В маленьком Суздале 4 действующих монастыря. Об одном, самом старом, Ризоположенском, я уже рассказала тут https://www.liveinternet.ru/users/1652032/post499388973/ . Теперь пройдусь по остальным.

Самый красивый и «раскрученный» – Свято-Покровский женский монастырь, возникший как парный к мужскому Спасо-Евфимиевскому (о нём тут https://www.liveinternet.ru/users/1652032/post499322170/ ) и отделённый от него узенькой речкой Каменкой. В судьбе этих монастырей много общего – начиная от основателя и заканчивая внесением в список Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.

Основал Покровский монастырь в 1364 году преподобный Евфимий

по просьбе новгородско-суздальского князя Андрея Константиновича. Летописи сохранили рассказанную самим князем историю: «Случилось однажды со мною, что, когда мы плыли по Волге от Нижнего Новгорода, поднялся на реке сильный ветер, так что ладьи разбивались от великих волн, и всем угрожала неминуемая смерть. Тогда находившиеся в ладьях начали молить Бога, а с ними и я умолял Всесильного, чтобы Он избавил нас от угрожавшего бедствия. И дал я от себя обет Богу создать храм имени Пресвятой Богородицы, честного и славного Ее Покрова, и устроить монастырь на жилище и покой черноризицам. В тот же час волнение на реке прекратилось и наступила великая тишина. Ныне приспело время, и я хочу исполнить свой обет».

Может, конечно, в те далёкие времена по Волге и ходили великие волны, разбивавшие ладьи. Но оба монастыря – и мужской и женский – возводились не на жилище и покой монахам, они изначально задумывались как тюрьмы. Особенно хорошо заметно это на плане Покровского монастыря – сторожевые вышки, автономный дворик,

глухая стена вдоль дороги, разделяющей монастырь и слободу.

Стояли монастыри-тюрьмы рядом, соединяясь мостиком. Мужской Спасо-Евфимиев монастырь, как старший брат, окормлял и опекал женскую обитель. Когда обустройство внутренней жизни было завершено, в Покровском монастыре стали появляться узницы.

Первой знатной ссыльной Покровского монастыря была дочь великого князя Московского Ивана III (Великого) – инокиня Александра (ум. 1525), в миру княжна Елена. Уже невозможно узнать, о какой именно дочери идёт речь: от первого брака с Марией Борисовной Тверской (имя дочери неизвестно) или от второго с Софией Палеолог (Елен у Ивана и Софии было три или четыре, а досконально изучена судьба только одной из них – Елены, королевы польской). Причиной ссылки, скорее всего, стали династические интриги.

Воспользуется услугами Покровского монастыря и сын Ивана III – государь всея Руси Василий III Иванович, отправив туда свою горячо любимую супругу, Соломонию (Сабурову) с которой душа в душу прожил двадцать лет. Когда-то он выбрал жену на смотринах из 500 претенденток и не жалел о своем выборе: красивая, умная, добрая, покладистая. 19 лет князя не напрягало отсутствие детей, но вдруг всё изменилось. Князь обратился к митрополиту Варлааму за разводом, тот отказал – и был лишен сана и сослан. Сменивший его Даниил предложил выход – пострижение бесплодной супруги в монастырь освободило бы князя от брачных уз.

И в начале ноября 1526 года Соломонию насильно постригли в Московском Рождественском монастыре. Она яростно сопротивлялась: кричала, плакала, вырывалась, заявляла, что беременна, отбивалась, топтала ногами монашеский куколь (за что боярин Шигоня-Поджогин ударил её бичом). Пострижение всё-таки состоялось, и бывшая великая княгиня под именем монахини Софии отправилась в изгнание в Суздаль, в Покровский монастырь.

Менее чем через два месяца Василий Иоаннович женился на литовской княжне Елене Глинской (наследник у них появился только через почти 5 лет). А спустя несколько месяцев после их свадьбы пошли слухи, что обвинение Соломонии в неплодии было несправедливым, так как в монастыре она родила сына – царевича Георгия. Распространительницы этих слухов (две боярыни, жёны крупных сановников – казначея Георгия Малого и постельничего Якова Мазура) были наказаны, а в Суздаль спешно послали дьяков для выяснения дела. Но инокиня Соломония отказалась показать им ребенка, заявив, что они "недостойны того, чтобы их глаза видели царевича, а когда он облечётся в величие свое, то отомстит за обиду матери". Тогда были посланы бояре и церковники, но об итогах этого следствия документов не сохранилось. Известно лишь, что Соломония надёжно спрятала сына, инсценировав его смерть, а великокняжеским послам показала гробницу.

В 1934 году А.Д. Варгановым в подклете Покровского собора была обнаружена небольшая (95 см на 40 см) безымянная гробница с орнаментацией XVI века рядом с захоронением преподобной старицы Софии. Под плитой в гробике-колоде находилась… тряпичная кукла, одетая в рубашечку с золотыми прошвами и завёрнутая в расшитые жемчугом распашонки.

Рубашечку всесторонне исследовали (ткани отнесены реставраторами и учёными к началу XVI века), восстановили (сейчас она находится в исторической экспозиции суздальского кремля) и согласились с тем, что захоронение было фальшивым (следов мёртвого тела на одеждах не обнаружено). К тому же выводу пришли и археологи в 1996 году: под плитой было всего 30 см грунта до фундамента, такими мелкими могилы на Руси не делали.

