Есть мнение, что сегодня в мире существует только русская философия, на Западе философии уже просто нет, метафизика там ругательное слово. Одни считают, что русская философия как отдельный феномен питается определёнными духовными и культурными корнями. Другие полагают, что философия вненациональна; говорить о русской философии всё равно что говорить о русской физике или русской арифметике.
Слышатся призывы: «Давайте сначала будем философами, а потом уже русскими философами». Им отвечают: «Россия производит впечатление великой державы. Но больше она ничего не производит».
Философия – это самосознание нации. Поэтому вопросы, кто мы и зачем, актуализируются всегда, когда наша страна переживает очередной кризис.
06 декабря 2014 года я был на лекции «О природе русской философии», которую прочитал доктор философских наук, профессор А.А.Ермичёв. Речь шла об основном принципе русского философствования: мудрость или разум.
Я задал вопрос: в чём же загадка русской философии?






Ещё в 1917 году русский философ Густав Густавович Шпет написал статью «Мудрость или разум». Он выделил в развитии философии три этапа.
На первом этапе своего развития философия выступает как мудрость и мораль. На втором этапе философия это уже мировоззрение и метафизика. На третьем этапе философия выступает как наука о себе самой, как мышление о мышлении.
Если русская философия есть мудрость, а значит мировоззрение, в таком случае философия это скорее не теория, а образ жизни.
Если отечественная философия есть форма рационального познания, то она неизбежно приобретает облик философской системы, как, например, в Европе.
Таким образом, мы сопоставляем два основных принципа существования философии: мудрость или разум.
Что же правильнее, что жизненнее для нас?

Русская философия – детище первой половины XIX века. Если славянофилы предпочитали говорить о верующем разуме, то западники – о диалектике.
Как соотносятся диалектика и верующий разум? Противоречит ли разум мудрости?

Семён Людвигович Франк говорил, что работ по философии (в европейском понимании этого слова как рационального систематичного освоения действительности) у русских учёных мало. С.Л.Франк считал, что русская философия не достигла качества научности; поэтому нужно говорить скорее о русском мировоззрении, о русской мысли.

Царь Николай I после революций в Европе запретил преподавание философии в университетах. В начале 60-х годов XIX века после возвращения преподавания философии начался новый этап развития русской мысли. Стало хорошим правилом подготавливать учёных-философов в Европе, где они защищали магистерские и докторские диссертации. Таким образом русским стал прививаться европейский рационалистический стиль мышления.

С 70-х годов XIX века в качестве основного направления русской мысли утвердилась религиозная метафизика. В это время русское общество было заражено освободительным антифеодальным движением, социализмом и либерализмом. В результате возникло перекрестие освободительного движения с религиозной метафизикой.

Освоение достижений европейской мысли в последней трети XIX века породили философию русского религиозного духовного ренессанса.
Русский религиозный ренессанс начала ХХ века – странный симбиоз социальности и теоретичности, рационализма и традиционного русского интуитивизма.

В начале ХХ века в кризисный период развития русской истории опять возникли (нео)славянофилы и (нео)западники.
Неославянофил В.Ф.Эрн говорил, что философия как наука вообще не существует, есть лишь конкретные науки биология, арифметика, физика; научная философия это «жареный лёд», а рационализм – это разум человека, взятый в среднем разрезе.

Однако принципиального противоречия между европейским рациональным и русским интуитивным мышлением современники не обнаруживали. Противостояние западников и славянофилов выливалось в желание синтеза достижений западной рациональной философии и мистического опыта востока. Под откровение русского творчества хотели подвести солидный профессиональный технологический фундамент, создавали научную логически апробированную метафизику.

Для сторонников неославянофильства рациональное познание есть абсолютно схематичное. Они считали, будто бы европейцы сводят личное сознание человека только к рациональному познанию, оставляя в стороне внерациональные факторы сознательности, будто бы рациональное познание и содержание сознания есть одно и то же.

