РЕКВИЕМ ПО МЕЧТЕ
РЕКВИЕМ ПО МЕЧТЕ
Вечер. Лондон.
Джерард лежал на диване в обнимку с Элайзой. В комнате потрескивал огонь, за окном стучал дождь. Элайза спала у него на груди, а у него не было сна ни в одном глазу. Она так трогательно прижалась к нему, что при каждом взгляде на неё у Джерарда сжималось сердце. Он покрепче её обнял. Поцеловав её в макушку, он думал.
Сегодня днём они опять поругались. Джерард пообещал ей, что после репетиции они пойдут куда-нибудь и погуляют по Лондону. Но он так увлёкся делом, что обо всё забыл. В результате, он не пришёл на назначенное самим же свидание. Элайза пыталась дозвониться до него, но он отключил мобильный. Да, собственно, даже если бы она и смогла это сделать, он всё равно бы не услышал звук телефона, такой стоял шум.
Когда он вспомнил, то было уже поздно. Прибежав к назначенному месту, он убедился, что Элайзы там уже не было. Посмотрев на часы, Джерард побелел. Он опоздал на четыре часа. Вот чёрт! В спешке он достал мобильный, руки тряслись, он никак не попадал в кнопки. С третьей попытки ему это всё же удалось, но как оказалось зря. Её телефон не отвечал. Должно быть, она специально его выключила. Тогда он молнией помчался в их номер. Как он и ожидал, Элайза была там.
Такого у них ещё не было. Они как с цепи сорвались. Припомнили друг другу всё, что было, сказали всё, что накопилось, выплеснули все недовольства. Вход пошло абсолютно всё, начиная от обоюдных криков и оскорблений, кончая мебелью в номере. На шум сбежался весь персонал. Думали, что убивают. Они орали как одержимые, злость так и сочилась со всех щелей.
Бедный персонал, они не знали, что делать, как их успокоить. Хотели, было звать полицию, но вовремя подоспели Френк и Майки. Они буквально растащили их по разным углам. Джерард думал, что это конец. Это была их третья ссора за неделю. Он миллион раз пожалел, что не смог остановиться. Его пропёрло, он не знал, откуда он находил такие ужасные слова, зачем он это всё ей говорил… В голове туман, кисель, пустота…
А уже вечером они помирились. Опять, в третий раз… И вот они сейчас лежали на диване в обнимку и молчали. Точнее, он молчал, а Элайза спала. Джерард ещё раз посмотрел на неё. Милое, чудное создание. Как же он любит её. Он был уверен, что и она тоже его любит. Но тогда почему же они так часто стали ссориться? Откуда в них взялось столько злости друг к другу? Одни вопросы и ни одного ответа. А дождь всё стучал и стучал. И под его мерный стук Джерард не заметил, как благополучно уснул.
А вот и утро. Проснулся Джерард один, Элайзы рядом не оказалось. Надо было вставать, сегодня у них насыщенный день – репетиция, интервью, фото сессия. Завтра уже они дают концерт, надо готовиться. Поднялся он с трудом, всё тело скрючило, как он только уснул, спина так и ноет, шея затекла, ни вздохнуть, ни выдохнуть. Разогнувшись пару раз, он, было, собрался переодеваться, как его взгляд упал на подушку. Там лежала записка. В недоумении, развернув её, он стал читать. Это было от Элайзы: «Милый, я не стала тебя будить, ты так крепко спал. Я буду внизу завтракать. Я хотела бы тебя попросить, если ты конечно не против, сходить с тобой сегодня на интервью и фото сессию. Я бы составила бы тебе компанию, а то мы так давно не виделись. Целую, твоя Элайза». Дочитав до конца, он положил записку на прикроватную тумбочку. Его зацепило последнее предложение – «я бы составила бы тебе компанию, а то мы так давно не виделись». Что это значит? Мы не так уж и часто не видимся. Или это намёк на другое? Махнув на это дело рукой, он решил взять её с собой, вреда не будет. С ними что-то происходит, и он должен во всём разобраться пока не станет поздно. Надо спасать корабль, а то крысы уже убежали…
Спустившись вниз, он стал глаза искать Элайзу. Вот она. Одиноко сидит за крайним столиком и пьёт кофе.
