Вам: я понятия не имею к чему это.
и
конечно же
feedback is love(c)
но, наверное, это не к вам, дорогие мои отсутствующие.
Открыв стеклянную, казалось бы, почти невесомую крышку своего рояля, я сел за клавиши. Ряд молоточков был готов начать, клавиши ждали команды, кокетливо поблескивая белоснежной эмалью. Каждый раз вот так приближаясь вплотную к инструменту, я испытывал чувство не сравнимое даже с алчной человеческой жадностью, с желанием. Нет, десерт из металла и дерева политый темно-черной глазурью приманивал к себе осторожно, но зато навсегда. Если хоть раз в жизни коснешься хоть одной его ноты, он тебя больше никогда не отпустит и это же случилось и со мной. Меня выбрали и, наверное, сделали любовью музыки- одним из тех миллионов несчастных, слышащих её всегда и везде. Моя великая ждала меня и я не мог проигнорировать её на этот раз.
Плавно опустив руку, я начал играть. Сначала разыгрываясь на самых высоких нотах, я периодически прерывал их теми, которые были пониже. Во мне не было всей той ловкости и живости тогда, но я, на удивление, неплохо передал то, что ощущал. Во всяком случае я сам прочувствовал каждый звук, каждую вибрацию и моя душа, сделав тройное сальто, успокоилась где-то в самом низу живота, позволяя мне насладиться умиротворением и пустотой, поглотившей лишние аккорды.
- О, привет, Беллз.
На пороге стоял запыхавшийся Ховард.
- Что-нибудь случилось?
- Да нет…только…почему ты мне не сказал, что идешь писать что-то новое?
- А разве я что-то сыграл?
Я отвернулся от него и моя спина, гордо изогнувшись, осталась равнодушна к его присутствию. Указательный палец снова пробежался по паре нот и я, слегка наклонившись, застенчиво улыбнулся вернувшимся на место прямоугольникам. Я продолжил перебегать пальцами по ним, мучая их все больше и больше. Я то набирал скорость, то позволял себе остыть, но никогда не отпускал рояль до конца. Наверное, я удерживал около себя не только музыку, но и того, кто случайно пришел, услышав мои соревнования с нотами. Ощущая на себе его пристальный взгляд, я не мог позволить себе обернуться и только яростнее прохаживался по ряду молоточков.
Почти ударяя по клавишам, я прижал последнюю фа чуть ли не кулаком и со злостью захлопнул крышку. Я понятия не имею почему, но когда он был со мной в комнате, мне хотелось сжечь этот чертов черный ящик, которым я так дорожил. Звон ещё долго стоял у меня в ушах, перемешанный с тем отрывком, который я успел наиграть. Дребезжание хрусталя- примерно так можно охарактеризовать моё небольшое творение, хотя, наверное, честнее было бы сказать, что это просто было ужасно. И как-то было непривычно знать, что виной этому убожеству были мои руки, всегда подчинявшиеся мне. А они, как ни в чем не бывало, спокойно покоились на дереве, выкрашенном черной краской, выделяясь свой красивой белизной и живостью.
- На черта ты приперся, а?- прошипел я сквозь удушающее разочарование в самом себе. Я был абсолютно уверен, что Ховард так и стоял, опершись о косяк двери.
- Я люблю смотреть как ты играешь.
- А я не люблю играть когда т…кто-то рядом.
- Почему? Как ты тогда выступаешь перед огромной аудиторией?
- Блин, одно дело играть для себя, а другое- играть им то, что написано ради них же.
- Я все равно не вижу разницы.
- Подойди и все увидишь.
Снова обнажив ряд безмятежных солдат, я осторожно начинаю вступление из sunburn. Убедившись, что играю просто идеально, я уверенно дошёл до середины, приостановился и запрокинул голову, чтобы показать ему в чем различие. Дом стоял где-то в стороне, вяло наблюдая за моей игрой.
- Ну?
- Давай что-нибудь своё теперь.
Путая ноты, не доигрывая некоторые отрывки, я произвел на свет что-то другое, совсем не подходящее мне. Мены бесила каждая клавиша, которой я касался, и, в конце концов, я с отвращением отдернул руки от своего любимца.
- Ну…вообще-то…это было превосходно, Мэтт.
- Ты оглох что ли? Я переврал все, что только возможно! Дерьмо!- я сурово опустил локоть на «до».
- Нет, это просто ты зацикливаешься на чем-то, что мешает тебе слушать правильно.
- Эмм?
- Ну, смотри, дело в том, что ты смешиваешься, ты не можешь играть четко и из-за этого ты плохо слышишь себя.- он наугад прижал три клавиши, а потом рукой как бы съехал на две вправо.
- Смешно. Ты- человек, который никогда в жизни не играл на пианино, учит меня.
- Я не учу. Я просто говорю, что видел.
- И как мне это исправить?
- Это не надо исправлять. Когда ты играешь это звучит более объемно, не так резко как обычно.
- В чем дело тогда?
- Это у тебя надо спросить. Тебе же что-то не нравится.
Я молча сидел и изучал щели между клавишами.
- Ладно, я пойду, пожалуй, а то ты меня убьешь за ещё один какой-нибудь совет.
+++
Он был больше не нужен мне. Эта громадина на колесиках, способная издавать звуки. Моя музыка звучала внутри меня и, казалось, что её слышно на много десятков метров вокруг.