Однако в современных философских представлениях признано, что сознание богаче познания; познание не противостоит сознанию, а в нём раскрывается сознание.
Задолго до неокантианства многие философы говорили о познавательном значении сверхсознательного, подсознательного, интуиции, воли, сердца и т.п.

Разум – это квинтэссенция европейского культурного и социального опыта, который стремится к самодостаточности, и потому к отчуждению от человека.

Русская философия в своей истории это скорее мудрость. Мудрость претендует на то, чтобы быть человечной, личностной. И в силу этого мудрость противостоит культуре; она, по большому счёту, антикультурна. Мудрость как бы придерживает культуру – «не уходи от человека».

Согласно мудрости, безграмотная, но порядочная искренне верующая крестьянка достойна занять место в Царствие Божьем. Отсутствие изощрённой научности и культурности не является препятствием в этом.

По мнению А.А.Ермичёва, русской становится любая философская идея любого иноземного происхождения, как только она попадает в пространство русской культуры, изменяется под влиянием этого пространства и становится её функциональным звеном.





«Вопрос о том, чтó есть философия, есть вопрос мировоззренческий, – считает руководитель семинара «Русская мысль» доктор философских наук, профессор А.А.Ермичёв. – И поэтому навязывать трактовку философии, как она принята в прекрасной Германии для нас – ну точно также как навязывать русскую трактовку философии каким-нибудь англичанам или французам. Ну не пойдёт!»

Русская философия складывалась как соединение восточных и западных направлений, как конгломерат различных теорий, концепций, школ.
Западная философия проникла в Россию благодаря реформам Петра I. Но оригинальная или самобытная русская философия появляется лишь в начале XIX века.
У истоков русской философии стояли такие философы-славянофилы как Пётр Чаадаев, который задавался вопросом о смысле России как отдельной цивилизации; Алексей Хомяков отстаивал идею соборности в русской философии.

Центральной фигурой русской философии конца XIX века был Владимир Сергеевич Соловьёв (1853—1900). Он выдвигал идею положительного всеединства, во главе которого стоит Бог. Весь материальный мир философ видел подконтрольным Ему, человек же в философии Соловьёва выступал связующим звеном между Богом и природой, Поскольку человек занимает промежуточное положение между Богом и природой, его нравственная активность проявляется в любви к другому человеку, к природе и к Богу.

Николай Бердяев утверждал, что свобода не создаётся Богом, и поэтому Бог не может быть ответственным за свободу, которая породила зло. Первичная свобода обуславливает возможность как добра, так и зла. Таким образом, действия человека, обладающего свободной волей, не может предвидеть даже Бог, он выступает помощником, чтобы воля человека становилась добром. Личность, проявляющая творческую деятельность, тем самым находит в себе божество.

Характерными чертами русской философии являются космизм, соборность, метафизичность, религиозность, интуитивизм.
«Русские философы доверяют интеллектуальной интуиции, нравственному и эстетическому опытам, раскрывающим нам высочайшие ценности, но прежде всего они доверяют мистическому религиозному опыту, который устанавливает связь человека с Богом и Его Царством», – писал Н.О.Лосский.

Недавно в Русской христианской гуманитарной академии доктор философских наук Игорь Иванович Евлампиев представлял свою новую книгу «Исследование истории русской философии: современное состояние и перспективы».
По его мнению, русская философия это религиозная философия. Философия в принципе не может не быть религиозна. Любая здравая философия в конечном итоге говорит о том, что человек существо в какой-то степени бесконечное и абсолютное. Философия предлагает человеку задуматься и понять, что он есть больше и выше, чем на самом деле.

Все великие философы в той или иной степени говорят о Боге. И Платон, и Аристотель тоже религиозные философы (хотя христианства ещё не было). Они говорили о некоем вечном, абсолютном, трансцендентном. Это то в философии, что связывает её с религией. А религия – это некое учение, которое культивирует соответствующее абсолютное измерение человека, его отношения с некими высшими измерениями бытия.