- Здравствуй, солнце, - обхватив её за плечи, он крепко поцеловал её.
Она не осталась в долгу. С трудом, отпрянув от неё, он подсел к ней за столик.
Уткнувшись в кружку, она спросила:
- Как ты спал?
- Да, ничего, спасибо, - он попытался улыбнуться. – Все наши мероприятия будут после репетиции, подъезжай тогда в студию, а оттуда поедём вместе и на интервью, и на фото сессию. Ну, как?
- Хорошо, - её лицо расплылось в лёгкой полуулыбке.
Разговор особо не клеился. По большей части они просто молча сидели и смотрели друг другу в глаза. Через пятнадцать минут пришёл Боб и забрал его на репетицию. Попрощавшись с Элайзой, он двинулся за ударником к выходу, где их поджидали остальные участники группы.
Репетиция прошла вполне успешно. Джерард даже отвлёкся от своих дурных мыслей. Но всё равно какая-то тяжесть засела у него глубоко внутри. Ему не давало покоя… Да он и сам не знал, что именно. Интуиция, шестое чувство называйте, как хотите, один чёрт. О вчерашнем все старались не вспоминать.
Джерард шёл по коридору, как по тёмному туннелю. За его спиной раздавались весёлые возгласы. Рей рассказывал им очередной бородатый анекдот. А он их даже не слушал. Он думал о своём. Ведь должен же быть свет в конце этого туннеля. Должен же, а?
В самом конце коридора стояла улыбающееся Элайза, его Элайза. Джерард воспрел духом, подойдя к ней, он нежно её поцеловал. Да, смешной же всё-таки Рей рассказал анекдот. Он улыбнулся. Элайза тоже, но сдержанней.
- А вот и ты. Ну, что идём, – он взял её под руку, и они вместе направились к выходу.
- Эй, влюблённые, а вы нас то подождёте?
- Рей, - Френк махнул рукой, - пусть идут.
- Мы их догоним, - закончил за гитариста Майки.
А Джерард, не замечая ничего вокруг, двинулся к парадному входу. У него был всего один шанс, чтобы всё наладить, один шанс. От раздумий его отвлекла Элайза.
- Джи, давай подождём ребят, а то как-то не удобно, - она замялась.
И только тут он очнулся. Повертевшись кругом, он понял, что они их обогнали. Через пять минут все были в сборе, дружной толпой они двинулись на интервью. Как же он не любил эту пустую болтовню, всё было бы отлично, если бы ему задавали нормальные и сносные вопросы, а не эту лабудень. И вот перед ними стоял сейчас очередной «крутой» репортёр. С улыбкой крайне злобной акулы, он поджидал своих жертв. Вздохнув поглубже, Джерард в обнимку с Элайзой двинулся к «марателю пера», а за ним и остальные члены группы. К его удивлению, интервью проходило весьма гладко. Вопросы были ничего, ему даже понравилось. Спрашивали про их будущий новый альбом, про тур, понравилось ли им в России, ведь они были там впервые в жизни, к тому же такая страна. Они ответили, что им очень понравилась Москва, Питер, и что они обязательно туда ещё раз приедут.
Интервью подходило к концу. Только Джерард расслабился, как репортёр решил задать последний каверзный вопрос.
- А теперь последний вопрос. Раз уж мы видим вас вместе, - он указал на него и Элайзу, - то может, вы нам расскажете о предстоящей свадьбе, планах на будущее, - репортёр жадно впился глазами на их обоих.
От негодования Джерард стиснул зубы. Ну, сейчас он этому типу скажет о своих грядущих планах. Он только открыл рот, как его опередила Элайза.
- Конечно, скоро, только мы пока не определились с числом, гостей много не будет, только близкие люди. Это будет самая лучшая свадьба. Ну, после неё я думаю практически ничего не измениться, - она загадочно улыбнулась, - может, кто и появится в нашей маленькой семейке, но это всё ещё в процессе. Я люблю Джи и хочу прожить с ним долгую жизнь, хочу, чтобы у нас была большая и дружная семья, - с охотой закончила она.
