Пер Валё, Май Шеваль "Человек по имени Как-его-там", "Подозревается в убийстве", "Террористы"
Дочитала все, что у нас было в бумажном виде, остались две книги, в которых происходят очень важные события, о которых я узнала из других книг. Мое умение спойлерить самой себе блестяще.
Мама тоже сейчас читает, и дедушка штуки две или три зачел, и все сошлись на том, что детективная линия на удивление слабенькая, все происходит как бы само собой, без особого вмешательства Бека и его команды, благодаря удачным совпадениям. Это заметила даже я, которая в мире детективной литературы едва-едва одной ногой, а уж каково, наверно, было им, перечитавшим, по-моему, все, что можно. Все также сошлись на том, что это, собственно, нисколько не вредит впечатлению от книг, ибо персонажи прекрасны, отношения между ними удивительны (хоть иногда и слишком физиологичны), атмосфера времени ощущается на раз. Вот последнее, кстати, особенно порадовало меня, потому что у меня вечные проблемы с осознанием времени, в котором разворачивается действие, если оно разворачивается в двадцатом веке. Первая половина века мной еще более-менее ощущается как время очень отличное от современности, а вот чем ближе к веку двадцать первому, тем тяжелее мне убедить свой мозг, что Интернета и мобильников у персонажей нет просто потому, что их еще в принципе нет. Отличное качество для человека с красным дипломом историка, ага.
К слову, ходила по сети такая штучка про краткие характеристики детективов разных стран; так вот про шведский детектив там была очень примерно следующая сценка:
Первый полицейский: Наше правительство - отстой.
Второй полицейский (наливает себе кофе): Мой кофе холодный.
Преступник (нервно вбегает): Это я! Я убил!
Второй полицейский: Ну вот... Разлил мой кофе.
Очень подходит :D
При этом я, конечно, жажду дочесть оставшиеся две книги, потому что ня.
Christina Rossetti "Goblin Market"
Я осилила огромную стихотворную фиговину на английском - это главное, потому что я не люблю стихи на английском, меня коробит их небрежное отношение к размеру.
Terry Pratchett "Night Watch", "Unseen Academicals"
Два Ваймса - юный и взрослый - одновременно. Два Витинари - юный и взрослый - в положенное каждому время. Сэм Ваймс-младший.
Библиотекарь-вратарь и прекрасная пратчеттовская женщина. И ГОГОЧУЩИЙ ВИТИНАРИ ЗАЖИМАЮЩИЙ РОТ ЛАДОШКОЙ.
Собственно, этого было бы вполне достаточно, чтобы я повалилась на пол в счастливой агонии. Нннооо Пратчетт никогда не довольствуется малым. Не знаю, из того, что я уже прочитала, "Ночная Стража" - квинтэссенция умения Пратчетта вызывать одновременно дикий, неконтролируемый, гиенический, умиленный гогот и предынфарктное состояние от тоски и боли за героев. Отсюда почти постоянное желание бросить нафиг и не дочитывать, потому что от дальнейшего чтения рискуешь либо порвать несколько десятков крупных и мелких мышц от смеха, либо все-таки схватиться за сердце, захрипеть и отдать концы во время очередного удара судьбы по помятой каске Ваймса. И эти приятные ощущения чередуются практически в каждой, японский бог, строчке.
А еще там был живой Редж Башмак. Который в конце стал привычным всем Реджем Башмаком. На наших глазах. Если вы знаете, кто такой Редж Башмак, и не заплакали, вы бессердечный сухарь.
Герберт Уэллс "Человек-невидимка", "Машина времени", "Остров доктора Моро"
Помимо невозможного умиления меня в процессе чтения не оставляла мысль, что фантастика Конан Дойла ничуть не хуже.
А вообще я вытаскивала книгу из шкафа с тяжелым чувством, что сейчас придется вгрызаться в текст, ломая клыки и дробя коренные, потому что почему-то было у меня такое заочное подозрение, что Уэллс тосклив, уныл и громоздок. Все три произведения улетели за неделю, при том, что читать особо времени не было. "Война миров" тоже почти улетела, но я уехала из Ижевска, а в Москве все руки не доходят дочитать.
Франц Кафка "Замок"
Я его, наверно, год читала. Эти огромные монологи. Это ощущение бесцельности чтения, пробуждения по утрам, существования. Эти огромные монологи, когда героям надо сделать что-то БЫСТРОПРЯМЩАС. Это ощущение мучительного выдавливания автором материала, который хоть сколько-нибудь может сойти за то, в чем можно покопаться В Поисках Глубинного Смысла. Эти огромные монологи, когда монологизирующего даже кошка не слушает.
До середины книги я очень мучилась. После экватора постигла дзен и стала просто тихонько тащиться от длиннющих предложений. Потом я прочитала в Лурке, что Кафка пейсал чисто для себя, и мне стало совсем легко. Укуренных людей я всячески одобряю, если они не назойливые.
Моя дипломная руководительница, кстати, говорила, что отсутствие абзацев - проявление неуважения к читателю. Но поскольку Кафка пейсал для себя, я не стану многозначительно смотреть в его сторону.
Может быть, я даже продолжу наше с ним общение. Потом.
Роберт Шекли "Билет на планету Транай"
Я просто гаденько поржу, потому что у меня в голове не очень законопослушные картинки.
А.Н. Островский "Последняя жертва"
Я просто оставлю здесь большой отпечаток моего островскофильского сердца.
Единственное, что меня смущало, - мысль о Бочкареве и Збруеве, играющих Флора Федулыча. Очень давно не видела Богина, не могу предположить, каков он в этой роли, но насчет Бочкарева и Прибыткова у меня примерно та же фигня, что насчет Бочкарева и Опискина. Я не могу отринуть собственные чувства, когда Бочкарев в принципе; когда Бочкарев с бородкой и лукавыми глазами, у меня летят все системы и я не понимаю, как героиня может смотреть на каких-то других людей, когда у нее тут Бочкарев с бородкой, почему вообще какие-то люди, почему я, кто я, абырвалг.
Со Збруевым примерно такая же история, только куда менее критическая.
Румяный старик шестидесяти лет, классический умный, хитрый, не очень поворотливый оттого, что у него все схвачено и ворочаться как-то и незачем, купчина. Ну да.
А. Володин "Пять вечеров"
Прочитала в преддверии спектакля, потому что фильм с Любшиным так ни разу и не осилила.
О Ленкоме у меня нет никаких мнений и впечатлений вообще, кроме непонятно откуда взявшегося чувства, что это очень "бытовой" театр и такие вещи, как "Пять вечеров", очень в его духе. Я люблю такие вещи, спокойные, непритязательные, осторожно тыкающие и чуть-чуть ковыряющие душу палочкой.
Юрий Герман "Один день"
Долго искала что-нибудь захватывающее среди фантастики, а надо-то было всего-навсего послушать папу, который давно подсовывал мне эту книгу.
АЫЫ! Просто АЫЫ! И жизнь, и слезы, и любовь, (с)пасибо, Пушкин, и выстрелы и взрывы, и сирены вой, вдаль уходят прошлого дорожные столбы, завтра новый город, завтра новый бой на передовой классовой борьбы, (с)пасибо, Вадим Курылев.
И чем старше я становлюсь, тем активнее моя отроческая пламенная ненависть к большевикам превращается во все более благосклонный интерес.