Где же спрятала своего сына инокиня София? Это пытались выяснить и Василий III, приезжавший с новой женой вымаливать наследника в Спасо-Евфимиев монастырь, и его вымоленный сын – Иван IV (наверняка монахиню пытали, но так ничего и не узнали).

Преподобная София. Картина XIXвека.

Соломония-София прожила в обители 17 лет, пережив и мужа († 1533), и его новую жену Елену († 1538), и скончалась в 1542 году, унеся тайну местонахождения своего сына в могилу.

Иван Грозный всю жизнь опасался появления своего сводного брата царевича Георгия. Приезжая в Суздаль и посещая Покровский монастырь, он пытался узнать что-либо новое о сыне инокини Софии, но никто ничего не знал.

Грозный искал сына Соломонии истово. Есть версия, что именно с этой целью он создал институт опричнины, а боярская измена, с которой боролись опричники, – укрывательство его старшего брата. Царь разрушал города и вотчины, где Георгий (по поступавшим к нему слухам) мог скрыться, так пострадали Великий Новгород, Тверь, вотчины князей Шуйских...

А народная молва утверждала, что Георгий стал разбойником Кудеяром, героем песен и сказаний, совершавшим дерзкие нападения в лесах между Шуей и Суздалем и защищавшим обиженных и угнетённых.

Николай Костомаров. Кудеяр.

Когда же Кудеяра опричникам якобы удалось найти, пленить и убить в Новгороде, опричнина была распущена Иваном IV уже за ненадобностью.

Это всего лишь легенда, но простой народ верил в неё, потому что горячо сочувствовал Соломонии и нуждался в образе справедливого защитника. 11 суздальских монастырей жестоко угнетали и обирали народ. В челобитной суздальцев царю Михаилу Фёдоровичу говорится, что «пашни и сенные покосы и выпуски отняты без остатка по самые дворы и огороды, и не одну  сажень не оставлено». Рыбу в Каменке ловить запрещено! Люди голодают, а монастыри жируют. Царь тогда отмолчался, и это привело к массовым протестам и бунтам.

В 1631 году,  когда восстание перекинулось в Костромской уезд, туда были откомандированы «разбойных дел сыщик» князь Офонасий Григорьевич Козловский да подьячий Микита Гаврилов, которым «велено... в Суздальском уезде сыскивать воров, татей и разбойников и зажигальщиков, потому что в Суздальском уезде разбои и татьбы и пожоги и убивства и по дорогам грабежи чинятся великие...». Однако ни князь Офонасий, ни его подьячий не могли усмирить крестьян.

Тогда на помощь царскому правительству и духовным землевладельцам пришёл глава русской церкви патриарх московский и всея Руси Иосиф. Он провёл в Суздале «канонизацию» Соломонии Сабуровой (в монашестве Софии), погребённой за 100 лет до этих событий. Канонизация была неофициальная (официально только с 1984 года по указу патриарха Пимена преподобная София почитается в сонме местночтимых святых Владимиро-Суздальской земли, а в 2007 году память преподобной была вынесена на всецерковный уровень почитания), но народу об этом не говорили. Срочно была сочинена специальная служба для совершения молебнов, придуманы чудеса, составлено житие и написаны иконы «святой Софии – суздальской чудотворицы».

Однако в житии преподобной говорилось о том, что Соломония сама, «видя неплодство из чрева своего», просила разрешить ей принять постриг. Великий князь якобы долго сопротивлялся этому, но после того, как Соломония обратилась к митрополиту Даниилу, вынужден был согласиться, плача и скорбя. О сыне, рождённом в монастыре, в житиях, естественно, не говорится.

Ход духовенства был интересный, но неэффективный. Канонизация княгини не предотвратила и не усмирила восстаний угнетённого монастырями крестьянства. Пришлось вводить карательные войска для подавления.

Мощи преподобной Софии «почивали под спудом» в подклете Покровского собора, над ними была поставлена красивая рака, проходили молебны.

В 30-х годах ХХ века деревянная резная рака была разобрана, а позднее все каменные плиты из монастырского некрополя (включая и надгробье преподобной) были употреблены на ремонт монастырских стен. Но в 1996 году во время археологических изысканий мощи преподобной Софии были чудесным образом обретены (наверное, нетленные). Сейчас они находятся в Покровском соборе как святыня.

Это история только одной узницы Покровского монастыря. После «развода с пострижением» примеру Василия III следовали и князья, и бояре, и цари, отправляя своих нелюбимых или надоевших жен в Суздаль. Сюда же отправлялись матери, жёны и дочери казнённых или заточённых в монастыри опальных бояр. За каждым именем не менее драматичная история, чем у преподобной Софии. Вот краткая выборка:

Царица Анна (Васильчикова), жена Ивана Грозного, отставленная через год после свадьбы.

Инокиня Александра (княжна Черкасская) происходила из рода Темрюка и сослана была в период репрессий Ивана Грозного над родом князей Черкасских в 1572 году.

Жена воеводы Алексея Дмитриевича Басманова,  её сослали в Суздаль после казни мужа.

Княгиня Евдокия Богдановна Сабурова, в монашестве Александра, жена царевича Ивана Ивановича, сына Ивана Грозного, сосланная  за бесплодие.

Инокиня Параскева (царевна Феодосия Соловая) — вторая жена царевича Ивана Ивановича, сосланная за бесплодие.

Княгиня Евдокия Александровна Старицкая (Нагая), в монашестве Евпраксия, первая жена Владимира Андреевича Старицкого, двоюродного брата Ивана Грозного, оказалась в монастыре за бесплодие после 4 лет брака и рождения 2 детей, после чего её муж быстро женился вновь.

