- Тебе чего-нибудь принести?

Приглушенный расстоянием, приветливый голос ответил из гостиной:

- О, принеси ээ… просто воды… Мне что-то нехорошо, Дом.

Держа в руке стакан с ледяной прозрачной водой, я откусывал порядочный кусок от красного сочного яблока с зеленоватой мякотью. Сок стекал из уголка губ, оставляя за собой липкую дорожку. Я попытался вытереть ее рукавом и одновременно вписаться в дверной проем, не разбив стакан. Огрызок, зажатый между средним и большим пальцами, капнул яблочного сиропа на пол, пока я отдавал запрашиваемую воду Тому. Он, залпом проглотив три четверти стакана, взглянул на меня снизу вверх. Вид у него был, мягко говоря, не очень, и, видимо, он сам это чувствовал.

- Блин, Дом, мне, наверное, не стоило пить все шесть банок сразу… А потом заливать их двумя бокалами вина.- Том зажмурился от неприятных ощущений.

- Может, тебе какую-нибудь таблетку дать или там ещё что? Или ты лучше домой пойдешь?- Я откусил ещё кусочек, запузырившийся от обилия сока, в то же время изображая верного и преданного друга, каким, собственно говоря, и являлся.

- …Ой…- Кирк схватился рукой за живот, который как раз угрожающе забурчал, негодуя на своего несообразительного хозяина.- Слушай, проводи меня, а? Я один, наверное, сдохну по дороге…- И он смутно улыбнулся, после чего прикончил остатки воды в стакане и осторожно встал, держась за рукав моего свитера. Кирк порядочно держался на своих двоих, но я все-таки решил не строить из себя свинью и проводить своего гостя. В конце концов, это я сам позвал его к себе, чтобы не пялиться в телевизор в гордом одиночестве. С Томом определенно было лучше. Никто, кроме него, не мог так напиваться и с таким размахом проводить время с друзьями.

- Да, сейчас.- Брякнул я и кинул недоеденный огрызок на стол,  плохо припоминая, куда я дел ключи от дома.- Где же они?

Металлический звон сообщил, что все это время они бились друг о друга в кармане моих джинсов. Том уже вышел на улицу и тяжело дышал, чуть ли не морозным, влажным осенним воздухом, пока я с нервной дрожью в руках проворачивал ключ в замке.

- Вот черт… Дай мне по башке в следующий раз, когда моя рука потянется за пивом, ладно?- проскрипел его голос в паре метров от меня.

- Договорились.- Непроизвольная улыбка появилась на моем лице, вызывая ответную реакцию и у него.

Всю дорогу Том причитал о вреде алкоголя, периодически соскакивая на другие темы, заставляя меня смеяться во всеуслышание от его метких заключений. Ему стало немного лучше, но мы все равно договорились, что, придя домой, послушный мальчик Томми ляжет в кроватку и быстро уснет, а наутро позвонит мне. Вечер пятницы завершился успешно, ну, если не считать небольшой головной боли, поселившейся у меня в черепе.

- Ну, вот всегда так: дойдешь домой, и все придет в норму сразу же.- Полуобиженно проскулил Кирк, все равно хитро скалясь мне прямо в лицо, и уже слегка настороженно спросил.- Блин, а тебе не надо было сегодня репетировать?

Закатив глаза, я ответил:- Я бы пригласил тебя, если бы пошел на нее, что ли? Не, у нас репетиций уже, наверное, месяц нет. Этот Беллами что-то комбинирует опять.

Устало приложив руку ко лбу, я натянуто выдохнул, чувствуя какую-то теплую тяжесть в ногах, которая обычно появлялась только тогда, когда уже находишься на полпути ко сну. Редко моргая, я все больше и больше зевал, иногда даже не утруждаясь прикрыть рот.

- Странно. А я хотел к вам на репетицию заглянуть…- он тоже зевнул, заразившись от меня.- Ладно, иди домой давай, а то уже слегка поздно…

- Ага, слегка.- Издеваясь, пробормотал я, глядя, как минутная стрелка подползает к отметке в двадцать минут, обгоняя медлительную короткую напарницу, подергивающуюся между единицей и двойкой.

