Поменялась концепция истории России - страны Ваенги и Петросяна.

Окончательно задвинута прежняя установка, что есть большой народ и малые народности.

Нынче расклады таковы, что наши многонациональные предки образовали страну в её нынешних пределах.

Таким образом мы оказались под одной крышей с чеченами и живём врозь со славянами.

Скажут: да, и не только с чеченами. С тунгусами и эвенками.

Но тунгусы не представлены мононациональной республикой. Тунгусы не требуют строить вигвамы в Москве.

Впрочем, у них нет также и гипертрофированного комплекса идентичности.

Ведь вопросы государствообразования очень тесно переплетаются с вопросами колонизации.

Коль уж мы заговорили о славянских республиках, в них, известно, русский чувствует себя как дома.

А в республике, где планомерно - в современности - убивали русских и за это никто не наказан, - большой вопрос, как он себя там чувствует, в этой будущей курортной зоне.

Пускают по второму кругу советский интернационализм, но в каких условиях? В условиях благоприятствования религиям, в том числе представляющим явную международную - общемировую опасность. А также путём подмены термина "интернационализм" термином "мультикультурность". 

Но идею интернационализма можно проводить только в атеистическом контексте, потому что в религиозном смысле вавилонизация конгениальна апокалипсису.

Как и в советское время, в действиях и идеологии правителей сквозит что-то антибиблейское.

Комплекс идентификации - больной, конечно, вопрос - в самом широком охвате. 

Большой вопрос, идентичен ли современный мужчина мужчине, современная женщина - женщине, а современная насильственная гуманизация - добру.

Вероятная карта России образца 2035 года

Мне кажется, что самая правдивая музыка — это "Гражданская оборона". Если бы Медведев вдруг признался, что всю жизнь любил "Гражданскую оборону", я бы простил ему бадминтон.

(...)Ну а шум и гам в сети в этот день были предусмотрительно заглушены атаками, гарантирующими анонимность (заметим в скобках: мы знаем, читали у Кафки, что высшее проявление анонимности - административный аппарат). Молчали селебрити блогов вольтерьянского ЖЖ, молчали авторы и разносчики несистемных мемов и трендов - "Эхо Москвы", Slon.ru, "Голос" - удививший нас недавно отчаянным воплем высурковскаяпропаганда. 

Важны ли сегодняшние итоги в долгосрочной перспективе? Увы, для тех, кто вырвет горностаевые мантии с плеч тиранов, а скипетры из рук венценосцев, выборы не имеют никакого значения. Не только потому, что они против института парламентаризма, а потому, что не резолюциями большинства решаются великие вопросы эпохи.

И вместе с тем кто знает - может, шум и гам начнутся завтра.

Итак, возвращаясь к заголовку: автор этих строк всецело на стороне тех, кто посвятил этот день своей личной жизни. Пока те, кому суп жидок, голосовали за тех, кому жемчук мелок.

Кэмерон работал над "Аватаром" 15 лет, Мирзоев 14 лет вынашивал дерзновенную мысль снять - не поставить! - "Бориса Годунова". Разница не только в том, что у Кэмерона были деньги, а у Мирзоева их не было, а когда появились, то мало - 500 тыс. (в России бюджетность картины не порок, а авторское кино, тем более если картину делает театральный режиссёр, её лаконизм вроде бы уместен), разница в глобальности замысла и его исполнения.

Разве те сейчас времена, чтобы скромная материальная база картины героизировала продюсера, в актёрах пробуждала энтузиазм волонтёров, а в зрителе - чуткость к режиссёрскому волюнтаризму? То, что я сказал выше - бюджетность не порок - всего лишь ирония: это устаревший тренд, и творческий успех сейчас во многом определяется эффективностью или конъюнктурностью менеджмента. Или огромностью таланта.

Мирзоев, конечно, не ради экономии на сценаристе взял за основу драму "О царе Борисе и о Гришке Отрепьеве", но слишком прозрачно и, я бы сказал, с местечковым размахом потратил непросто добытые средства на представительские авто, сквозняком пролетающие по Большому Каменному мосту у Кремля в раннее московское утро. (...)

На спецпоказе Ирина Хакамада, единственная помпезная персона в первом ряду, блеснув перед публикой туфлями-копытцами от McQueen, уверяла всех, что она ещё политик и что в политике-де внутренние монологи и нравственные страдания (подразумевала кровавых мальчиков) не имеют места быть, и под умильным взглядом загорелой, в фисташковом брючном костюме Татьяны Пушкиной бесстрастно констатировала, что фильм - провокация, и даже, возможно, его не будут смотреть (широкие массы).

