На первом сел с одной, она доехала до второго. На втором зашла другая и вышла на третьем. Сквозняком проехал четвёртый, хотя там банкомат и обычно народу много, а на пятом снова открылись двери, третья спросила: вы наверх? - и отказалась ехать транзитом через шестой. Вот всё, что нужно знать о необратимости жизненных ротаций.

Сбил утренние 38.2 на четыре - тьфу - четыре десятых градуса. Смотрел передачу про Марию Стюарт. Палач отрубил ей голову с третьего раза. Ещё две ночи будет свирепствовать мороз. Знобит даже после горячей ванны и мысли очень странные. Тем не менее решился ехать в Домодедово. 

Обычно в пятницу случается какая-нибудь подлянка. А сегодня не было.

Даже странно. Подозрительно.

Не бывает такого, чтобы ворваться под парусом в выходные при полном штиле.

Что-нибудь обыкновенно происходит.

Оставляет плохо рассеивающийся шлейф, когда едешь уже прочь из города - в осень, в листьев горение.

Твоя женщина тебе - ля-ля-ля, ля-ля-ля, а у тебя червь сомнения. Нет, жук-проволочник.

И прогрызенное этой тварью отверстие как будто не увеличивается, но и не уменьшается.

Думаешь, проговорить проблему и забыть разве? Но проговаривать не хочется, потому что проблема - как раз и есть недовыясненность.  

Какая-нибудь досадная мелочь. То есть всё вроде нормально, но кое-что под сомнением.

Словно ты лично-то застрахован от ответственности, твоего косяка нет, но ощущение подлянки осталось.

Да даже не обязательно настоящей подлянки.

Например, подбросили большой объём работы без десяти шесть. Без умысла - залежалось, вовремя не заметили.

Все же люди. Всегда можно оправдать людей. Но запара твоя, и разгребать её - тебе.

Или заметил в столовой, что твоя платоническая фаворитка не отнесла за собой посуду.

Какая разница, когда списывать фавориток - перед выходными или в середине недели? Да никакой.

Ты же не спишь с ними.

Ну или наконец в твою контору заглянул какой-нибудь подментованный фуфел. Фрик нашистский.

Поэтому, братья и сёстры, важно, чтобы в рабочее время пятницы у вас всё было красиво.

Хорошие выходные формирует хорошая пятница.

Хорошей пятницы всем.

Сегодня днём перед работой на ВДНХ катался на роликах топлес: М. упала и разорвала себе джинсы в интересном месте, нужно было придумать набедренную повязку - пригодился мой верх из льна в сетку. Заехали на конебазу, видели руинированные дворцы и проч. 

Вот они, простые великовозрастные радости в первый осознанный день нового года. Отгоняешь машину в автосервис, инженер докладывает: передние тормозные колодки стёрлись на 90%. Пока их меняют, читаешь современного блогера на бумаге и скучаешь какой-то плодотворной скукой, словно барышня в салоне во время сушки. Выходишь на улицу покурить, смотришь сквозь пелену непроснувшихся глаз: у входа в автосервис две раздёрганные ёлки привязаны к вкопанным прутьям арматуры.

Что ж, дни каникул расписаны почти по часам, все дела. 

Ввечеру едешь со своей в кабак московского примкадья. Там не пускают в спортивной одежде, при этом танцуют лезгинку. И за окнами вид на ландшафтный парк. Как трезвый водитель с чувством отложенной мести смотришь на разгулявшихся гостей. В парадигме рождественского волшебства каждая баба на танцполе, даже если ты не один (и даже именно потому, что ты не один), кандидатка сломать тебе жизнь. Хотя у тебя и новые, 100-процентные тормоза. Однако стоит заглядеться на яркую штучку на фоне окна - пейзажа с ландшафтным парком, как твоя шепчет тебе: "Мой первый муж на неё сильно запал". 

Подчёркиваю: все великовозрастные радости слишком кратковременны. Или недолгосрочны, кому как нравится.

Так в кабацком попурри частушечье где же ты, где же ты, встреча на Манежной сменяется мажорной меланхолией рюмки водки на столе.

Сидели с ней на Пятницкой в корчме. Надо заказывать там столик. Сначала хотел, чтобы мы встречались регулярно в саду "Эрмитаж", но холодная погода, далеко идти, ветер, и вспоминалось, что из публики в прошлый раз попались то ли театральные фигляры, то ли аниматоры и была нерусскоязычная официанка. Но окна в сад. Окна с английскими рамами. В прошлый раз ей стучал в окно из сада какой-то ребёнок (она сидела у окна). Решил, что то место будет запасным, а будем сидеть на Пятницкой, во все дни кроме пятницы.