Княгиня Мария, в монашестве Александра, жена Федора Борисовича Волоколамского, племянника Ивана III. Московский князь Иван III конфисковал унаследованный ею от мужа удел и заточил княгиню в монастырь.

Инокиня Ольга (царевна Ксения Годунова), дочь Бориса Годунова, некоторое время содержалась в этом монастыре после надругательств Лжедмитрия, затем переведена в другой монастырь.

Княгиня Евфимия Шемятичева и её дочери Евфросинья и Марфа — жена и дети князя Новгород-Северского Василия Ивановича Шемячича (внука Дмитрия Шемяки), скончавшегося в заточении в Москве.

Все Шуйские были сосланы после свержения царя Василия. В Покровском монастыре оказались инокиня Елена (царица Мария Буйносова-Ростовская) — жена Василия Шуйского (была погребена в Суздале, но позже перезахоронена в Вознесенском монастыре Москвы), царевна Анастасия, малолетняя дочь царя Василия Шуйского, отправленная вместе с матерью в ссылку, княгиня инокиня Марфа, мать царя Василия Шуйского.

Княгиня Екатерина Григорьевна Шуйская, жена князя Димитрия Ивановича Шуйского (царского брата), дочь Малюты Скуратова,  умерла в польском плену, её останки были выданы и погребены в монастыре. Даже похоронить «на свободе» не дозволили.

Княгиня инокиня Марфа, жена князя Федора Татева, урождённая княжна Голицына. Обладала буйным характером и была сослана «на смирение» за участие в заговоре о разводе Ирины Годуновой с царём Фёдором в 1587 году.

Княгиня инокиня Александра, супруга князя Андрея Михайловича Кислого, и её малолетние дочери Елена и Евфимия заточены после казни мужа.

Княжна Марфа Вяземская, дочь И. И. Вяземского. Сослана после казни отца под «строгий начал» проживавшей в то время в монастыре её тётки Тарсилы Товарищевой (дочери Ивана Ивановича Вяземского «старого»). В 1610 году, после смерти тётки и свержения Шуйского, княжна бежала из монастыря. Была задержана в апреле 1614 года в Нижнем Новгороде скачущей верхом на коне в мужской одежде. Донёс на неё нижегородский воевода Владимир Иванович Бахтеяров-Ростовский. Она была поймана и отправлена обратно в Суздальский монастырь. Дальнейшая судьба неизвестна.

Инокиня Леонида (княгиня Дарья Хованская), сестра Дмитрия Пожарского, жена князя Никиты Андреевича Хованского (женившегося после неё второй раз). Её беспокойный нрав доставлял много неприятностей в монастыре.

Инокиня Елена (царица Евдокия Лопухина) — жена Петра I (после этого царь женился на другой).

Инокиня Елена (Евдокия Лопухина)

В 1718 году на находящуюся в монастыре Евдокию Лопухину пало «подозрение о соучастии в заговоре» сына против державного отца. По распоряжению Петра Евдокия Федоровна была отправлена из Суздаля в Старо-Ладожский Успенский монастырь, а игуменья Покровского монастыря Марфа, казначея Мариамна, монахиня Капитолина и несколько других монахинь были казнены на Красной площади в Москве.

Некоторое время в заточении провела Ядвига Ченстоховская — красивая и хитрая польская шпионка (или даже двойная агентка). В монастыре она родила ребенка, приняла православие. Затем была обменяна (против её воли) на русских пленных.

Это только знатные узницы. Кроме них, в монастыре содержались сектантки и раскольницы, ворожеи и гадалки, свидетельницы чужих преступлений и невинно оклеветанные…

Конечно, нравы в женской тюрьме были помягче, чем в мужской, но применялись и пытки, и физические наказания, и карцер (в Приказной избе есть подземелье, в котором находится каменный мешок размером 2х4 метра, где содержали узниц, если те допускали провинность). Было предусмотрено помещение для дознаний. Все узницы (за редким исключением) оставались в монастыре до самой смерти.

Покровский собор, начало ХХ века.

3 февраля 1923 года монастырь был закрыт советской властью. К тому времени здесь проживало около ста насельниц. Одни сестры уехали к родным, другие – на Кавказ устраивать новую общину, третьи остались в Суздале, из милости их приняли к себе местные жители (игуменья монастыря Мария была расстреляна). Особая комиссия произвела изъятие ценностей и опечатала храмы. Все здания были переданы в совместное пользование Суздальскому музею и Горкомхозу.

В 1925 году на территории монастыря был размещён табор цыган (сербских подданных). Новые жильцы сразу же вскрыли опечатанные храмы и вынесли всё сохранившееся имущество. А вскоре табор исчез.

В 1929 году в здании богадельни разместился детдом имени Розы Люксембург, а Зачатьевская трапезная церковь сдана под инкубатор. Видя, что многие здания разрушаются, Горкомхоз начал продавать их на вывоз, например, игуменскую келью и монастырскую гостиницу вывезли под школы в близлежащие деревни, а монашеские кельи продавали крестьянам.