А пока ведущая "Женских историй" приглашает на сцену режиссёра, актёров, специалиста по русскому средневековью и социолога из Левада-центра (куда же без него?), мы силимся рассмотреть в мирзоевском тираноборческом пафосе провокативные, по мнению very important Ирины Мицуовны, образы: это прежде всего Годунов на фоне триколора, что позволяет провести параллель между Московским царством и Российской Федерацией, и хичкоковский кровавый мальчик, символизирующий, несомненно, Ходорковского. (...)

Если пошерстить все подвалы, чердаки и канализации в Москве, население Таджикистана увеличится на 50%.

А вот сейчас подумать: мы живём в огромной стране. С грандиозной историей. Необыкновенным - загадочным человеческим капиталом, который сейчас через микроскоп изучают эксперты какой-нибудь "Стратегии". И все в общем-то по инерции гордимся, наверное, масштабностью нашего пространства, но уже смущены сегодняшним вызовами относительно нашей будущности. 

И мне кажется, в последнее время особенно смущены самой априорностью всей этой грандиозности. Смущены тем, что наша русская вселенскость как-то исподволь докатилась до состояния российской вавилонскости. То есть у нас стали возникать сомнения. Усиленные и даже, скорее, стимулируемые официальной непоколебимостью в этом вопросе - вопросе не целостности, а консервации нашего географического поля в границах остановленного распада. Мы давно и трудно живём в полураспаде. Укротили космос - укрощаем как бы и геополитическую тектонику. Суровой ниткой сшиваем разломы.

Но мне давно уже один человек говорил (я не верил ему), из Владивостока: все беды нашей страны - от её территории. Менталитет граждан в отсутствие единого мировоззрения отличается не только на уровне диалектов. Вот, например, жители Приморья не отдыхают в Европе, они отдыхают преимущественно в Юго-Восточной Азии (им это нравится: недалеко), и как формируется их менталитет?.. С другой стороны, что мне, жителю деревни Золотово, условно говоря, до алмазов республики Саха? Имею ли я хоть пыльцу с их огранки? И вместе с тем, уезжая из нашей нефтедобывающей грандиозности, скажем, в Белоруссию, обнаруживаю бензин дешевле и дороги лучше. Что такое вообще? А ведь экономисты, в том числе и эксперты с библейскими фамилиями, объяснят мне, что так и должно быть.

Но выходя из романтического возраста, хочется не столько гордость иметь, сколько алмазную пыльцу и бюджетный бензинчик, и я это провозгласил.

Если бы я рассуждал аморально, то номер один, конечно же, Фукусима.

Я успел позабыть её, хотя всегда помнил, что в мире широких возможностей протоптаны чрезвычайно узкие тропы.

Случившийся между нами разговор, впрочем, выявил либо её ординарность, либо скрытность.

Он разочаровал меня. В конце концов, в ней мне нравился только её профиль, и то на определённом расстоянии.

Не как фигура речи, а как абрис лица. У меня всегда было, подчёркиваю, только эстетическое отношение к Фукусиме. 

Но странно, что она вытесняет из моей системы пять других платонических фавориток, скажем больше - упраздняет всю систему.

Странно, потому что я не испытываю ни лёгкости, ни бойкости, ни простоты, расходясь с ней на упомянутой тропе, не получаю от неё обыкновенных грубых женских сигналов, мне в голову не приходит постучаться к ней в аську и если и хотелось бы пригласить её поужинать, то только так - поужинать, и я вижу, что на её лице при виде меня промелькивает испуг, хотя точно знаю, что не имею предпосылок вызывать у кого-то страх.

Она серьёзно понизила рейтинг Дапкунайте - из её же, между прочим, отдела. У Дапкунайте крупная голова и тонкая шея, и это приводит меня в неистовство, потому что при том раскладе, что в общем-то все женщины в моём вкусе, крупная голова вызывает у меня повышенный интерес - то ли из-за школьной фантазии, навеянной иллюстрациями к "Арабескам" Гоголя, то ли оттого, что у меня самого маленькая голова. Дапкунайте, чёрт подери, одной своей походкой раздаёт больше авансов, чем лихорадочный румянец Фукусимы... 

Конечно, и Фукусима использует определённые приёмы, ту же сомнамбулическую непроницаемость джокондовского образа; но разве я на это покупаюсь? Да ни разу. Я покупаюсь разве что на её метафизическое сходство с Джульеттой Мазиной.

Но увы, скорее всего, она относится к категории царевн-несмеян, способных временно и за чужой счёт оживляться, но неспособных надолго и бескорыстно оживлять.

Как хорошо и удобно быть моральным: не требуется рассуждать так, как сейчас.