История философии это противостояние двух религиозных традиций. Хотя в реальной жизни две тенденции взаимодействовали.
По мнению И.И.Евлампиева, в истории было не одно, а два христианства. Одно реализовано в церковной традиции, а другое – в виде различных гностических ересей.
В церковной традиции (католицизма, протестантизма, православия – совершенно не важно), главный принцип – принцип онтологической дистанции между человеком и Богом. В этой традиции человек и Бог разделены радикально благодаря грехопадению и не снимаемого греха. И поэтому, хотя человек и богоподобен, но в своей жизни он не может претендовать на абсолютность (которая чисто потенциальна и будет реализована в потусторонней реальности), но в своей жизни своими делами мы никогда не сможем её реализовать.

Главный принцип альтернативной версии христианства (духовной) – это принцип боготождества: человек и Бог тождественны, где тождество предполагает и различие. Человек потенциально тождественен, и может и даже должен раскрыть эту божественность, эту абсолютность в своей жизни. В этом случае религия говорит о путях раскрытия этой божественности. Это мистический акт, в котором человек раскрывает в себе Бога, сливается с Богом.

В рамках церковной религиозности не допустимо утверждать, что человек приходит в сущностное единство с Богом. А это главное в традиции духовного христианства.

Все значимые русские системы зависимы от западной философии. Но главная специфическая черта русской философии в том, что в ней абсолютно господствует подлинное христианство, но которое церковь называет еретическим.

По мнению И.И.Евлампиева, универсальная парадигма русской философии состоит в том, что подлинный смысл христианства был утрачен. Русские философы ищут подлинного, утраченного христианства, потому что они видят, что христианство, которое связано с церковными традициями, оно не способствует, а скорее препятствует раскрытию в человеке творческих, культурных начал. В своих поисках философы неизбежно выходят за рамки церковной религиозности и в итоге противостоят ей. Судьба русской философии – быть еретической!





Существует мнение, что, даже если философия соотносит себя с религией, это ещё не означает, что она религиозная философия.

Одним из принципов Новой Русской Литературы является религиозность (духовность), что не одно и то же. Поскольку всякая религиозность духовна, но не всякая духовность религиозна.

Гейдар Джемаль считает, что религиозная философия это оксюморон; может быть только теология. Теолог работает с откровением. Откровение это формат теологии, а не философии. Грядёт время людей веры. Теология ляжет в основу новой математики и новой физики, новой политики, новой идеологии. Потому что мы входим во времена эсхатологического заката истории.

Александр Гельевич Дугин полагает, что в период модерна человек верующий освобождается от рациональных догматов времени и становится познающим. Познающий человек через сомнения в вере становится актором модерна. Сейчас налицо переход от человека познающего к человеку постпознающему в информационном обществе. После разрыва с христианским нарративом человек остался без веры.

Религиозная вера это частный случай веры, это превращённая форма эмоциональной трансцендентальной сущности человека. Религия несёт нам знание о неведомом мире.
Противопоставление веры и разума не было ни в авраамической традиции, ни в православном христианстве.
Благодарение и хвалебное отношение к миру первичнее, нежели научное, рациональное.

Русская философия ориентирована на образ Божий в человеке. Это философия верующего разума, который доверяет Богу, а не только самому себе.

Доктор философских наук, профессор В.Н.Сагатовский выделяет следующие доминирующие черты русской философии.
1\ Нацеленность на решение практических смыслозначимых проблем конкретной жизни.
2\ Жизнь – это не бизнес, не биржа, а литургия; Земля – это храм.
3\ Антропокосмизм русской философии противостоит антропоцентризму.

По мнению В.Н.Сагатовского, антропоцентризм – причина всех глобальных проблем. Человек не есть центр мироздания. Человек включён в мироздание, он его часть, а не центр. Мир наш – и дом, и сад. Поэтому наше отношение к миру это не воля к власти, а воля к любви, к гармонии.

4\ Аксиологический характер русской философии – жить по правде! – почти нигде не встречается в иной философии, тем более современной.