Летом 1931 Покровский монастырь был передан в распоряжение ОГПУ, разместившего здесь БОН — «Базу особого назначения» (с 1934 года из ведения МВД БОН передадут военному министерству и сменят название на БХИ – база химического института). БОН был секретным институтом, «шарашкой», куда свозили со всей страны микробиологов для разработки наступательного и оборонительного бактериологического оружия. Учёных, имевших отношение к исследованиям чумы и туляремии, арестовывали в Москве, Харькове, Саратове и Минске по обвинению в шпионаже, саботаже, вредительстве, антисоветской пропаганде. Статью можно было найти для каждого, а истинная причина ареста скрывалась. Среди арестованных были минский профессор Борис Эльберт, учёный из Москвы Николай Гайский, директор Саратовского института «Микроб» Никаноров и другие.

Сотрудники ОГПУ срочно приступили к «приспособлению памятников под нужды института». В Благовещенской надвратной церкви разместили лабораторию, в алтаре проживал подопытный козёл. Поскольку света была мало, растесали оконные проёмы и порталы, а наличники стесали. В «губной избе» устроили столярку, слесарно-медницкую мастерскую и гараж. Когда в 1933 году обрушилась юго-восточная часть ограды, для её восстановления в фундамент новой стены положили старинные плиты монастырского некрополя.

В первое время начальник БОНа Быховский ставил музей в известность о переделках, хотя  возражения (например, насчёт растесывания окон) в расчёт не принимались. Потом все решения чекисты принимали самостоятельно, так как вся деятельность секретного института была окружена непроницаемой тайной (это и до сих пор тайна, документы засекречены; в основном о том, чем занимались в суздальской «шарашке», известно из книги Марка Поповского «По следам отступавших»).

В книге М. Поповского приводятся воспоминания учёных-узников: «Лаборатория Эльберта и Гайского, где за 1932 и 1933 годы завершили свой жизненный путь тысячи животных, помещалась в необычном месте. Для заражения и вскрытия животных микробиологам служила монастырская келья с тяжелым деревянным столом и богато разрисованной изразцовой печью XVII столетия. Печь занимала слишком много места и давала мало тепла, но учёные по-своему любили это допотопное сооружение. Наработавшись до одури, Борис Яковлевич и Николай Акимович могли лицезреть на одном из кафельных изразцов два скрещенных цветка и строки: «Совет наш благ с тобою; дух его слаток». Изображение лебедя на другом изразце сопровождала грустная жалоба: «Дом мой далеко есть; пою печально». Какие-то дельфины на печи, встав на дыбы, глотали пушечные ядра, распевали птицы-девы, мужик играл на балалайке (под ним значилось: «Музыку умножаю») и многое другое. Да, старуха печь с её наивной росписью не раз пробуждала у микробиологов улыбки». (подобные изразцовые печи есть в экспозициях суздальского кремля, о них тут https://www.liveinternet.ru/users/1652032/post499139479/)

В стенах монастыря заключенные микробиологи и жили, и работали. Условия здесь были далеки от лабораторных. Учёные болели. Многие умерли. Бывшего директора института «Микроб» Никанорова расстреляли за «недозволенные речи». И тем не менее именно здесь была создана первая в мире противотуляремийная вакцина (в те годы эпидемии туляремии обрушивались на несколько регионов страны).

Колония возбудителя туляремии, Francisella tularensis

Поговаривают, что разрабатывались не столько вакцины, сколько биологическое оружие. Существует версия, что начало контрнаступления под Сталинградом пришлось на разгар эпидемии туляремии в румынских войсках, официально – на почве расплодившихся из-за неубранного урожая грызунов, а неофициально – вследствие применения разработок суздальского БОНа (в книге "Осторожно! Биологическое оружие!" Канатжана Алибекова есть некоторые намеки на природу той эпидемии). Не за это ли выжившие и освобожденные из «шарашки» микробиологи Н. Гайский и Б. Эльберт в 1946 году удостоены Сталинской премии?

К началу Великой Отечественной войны «шарашки» в Покровском монастыре уже не было. Здесь размещались бомбоубежища, стояли на отдыхе военные части и жили эвакуированные. Наверное, это было самое драматичное время для монастырских построек. В дневнике директора музея Алексея Дмитриевича Варганова сохранились полные боли и отчаянья записи:

А.Д. Варганов

«Все опять захламощено. Пробиты своды в галереях, растёсаны окна в Зачатьевской церкви, устроена уборная в колокольне. Начали выламывать пол в бывшем соборе, чугунные плиты. Немедленно сообщил прокурору тов. Садкову и в Комитет по охране. Но прокурор не проверил дело, а ограничился лживой справкой виновного завхоза, который сообщил, что «памятники не разрушаются».

«Осмотрел бывший Покровский монастырь. На галерее кровля худая — внутри сырость. На колокольне нет колокола Ивана Грозного, среднего, восьми пудов, 1549 года. Как выяснилось, один из низших чинов въехавшей организации для демонстрации своей силы сбросил этот самый колокол, при падении расколовшийся на куски. Его куда-то запрятали. Кем-то было снято большое медное паникадило Покровского собора «о четырех ярусах», с подвешенным снизу страусиным яйцом – дар князя Александра Ивановича Шуйского. Надпись внизу паникадила заканчивается словами «А кто захочет сие паникадило вынести или продати или заложити, того судит Бог на втором пришествии». Не побоялись Бога. Вынесли. Продали».

«Дети граждан, живущих в Покровском монастыре, ужасно безобразят, снимают звезды с куполов, бьют окна, разворачивают лестницы, выламывают деревянные части, рамы. Особенно пострадала галерея, соединяющая колокольню с собором: выломаны рамы, зимой набило снегу, кроме того, сняли лист железа, на свод тоже набило снегу. Весной все оттаяло, штукатурка на своде осыпалась, пол протекает. Северная арка обнажилась и почернела. Течь — главный губитель здания — делает свое пагубное дело».