- Ой.- Том обезоруживающе улыбнулся.- Ну у тебя дома все равно никого сейчас нет…

Он, ловя себя на мысли, быстро повернулся по направлению к дому, явно нервничая. Мне, в принципе, тоже было бы уже неплохо запереться на ключ от мира и предаться теплому пледу. Одному идти по темным почему-то мертвым улицам итак не особо живого города не слишком-то здорово, особенно начиная немного замерзать от юркого, как норный зверек, ветра. Погашенные дома на фоне глубокого синего неба с редкими капельками звезд выглядели нежилыми, и мне было как-то обидно, что я, живой, куда-то иду, а все остальное наслаждалось редкой парой часов могильной тишины и ледяного спокойствия. Эта ночь вообще казалась мне какой-то на редкость странной: я все никак не мог понять сплю ли я или мне кажется. Слишком правдоподобный сон и слишком мутная реальность.

Мой путь каким-то непостижимым образом проходил в относительной близости от школы и от огромной лужайки, которая отделяла приличную полоску песка, сливавшегося с морем и небом, от прямоугольника с пристройками, именовавшимся нашей школой. Никогда ещё мне не приходилось отличать насыщенный изумрудно-черный цвет от посеревшей синевы и цвета мокрого асфальта, но масштабность того, что я привык видеть изо дня в день, в свете темноты вызволила во мне какие-то смешанные чувства непонятно откуда взявшейся тоски и восхищения. Ночная прохлада покрыла мою чуть взмокшую спину горной цепью мурашек, выталкивая меня на газон и заставляя меня разуваться только ради того, чтобы всколыхнуть свежеподстриженную траву, давно покрывшуюся испариной росы. Холод был неотъемлемой частью полуночного эксперимента. Сделав пару шагов по скользкой траве, я остановился, чувствуя, что дом уже не являлся конечной точкой моего пути. Я был согласен ночевать, как бродяга, под открытым неприветливым небом, на враждебной колкой поверхности газона, и перед сном заглядывать через прозрачную толщу воздушной оболочки в бесконечность света ночи.

Пройдя ещё пару метров навстречу легкому чуть заметному ветру, приносящему морской запах уснувших волн, я заметил его, лежащего на траве. Закрыв глаза, он слушал тишину, выпускал себя на свободу под действием тихого шуршания травы около его чувствительных ушей и тонкой полоски оголенной шеи. Странно, но я воспринял это как абсолютно нормальное явление. Беллами, лежавший на твердой влажной земле, согнув свои угловатые режущие пространство колени, был, казалось, в порядке вещей. Его руки, раскинутые в разные стороны: одна, где-то далеко за головой, ей он накручивает на кончик указательного пальца самую длинную прядь своих смородиновых волос, другая плавно стелиться вдоль его тела, зарывшись ладонью в плотный сине-зеленый микролес. Толстая складка теплого свитера, будто бы дышащая вместе с ним. Абсолютно привычное явление. Аккуратно ступая, проваливаясь в траву почти по щиколотку, я подошел к нему, думая стоит ли мне заговаривать с ним или это все-таки излишне.

- Привет.- Мой голос приобрел какую-то хрипотцу. Наверное, оттого, что я давно не разговаривал, а может и оттого, что уже успел простудиться.

Мэтт, к тому моменту как я опустил на него свой взгляд, наклонив вперед голову, уже забавно смотрел перед собой, гадая, кто с ним заговорил.

- Это я, Дом. Мы с тобой, вроде как, в одной группе играем…

- Да я в курсе. Просто…- Он сощурил глаза и подозрительно оглядел меня, насколько ему позволяло его положение.- Просто это странно. Что ты здесь делаешь? 

- Я могу задать тебе тот же вопрос.- Усмехнулся я, садясь на траву около него. Опершись на твердую поверхность земли руками, я вытянул ноги и выдохнул маленькое полупрозрачное облачко в морозный колкий воздух, уже наполовину забыв о том, что мы разговаривали.

- Я, в отличие от тебя, бываю здесь часто.- Тихо доносилось до моего расслабленного сознания.- Когда бабушка засыпает, я ухожу из дома гулять по городу. Мне часто не спиться по ночам, ничего не могу с этим поделать.

- Ммм… Ясно. А я просто Тома провожал.

После этого мы молчали, наверное, целую вечность. Мне даже показалось, что небо стало чуть светлее, когда я вспомнил, что в школе мне раньше никак не удавалось его об этом спросить.