5\ Стремление к цельности. В любой философии есть рациональные моменты. Но как только она претендует на всеобщую значимость, так сразу превращается в неверную догматику. Русская философия это концепция цельного знания и взаимодополнительность, синтез начал, всечеловечность.

6\ «Ноосфера» – это соборное единство общества, личности и природы, когда возникает homo sapiens. Ноосфера, по Вернадскому, это особая энергобиологическая оболочка планеты. Обсуждать нужно не только энергетическую природу ноосферы, но важно понять её содержание. Мы не противостоим миру, а укоренены в нём.

Доктор философских наук, профессор Владимир Владимирович Варава полагает, что «русская нравственная философия предстаёт не как теоретическая философия и не как философия морали; это пронизанность бытия высшими, предельными, проклятыми вопросами».

В.В.Варава считает, что сегодня религия подменяет философию во всех направлениях. Философия опять служанка. То она была служанкой науки, потом служанкой религии, а сегодня она служанка политтехнологий.
«Философия не должна быть ни чьей служанкой (ни религии, ни науки), но лишь помощницей; и в качестве помощницы она избавляет и религию, и науку, и литературу от лишнего, ненужного, от того, что вредит им».

20 ноября 2014 года в Русской христианской гуманитарной академии выступали главный редактор журнала «Вопросы философии» доктор философских наук Борис Исаевич Пружинин и доктор философских наук Татьяна Геннадьевна Щедрина. Они говорили о прошлом, настоящем и будущем русской философии.









Кандидат философских наук Пётр Юрьевич Нешитов считает, что «русская философия – это утопия. То, что у нас неточно называют философией, по справедливости следует назвать её преддверием».
«Если русская мысль действительно хочет быть философской и занять в истории какое-то место, она первым делом должна научиться знать своё место, то есть воздерживаться от привычных невоспитанному русскому чувству националистических замашек».
«При нашей нравственной культуре, при нашем вороватом жлобстве и гнилостной неверности, при нашем выродившемся искусстве, при нашей официозной и сопливой поэзии, при нашей карликовой политике и рахитичной экономике ничего хорошего не выйдет».

Очевидно, что нельзя ставить знак равенства между русской философией и философией советского периода (или как ещё называют «советской философией»).
Одни говорят, что советская философия была «институтом подавления свободомыслия». Другие утверждают, что советская философия была «принуждением к свободе». Будто была цель чуть ли не каждого советского человека сделать Сократом.

В годы моей юности было трудно достать философские первоисточники. Поэтому свою любовь к мудрости я утолял популярными книжками и учебниками советских философов: Афанасьева, Гусейнова, Ильенкова, Александрова, Кона, Толстых и др. Особенно запомнился сборник «Сократ и мы».
Помню, как во время службы на флоте основательно проработал книжку Александрова «Научный поиск и религиозная вера». После службы я поступил на подготовительное отделение философского факультета, подписался на издания Аристотеля, Гегеля, Шеллинга и других.
Однако в те годы литература казалась мне пусть менее стройным, но более свободным полем мысли. Именно моё свободомыслие стало причиной того, что мне закрыли путь на философский факультет. Пришлось поступить на юридический. Однако философский я посещал вольнослушателем, и до сих пор дружу с некоторыми преподавателями. Один из них – доктор философских наук, профессор Константин Семёнович Пигров.

Недавно я был на очередной лекции Константина Семёновича. Он считает, что сейчас наступают философские времена: господствует чувство неопределённости и неуверенности, народ боится истории, грядущего, подлинного. Философия стоит перед лицом неопределённости, вернее, неопределённость перед лицом философии.
Никакая позитивная наука не помогает понять происходящее. Экономические модели причинности, поиск, кому это выгодно, не могут помочь. Мир не зашёл в тупик. Мир всегда находился, находится и будет находиться в тупике, если на него смотреть таким образом.
Считается, что главная человеческая ценность – выжить. Но это не так. Хотя бы потому, что все мы всё равно умрём. Однако умереть раньше вовсе не лучше. Иногда продление жизни есть возможность прикоснуться к Абсолюту.
Выживание не является главным. Не важно и богатство и долгая жизнь. Главное – возможность приобщиться к Абсолютному Духу. Абсолютный Дух дан нам прежде всего в форме искусства.
Есть ценности, которые присущи природе человека; политика и экономика здесь бессильны, они не существенны. Научно-технический прогресс даёт для этого мало. Абсолютный Дух есть непреложно главное.
Для тех, кто прикоснулся к царствам Абсолютного Духа, жизнь прожита не зря; никакая неопределённость им совершенно не страшна. Вся неопределённость и отчуждённость мира бледнеет перед Абсолютным Духом, который даёт нам представление о высших ценностях.