«Новая серия разрушений. Сломаны деревянные части стен и раскрыто железо, начисто выломан пол из надвратной Благовещенской церкви. Удалось установить, что в/часть, квартировавшая в стенах монастыря, свершила это дело. Жители пособничали этому и поломали много оконных рам. В подцерковьях — курятники, хлевы, дровяники продолжают существовать несмотря на разрешение горисполкома на очищение помещений. Ну что может сделать один человек, хранящий эти жемчужины русского народа, против сотни людей нарочно их разрушающих!»

Покровский монастырь в 30-х годах ХХ века

«Осмотрели Покровский монастырь… Преужасная картина! Тёплый собор хотя и сдан Главтабаку, но двери открыты, на лестнице кирпич, внутри грязно, замки наполовину выломаны, стёкол нет, в западной части кровля раскрыта, у крылечка свод рухнул, дверей нет. Потрясающее зрелище! Под колокольней нижний этаж – навоз, кирпич, щебень; в среднем этаже преужасная уборная, а также и галерея, в которой не осталось ни одной оконной рамы... Вот мерзость. Испакощены все памятники».

«Пречудный шедевр русской архитектуры надвратная Благовещенская церковь — открыта лестница и пола в церкви нет. Всё выломано военной частью. Жители, конечно, всё растаскали тоже. Тополя в аллее половина спилено гр. Сидоровой. Ужас один! И спрашивать не с кого, т.к. Гортоп не обеспечил дровами их, и они все памятники испортили. Положение крайне скверное и неудобное. Но что можно сделать?! К кому предъявить иск? Только закроешь лицо руками и уйдёшь».

Благовещенская надвратная церковь. 30-е годы ХХ века.

«Памятникам Покровского монастыря буквально не везёт. Воинская часть НКВД сломала деревянные части со стены и сняла железо. Жители, особенно дети, растащили всё железо со стен, загибают листы на соборе, у тёплого собора выпиливают стропила и др. пакости».

«Осмотрели Покровский монастырь. Ужас выливается при взгляде на тёплый собор: ни рам, ни подоконников, дверей нет, хотя и были чугунные. Кровля крыльца уже рухнула. Замечательная лесенка древнего крылечка разобрана. И кто творит этот ужас?! Чьи руки поднимаются на эти замечательные памятники русской культуры, кто этот варвар?!»

«1943-1944 и часть 1945 года до июня месяца очень редко заглядывал в Покровский монастырь. Очень трудно и больно было не только смотреть на его полуразрушенные сокровища, но и слышать об этом».

В феврале 1950 года Варганов подает последнюю докладную в отдел архитектуры облисполкома: “Памятники доведены до катастрофического состояния”. Наверное, это подействовало. Покровский монастырь поставили в очередь на реставрацию.

Строители появились здесь в 1962 году, но не для реставрации Покровской обители, а для создания туристического комплекса, стилизованного под средневековый монастырь. Именно тогда появилась вся та красота, которую сейчас позиционируют как монастырь XIV века. Строительство велось на бюджетные деньги.

Восстановили ограду, украсив её восьмигранными башенками с полусферическими куполами.

Хотя, скорее всего, все башни ограды имели шатровое завершение и не имели украшений,

как в северной части обители, где сохранилась часть старой ограды, образующая отдельный дворик.

Сейчас стены выглядят основательными, крепкими, в то время как в XIXвеке отмечалось, что «стены невысоки, тонки, покрыты досками; бойницы и контрфорсы с внешней стороны расположены неправильно, да и вся стена едва ли когда была приспособлена к обороне». Сейчас всё исправлено: бойницы расположены правильно, контрфорсов вообще нет.

Входом в комплекс служат Святые ворота украшенные яркой мозаикой.

На святых вратах три  маленькие церковки: святой Живоначальной Троицы («она вся в длину отнюдь не более 2 ½ аршин»), Благовещения Пресвятой Богородицы (аршин 8 в длину, 7 в ширину) и святаго Архистратига Михаила (2 ½ аршина ширины, 6 аршина длины). В этих церковках никогда не было служб. Предназначались они для молений узниц, которым запрещалось ходить на общую службу (например, для царицы-монахини Евдокии).

Главный собор монастыря найти нетрудно – его золотые шлемовидные купола видны отовсюду. Купола эти новые, еще в середине ХХ века главы были луковичными, украшенными звёздами.

Первый каменный собор на этом месте был построен в 1510-1518 годах. Но с тех пор неоднократно перестраивался. Последняя перестройка была в конце ХХ века, когда Покровский собор готовился стать концертным залом туристического комплекса, так что об архитектуре и декоре прошлого говорить не приходится.

Сейчас собор представляет собой массивное четырёхстолпное сооружение, стоящее на высоком цоколе и окружённое с трёх сторон двухэтажной открытой галереей, на которую ведут две крытые, довольно крутые лестницы.

В высоком подклете располагался некрополь Покровского собора. В советское время надгробья были сняты, захоронения исследовались археологами. Так что сейчас это просто реконструкция некрополя с новыми каменными плитами над уже несуществующими захоронениями.

Внутреннее убранство Покровского собора изначально отличалось аскетизмом отделки: белые стены, не имевшие росписей, контрастировали с полом, вымощенным чёрными керамическими плитками. Украшением интерьера служили иконы и произведения художественного шитья, выполненные монахинями. Особо ценные иконы Покровского собора сейчас находятся в Русском музее в Санкт-Петербурге. Так что все иконы и элементы убранства в соборе новые.

