искал-искал вчерашний день. никто не должен его больше находить

Никогда не говорили мне, что я малодушный, что робкий – что уж мельчить – мне кишков даже на признаться самому себе не хватит, не то что на сломя голову нестись к тебе, к человеку, который, может, значит для меня много. А может со временем даже еще больше, чем сам себе представляет. Чем даже я представляю.

Мне же ничего не стоит позвонить. Нажать гребаную кнопку с зеленой трубкой и сказать: «Я тут подумал, только ты не говори ничего, но ты меня с ума сводишь». Ничего же не стоит, в самом деле, а я. Я сижу сопли мотаю, всё размышляю о мирских делах, о том, что «это может только сейчас все оно так, а потом будет по-другому, вот потом и сделаю» - хуй в судьбу, пока горяча. Но это не наша история.

Наша будет такой же, как и в прошлый раз… даже вспоминать не буду этот маразм, просто потому что не хочу, чтобы дерьмо плавало по кругу. Я, в конце концов, не «налет под ободком унитаза» - наблюдать одну и ту же картину. В конце концов, у меня раньше не было такого чувства – только сейчас подумалось – что мы будто когда-то давно, не в этой жизни и даже не в предыдущей, знали друг друга, что мне довелось когда-то тебя видеть, с тобой вживую разговаривать.

Я не слышал очаровательнее смеха; он звучал в моей голове, не переставая.

Я не знаю, каким надо быть человеком, чтобы загоняться по таким, черт возьми, да, существенным, но мелочам.

Я не представляю, как можно быть настолько по-детски взрослым человеком. Это я, конечно, утрирую – у самого-то еще даже и зубы не прорезались – но.

А, между прочим так, мы до сих пор в той же точке, я-то точно –

Но, знаешь, стыд уже прошёл, и смущение тоже, во всяком случае, в том смысле, в котором это самое смущение меня сильно сковывало. Прошло всё. Нет мишуры – теперь только навязчивая мысль. Мысль, что всё, кончилось, что не бывает радости и радуг много, что я, как обычно, понял всё самый последний и… заново. Заново начнет ломать.

Когда в голове много невысказанного, меня ломает. Я не знаю, как наркоманам нормальным, проверенным и верным своим веществам, но мне нехорошо: меня выкручивает от одной только мысли, что ничего не сделать с… я даже не знаю, может быть, с тем суповым набором графомана внутри меня. Это же нельзя записать, выговорить – оно мелкое такое выходит, как какая-то ебаная заметка на последней полосе газеты «Два гопника грабанули ментуру, ни одна шлюха в законе не пострадала», а когда выходит мелким, то и ощущаешь себя Наполеоном. Тортом таким: снаружи красивый, вкусный внутри, а потом сидишь перевариваешь этот склизкий крем и тесто соскребаешь с зубов.

Я, кажется, понимаю как так вышло что «романтика» скатилась к фразам а-ля «я типя лублю» и «детка, будь моей» - все остальное-то еще уебищней звучит. Например, эта записулька – она что, лучше? Буковки-буковки-буковки – мне надоел этот метод выражения эмоций, он плохой. Он подходит дрочерам и педофилам, но не мне.

С другой стороны, никак кроме как письменно нельзя произнести «Imissyou» - именно этот вариант, а не русский – потому что нельзя сказать «я скучаю по тебе» в лицо, «я скучал по тебе» - как ответить? «Ну, молодец»? И что это должно означать? Тебе было скучно, и меня не было, и это все скомпоновалось в одну фразу так совершенно случайно и ни к чему не обязывающе. Мило. А по-английски же это -  мне тебя не хватает, я тебя потерял и не могу найти – везде, где ты должен был быть, зияет дырка в пространстве. «Я прогулял тебя» - это, конечно, тоже вариант, но пошловатый и какой-то… с отрицательным посылом.

Я, наверное, выгляжу, как бревно и сухарь в одном лице, а меня рвет на самом деле. Я прихожу к мысли, что это глупо – так влюбиться – но, извините, а когда влюбляться было не глупо? И кому какое дело… главное, чтобы ты не была против, чтобы эта мысль не не давала тебе уснуть своей чертовой странностью, ебнутостью.

Ведь может же, но надеюсь, что нет.

Очень хочу в это верить.

Потому что я такими мыслями обычно живу: сегодня, например, зашел в вагон метро, стало страшно идти в универ, вообще встал как овощ и стоял, а потом – зацепилось –

Меня страшно одолевало желание написать тебе смс, да, я такой мудак, но я не знал что, не знал как, не знал, стоит ли вообще – в результате держал в руках телефон всю оставшуюся дорогу, как полный идиот, и думал о том, что у тебя уже полдень и какого хуя я там еще со своими сообщениями нужен. Но эта была, так сказать, светлая дума, мне нравилось. Но, даже не отправив сообщения, я исполнил свою любимую роль зацикленного придурка.

К сожалению, именно беспрестанное употребление имени твоего всуе это именно то, чем я грешу, но ведь ты сейчас моя муза, и ты так меня вдохновляешь. И, мне кажется, этим я как-то все-таки нездорово влияю на что-то в этом мире – постараюсь реже.

Я вообще успокоюсь сейчас и не буду. Не буду больше. Я слишком много на себя беру, даже ничего на себя толком и не взяв.