Паническая атака - такая злая штука... Описать её кажется невозможным, снаружи её, наверное, не видно. То есть, может, и видно, по блеску в глазах, тревожной жестикуляции, быстрой ходьбе - словно бегу на морозе, но всё это можно списать на невыспатость, усталость и декабрь. Типично мужской ли это страх, когда хочется спрятаться в другом теле, или сезонный - в теле запотевшей апрельской скворешни, кто знает..? Но подспудно ожидаешь: страшно будет утро, а не эта ночь.

...Второй удар пришёлся на важный день пятницы, когда мне нужно было сделать ТО.

Сила этого удара рассеялась по всему дню. Сначала я полночи переписывался с Энни, понимая, что не засну, поскольку во время панической атаки не могу заснуть без женщины или хотя бы её умозрительного присутствия. Потом я свалился и проспал всего около полутора часов, проснулся и искал на полу мобильник. Его я не нашёл, хотя даже вставал и включал свет. Хорошо, подумал я. По самым приблизительным расчётам, мне осталось спать ещё полтора часа, и когда заведённый в телефоне будильник зазвонит, я найду его.

Всё дело в том, что я не помню не только номер своей машины, но и номер своего телефона. Больше того - я не запоминаю ни номеров, ни чисел, ни цифр. Ни анекдотов, ни имён только что представившихся мне людей. Я не помню секса с бывшими, не помню вчерашнего дня и дня сегодняшнего прошлого года. В сущности, я вообще почти ничего не помню.

Наконец я услышал его, возобновил поиски. Он оказался под кроватью. Но я чётко знал, почему среди сна начал искать его: я услышал сквозь сон, как он свалился на пол (я положил его рядом с собой) и из-за этого проснулся. Каким же образом он оказался под кроватью, за ящиками с инструментом, - мне неведомо.

Наутро я не был особенно деморализован, тем более что о странном местонахождении телефона задумался гораздо позже, когда рассказывал об этом в курилке на основной работе Хельмгольцу, который осторожно высказал мнение, что телефон мог сам запрыгнуть под кровать. Но это было бы невозможно. Моя кровать стоит на подиуме.

Утро было красивым, розово-солнечным. И морозным, судя по неподвижному крепкому дыму из труб в окне. Я съел даже котлету.

Неприятно было только то, что выехав со двора, я тут же попал в пробку и уже с Северянинского моста у меня появилось предчувствие, что разваливается как карточная колода график моего дня.

Впрочем, в сервисе ничего особенного не произошло, исключая несколько моментов. Во-первых, сперва по ошибке я зашёл в салон "Пежо", и девушка указала мне на другое здание, "серое высокое". Во-вторых, за мной уже несколько дней по всей Москве гоняется курьер с заказанным VS для кого-то подарком, и уже когда я расположился на кожаном диване возле стойки инженеров, чтобы или подремать или заняться вычиткой кое-каких материалов, он позвонил мне и я вынужден был оправдываться перед ним, как мальчишка. Мне жаль его - бегать по такому морозу. В-третьих, ко мне на диван подсела кошёлка в застиранных джинсах, она даже сдвинула жопой диван с места. Воспользовавшись случаем, я рассмотрел её и понял, что это бизнес-алкоголичка; при виде таких как она мои мысли автоматически начинают крутиться вокруг идеи сегрегационных лагерей, которые проходят сейчас апробацию на Плещеевом озере. Она разговаривала по телефону с разными абонентами, иногда переключаясь прямо в разговоре с одного на другого, и я чувствовал, что меня сейчас стошнит от психоделического тембра её голоса. Она звонила дерматологу, советуясь с ним по поводу сыпи вокруг крыльев носа её ребёнка, записалась к массажисту, несколько раз звонила мужу и жаловалась, что молодой человек, помявший её машину, оспаривает "каждую копейку". Прозондировала почву у знакомых, где они собираются справлять Новый год. И позвонила подруге сказать, что купила шампанское по 96 рублей (почему-то эта цифра мне запомнилась). Я часто выходил на улицу покурить.

Но большей неожиданностью для меня стало то, что со всей очевидностью в меня влюбился автослесарь.