- Мэтт, ты меня прости, конечно, но это из-за того, что ты шатаешься где-то ночью, у нас так давно не было репетиций?- Теперь главным для меня было не попасть под горячую руку. Когда дело касалось группы, он так психовал, что мне уже пришлось два раза покупать новое оборудование и тысячу раз залечивать шишки на голове. Вот и на этот раз он рывком сел и начал приглушенно орать, что он не может написать музыку на свои новые тексты, а если что-то и получается, то это слишком непотребно, даже для таких дилетантов как мы.

- Ну, так в чем проблема-то?- глупо улыбаясь, спросил я, надеясь на некоторое снисхождение с его стороны.- Давай соберемся вместе, попробуем. Ты же не один в группе, нас таких трое. Мы с Крисом не такие уж и придурки, если ты не в курсе.

Беллами остолбенел от простоты решения его проблем.

- Я даже как-то и не подумал об этом…- Он на секунду отвернулся, не веря своему счастью.

- Я заметил уже.- Я столько раз поражался его особенности, тому как он разительно отличался от других. Правда, заметить его настоящего было достаточно не просто за плотной ширмой дружелюбия, которая заслоняла его во время занятий. И я до сих пор открывал что-то новое даже не слишком пытаясь сблизиться с ним. Наверное, потому, что у меня уже был лучший друг и парочка хороших ребят в запасе, но все-таки я как никак был с ним в одной команде.

- Слушай, я зря спросил… Ты теперь всю ночь над этим думать будешь, знаю.- Раздраженно буркнул я, начиная недолюбливать эту манеру ни с того ни с сего уходить в себя.

- Нет-нет, это просто как-то… ну машинально вышло.- Опускаясь обратно на чуть поостывшую импровизированную лежанку, оправдался Мэтт.- Наверное, стоит показать вам парочку новых песен.

Два облачка то появлялись, то исчезали, освобождая место другим, а мы больше не сказали друг другу ни слова. Просто мерзли, каждый- под свои мысли. Наконец, я имел неосторожность коснуться взглядом циферблата своих наручных часов.

- Эм,- застывшие голосовые связки ленились, заставляли меня пугать воздух отвратительным хрипом.- Я пойду, а то уже полпятого, а то я не успею к приезду родителей.

Моя едва заметная, я бы даже сказал кокетливая, улыбка потерялась в грузных телодвижениях: попытка встать оправдала себя только со второго раза. Затекшее тело подвывало от недовольства и требовало домашнего тепла и уюта, а я хотел почему-то побыть с ним подольше. Меня определенно накрыла его тень напускной беспричинной печали, кидающая мне вслед кубики льда детской внезапной обиды. Кое-как я нашел свою обувь, на пути назад всматриваясь в каждую игру света и тени, и вернулся на свой первоначальный путь, последний раз попрощавшись с распахнутым томным небом.

- До понедельника, Дом, хорошо? После занятий - сразу же в кабинет музыки. Передашь Крису?

Колокольчики, производящие на свет не только звуки, но и слова, удивительное явление, представляющее собой маленькую черную точку внизу его размытого бледно-розового лица. Он тоже собрался спать, но даже в этой ситуации смог заставить меня думать о нем, о его распухшей от вязаной шерсти руке, резко двигающейся из стороны в сторону, наверное, имитирующей прощальный жест. Обернувшись вполоборота, я едва заметно кивнул, и он сразу же успокоился, произведя на свет гигантское призрачно-белое существо, пролетевшее по направлению ко мне жалкие полметра. Моя ладонь тоже махнула на прощанье, прозябая на воздухе после теплого кармана, в котором уже успела согреться. Было неприятное чувство, как будто внутри под ребрами копались чужие ледяные руки и пытались как какой-то сорняк вырвать сердце и завязать узлами аорту и вены. Убыстрив шаг, я надеялся убить их, хотя, судя по всему, только ещё больше разозлил их и они, пройдясь по горлу, застряли у меня в голове бесконечным воспоминанием об этой бессонной ночи.

Мэтт уже скрылся за мой горизонт, кончающийся под большой тенью от лиственницы или дуба, я не помню, когда я обернулся под действием возобновившегося стервозного ветра, со всех сил бившего останками листьев в лицо и резавшего мою чувствительную кожу.

До понедельника было почти так же далеко, как до двери моего дома, и мне было сложно угадать успею ли я заснуть до того, как оранжевое тепло пробьется в дом с приездом моих родителей.