мало ли как обернутся обстоятельства? Возможно, тебе еще придется воспользоваться этим памятным подарком.". А ведь это было сказано уже лет девять назад. Все предвидел, старый хитрец!

И вот его слова оказались пророческими. Метка снова нужна. Хорошо, что она при мне. Ни Т.Л., ни Пож.См. не сомневаются, что я храню верность. Связь налажена, и Т.Л. время от времени обращается ко мне. Все идет, как надо.

Но как жжет эта проклятая Метка...

Последние дни провел в напряжении. В Хогв. чуть не разразился немалый скандал, подавленный чудом, и чудом же не вышедший за школьные границы.

Д.А. решила провести чистку рядов преподавателей, для чего начала со вспомогательных служб. Уверен, что она доберется и до тех, кто читает предметы, дайте ей только время. Ну а пока она наседает на прочий персонал. Начать она решила с Ир.Пин. Проинспектировав библиотеку, миссис А. нашла, что книги содержатся в ненадлежащем порядке, хаотично выдаются на руки, на дверях Запретной секции нет достаточного количества мощных заклинаний (как будто тех, что там уже стоят, недостаточно для школьника), ну и прочая, и прочая, и прочая. Вследствие этого миссис А. потребовала увольнения Ир.Пин. в связи с несоответствием должности и ввиду грубых нарушений технологии процесса (одна из самых сволочных формулировок). Подготовила приказ за очередным, уже очень длинным номером. Ир. выслушала его спокойно, без слез и истерик (на что, очевидно, так рассчитывала Д.А.), и не менее спокойно сказала: "Совершенно согласна с вашим решением, профессор, и сразу же оставлю свое рабочее место, как только мистер Пинс, ответственный секретарь в Отделе образования Мин. Маг., подыщет мне замену".

Как потом рассказывала Ир., лицо миссис А. описать не было возможным. Явно она даже не предполагала, что скромная библиотекарша окажется родной племянницей ТОГО САМОГО Пинса, и будет работать в Хогв. по его прямой рекомендации.

Потом мы сидели в учительской - в узкой компании преподавателей, естественно без посторонних; А.Д. предложил отпраздновать ловкость Ирмы, все согласились, естественно. Она стала настоящим героем дня. Правда, позже она говорила, что очень хотелось вывести дело из Хогв. и подать дяде жалобу, но директор ее отговорил. Кто его знает, какие планы он еще лелеет, что у него запланировано на будущее.

А Д.А. уже два дня молчит. Срывает зло только на учениках. У меня уже целая очередь из тех, кто отправлен на отработку. Арг. Ф. счастлив. Причем вдвойне: и из-за большого количества провинившихся, и, конечно же, из-за Ирмы.

Как всегда в Хогв., ночь наступает, принося с собой тишину и покой. Только в последнее время эта тишина тревожная и болезненная. Мрачно.

Середина недели; завтра у меня плотный день, два занятия у Райв., потом сдвоенная практика у Хаффл. и Сл. (7 курс), потом первокурсники и снова практика - второкурсники. Это бы еще ничего (впервые проводить занятия, что ли?), да только сама неимоверная и ужасающая Д.А. обещала прийти ко мне на занятия. Надо что-то придумать.

Обычно она пользуется такой тактикой: задает коварные вопросы погромче, вклиниваясь прямо посреди речи преподавателя, старается сбить с толку. Значит, завтра надо будет весь урок молчать. Дам сразу же задание, и пусть варят. А задание напишу на доске. Значит, она будет придираться к написанию текста или к дисциплине. Или все-таки решит сделать упор на несоблюдение техники безопасности?

Проклятье, даже не знаю, что конкретно станет для нее целью. Неделю назад она приходила к Поп. Пом., так придралась к неправильным ударениям - дескать, та дает ученикам неправильную информацию. Мин. МакГ. рассказывала, что у нее Д.А. нашла несоответствие с программой, утвержденной (о, ужас!) самим Министерством!

Черт побери, как же злилась Мин. после того визита! Помню, она пришла в учительскую, наложила заклятье тишины на дверь, выругалась (впервые слышал такое от нее!) и попросила у меня бренди. К счастью, и у нее, и у меня были последние уроки, я повел ее к себе, посидели часа полтора. Выпили бутылочку. Бедняга МакГ. первые два стакана пила залпом, как чай. Повторюсь: никогда на все годы работы не видел ничего подобного.