Репортёр светился от счастья, он и не смел мечтать, что ему так повезёт. А Джерард наоборот негодовал. Эти вопросы о личной жизни его сильно выматывали и бесили. Он музыкант, вот спрашивайте его о музыке, личную жизнь оставьте для него, дайте хоть там пожить спокойно. Как Элайза могла так поступить?! Она ведь прекрасно знает его отношение к подобным заявлениям. Как она могла сказать то, что принадлежит только им двоим. Зачем всех посвящать в такие подробности? Вот сейчас он непременно поговорит с ней и всё выяснит. Как только репортер, наконец, отпустил их, он взял за руку Элайзу и отвёл в сторону, чтоб их никто не видел.
- И как это называется? – Джерард буравил её взглядом, а она старалась на него не смотреть.
- Что? Что ты кричишь на меня, - она выдернула свою руку.
- Зачем ты это сделала, и не прикидывайся, что не понимаешь в чём дело! – его всего перекосило. – Думаешь, я не видел, с какой охотой ты распылялась перед этим репортёришкой! Зачем ему нужно знать о нашей личной жизни? Ты думаешь, ему есть дело, что ты любишь меня? Ему бы только продать подороже свою статейку. Ты же знаешь, как всё это делается. Как ты могла!? – его губы сжались в тонкую ниточку.
Элайза была в шоке. Она негодовала. Сейчас она всё выскажет ему, всё до последней капелюшечки. Надоело молчать!
- Да, что ты вообще знаешь о любви! Я для тебя всего лишь красивый секрет, который ты запер на золотой ключик в своём сундучочке подальше от всех. Я хочу кричать о своей любви, вопить всем и всякому, а ты держишь меня подле себя как вещь, как собаку! Я ненавижу тебя, ты слышишь меня, слышишь?! – всё, она выговорилась, она сказала, что хотела, с души как будто камень свалился. А стоило ли?..
У Джерарда глаза на лоб полезли. Сказанное сейчас ею слова, стали для него настоящим откровением. Он заново посмотрел на неё, уже совсем другими глазами. Теперь она казалась ему уже не такой единственной, она стала какой-то другой, чужой, это больше не его Элайза. Ему стало страшно, он резко замолчал.
- Чего ты молчишь?! Скажи мне хоть слово, - она развернула его к себе, но он вывернулся. Элайза затихла, её плечи поникли.
- Слова могут ранить сильнее, чем самый острый нож. Я любил тебя… Ты подарила мне розовые очки, теперь я возвращаю их тебе, а себе забираю обратно чёрные… Всё, хватит обманывать себя, ты ведь прекрасно понимаешь, Элайза, что наши отношения выдохлись, как старая кляча, которую нужно пристрелить. Нам нужно расстаться. Я больше так не могу. Я не хочу мучить ни тебя, ни себя, - при каждом произнесённом слове ему сдавливало горло, как в тисках.
Она высокомерно посмотрела на него. Сузив глаза, она громко произнесла:
- Ты читаешь мои мысли, я сегодня утром об этом как раз задумывалась, теперь вижу, что не зря. Ты можешь упиваться своей болью, сколько хочешь, а я ухожу, не потому что ты мне указал на дверь, а потому что я сама так хочу. До скорого, - помахав ему ручкой, она развернулась и ушла прочь.
Ну, вот, всё закончилось. Только почему-то очень стало больно, сердце вдруг сильно обожгло. Опять, это снова повторяется. Ему стало смешно. Хватит строить иллюзии, пора начать жить реальной жизнью. Его поразил какой-то неестественный смех, он не мог остановиться. К нему шёл Майки, а он как дурак ржал непонятно от чего.
- Нам пора на фото сессию. Ты чего такой весёлый, - он повертел голову, - а где Элайза? – брат внимательно на него посмотрел.
- Жизнь прекрасна, - он резко развёл руками в сторону. – Ей стало плохо, я уговорил её вернуться в номер, - боже, он сам не верил, что это сказал, зачем он солгал? – Ладно, пойдём, а то опоздаем.
