Недавно Китай и Россия бросили вызов мировому порядку, оказав друг другу дипломатическую поддержку в конфронтации с Гонконгом и Украиной, соответственно. Но западные обозреватели в основном неверно понимают причины укрепления связей между двумя этими странами. К сближению их побуждают не столько общие материальные интересы, сколько одинаковое чувство национального самосознания, проявляющееся в противодействии Западу и во взаимной поддержке взглядов друг друга на наследие традиционного коммунизма. Между Москвой и Пекином есть разногласия в их взглядах на будущий порядок, который они хотят видеть в своих регионах. Но они согласны с тем, что геополитический порядок Востока должен находиться в оппозиции к геополитическому порядку Запада — и это ведет к существенному укреплению двусторонних отношений и к сближению двух стран.

Некоторые западные обозреватели придают чрезмерное значение китайско-советской напряженности в эпоху холодной войны. Они также утверждают, что отношения между Москвой и Пекином будут непрочными в силу событий, происходящих у них с 1990-х годов, включая демократизацию в России, глобализацию в Китае и быстрый рост в обеих странах среднего класса, который имеет доступ к информации извне. Глядя на то, как Китай и Россия укрепляют свои связи, обозреватели считают, что отношения между ними это брак по расчету, над которым возьмут верх другие национальные интересы, включая хорошие отношения с Западом.

Однако большинство западных представителей не понимают, что с 1990-х годов руководители в России и в Китае глубоко сожалеют о той напряженности, которая существовала между двумя странами в эпоху холодной войны. Они понимают, что проблемы здесь в большей степени были связаны не с несовпадением национальных интересов, а с идеологическими претензиями на лидерство, которые искажали их национальное самосознание. Москва допустила серьезнейшую ошибку, посчитав, что Пекин покорно согласится на ее лидерство, взяв себе роль младшего партнера. Китайское руководство отказалось от этой роли, одержимое идеей об идеологическом превосходстве.

Сегодня руководители двух стран полны решимости не повторять эти ошибки. Хотя Китай сегодня находится в таком положении, что может выступать в качестве доминирующего партнера в двусторонних отношениях, он проявляет сдержанность. Руководители в Москве и Пекине не хотят, чтобы шовинистский национализм в их странах взял верх над общим национальным интересом, который заключается в минимизации западного влияния в их регионах.

В этих целях правительства двух стран сознательно акцентируют внимание на внешней политике, отрицающей легитимность Запада, и в то же время, всячески воздерживаются от комментариев о внешнеполитических устремлениях друг друга. Руководитель КНР Си Цзиньпин рассказывает о так называемой «китайской мечте», которая предусматривает построение нового геополитического порядка в Азии, создаваемого странами этого региона, и указывает на то, что Китай будет играть в этом ведущую роль. Российский президент Владимир Путин, со своей стороны, разъясняет, что его цель это создание Евразийского союза, в рамках которого отношения между бывшими советскими республиками будет определять Москва. Оба государства обвиняют Соединенные Штаты в том, что те, сохраняя агрессивный менталитет холодной войны, пытаются сдержать вполне правомерные устремления России и Китая в своих регионах.

Есть как минимум шесть причин считать, что такое негласное партнерство между Китаем и Россией имеет прочный характер. Во-первых, Путин и Си Цзиньпин, оправдывая методы своего правления, пользуются весьма похожими идеологиями. Они подчеркивают гордость за социалистическую эпоху, придают особое значение китаецентризму и русоцентризму с их стремлением распространить внутренний политический порядок этих стран вовне, а также выступают против гегемонизма. Хотя в русском национализме присутствует элемент ксенофобии, которая в 1990-е годы подпитывала демагогические выступления против Китая, Путин резко ограничил данный аспект и избегает прямых заявлений об усилении КНР. Идеология китаецентризма аналогичным образом провоцировала напряженность в отношениях с Россией, оспаривая российские притязания в Центральной Азии, которая раньше входила в состав Советского Союза. Однако сегодняшние китайские лидеры показывают на международных форумах и встречах, в том числе, в Шанхайской организации сотрудничества, что они готовы проявлять уважение к политическому и культурному влиянию России.

