Селянка перед каждым Новым годом просит сходить с ней в павильон "Культура" и соседние с ним, кроме "Армении", где ничего не выставляется, а проходят только коньячные дегустации. Селянка богата и её интересуют французские гобелены и ювелирные украшения; впрочем, её интересуют также калининградские камни, забыл, как называются. Жёлтые. Забыл, хотя купался на Куршской косе с одним натуропатом, Прокловым, и мы искали их в песке.

Раньше мы с селянкой добирались сюда семнадцатым трамваем и согревались глинтвейном и чаем возле катка. С тех пор многое изменилось.

Я раскусил коварство гололёда и форсирую двигатель на третьей, низкой передаче: так, борясь сама с собой, моя Аvео лучше справляется со скольжением.

Я только что произнёс философскую истину.

Обгоняю подрезавший меня до этого "Гелентваген", потому что он забился в тот ряд, в который, я знаю, соваться не стоило. Кто много ищет, тот ничего не находит. Мало быть сильным, нужно быть ещё и ловким. На некоторых участках Сельскохозяйственной улицы селянка протестующе попискивает. Подъезжаем к воротам ВДНХ, их можно теперь называть Триумфальными.

ВДНХ теперь - зона, свободная от шашлыков. Есть слово "тотальный", а есть "повальный", и здесь, среди чертогов - вершин ампирного зодчества повально звучит "Иван Купала". На крыше фургончика, в котором продаётся медовуха, пританцовывая, бьёт в живые барабаны девушка под запись музыки, которая приводит меня почти в языческое возбуждение. Я невольно тяну селянку ближе к фургончику, чтобы заглянуть девушке под юбку.

 Лица прохожих - добрые, открытые, почти только русские. Всё хорошее, что есть во мне, - это русское. (...)
Но сначала мы заходим в центральный павильон, где продаётся понравившийся мне травматический пистолет. Потом, по выходе на улицу, я, оглядываясь на безлюдной заснеженной площади, говорю: "У нас ведь в России есть свой Бельведер. Вот здесь если летом орнаментом высадить цветы и вышвырнуть торговцев из павильонов, не потребуется искать фондохранилища для музеев".

- Нет, это далеко не Бельведер, - замечает селянка.

(На этом месте мы с ней вечно ругаемся, поэтому я не спорю с ней.)

- Где тут твоя "Культура"?"

- Тама.

Деревянная резная дверь в три человеческих роста. В зале павильона потолки такие, что захватывает дух. На стене написано красными буквами: "Культура - посол мира".

 Когда я вхожу в этот зал, я нащупываю в кармане пистолет.

В Москве очевидно усиливаются сопротивленческие настроения. Я бы употребил мягкое слово "апологетические", но не хотелось бы сразу получить клеймо сноба. Употребил бы слово "патриотические", но, вероятно, заслужил бы "махрового". Хотя лучше получить клеймо сноба и махрового, чем клеймо раба. Планктонного москаля.

Компаньон даёт ссылку на "кодекс москвича" и отчаянно сигнализирует: "Мы не успеваем - нас скоро обойдут". В московских дворах этот кодекс обсуждают под пиво. Обсуждают: по прогнозам, Индия по демографии обгонит Китай. Великобритания пасует перед мусульманским лобби. Белокаменная делится на национальные кластеры, несмотря на официальные протесты чиновников.

И всё это последствия комплекса вины - тренда ХХI века. Стряхнули с себя оккупантов государства-недомерки. Из Германии вытягивают дензнаки неутомимые в этом вопросе израильтяне. Прибалтика домогается контрибуций от наследницы Советского Союза. Италия платит отступные Уганде [проверить]. Крупнейшие метрополии, поздно спохватившись, выстраивают санитарные кордоны от мусульманской чумы.

А я ему отвечаю, что все новости проходят через меня - и замалчиваемые, и отодвинутые в дальний угол свободного рунета. Что держу руку на пульсе событий. Что я живой человек. Влюбляюсь, вляпываюсь в дерьмо, ленюсь, болею.

И мало кто из московских, кроме какого-нибудь добровольческого [проверить] "Архнадзора", вынужденный заниматься защитой столицы от необъявленной экспансии, может избежать этой бранчливой риторики, что, мол, есть Москва, а всё остальное - Мухосранск.

Говорят, что в век тотальной миграции забылась поговорка "где родился - там и пригодился". Говорят, что границы размываются и социум вскоре будет дифференцироваться по наднациональному признаку - отношению к городской или сельской среде (когда миграционный процесс устаканится и все селяне "завоюют" города). Но в  детстве моего поколения не было песен воинствующих селян. Их исполнителей можно было пересчитать по пальцам. Кроме обязательных Вахтанга и Муслима - Лев Лещенко, Алла Пугачёва. Даже фамилии их выражали потомственность.  ...

[список]

["Лолита". Родилась в городе Мукачево в Закарпатье. О том, что каждый московский таксист с некоторым стажем работы знает ее адрес, говорит с гордостью. Живёт в Лялином переулке в большой квартире, купленной после развода с Цекало.]

["Канделаки". Родилась в Тбилиси. В кратчайший срок полностью избавилась от грузинского акцента. Живёт в Москве.]

["Билан". Родился в городе Усть-Джегута Усть-Джегутинского района Карачаево-Черкесской автономной области. «Живу в Москве и, на мой взгляд, было бы правильнее провести именно в этом городе финал "Евровидения-2009"».]

["Валерия" (не Новодворская) родилась в городе Аткарске Саратовской области. Где живёт сейчас? Кажется, в Праге. ]