На закуску она заказала себе сало, завёрнутое в маринованную черемшу. Конечно, под украинские песни говорили про Крым и в результате позвонили в Питер семейству Т. и позвали их на Новый год.

 

 

Очень плохой магазин ИКЕА (на Ленинградке). Из Москвы переть долго. Съезд невнятный. Много китайских товаров. Необходимость фотографировать на телефон артикул товара, чтобы, спустившись на склад, не увидеть его в наличии. Невозможность выехать с тележкой на парковку. Афрокуклы в отделе детской мебели. В отделе спален - ЗАСТЕЛЕННЫЕ кровати. Несколько десятков будуаров в большом павильоне! Это выглядит развратно. Толкотня. Покупатели ходят по кругу как на спиритическом сеансе. 90% ненужной херотени. Одна из вопиющих - подставка под горячее из прессованной пробки. Ориентация на снимающих жильё: соответствующая публика.

Leroy Merlin - клёвый магазин (Осташковка). Из минусов только - цыгане на парковке. Много цыган. Всё остальное - красота. От имени бренда в груди разливается почти волнение. Да-да, в мужском сознании фонетика Leroy Merlin формирует образ белокурой красотки. Есть живые продавцы-консультанты, на их стойках комплиментари - карандаши, блокноты, зелёный сантиметр. В отделе цветов есть даже нефролепсис. Публика: владельцы загородных домов. Мой любимый отдел - где кирпич, цемент и арматура.

Я больше не покупаю в ИКЕА. 

Утром к записям надо подходить осторожно.

Любое постороннее событие, воспоминание или чужой ход мысли могут развернуть выбранный вектор.

Главное - что снились горы и проснулся с полными покалывающего воздуха лёгкими. 

Горы почему-то в Афганистане. Край пропасти с огнями внизу. Коктейль восторга и страха.   

Не менее главное - что в городе беспрецедентная, почти дачная тишина, и только слышно, как мальчик во дворе по-русски подзывает голубей: "Гули-гули".

Самое лучшее, конечно, заново лечь спать, прислушиваясь к уютному рокоту продолжающих барражировать над городом вертолётов.

Ведь я, честное слово, появился на свет возле аэродрома.

(...)

Ресурсы, где фигурируют знакомые лица, однако смущают.  

Сказывается многолетний навык общения с анонимами - с ними шире психологизм, нарочитее исповедальность... Часто, что немаловажно, мнением анонима можно пренебречь. Анонима не надо встречать в аэропорту или утром на работе, не требуется передавать ему координаты общих знакомых, звать его на шашлыки в выходные. Анониму можно сказать: "Милейший", - и это не будет снобизмом.

Апдейт:

Аноним не будет шантажировать двумя полосками и не потребует: "Пора сделать выбор - или я, или она!" От волос анонима не надо очищать сливную решётку ванной. Вероятность того, что аноним разбудит тебя своим храпом, сведена к минимумму, а после того, как ты после работы поставишь уплотнители на двери, он не напомнит: "У нас ещё сломана плита и сгорел чайник". Аноним не блеснёт глазами в полутёмном зрительном зале так, что в них захочется поцеловать.

Тем не менее моя лакуна - Лиру, мало что может изменить её местоположение. Консервативность - это мужское. Но и в консервативности тоже есть положительная сторона - привычка к традиции. 

Например, я человек без предрассудков, но перед каждым выездом произношу определённую молитву. 

Мне подарила её выгравированной на иерусалимском брелке женщина, у которой в пятницу свадьба.

Я заметил - всё ладится, потому что: "...пошли благословение делу рук моих".

Стоит признаться, но эффект молитвы порой распространяется на вещи примитивные. К молитве чувствительны механизмы и даже оргтехника. Может, мне так только кажется, потому что во всём этом я не разбираюсь... Но совсем недавно, например, мне удалось оживить жующий бумагу ксерокс в редакции на пресловутой Зоологической улице, где я был в последний раз.

Почившая редакция расплатилась с нами сполна.

Острее всего чувствуешь, как любишь жизнь, летним утром в разгруженной столице: оказывается, утром свежо и прохладно. Дороги пусты. В стороне от дорог слышно птиц. И хотя выезжаешь хмурый и, зная тебя, она присмирела на пассажирском сидении, на душе безоблачно-тихо.  

Хорошо водить спросонья, когда точность и чистота движения достигаются только мускульной памятью, а солнце не режет глаза. Давно не садился за руль. Давно не был с ней. 

Разворачиваешься на Дурова - и, чуть урезонивая себя, держишь сто под Иглесиаса - в противопотоке до Северянинского моста; в зеркалах уменьшаются внедорожники, у которых давно уже дамский робкий характер.

В доме пахнет укропом - это запах детства, бабушкин запах, и нежная мелодия из "Эммануэль" - тоже из времени, когда томление было ещё целомудренным.