Собор  соединяется с колокольней крытой двухэтажной галереей, украшенной двумя арочными проёмами, отделанными рустом, и  рядом окошек с каменными наличниками.

Нижняя часть шатровой колокольни когда-то была столпообразной церковью Происхождения честных древ креста, построенной в 1515 году. Она имела форму восьмерика и была увенчана главкой. В конце XVII века церковь была надстроена арочным ярусом, сочетавшимся со стоящим рядом собором, и высоким острым шатром, украшенным тремя рядами слуховых окон с обрамлением. На колокольне находились колокола, три из которых ввиду их особой исторической ценности не были реквизированы в начале ХХ века (но были уничтожены жильцами). Есть ли колокола сейчас – неизвестно, но в определённые часы  включается фонограмма колокольного перезвона.

Вблизи колокольню рассмотреть трудно из-за разросшихся деревьев, но она хорошо видна издалека.

К северу от Покровского собора находится Зачатьевская трапезная церковь, освящённая во имя зачатия святой Анны. В 1551 году её возвели на вклад Ивана Грозного в память о его умершей дочери Анне. Храм сильно пострадал в советское время (здесь находился инкубатор) и был полностью перестроен.

Зачатьевская церковь и по форме, и по декору (ромбовидный орнамент из мелкого кирпича) напоминает католический храм. Основа здания – прямоугольная трапезная, к которой примыкают с одной стороны часовая звонница, с другой – собственно церковь, обозначенная главкой. Нижний этаж некогда занимали хлебопекарня, поварня и другие подсобные помещения. Летом церковь не работает.

Рядом с собором находится Приказная изба («Судный дом») – вытянутое прямоугольное здание. В нём располагались вотчинная канцелярия и архив. В южной части здания находилась пыточная, где проводились допросы провинившихся монахинь и крестьян, привозимых сюда за недоимки. Под избой располагался «каменный мешок» - карцер для узниц. Здание реставрировалось в 1950 – 1970-е, 2001 – 2002-е годы. Сейчас здесь располагается экспозиция, воссоздающая интерьер приказной избы конца XVII века.

Вдоль стен в 70-е годы были выстроены уютные деревянные коттеджи-кельи гостиницы «Покровская» и ресторан «Трапезная».

Сейчас здесь работает кафе.

Мы зашли, чтобы попить чайку с вкусной выпечкой и христианскими конфетками. А заодно купили хлеба, который пекут тут же.

В 1992 году этот туристический комплекс был передан РПЦ, и сейчас здесь располагается действующий женский монастырь.

С этой целью был возведен келейный корпус,

где находятся администрация монастыря и экспозиции.

Мы хотели взять экскурсию по монастырю, но матушка, выполняющая функции гида, оказалась занята. Поэтому мы почитали стенды, узнав, чем живет монастырь сейчас.

Заставил задуматься такой факт: монастырь взял на воспитание восемь девочек-сирот. Как-то раньше о таком я не слышала.

Фото из Интернета

Рядом с ансамблем Покровского монастыря стоят мощная Петропавловская и маленькая зимняя Никольская церкви.

Петропавловская церковь (1694г.) была построена у самых стен по монастырскому же заказу для прихожан. Строительство пришлось на время нововведений патриарха Никона, и за строгим следованием новым правилам следил суздальский митрополит Иларион.

Церковь строилась с учётом ансамбля Покровского монастыря, главному собору которого к тому времени уже было почти двести лет, поэтому перед суздальскими зодчими стояла задача органично вписать новую церковь в пейзаж монастыря. Она получилась с заметным влиянием его архитектуры в некоторых приёмах – перспективные порталы, обходная галерея. А фигурный карниз с кокошниками – черты уже нового времени.

С задачей строители справились, Петропавловская церковь стала замечательным дополнением ансамбля.

Рядом с летней Петропавловской церковью в 1712 году была поставлена зимняя Никольская. Этот тандем – летняя и зимняя церкви рядом – дал начало суздальской традиции строить приходские церкви парами.

Построена Никольская церковь предположительно на вклад ссыльной царицы Евдокии Лопухиной, содержавшейся в Покровском монастыре, так как в церкви есть придел в честь преподобного Алексия, небесного покровителя её казненного (или умученного) сына царевича Алексея.

Церковка маленькая и простенькая, на фоне Петропавловской церкви и въездных ворот Покровского монастыря воспринимается как хозяйственная постройка. Сейчас храм недействующий.

В целом ансамбль Покровского монастыря и примыкающих к нему церквей очень живописен.

Он располагается на низком берегу реки Каменки и отделён от неё лужком. Видимо, простор и живописность этого места привлекли режиссера Андрея Тарковского.

В 1964 году на этом месте проходили съемки восьмой новеллы «Колокол» для фильма «Страсти по Андрею» («Андрей Рублёв»).

Стены суздальского Покровского монастыря (в то время уже ставшего туристическим комплексом) очень органично вписались в повествование о Бориске, сыне колокольных дел мастера, дерзнувшем отлить для князя самый большой колокол на Руси. На мой взгляд, это самый сильный эпизод фильма.

Оценили его и суздальцы. В 2017 году неподалеку от места съемок на пригорке был поставлен памятник «Лучшему фильму всех времен и народов „Андрей Рублёв“ и его создателю — великому русскому режиссёру Андрею Тарковскому» (скульптор Мария Тихонова).

