Это ж надо! А и правильно, не хрен утруждать себя резкой колбасы или ветчины, готовкой куриного мяса, все как в "обычном оливье". Да и вообще гости они всегда норовят в салатик то водку плескануть, то коньяк, то пивом всё залить, так зачем же ждать, сразу же и впендюрить все ингредиенты в майонезно - овощную субстанцию.

В это день все поэты собираются группками и ведут разговоры о не пришедших на место встречи других поэтах, обсуждают их стихи, поливают грязью и весело смеются. Обычно такие посиделки сопровождаются закуской и выпивкой. Очень интересно наблюдать в это время за новыми, молодыми поэтами. Они поначалу выглядят испуганными и тихими, соглашаются со всеми и совсем что им скажут, но постепенно, по мере выпитого и съеденного, они начинают становиться более смелыми и отважными. Бывает даже, что стайка молодых поэтов набрасывается на старого, опытного, прожженного поэта и пытаются его задолбить, но это редко получается, так как за старичка обычно вступаются другие опытные поэты (если конечно они сами не спровоцировали эту свару, против одного из своих старых поэтов, который чем-то их раздражает) Но обычно такие собрания заканчиваются мирно благообразно, все целуются, жмут друг другу руки и клянутся в вечной дружбе. Отдельно можно сказать о поэтах – женщинах (поэтесса не совсем правильное название, многие поэты – женщины обижаются на такое название, говоря что «поэтесса» это что-то унизительно ласкательное, с таким же успехом можно было бы назвать и «поэтчитсой» или что еще хуже «поэтушкой») Так вот, поэт – женщина (девушка) всегда пользуется успехом среди поэтов, они надувают грудь, втягивают живот и пытаются блеснуть своим остроумием и знанием необходимой темы. Среди поэтов – женщин (девушек) общении происходит в более том же ключе что и среди поэтов – мужчин, но в более ярко выраженной форме. Если поэт – мужчина поругавшись с другим поэтом, выпив с ним и поговорив по душам может и помириться, то среди поэтов – женщин (девушек) такой вариант бывает довольно редко. У них чувства к другим более ярко выражено: «не люблю», «завидую», «не понимаю», «просто дура», «лапочка», «душка», «люблю», «целУю».

На экскурсии однажды,
Возле ФрОловских ворот*,
Нам историю о башне
Рассказал экскурсовод.

Говорил: «Сергей Есенин
Здесь спокойно проходил,
Троцкий здесь ходил, и Ленин,
И Маршак, что Самуил!»

И решил пойти я тоже
По проторенной тропе,
Я ведь тоже здесь прохожий,
То есть я - такой как все.

Вот Кремлевские ворота,
Часовые на посту.
Не пускают отчего-то,
За заветную черту.

Вроде пропуск есть, и даже
Знак на лацкане висит,
Но плевать на это страже
И плевать что я пиит.

И меня толкают в шею
И толкают что есть сил -
"Тут не то, что бы Есенин,
Тут и Ленин не ходил!»

И обида встала где-то,
И тоска взяла за грудь,
Неужели, даже в этом,
Нас сумели обмануть?


ФрОловские ворота* – (старое название Спасских) получили свое название от находившейся в непосредственной близости церкви Фрола (в Большом посаде).

Вот! Фляжечку подарили! :)
Больше всего надписи порадовали!
Зато я теперь знаю, что дарить детям!!!

Прожив пятнадцать лет совместно,
Осознаешь, почти с испугом -
Что незаметно, повсеместно,
Ты для любимой стал супругом.

Захотелось распахнуть вдруг душу…
Для чего? Да разве в этом суть?
Мне б понять, что я, кому-то нужен,
Хоть одной, но нужен, пусть чуть-чуть!

Мне б понять… да что я, в самом деле...
Просто, продолжая жизни путь,
Милая, спроси, хоть раз в неделю:
«Дорогой! Не хочешь отдохнуть?»

В названии года какой-то подлог,
Я чувствую, что-то случится.
Ведь в год поросенка свинину есть мог,
А в этот чем буду давиться?

Питер полон позитива.
Чистота, уют, покой.
Смотрятся шары красиво…
В нем, зависшие весной!

Кто-то бродит по аллее,
Толь Уильис, толь БГ…
Различать людей сложнее
Стало в Питере ужЕ.

Тут везде сквозит культура,
На асфальте чистота,
Даже мусорная урна
На забор закреплена.

Вот он образ северной столицы,
Здания, каналы и мосты,
Мне бы видом этим насладиться
И создать об этом же стихи.

Описать фонтаны Петергофа,
Летний сад, осенний листопад…
Только с рифмой точно так же плохо
Как и год, и десять лет, назад.

Посмотрев на улицу с аптекой,
На фонарь и на канал с водой,
Захотелось рассказать об этом,
Только Блок уж влез передо мной.

Мне бы чувства вылить на бумагу -
Радость ли, задумчивость, печаль
И создать поэму или сагу…
Не создам, хотя немного жаль

Выпить что ли с горя, где же кружка,
Спутница простого бытия…
Но писал об этом, тот же Пушкин
Имя няни, для потомков, сохраня.

