больно клюют жареные петухи.

женщины оценивают мужчин по достоинству.
Но иногда по внешности, поступкам, характеру, манерам и прочему.

Черника - синяя гречка.

Как приятны морозным вечером
Ломтик сыра, бокал вина!
Неприятно, быть может, печени,
Но пока что молчит она.

Вот и здесь более всего интересны грудь и ноги. Только почему-то нет дела до вида попы, шеи и головы.

На ней белое платье, черные колготки, черное белье.
Безупречное выполнение дресс-кода "белый верх, черный низ"

Как правило, женщина наполовину состоит из ног.
Но некоторые женщины целиком состоят из задницы.

Коллега, человек очень умный и очень обаятельный, взял два отгула. С выходными получится четыре дня. Будет сажать елки. Шестьдесят штук. Они станут оградой его дачи.
Другой коллега, еще более умный и не менее обаятельный, выращивает лес вместо грядок, ради которых был изведен предыдущий лес. Сетует, что много сил уходит на поливку и подкормку нового леса. Утешаю: Это еще ерунда. Волков и кабанов потом кормить - вот это будет работа.

Анне Маше нравился паровоз трамвай.
Пока она с ним не столкнулась.
Кому-то что-то как-то.
Пока не кое что.

Южный тупик восточной стороны дороги.

- Дойдете до башни с часами - поверните направо...

Дошел. Повернул. Попал куда надо.

Мед липовый

такие глаза,
что скромнее было бы с их стороны - ходить в миниюбке.

От него, конечно, становится тверже. Но при этом уменьшается.

Есть слова продуктивные, плодовитые, способные родить новое. Творческие, так сказать. И остальные. Серая масса нетворческих.
Как водится, серая масса привечаема. Творческие же, порождающие – притесняемы и даже гонимы.
Новые слова образуются в русском языке суффиксами и префиксами. А ещё – прибавлением других слов или их частей.
И вот что получается из серых слов, примененных вместо творческих, предназначенных порождать новое:
рукеть, рукануть, ногить, оносеть, осторукеть, носня.
Не спасает и прибавление вполне коммуникабельных слов:
рукобратия, носоплет.
Это же полная ухня получается!

У женщин принято рассказывать в минуты межстрасного затишья историю настоящей своей любви и беды, толкнувшей в жёны к нелюбимому мужу.
Так вот две определённо зачали безгрешно. Обнимались - было. Даже раздевались местами. Жарко было. Но чтоб это? Ни-ни.
Как-то что-то куда-то капнуло, просочилось сквозь пальто и тулуп. Дух проник. Чего вернувшиеся мужья, атеизмом обманутые, понять не смогли.
Родились у обеих девочки. Потому никто подарков не принёс.
А родись мальчик?

Архитекторы - очень интересные, одарённые люди, почти всегда - личности.
После двух бессонных ночей слушал почти до утра рассказы ГАПа, вместе с которым жарили нас в котле со смолой заказчики.
- Тебе бы это написать! Не пробовал?
- Пробовал. Не могу - плачу.

лучами вниз

В машине тоже не укрыться от хамов, дураков, нахалов. Но в метро их россыпи.
О пассажирах здесь в последнюю очередь.
В первую — о гордых собой детях подземелья.
У турникета застрял прилично одетый, с приятными манерами, вполне респектабельной внешностью, но черноволосый и черноглазый пассажир. Что-то не сработало. А может, впервые в метро. Лето. Многих не видавших приличных городов тянет в питерскую грязь.
Злобный пёс в метрополитеновской форме, сидящий в стеклянной будке, бедолаге не помог. Тот подошёл к будке — за помощью. Пёс из будки выскочил и залаял на весь вестибюль: «Надо было входить пока зелёный горел!». Залаял торжествующе, не оставляя потерпевшему надежды, что того пропустят.
Это не редкость. Это стандарт.
«Рыжий Сашка» — вполне уважаемый преподаватель математики — смеялся над нами, курсантами: Есть три степени отупения инженера. Первая — забывает таблицу интегралов. Вторая — логарифмическую линейку. Третья — цепляет на пиджак значок об образовании, ибо иначе никто не поверит. Вам, болванам, — язвил Сашка, — значок сразу вешают.
Тысячи, многие тысячи якобы образованных людей не знают, не умеют ничего иного кроме как стоять в стеклянной будке и лаять. Они горды собой. Горды умением написать заявление «Прошу предоставить мне отпуск в марте месяце». Особенно горды тем, что заявление адресовано «Самому». Вот как высоко их занесло. Горды знанием — куда и как воткнуть жетончик. Знают, что делать, если загорится лампочка. Зачем Павлов мучил собак? Вот они — управляемые рефлексами.
Гордо несёт это злобное существо мятую форму с лычками. Гордо ловит баланс непомерных пуза и жопы. Гордо приходит домой. Снисходительно рассказывает за ужином о тупых горожанах, не умеющих войти в метро. Домашние им гордятся.