Установка монумента посвящена двум памятным датам — 85-летию режиссёра и 50-летию исторической кинодрамы.

Основой 4,5-метровой композиции является колокол-часовня. На фоне колокола изображен режиссер Андрей Тарковский  

и два героя его фильма: монах-иконописец Андрей Рублев (в исполнении Анатолия Солоницына)

и литейщик Бориска (в исполнении Николая Бурляева).

Поражает не только портретное сходство с прототипами, но и необыкновенная эмоциональность лиц талантливых людей в момент рождения замысла будущего шедевра.

В руках у Бориски веревка, привязанная к языку колокола, который вот-вот должен зазвонить.

Не хватает только отмашки режиссера, на миг задумавшегося о чем-то видном только ему…

С другой стороны памятника и ног режиссёра рельеф «Троицы» Рублева.

Столько ассоциаций, смыслов, догадок рождает этот необычный памятник, что мы несколько раз возвращались к нему.

На меня он произвёл гораздо большее впечатление, чем Покровский монастырь.

Два оставшихся монастыря – Александровский и Васильевский – места не туристические. Они стоят в стороне от главных достопримечательностей города, не обладают музейными экспозициями, не проводят экскурсий по своим территориям, а их история имеет немало белых пятен.  Но монастыри открыты для посещения, так что туда вполне можно сходить и полюбоваться архитектурой или приложиться к святыням.

Свято-Александровский монастырь, стоящий на высоком берегу Каменки напротив Покровского монастыря и через овраг от Спасо-Евфимиевского туристического комплекса,

по преданию, был основан как женская обитель в 1240 году князем Александром Невским в память о победе над шведами.

Известно, что монастырю покровительствовали московские князья Иван Калита и его сын, жаловавшие ему земли на помин души. По сохранившимся надгробьям установлено, что на монастырском кладбище похоронены две суздальские княгини – Мария (1362) и Агриппина (1393). Одно время монастырь называли «Большой лаврой».

Каменное строительство в монастыре началось в 1695 году, когда на средства царицы Натальи Кирилловны, матери Петра I, была возведена церковь в честь Вознесения Господня.

Вознесенская церковь небольшая, выполнена в форме куба, к которому пристроены паперть, апсида и тёплый придел. Изящные барабаны с лепниной венчают пять небольших куполов. На окнах — резные наличники. И стеклопакеты…

Храм действующий, хотя внутри ещё идут реставрационные работы.

Рядом с храмом стоит шатровая колокольня,

отличающаяся от всех прочих в Суздале скромным декором — только наличники и резные арки.

На колокольню ведёт крутая лестница (выше 30 метров), начинающаяся снаружи и только на втором ярусе «ныряющая» внутрь.

От кирпичной ограды, окружавшей Александровский монастырь в XVIII веке, сохранились лишь фрагменты с башенками (похожими на оборонительные, но никогда с этой целью не использовавшимися)

и Святые врата с надвратной башней.

Архитектура ворот проста: два восьмерика, поставленные один на другой, перекрыты тёсом. В нижнем ярусе ворот размещена широкая проездная арка, а верх башни увенчан главкой.

В 1764 году, когда Екатерина II провела секуляризационную реформу, предусматривающую закрытие части монастырей, Александровская обитель была упразднена, а её главная церковь стала приходской.

В 2006 году обитель, переданная в ведение Владимиро-Суздальской епархии, возобновила свою деятельность в качестве мужского монастыря.

Кельи и хозяйственные здания построены недавно, это деревянные домики с общим забором, замещающие отсутствующую часть ограды.

На сегодняшний день тут всего 5 послушников, которые активно ремонтируют здания и благоустраивают территорию.

Монастырь не слишком популярен, поэтому здесь всегда тихо и безлюдно. А мы рядом с этим монастырём жили, поэтому каждый день ходили сюда на прогулку и наслаждались умиротворяющей красотой и тишиной.

Васильевский монастырь тоже «менял пол»: возник как мужской, затем стал женским, а сейчас снова мужской. Это единственный монастырь в России, носящий имя святителя Василия Великого, архиепископа Кесарии Каппадокийской.

О времени его возникновения достоверных сведений нет. Легенды связывают монастырь с князем Владимиром Красное Солнышко (перед смертью принявшим постриг с именем Василия) и крещением Суздаля. Будто бы здесь, на дороге в Кидекшу и Нижний Новгород, в 990 году была поставлена дубовая церковь, в которой суздальцы приняли христианство.

В XIII веке монастырь уже существовал, причём был важным оборонительным сооружением, защищавшим подступы к городу. В 1237 – 1238 годах монастырь разграбили и сожгли татаро-монголы. Потом он долго и трудно восстанавливался.

Когда и почему обитель пришла в упадок, неизвестно. Но в писцовой книге Суздаля указано, что в 1628 году монастырь имел всего 5 монашеских келий, каменный храм и деревянную ограду, владея при этом несметными пашнями и вотчинами с крестьянами.

В 1764 году в ходе секуляризационной реформы Васильевский монастырь был приписан к Ризоположенскому женскому монастырю, при этом и сам стал женским. Синод таким образом хотел улучшить благосостояние обители, жизнь в которой еле теплилась. И действительно, в течение первого же года весь Васильевский монастырь был обновлён и заселён (в него переведено 20 сестер). Храмы окрашены внутри и снаружи, братский корпус отремонтирован, надворные и хозяйственные постройки частью перестроены, частью воздвигнуты вновь. А Ризоположенский монастырь получил во владение пахотные, покосные и огородные земли, рыбные ловли и мельницы, принадлежавшие Васильевскому монастырю. Интересно, что почти все эти земельные владения подарены Васильевскому монастырю инокиней Мариной, женой Ростовско-Суздальского князя Василька Константиновича, родной сестрой преподобной Евфросинии, много сделавшей для процветания Ризоположенского монастыря.