Фото сессия проходила на удивление быстро. Может, потому что он был не в настроении, и ему было на всё плевать, может, их кто торопил. А ему если честно было всё равно. Надо было улыбаться, а как тут будешь улыбаться, когда хочется кого-нибудь от злости как следует пнуть. Он пытался не показывать ребятам свою кислую мину, по-этому он всячески старался не встречаться взглядом с кем-нибудь из них. Только Френк как-то странно на него косился, а так всё было «просто замечательно».
Всё удачно закончилось, и ребята, пожелав друг другу сладких снов, разбежались по номерам. Надо было, как следует отдохнуть перед завтрашним концертом. Как только Джерард скрылся из виду, Френк заговорил:
- Мужики, мне надо с вами поговорить. Это очень серьёзно. Но только по-тихому. Разговор пойдёт о Джи. В номера не пойдём, а то вдруг он нас запалит, посидим на первом этаже.
Все кивнули. Устроившись на диванчиках, все с удивлением уставились на Френка.
- Так о чём ты хотел поговорить, что там с Джи? – Майки подвинулся поближе.
Откашлявшись, Френк начал:
- Вы не заметили, что на фото сессии Джи выглядел немного странно.
- Ну, Френк, ты тоже у нас странный, но…- Рей не успел закончить, как его грубо перебил Френк.
- Рей, заткнись хотя бы раз в жизни. Я вам тут серьёзные вещи рассказываю, а он шутит.
- Знаешь, Френни…
Между ними встал Боб:
- Заткните ваши тупые задницы немедленно, от ваших перепалок уже тошнит. Мы здесь ради Джи собрались, а не выслушивать ваши перипетии, - Боб замолк, сев обратно в кресло, он молча наблюдал за Реем и Френком.
- Боб как всегда прав.
Теперь они все сидели молча. После секундного молчания, Френк снова взял слово:
- Я думаю, тут дело в Элайзе. Она ушла сразу же после интервью, и именно тогда Джи переменился.
- Так он сказал мне, что ей стало плохо, а он уговорил её вернуться в номер, - наивно проговорил Майки.
Френк посмотрел на него так, как будто он сморозил несусветную чушь.
- Ты, что Джи не знаешь. Да, он будет молчать обо всём, что не случилось, как партизан, - Френк откинулся назад, упёршись взглядом в потолок, он бормотал. – Что же старик с тобой происходит…
- Может, они порвали? – предположил Рей.
Это первая идея, пришедшая Френку в голову, это то, что он не хотел допускать в первую очередь.
- Если это так, то его ни в коем случаи нельзя оставлять одного, чтобы он там не говорил. Френк, - позвал Майки гитариста, тот повернул голову. – Иди ты к нему.
Оставаясь всё в том же положении, он спросил:
- А почему не ты? Ты же его брат. В таких ситуациях рядом должен быть самый близкий человек.
Теперь уже настала очередь Майки смотреть на него, как на человека, сморозившего очередную глупость.
- Ну, я и говорю. Ты ему нужнее.
Френк кивнул. Молча встав, он также молча направился в номер Джерарда. На прощанье ребята только дружно вздохнули, мол, удачи тебе.
Он сейчас шёл по лестнице и думал о том, что же он скажет ему, что сделает. А захочет ли он вообще принять его помощь. Больше всего Френк боялся, что Джерард прогонит его, что он не захочет его видеть. За этими раздумьями он не заметил, как пришёл. Ноги сами вели его. А вот и его номер. Сердце бешенно билось, как птица в клетке. Глубоко вздохнув, он дёрнул ручку. Дверь была не заперта.
- Джи, ты тут? – позвал он друга. – Прости, что не стучусь. Ну, и темень у тебя, - он еле нашёл выключатель. – Я…аааааа, - Френк сдавленно вскрикнул, он наступил на что-то мягкое, опустив глаза, он обомлел.
Он наступил на ногу. Там, на полу, пластом лежал пьяный Джерард. Щурясь от яркого света, он в недоумении глядел на друга.
- О, Френки пришёл, - он попытался встать, если учесть в каком состоянии он находился, то это удалось ему с большим трудом.
Джерард был мертвецки пьян, от него сильно разило водкой. И как он только не учуял запах спиртного?