Во-вторых, Китай и Россия подчеркивают свои исторические отличия от Запада и особо выделяют конфронтацию с США в период холодной войны. В официально разрешенных работах в двух странах нет почти никаких упоминаний о китайско-советском споре времен холодной войны. Если раньше некоторые китайские историки признавали, что война в Корее началась из-за северокорейской агрессии против юга, то в последних учебниках вина за развязывание войны целиком и полностью возлагается на США. Аналогичным образом, политические руководители и аналитики в обеих странах все чаще заявляют, что Запад никогда не менял свое империалистическое мировоззрение времен холодной войны (о чем свидетельствует та поддержка, которую он якобы оказывал так называемым цветным революциям на Украине и в Гонконге). Такого рода риторика подразумевает, что Китай и Россия по сей день обязаны противостоять влиянию Запада и строить новый мировой порядок.

В-третьих, как утверждают Россия и Китай, мировой финансовый кризис 2008 года показывает, что западная политическая и экономическая модель находится на грани краха и уступает их собственным моделям. (Вторая часть этого довода находит больший отклик в Китае, чем в России.) Китайские и российские лидеры не желают, чтобы гражданское общество представляло угрозу их правлению, а поэтому в 2014 году они осуществляют свои репрессии более сурово и безжалостно, чем раньше, если считать с начала 1990-х годов.

В-четвертых, Путин и Си Цзиньпин подчеркивают важность российско-китайских отношений перед лицом внешних угроз. Это следствие того, что две страны дают высокую оценку коммунизму — как правящей на сегодня идеологии в Китае и как позитивному историческому наследию в России. Из-за этого у них осталось мало естественных идеологических союзников, и они вынуждены опираться друг на друга. Сегодня нет особых оснований полагать, что в обозримом будущем что-то изменится.

В-пятых, Россия и Китай предпринимают весьма успешные усилия для того, чтобы оставаться на одной стороне в международных спорах. Вместо того, чтобы вступать в открытое столкновение по региональным вопросам, таким как территориальная и энергетическая политика Вьетнама, они уходят от публичного обсуждения своих разногласий, из-за чего в их странах сведены к минимуму общественные настроения в пользу противостояния между Китаем и Россией. В то же время, обе страны в любом имеющем к ним отношение споре во всеуслышание говорят об угрозе со стороны США и их союзников. Эта кампания оказалась настолько эффективной, что в нынешнем году порой было трудно провести различие между российскими и китайскими авторами, пишущими об украинском кризисе и о демонстрациях в Гонконге.

В-шестых, в обеих странах проводятся официальные кампании по продвижению национального самосознания. Путин и Си Цзиньпин используют все доступные ресурсы, в том числе, жесткую цензуру и напористую и хорошо организованную аргументацию, чтобы сплачивать свои страны вокруг резких политических лозунгов и громких идей, оправдывающих внутренние и внешние репрессии. Такие действия весьма результативны, потому что в них используются исторические обиды и недовольства, а также хорошо всем знакомая шовинистская риторика. Итогом этого в обеих странах стало самое значительное со времен холодной войны усиление национализма.

Китайские заявления в поддержку действий Путина на Украине и российская риторика с одобрением взглядов Си Цзиньпина на восточную Азию не являются простым совпадением. Скорее, это отличительная черта нового геополитического порядка, сложившегося после холодной войны. Пока сегодняшняя политическая элита в Китае и России будет удерживать власть, нет оснований ожидать каких-то крупных сдвигов в национальном самосознании двух стран и в российско-китайских отношениях. Страны, надеющиеся внести раскол в эти отношения, в том числе, Япония под руководством премьер-министра Синдзо Абэ, будут разочарованы. Иными словами, нет никакой неожиданности в том, что Соединенные Штаты не смогли заручиться поддержкой Китая в своих выступлениях против российского экспансионизма на Украине. В вопросах Северной Кореи, Ирана, а также в других проблемах, создающих вызов Западу, нам надо ждать усиления совместного соперничества со стороны России и Китая, а не его ослабления.

Источник