В колонках играет - Ария,"Потерянный рай"
Настроение сейчас - сплю на ходу, работают только пальцы и подсознание

Патентованный Рай.

От автора: Не перечитывала, так что была бы рада, если вы обратите моё внимание на ошибки. Печаталось под впечатлением от песни, не взыщите за неказистость.^^
***

Над зелёным лугом носились разноцветные бабочки, выплетая в горячем летнем воздухе замысловатые узоры. Цветы задумчиво качали головками, со стороны леса неслась тихая, немного грустная мелодия.
Одна из бабочек уселась прямо на вытянутый вверх палец. Подумала, сложила крылышки, пошевелила усиками, не спеша улетать. Крылья снова раскрылись, продемонстрировав яркие синие пятна на светло-голубом фоне. Нереально красивые крылья, через которые, как сквозь стекло, можно было рассмотреть всё тот же луг, залитый желтоватым, теплым светом солнца.
Мимо, смешно буксуя задними лапами, промчался белый кролик. Часов у него, к сожалению, не было, да и кричать «Опаздываю! Опаздываю!» он не собирался. Кролик просто бежал, без особого страха, наматывая круги по зелёной травке, задевая колосья и высокие стебли. Синие-синие колокольчики, будто нарисованные на этом идиллическом фоне гуашью, недовольно звенели, ругаясь на ушастого за вторжение.

Девушка перевернулась на спину, разглядывая ясное летнее небо. Оно в этом мире тоже было нереальное, слишком яркое, режущее глаза, с огромным солнцем, похожем на глаз дракона. Словно его отлили из золота и подвесили над землёй.
Ветер бросил в лицо запах распустившихся полевых цветов, недавнего дождя и мокрой земли. Она с наслаждением втянула этот простой аромат, закидывая руки за голову. Удобно, уютно. Языком передвинула травинку в правый уголок губ, нечаянно прикусила стебелёк, чувствуя, как рот наполняется травянистой горечью. Пришлось подняться, сплюнуть и сорвать новую былинку, в этот раз посуше.
Над полянкой пролетели ласточки. Девушка проводила их взглядом, но тут же отвлеклась на вернувшегося кролика. Всё надеялась, что он вытащит откуда-нибудь часы, как в истории про Алису.
Её собственные часы, солнечные, сооружённые из простой палочки и нарисованного на земле циферблата, показали, что пора возвращаться домой. Она ведь обещала вернуться ровно в полдень, как раз к тому времени, когда начнут петь серебряные ключи в Роще Единорога. А ведь надо было успеть приготовить что-нибудь на ужин, или хотя бы собрать по пути земляники.

Дверь в дом была, как всегда, гостеприимно распахнута, приветственно лаял путающийся под ногами щенок, которого они взяли у деревенских неделю назад. Щен смешно косолапил, приседал, играючи вскидывал лапы, цепляя когтями за подол платья. Сонюшка строго на него прикрикнула( «фу, глупый, новое платье!») и осторожно отпихнула ногой. В доме заливалась гитара, вплетая свою собственную песню в нескончаемую мелодию леса.
Гитарист сидел на подоконнике, положив гитару на колени и пощипывая струны, как на балалайке. Инструмент не обижался, давно привыкнув к причудам хозяина, только иногда в отместку вносил недовольные фальшивые нотки в безупречное течение музыки.
Сонюшка поставила корзинку с ягодами на стол, подошла к окну, уперев руки в боки.
- Играешь? Да? А воды натаскать забыл ведь!
Сонюшкин жених, недавно прибывший в эти глухие места бард, виновато улыбнулся, откладывая гитару. Бережно, словно ребёнка. Девушка даже ревновала иногда, хоть и понимала, что это глупо.
- Сейчас натаскаю, не обижайся. Просто пальцы зачесались, я с утра к струнам не притрагивался.
Сонюшка смягчилась, растрепав светлые волосы парня. Тот притянул её к себе за талию, не обращая внимания на яркий румянец, заливший щёки возлюбленной.
- Хотя, я могу и остаться...- с намёком предложил он, приподнимая её голову и заглядывая в голубые, как те полевые колокольчики, глаза.
- До свадьбы обожди! – строго, но не очень уверенно напомнила невеста, выскальзывая из объятий. Почесала обгоревший нос, на котором красовались веснушки. Словно солнышко при рождении поцеловало.
- Боюсь, не утерплю! – шутливо расстроился бард, хватая её за руку и вытягивая из дома. – Пошли, ключи скоро запоют! И так вчера пропустили из-за твоей уборки!
Девушка засмеялась, побежав в сторону Рощицы, столь любимый белым единорогом. Теперь уже она тащила жениха, а не он её.

...Бояться не надо,
Душа моя будет рядом
Твои сновиденья
До рассвета охранять...

- Держись, Сонька, держись! – с отчаяньем приговаривал Леша, аккуратно, ласково сжимая хрупкие девичьи пальчики. Медицинская аппаратура загадочно мигала, словно они были не в больнице, а на космическом корабле. Булькала непонятная жидкость в капельнице. Лёшка в который раз пожалел, что ничуть не разбирается в медицине.
По стеклу барабанил яростный весенний дождь, словно желая пробиться внутрь. Среди потустороннего, мёртвого шума, издаваемого приборами, он стал единственным звуком, напоминающим о жизни. Разве что ещё ветер хрипло выводил за окном мелодичные стонущие рулады и заставлял ветви доросшей до второго этажа берёзы стучаться в окно. Ей, как и дождю, было одиноко.
- Мне без тебя тяжело, Сонь. Вернись, пожалуйста!
Она была в таком состоянии уже три дня, и всё это время он сидел рядом или подпирал стены в коридоре. Врачи на него ругались, гоняли, но поделать ничего не могли – содержание пациентки оплачивал Лешкин отец, ради невесты сына буквально купивший всю больницу.
Веснушки на лице девушки поблекли, стали почти незаметными, словно ей не хватало тепла и солнца.
Он много бы дал, чтобы попасть в тот мир, где она сейчас находиться. В мир, сотворённый её фантазией. Личный, почти что патентованный Рай.
Он хотел бы и там обнимать её, играть ей на гитаре, целовать...губы коснулись безвольных пальцев, но она даже не шевельнулась. Поздно. Видно, там, за гранью, ей слишком понравилось.


Засыпай, на руках у меня засыпай!
Засыпай, под пенье дождя!
Далеко, там где неба кончается край,
Ты найдёшь потерянный рай.

***
Примечание: песня – «Потерянный рай», Арии.