- Джи, что ты делаешь!!! – Френк не знал, что ему и сказать. Всё-таки он правильно сделал, что поднялся сюда.
Качаясь из стороны в сторону, Джерард неотрывно смотрел на Френка. Идиотская улыбка не сходила с его лица. Хрюкнув, он ответил:
- Дай, я тебя поцелую, мой родной, - он направился к гитаристу, но так как еле стоял на ногах, просто рухнул на кровать. Френк в момент к нему бросился. Дрожащими руками он попытался его поднять.
- Что же ты делаешь, дурачок. Зачем ты это сделал?
Джерард закатил глаза. Он сдавленно хихикнул:
- А…я…и…сам…не…знаю, - заплетаясь, проговорил он. – Мой…дорогой Френки, ты тоже уйдёшь от меня, как сделала она, да? – сказал он и посмотрел на гитариста полными ненавистью и горечью глазами. У Френка ёкнуло в груди. Закрыв глаза, Джерард истерично засмеялся. Френк был готов сделать ради него, что угодно. Только бы не видеть его мучений. Обняв друга, он сказал:
- Никогда в жизни я тебя не оставлю, лучше я умру, чем придам тебя.
- Х…о…р…о…ш…о, - Джерард затих.
Мягко освободившись, Френк погладил его по голове.
- Она не стоила того, чтобы доводить себя до такого состояния.
Глядя ему в его ореховые и такие родные глаза, Джерард обречённо улыбнулся:
- Не…говори так, - он коснулся его щеки. – Не волнуйся за…меня. Эоо только…сегодня, это мой…реквием по мечте. Я хочу, чтобы было как тогда, - он неопределённо помахал рукой, - когда после…того ужаса, из…которого вы меня…вытащили, наступило…долгожданное спокойствие, - он говорил несвязно, язык заплетался, ему трудно было связать слова в стройную цепочку, закрыв глаза, он ухмыльнулся. – Вот тут как-то хреново, - он ударил себя в грудь. – Внутри что-то жжётся, - он крикнул. – Это снова происходит, - он сдавленно всхлипнул. Перед лицом Френка встали округлённые и безумные глаза его друга.
Он не оставит его, лучше умереть. Он разделит эту боль вместе с ним. Крепко обняв Джерарда, он стал напевать ему колыбельную:
- Шшшш, тише, тише, - у него сжалось сердце. – Всё будет хорошо, ты крепкий засранец и не такое выдерживал, - Френк улыбнулся. Как же он хочет облегчить его страдания, как же он хочет, чтобы его лучший друг был счастлив.
- Ага…
- Пойдём, я приведу тебя в порядок.
Френк медленно поднял Джерарда, тот даже не противился. И они вместе направились в ванную комнату. Умывшись, как следует, холодной водой, Джерард немного протрезвел. Френк помог ему улечься в кровать.
- Ты уходишь? – он как ребёнок жалобно посмотрел на него.
- Нет, тихо произнёс Френк.
- Полежи со мной, мне как-то нехорошо, - он весь сжался в комок.
Ему не надо было повторять дважды. Френк пулей залез к нему в кровать.
Вечер. Лондон.
Френк лежал на кровати в обнимку с Джерардом. В комнате потрескивал огонь, за окном стучал дождь. Джерард спал у него на груди, а у него самого не была сна ни в одном глазу. Джер так трогательно прижался к нему, что у Френка при каждом взгляде на него, сжималось сердце. Он покрепче обнял его. Ему казалось, что если он сейчас его отпустит, то уже больше никогда не сможет увидеть. Поцеловав его в макушку, Френк думал о том, что это самый дорогой и самый близкий ему человек на свете, что ради него он был готов на всё, только бы он был счастлив.
Джерард лежал на груди Френка и полудремал. Наслаждаясь его запахом и ощущением рук, которые обнимали его в данную секунду, он думал о том, что он самый дорогой и самый близкий ему человек на всё планете, что ради него он был готов горы свернуть, только бы он был счастлив.
- Я люблю тебя, Френк.
- Я тоже люблю тебя, пухлячок.
И они вместе улыбнулись уходящему дню, чтобы проснуться завтра и понять, что они оба не одиноки…
