Он давно намечтал череду важных дел
И давно виден стал разговоров предел.
Далеко умахнул от того, что хотел
Но стыда не глотнул. Потому что успел.

Он влюбиться посмел. Да еще и влюбить.
И всего захотел, и пытался всем быть.
И когда уже мог ей предстать без прикрас
Умудрился успеть. И успеть в самый раз.

Взялся смело за важный и нужный проект
Дни минули, все ждут, а проекта все нет.
Но ни слова ему про готовность на треть.
Ведь и здесь он успел! Он успел умереть.

Я вернулся туда, где был.
Где привычно и даже уютно.
Тот будильник, что зря разбудил,
Не тревожит звонком поминутным.
Все здесь ясно. Ни тайн, ни тревог.
Те, кто ждали, милы и занятны.
Только зеркало дразнит: «не смог»
Только тянет… куда – непонятно.

Уже две недели очень люблю мужчину, всячески его ублажаю.
Возил его на рыбалку. Водил в книжный магазин. Угощал пивом. Сегодня куплю ему воблеры взамен утащенных зацепом и щукой. Завтра везу его по грибы, а в понедельник - опять на рыбалку.
С оторопевшей от такого подружкой - только по телефону.

Опытом, умом, смехом каменеешь. Не пробить.
Но ведь... Вдруг наскочишь на музычку... А эта сволочь - чистая эмоция, безо всякого интерфейса.
Проникает и бьет как тот вирус.
И вот, как в полете с крыши, мелькает жизнь. Жалит из нее украденное. Вылазит из подполья сентиментальность. Юность... Первая любовь... Вторая жена... Триггер Шмидта с базовым запуском...
И так, знаете ли, защемит, что и в шахматы не играется.
Гугл чертей!

Подходил начальник.
Что-то спрашивал. Что-то я ему отвечал. Завтра спрошу - о чем был разговор, что было нужно (завтра не будет у коллеги юбилея).

Оказавшись вечером возле телевизора, посмотрел немного фигурное катание.
Оно мне нравится, так как там ножки стройные летают и попки прелестные мелькают.
И захотелось мне вдруг...
Посмотреть вновь Золотой лед.
Что и сделал с превеликим удовольствием.

Эх!..

Вчера был непростой день.
Во-первых, перепутал я время. Пришел на час раньше.
Потом оказалось, что ни одной из многих нарисованных Амадемом голых женщин на стенах не висело. А их-то я и хотел...
Но были другие. Совсем голые и даже ногами нараспашку, будто для кольпоскопа нарисованные. Чтобы они стали нравится, мы стали пить водку.
Оказалось, я от нее пьянею, алкогольно отравляюсь и порю чушь.
Как-то оказался дома. Это большая удача.
Так вот. Вчера, еще до водки, увидел я, что главное в художнике - образ жизни и то, как он видит мир. Образ жизни должен быть понятным и необузданным. То есть надо пить и радовать женщин.
А видеть мир надо необычно. И так же - необычно- его рисовать. Что там нужно увидеть - пишут рядом. Читаем и думаем: - Надо же! Вот как он это видел!
Еще я узнал вчера, что великие художники любили рисовать дохлых зайцев и даже быков.
Тут мне вспомнилось, что и я нарисовал как-то животное. Енота.
Осмеливаюсь выложить это здесь.
Смелый шаг, конечно. Но ведь не наглый?
В тот вечер мы, как и настоящие художники, пили.
И рисовали. Нам выставили модель. А потом даже притащили живого енота.
И вот как я его увидел и нарисовал.

А вот как это было.

бактерии Линекс форте.

Бывает слабости минута -
В руках кисель, на сердце муть.
И остается несогнутым
То, что пытаешься согнуть.

Если б был бы я псом.
И колючки репейника впились бы в хвост.
И я, вихрем кружась, за хвостом одержимо гонялся
В нестерпимом желании репей ненавистный схватить.
Несравненно мало было б это желание
По сравнению с желанием тебя увидать.