ПО МОЕМУ МНЕНИЮ, русская философия это не территориальное образование, а мировоззренческое. Отличие русской философии ещё и в том, что это не абстрактное теоретизирование, а практическое переживание конкретного человека, для которого философствовать означает жить сообразно своим убеждениям.

Среди основных идей русской философии следует выделить отношение к смерти (теория Льва Карсавина), поскольку оно является определяющим в отношении к жизни.
Если верить в жизнь после смерти, то следует выбирать путь совершенствования бессмертной души. Если же не верить в бессмертие души, то целью и смыслом жизни остаётся только наслаждение всеми прелестями бытия. Общество материального потребления неизбежно формирует бездуховность как следствие безверия.

Сегодня надо рассуждать не с позиций национальных интересов, а с позиции всего человечества. У современного человечества сейчас нет такого мировоззрения, которое бы уничтожило военные конфликты. Война за господство одних над другими разводит человечество по этническим «углам».

Я считаю, что русская философия ныне не только возможна, но и необходима. Она необходима для понимания места России в глобальном мире, для выработки модели нового многообразного мира, основанного на солидарности, а не на вражде.
Фактически речь идёт о будущем справедливом устройстве мира, основанного на справедливых социальных сообществах. Вопрос в том, кто предложит более справедливую и удовлетворяющую разные слои общества социальную модель, имеющую наибольший потенциал развития, то есть модель будущего человечества. Модель, в которой общемировые цели будут связаны с индивидуальными целями и смыслами существования, где будут учитываться религиозные и этнические особенности. То есть некая новая универсальная модель социального устройства.

Метафизичность этой модели должна отражаться и в том, что, во-первых, в ней присутствуют всеобщие закономерности бытия, во-вторых, она устремлена и действует за границами индивидуальной жизни. В ней должны быть воплощены принципы справедливости мироустройства.

На мой взгляд, философия – это расшифровка первоначального удивления, той самой интуиции, которая приходит в качестве неосознанного образа, какой была ИДЕЯ у Платона.

Философия, на мой взгляд, существует в индивидуальных интерпретациях, в которых только и живёт Дух.

Философия – любовь к мудрости, а не любовь к знанию. Многознание, как известно, мудрости не научает.

Философия есть состояние души, состояние сознания, деятельность не только ума, но и всего существа человека.

Философствование есть некая медитация, вовсе не имеющая цель, чтобы её восприняли и поняли посторонние.

Философия – это личный опыт разумного освоения фундаментальных проблем бытия, причём не только разумом, но и всей личностью.

Цель философа прежде всего постичь эту истину собой, запечатлеть её, расшифровать и самому измениться.

Если верно, что «философы читают послание Бога в подлиннике», то, по моему мнению, философы рационально осмысливают послание, которое приходит в форме некой интуиции. Философия занимается рефлексией первоначального откровения. Разум постигает то, что знает душа!

Кто-то считает, что поэзия Владимира Соловьёва это его уход от философии. Я же считаю, наоборот, это его приближение к истине. Недаром в древности поэтов называли пророками. Они в законченной поэтической форме излагали истины, до которых простые люди додуматься были не в силах. Неслучайно древнейшие тексты это поэтические гимны.

Мне кажется, что определителем возможностей философии может быть понятие вдохновения-откровения. То есть такого состояния (инсайта), которое приводит к озарению, открытию принципиально нового знания, не вытекающего логическим образом из предшествующего накопленного знания.

