И я торжественно изымаю эту песню из эпиграфа и вставляю туда новую, потому что еще одну зиму я пережила.




А последний день зимы я провела под шоковым одеяльцем в луже слез. На протяжении последних двухсот страниц "Мартина Идена" я рыдала так, как над "Нашим человеком в Гаване" не рыдала. Кошмар какой-то, нельзя так делать.