Вот возьму, махну на все рукою,
Плюну с парапета в муть воды…
Мне ж обидно Питер, что с тобою,
Судьбы всех поэтов сплетены.

Осень. Петропавловская крепость.
Небо. Облака. Река Нева.
Ну, скажите это ль не нелепость
Видеть всё глазами дикаря?

Вновь увидеть старые аллеи,
Статуи, фонтаны и залив…
Кони Клодта, здания Растрелли
Вызывают только позитив.

Сколько раз уж видел вроде это,
Только вновь открою для себя,
Голубое сумрачное небо,
Шпилем золотого сентября.

Посмотрел и отдохнул душою
С Питером прощаюсь я опять,
Но ведь память я возьму с собою,
Питерцам не буду оставлять!

Этот мир безжалостен порою,
А природа – киллер, спец. агент,
То грибами травит, то водою,
Повышая свой авторитет.

Надо жить довольно аккуратно,
Сквозь стекло, рассматривая даль,
Истину озвучивать – банально,
А реальна, в этом мире, тварь!

Ну и что, что с виду безобидна,
Крылышки и лапки у неё…
А внутри? Того порой не видно,
Может яд, а может и дерьмо.

Как у всех уважающих себя дачников на дачных участках есть заповедные места, где хранятся вещи, которые как бы уже не нужны, а выбросить жалко, а вдруг пригодиться. Есть такое место и у меня на даче. Чего там только не валяется, чего там только не лежит. Периодически раз в месяц, а то и чаще, эти вещи перебираются, рассматриваются и сваливаются обратно. Вот и в эти выходные решил я разгрести сарай. Ну не то что бы полностью, а так то самое укромное место, куда я всё порывался, но ни как не мог добраться. И вот после часа усиленной деятельности своих конечностей, на свет появился агрегат под общенародным названием «буржуйка». Каково было моё удивление, когда там же я раскопал еще и трубы к этому агрегату. Сразу же появилось желание испытать его в действии. Сказано – сделано. Из старых поддонов были наломаны дрова на растопку, а что бы эксперимент считался бы завершенным, на буржуйку был поставлен чайник с водой. Через пятнадцать минут, усиленной топки, чайник закипел. Так что теперь чай я буду пить на улице, осталось только выбрать место на самом дачном участке, где всё это поставить.

Откопал из рухляди, на даче,
Всем необходимую фигню…
И что б летом стало еще жарче
Я её топлю, топлю, топлю.

Воздух разогрел до белого коленья
Тучи разогнал (и это лишь за час)
Мне еще бы чуточку везенья,
То и пальмы б выросли б у нас.

Вроде бы наладилась погода,
Но не успокоилась душа.
Потоплю еще, совсем немного,
А быть может, даже, до хрена.

Грибник из меня ну совсем никакой. А тут в субботу, часов в двенадцать дня, когда всё грибники уже по своим домам собранные грибы перебирают, решил я пойти подышать свежим лесным воздухом.

Пройдя всего лишь с километр,
По краю леса тихо шёл,
И утомился незаметно,
Присел, всмотрелся и нашёл.

Прошелся до сосняка, пересек полоску смешанного леса и решил возвращаться обратно. Проходя через березовую рощицу, решил немного отдохнуть и заодно покурить, присел на поваленную березу, а тут и они как на заказ.

Из меня грибник хреновый,
Это каждый подтвердит,
Но смотрю вдруг гриб знакомый,
Как рисованный, стоит.

Стоят как на картинке. Три штуки два средненьких и один маленький. «Ну, - думаю: возьму. Дома лисички лежат, жена собирала, и эти к ним пойдут» Срезал я эти три, а сам думаю: "Должны же еще быть!" Присмотрелся, и точно, стоят три крупных таких белых, а рядом еще и средненькие прячутся. Срезал и эти, всего двенадцать штук оказалось. Время затратил ровно столько, что бы сигарету выкурить, то есть минут пять. Сколько потом не смотрел, больше ни чего не нашел, ну ни чего в следующие выходные еще разик схожу, место то я запомнил. Всего то в метре от хорошо утоптанной тропинки, по которой грибники в лес ходят.

Хочу воспеть обычный наш сортир,
По-русски небогато простоватый,
Который создан из щелей и дыр
При помощи соплей, гвоздей и мата.

Хочу воспеть всю эту глубину,
В сортирной непредвзятости момента,
Роятся мысли мухами в мозгУ
Про актуальность, бл..., эксперимента

Хочу воспеть, но слов не нахожу
Для символа двадцатого столетья.
Сортир несет одну лишь красоту,
А так же помыслы, удачи, достиженья!

Я вновь увидел это небо
И облака, и синеву,
И солнце, красное от гнева,
На восходящую луну.
Я ощутил дыханье ветра,
Его ласкающий поток
С землей шептался незаметно,
В любви признавшись парой строк.
Я слушал звуки, шорох листьев,
Шуршанье трав, и скрип ветвей,
Сливались все в единомыслье
Про недоразвитость людей.

И действительно тьфу