В колонках играет - Сплин - Домовой
Настроение сейчас - странноватое

Здешние облака налиты свинцом - не пробить на лету даже в быстром пике. Несколько кругов над полуразрушенной стройкой - и можно снижаться. Потом стоишь и смотришь вверх, высоко задрав голову. Но город не улыбается. Сегодня должны повесить фанерное солнце. Настоящее страшно оскорблено таким неуважением к своей сиятельной персоне.
Сложив крылья, как парашют, уверенно идешь к вашему логову. По пути кидаешь взгляд в просторы той самой стройки - одинокая человеческая фигурка возит на своей спине огромные каменные плиты. С высоты своей командует происходящим строительный кран. Без водителя в кабинке, естественно. Вещи господствуют в городе. Вещи - хозяева людей. Кран заставляет бегать по кругу беспомощного человечка, пока плита, в конце концов, не ломает ему хребет. С грустью посмотришь на бесцветные от этого неба глаза. Человек был знаком тебе при жизни. Еще многих знакомых предстоит встретить по пути к дому. Вот только память у них также свинцова и непроницаема, как здешние облака.
***
После утомительной дороги приходишь, наконец, к дому. Из холодной комнаты слышится кашель. Улыбаешься горько - если б не этот человек, ты не пробыл бы в этом городе и минуты. Тепло улыбаешься - человек тяжело болеет, может, хотя бы так обогреется морозом живущая каморка? Человек кашляет. Просидишь всю бесцветную, городскую ночь возле постели, держа за руку. Когда светильники бунтуют - светить учатся люди. Краны, как дикие звери, ревут во дворе, злясь, что вы не строите пасмурный город, не ставите свинцовые замки на эмоции и память. Они успокоятся к утру.
***
Утром зайдешь в магазин рядом с логовом. Продавщица сегодня не возьмет денег за хлеб - пусть хрипит от досады кассовый аппарат, ломая все свои шестеренки. Улыбнется впервые за всю историю города. Сегодня солнце убило своего фанерного двойника.