В 1923 году Васильевский монастырь был упразднён советской властью, его постройки использовались под жильё, склады и гаражи. А в 1995 году началось возрождение мужской православной обители.

Сейчас монастырь выглядит абсолютно новым, чистым.

Каменная соборная церковь Василия Великого была построена в 1668 году.

В плане храм представляет собой простой кубовидный объём, завершённый восьмигранником с луковичной главкой. Небольшие порталы, узкие окна и скромный декор придают храму строгий, аскетический облик.

В XIX веке к Васильевскому собору была пристроена трёхъярусная колокольня, декорированная пилястрами и карнизами.

На колокольне до 1923 года находились колокола общим весом 170 пудов. Они, конечно, были отправлены в переплавку. Сейчас колокола новые.

Очень необычно выглядит Сретенская трапезная церковь (XVII век). Она выстроена в два яруса: на первом этаже размещались поварня, хлебня и другие хозяйственные помещения, а второй этаж занимали церковь с алтарём и трапезная палата (столовая) с одним столбом посередине, поддерживающим своды.

Перекликается с церковью своей архитектурой и это строение, некогда принадлежавшее монастырю, построенное в 1860 году. В большом каменном двухэтажном корпусе размещались настоятельские покои, братские кельи, кухня и трапезная.

Сейчас здание пока принадлежит городу, в нём живут миряне.

Раньше между церквями находилось монастырское кладбище. Оно не сохранилось. Но на храме есть табличка.

Дмитрий Павлович Моренков (Моренко) – человек, подаривший миру кофе из цикория, лекарство оподельдок и мятную эссенцию. А ещё он изобрел дегтярное мыло и построил в Суздале фабрику для его производства (император Александр I пожаловал ему за его лекарства и открытия золотую медаль). Кроме того, это был первый в Суздале квалифицированный доктор, до этого людей лечили ветеринарные фельдшеры.

На монастырском кладбище была могила  и Христа ради юродивой Евдокии. В Суздале она несла подвиг юродства 50 лет и завещала похоронить себя в стенах Васильевского монастыря, хотя полвека подвизалась в монастыре преподобной Евфросинии.

При Васильевском монастыре в Суздале действует гостиница на 11 мест, где можно остановиться на ночлег (даже с машиной), планируя осмотреть достопримечательности города.

Вдоль стен тянутся монастырские огороды.

и цветники.

Когда-то был и сад, где росла знаменитая Васильевская вишня. Саженцы её привезены то ли князем Юрием Долгоруким из Киева, то ли князем Андреем Боголюбским из Константинополя, то ли монахами-паломниками с Афона. Монахи вывели удивительный сорт, ягоды которого были настолько сладкие, крупные и ароматные, что его называли «царским». Современники описывали вишню так: «Крупная почти шарообразная ягода нежного изжелта-красноватого цвета. При созревании она делается так прозрачна, что ясно видна косточка; вкуса очень приятного сладкого, с едва заметной кислотой и лёгким ароматом». Сорт, к сожалению, утрачен во второй половине ХХ века.

В конце XVIII века возведена каменная монастырская стена.

Сейчас она отремонтирована, побелена и надёжно скрывает действующий с 1995 года мужской монастырь от любопытных глаз, оставляя взглядам только цветные крыши и горящие на солнце золотые купола.

Прогулявшись по монастырям, поймала себя на мысли, что в древнем городе, бывшем столицей княжеств Суздальского, Ростовско-Суздальского, Новгородско-Суздальского, Владимиро-Суздальского, сохранились кремль с Архимандритскими палатами, валами и рвами, пять монастырских комплексов, более тридцати церквей разных конфессий, деревянные мельницы и крестьянские дома – но не осталось ни одного княжеского терема или двора, даже в виде фундамента. Где жили многочисленные суздальские князья? Неужели в монастырских кельях? Или «снимали угол» в Архимандричьих палатах? Или не было никаких князей?

И ещё вопрос, так и оставшийся неразрешённым: зачем РПЦ возобновляет монастырскую жизнь в древних монастырских комплексах, рассчитанных на 200, а то и 300 монахов, если в нынешних монастырях подвизается по 5-15 человек? Содержать такой комплекс пятерым монахам, а особенно монахиням, не под силу, но тем не менее они его занимают. К чему-то готовятся? Держат площадь для будущих тюрем и «шарашек»? Надеются на всплеск интереса к монашескому служению? Формируют будущие туристическо-паломнические центры?

Серия сообщений "Суздаль, город-музей":
Часть 1 - Суздаль. Отель "Медный двор"
Часть 2 - Суздальский кремль
Часть 3 - Суздаль. Спасо-Евфимиев монастырь
Часть 4 - Суздаль. Ризоположенский монастырь
Часть 5 - Действующие монастыри Суздаля
Часть 6 - Суздаль. Речка Каменка
Часть 7 - Суздальский музей восковых фигур
...
Часть 14 - Суздаль. Прогулка по улице Ленина
Часть 15 - Суздаль. Кое-что о еде
Часть 16 - Боголюбово. Храм Покрова на Нерли.