Мерлин, ну неужели Д.А. не может упасть на скользких ступенях и сломать себе шею?

Нет, не случилось в моей жизни никаких перемен, тем более к лучшему. Все осталось на прежнем уровне. Все так же мрачно и бессмысленно.

Миссис Д.А. окончательно забрала власть в Хогв. Директор отстранен практически от всех своих обязанностей, всем заправляет эта посланница Министерства. Логика ее мне по-прежнему непонятна. Это какое-то болезненное стремление восстановить против себя всех и вся. Незадолго до рождества она отстранила от участия в кв. матче нескольких ведущих игроков гриф. команды. Быть может, она хотела угодить этим кому-то? Но даже у нас, у сл., это не вызвало никакой особенной радости. Нет, конечно, игроки похихикали в гостиной и покричали в столовой, как они рады отстранению Г.П., но все прекрасно понимают, что сражаться с наполовину разрушенным противником не делает никакой чести. Такая победа не приносит радости.

Как я и ожидал, начались репрессии среди преподавательского состава. Назойливые присутствия на занятиях, влезание в годами отработанные программы, и прочие преследования. Что меня удивляет - это поразительная, какая-то нарочитая бестактность Д.А. Как будто она не понимает, что отчитывая преподавателя на глазах учеников, она тем самым роняет то, что в принципе нельзя ронять в британской школе - непререкаемый авторитет учителя. А, может, она и в самом деле помешанная. Говорят, у нее забитый муж, которым она вертит, как хочет. Вот и причины неудовлетворенности. Сплетни, конечно, но не лишенные основания, быть может.

На рождество мне выпало дежурить. Это каждый год выпадает, и я не жалуюсь. Наоборот, сам вызываюсь. Я равнодушен ко всем этим рождественским праздникам и умилениям. Не мое. А вот в новогоднюю ночь посидеть в тесной мужской компании (Р.Х., который вернулся в конце ноября, Ф.Ф. и Ар.Ф.) - это другое дело.

Нашел в развалах эту старую тетрадь. Сел за стол, задумался. Ведь когда-то я немало здесь написал, занес сюда разные размышления. Полистал старые записи, - действительно, все это когда-то было, случалось. Со мной и с теми, кто находится рядом.

Вижу, что тетрадь запылилась, листы слежались, начали желтеть. Но перо по-прежнему легко бежит по ним, оставляя быстрые строки. Чернила сперва блестят черно-лиловыми бликами, потом быстро сохнут, превращаясь в слова. Мысли. Чувства.

Ты стал по-другому писать, Северус. Да и думать стал по-другому, наверное, за это время. Что поделать. Слишком многое переменилось и стало другим.

Не знаю, стоит ли писать дальше. Непривычно как-то это все.

Тему нашел, директор одобрил. Сделаю доклад "Влияние различных типов мозга беспозвоночных на Tinctura Ratio". Там таких тем не будет, знаю точно.

А.Д. просил принести текст доклада, когда будет готов, прочитать, чтобы он его завизировал. Следы моего "особого положения". Германцам, конечно, начихать на то, кем я был. У них, говорят, со своими злыми магами проблем было предостаточно. Но наши орлы из Мин. Маг. из страны меня не выпустят, если не соблюсти все формальности.

Хорошо бы, кстати, привезти и образцы Tinc. R., пригодятся. Значит, надо пройтись по коридорам, отловить провинившихся, чтобы засадить их за приготовление сырья. Вот поневоле добрым словом вспомнишь Д.А. Если бы не ее правила, сейчас бы я никого не нашел.

Из Герм. пришло предложение участвовать в Межд. симпозиуме по вопросам современного зельеварения. Это интересно. Я там уже дважды принимал участие, и там было много полезного. Современное зельеварение это постоянно развивающаяся область магии.

Надо подготовить доклад (подумать, на какую тему), и написать заявление директору с просьбой предоставить мне две недели за свой счет после рождества.

Странно, что, хотя моей главной рабочей мечтой по-прежнему остается Защита, но к зельеварению я очень прикипел душой. Удивительно интересная вещь. Позволяет большой простор изобретательству и научному творчеству.

Ну наконец-то финал. На сегодня все. Почти все, конечно. Еще надо будет поговорить со старостами и дать им кое-какие задания, но это уже другое дело. Главное, лекции на сегодня завершены.