Поэтическое вдохновение противоположно силлогизму или дедуктивному методу. Очень важно, что поэтическое вдохновение позволяет принять в удивительной законченной лаконичной форме, как истину в последней инстанции, формулу, которую потом анализируют философы, пытаясь «поверить алгеброй гармонию».




— Интересная у тебя философия.
— Нет, это не любовь к мудрости, это просто любовь.
— Ты так много говоришь, но всё как-то бессистемно.
— А разве жизнь такая? Зачем мне шоры, которые придумывают те, кто пытается оправдать собственное видение мира.
— Ты часто противоречишь сам себе.
— То, что я говорю сейчас, возможно, действительно противоречит тому, что сказал ранее. Это оттого, что частичное отрицание прежних представлений и есть развитие. В процессе беседы я понял что-то новое, иначе увидел мир, и взгляды мои переменились. Что же в этом неправильного?
— Мне кажется, в твоих мыслях нет логической стройности и законченности философской системы.
— А кому она нужна? Да и что в ней пользы? Людям нужны не учения, им нужна любовь. Что наша жизнь? — Любовь и мука. Страданье счастье обрести. Страстей петля и будней скука. Поиск того, что не найти. Надежда обрести единство с тем, для кого мы рождены. И жажда обретенья смысла, чтобы понять, как прожил дни. Тоска по Вечности и Раю, откуда родом мы с тобой. Мечта о нежности без края, где лаской полон миг любой. Сомненья, вера, покаянье, потребность обрести любовь, чтоб стать собой уже невтайне и воплотиться где-то вновь. Так растворим себя всецело в Любви, которой созданы. В ней обретём всей жизни дело, цель, смысл и счастье без цены.
...лишь верь в себя и в силу духа что жив в тебе и жив тобой ты глас его открой для слуха пойди за ним и стань собой нет счастья как и нет несчастья лишь радость полная во всем открой её ты в одночасье и станешь может божеством проникнешь в мир неслышных звуков увидишь всё закрыв глаза откроешь сердце к тайне духов и истина войдёт в тебя...»
(из моего романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» на сайте Новая Русская Литература

Почему философия в России не так популярна, как, скажем, во Франции. Там ежемесячный философский журнал издаётся тиражом 50 тысяч экземпляров!
Да потому что наши философы не могут сказать всей правды. А тех, кто осмеливается, увольняют с работы, как профессора А.Г.Дугина.

Русская философия всегда была в изгоях; её не любили ни светская власть, ни власть церковная. Судьба Чаадаева, Радищева, Чернышевского, Герцена, Огарёва, Белинского, Николая Бердяева и других русских философов весьма показательна. Чаадаева объявили сумасшедшим, Чернышевского посадили, Белинского арестовали, Герцен и Огарёв эмигрировали. Николая Бердяева и многих других философов в 1922 году выслали из России на так называемом «философском пароходе». Как объяснил Лев Троцкий: «расстрелять их не было повода, а терпеть было невозможно».

Миссия философа – всегда оставаться критически настроенным по отношению к действительности, даже при всеобщем воодушевлении и оптимизме.

Философские концепции изучают для того, чтобы понять современную действительность.
Лишь та философская теория хороша, в которой мы испытываем каждодневную потребность, которая создаёт и поддерживает «поле мысли».
«Поле мысли» философа определяется не только историей философии, но и анализом современности.

Поскольку не находится русских философов, которые бы смогли сказать всю правду о ситуации в России, это пытаются делать социологи, юристы и экономисты. 10 декабря 2014 года профессор европейского университета в Санкт-Петербурге Дмитрий Яковлевич Травин прочитал лекцию «Новый режим Владимира Путина». Приглашаю посмотреть мою видеозапись этой лекции в двух частях.









А на Ваш взгляд, В ЧЁМ РАЗГАДКА РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ?

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература – http://www.nikolaykofyrin.ru