Не могу понять, каким образом сейчас воспитывают детей, что они не в состоянии держать нож в руках? Или борьба за чистоту крови и суверенность магического мира дошла до того, что даже маленькие дети приучаются действовать исключительно палочкой? Уже который раз сталкиваюсь с тем, что перво- и второкурсники не могут нарезать ингредиенты. Не умеют! Они режут себе пальцы, отхватывают ногти, роняют ножи вместо того, чтобы настругать кору Cipr. или накрошить кожу Sal. Неужели я должен все готовить им сам? А ведь некоторые родители так и считают.

В позапрошлом году был у меня случай, когда одна красавица (с Гр., кстати) не могла грамотно обращаться с ножом из-за маникюра. Между прочим, четвертый курс. Порезалась, сломала ноготь под корень (вот где была главная трагедия). Палец ей мад. Пом. залечила быстро, но мать красавицы потом жаловалась на меня директору, дескать, я даю детям непосильные задания. Что я уродую их. Что я вынуждаю приносить в жертву занятиям красоту. Если когти в пять дюймов это красота, то красивее всех будут гарпии!

Словом, миссис требовала, чтобы в школьные правила внесли непременные уточнения, что все ингредиенты должен готовить заранее преподаватель. Я представляю, сколько бушелей корня asf. я настрогаю за год! Это у меня не должно быть выходных в принципе, я только и буду что сидеть и крошить, резать и измельчать. Благодарю Мерлина, директор очень грамотно успокоил разгневанную миссис, воззвав к уважению традиций школы. Если бы с ней говорил я, я бы так нагрубил, что она написала бы еще одну жалобу, но уже в Мин. =)

Сегодняшний туман едва ли не самый сильный из всех за годы, проведенные в Хогв. Астрон. башню видно только до середины, башен противоположной стороны не видно уже несколько часов. Даже двор в тумане, его дальний конец не просматривается вовсе. То-то Арг. Ф. проблемы. Бедняга находится в состоянии психического обострения; ему опять мерещатся заговоры и засады. Только и бегает по двору, ища затаившихся нарушителей порядка.

Однажды как-то Сиб. Тр. предположила, что в душе Арг. Ф. сидит какая-то неупокоенная личность из тех, что раньше населяли Хогв. Ведь за тысячу лет он видел все, и убийства, и внезапные смерти, и даже войны. Вот она и сказала, что, возможно, в душе у завхоза сидит какой-то пришелец из потусторонних миров, который и дарит ему беспокойные сны и заставляет смотреть на мир другими глазами. Интересно, надо подумать.

Хотя вообще у Ф. сейчас заботы достаточно. Д.А.оказалась просто поразительно плодовита на всяческие указы и правила, так что теперь бедняга Арг. практически каждый божий день несет в стене объявлений очередное дополнение или уточнение, а потом изо всех сил следит за его выполнением. Ну ладно, это все видимость деятельности. Мы с директором разработали особый план, который поможет внести кое-какую ясность в ситуацию.

Еле дожил сегодня до конца занятий. Простыл где-то, горло болит. От этого занятия получились особенными.

Знаю за собой такое: когда горло болит, голос меняется, становится ужасающе скрипучим. Таким голосом хорошо пугать младшекурсников. Впрочем, и старшие курсы охотно поддаются; во всяком случае, когда сегодня на последнем занятии я проскрипел над ухом Нев.Лонг. "Если вы будете продолжать в том же духе, мистер Лонг., то я не ручаюсь за то, что вас доведется хоронить в открытом гробу" - тот выронил ложку прямо в котел. Естественно, брызги разлетелись широким веером, унося целых двадцать пять баллов со счета Грифф.

Потом, конечно, ко мне прибежала Мин. МакГ. О, она только при студентах старается выглядеть такой железной леди, Мисс Невозмутимость и Мадам Выдержка. Когда студентов рядом нет, она очень любит попереживать и расчувствоваться. А уж на какие огненные взгляды она была способна, когда два года назад приезжал Г.Л! Хотя что я удивляюсь? В ее комнате висит портрет, созданный в молодости - она была чертовски хороша. Впрочем, я отвлекся.

Так вот, Мин. прибежала разбираться, что я творю с ее факультетом. Я посоветовал прописать Нев. Лонг. успокаивающие, иначе каждое занятие превращается в испытание нервов - и его, и моих. Вроде она обещала поговорить. А потом сказала, что нам нужно серьезно посоветоваться по поводу происходящего в школе. Что же, поговорим.