События в станице Кущёвской, взаимоотношения чинов московской областной прокуратуры с представителями игорного бизнеса, последнее громкое дело сутенёров в Перми доказывают, что организованная преступность в России живёт и процветает.
«С каждым днём становится всё очевиднее, что сращивание власти и криминала по модели, которую сейчас называют "кущёвской", - не уникально. Что то же самое (или нечто сходное) происходило и в других местах - в Новосибирске, Энгельсе, Гусь-Хрустальном, Березовске и так далее… Всем очевидно, что в этом случае наше государство превратится из криминализованного в криминальное», – считает Председатель Конституционного Суда РФ Валерий Зорькин.
Причины этого известны. Их назвал сам Президент РФ Д.А.Медведев: «Их причинами являются, в том числе, и расхлябанность в деятельности правоохранительных и других властных органов, зачастую их прямое сращивание с криминалом».


Недавно я участвовал в работе XXIV Международной Балтийской криминологической конференции «Преступление и наказание в современном мире» (Санкт-Петербург, РГПУ им. А.И. Герцена, 24-26 июня 2011 г.). На конференции обсуждалась и проблема организованной преступности. Наиболее интересными были выступления доктора юридических наук профессора Я.И.Гилинского и кандидата социологических наук Якова Костюковского, давно занимающихся данной проблемой.

Сам я в студенческие годы занимался изучением криминогенных групп молодёжи. Именно из таких групп впоследствии сформировались «бригады» современной организованной преступности России.
Почти половина (44%) опрошенных мною членов криминогенных групп в Ленинграде считали «неважно, откуда берутся деньги, лишь бы они были», а каждый третий был убеждён, что «без силы в наше время невозможно ничего достичь». Каждый десятый готов был добыть деньги любым способом, даже если придётся украсть или отобрать.

Данные моих опросов были опубликованы в академическом журнале «Социологические исследования» (№1 за 1991 год), на первой полосе тогда самой популярной газеты «Аргументы и факты» (№13 за 1990 год), и даже переведены в Японии.
В 1990 году, ещё будучи студентом юридического факультета, я делал доклад о криминогенности неформальных молодёжных групп в институте Генеральной Прокуратуры в Москве. Был приглашён я и в ЦК КПСС, и в ЦК ВЛКСМ. Меня слушали, даже задавали вопросы, но мер никаких не принимали. Итог всем известен.

Последние слова моей статьи оказались пророческими: «Безусловно, часть неформальных групп по месту жительства последовательно криминализируется и постепенно перерастает в группы преступные… Оставить подростков без внимания — значит отдать их под влияние организованной преступности».
Увы, так и случилось – «бригады» захлестнули Россию.

Организованная преступность излюбленная тема кинематографистов, как наших, так и зарубежных. В своё время итальянский фильм «Спрут» и советский фильм «Воры в законе» наделали много шума. Но чего боялись, к тому и пришли – фильм «Бригада» был и остаётся хитом.

Под организованной преступностью следует понимать «функционирование устойчивых, управляемых сообществ преступников, занимающихся преступлениями как бизнесом и создающих систему защиты от социального контроля с помощью коррупции».

«Организованная преступность – не сумма преступных организаций или преступлений, совершаемых ими. Это качественно новая характеристика такого состояния преступности, когда она встроена в социальную систему, оказывая существенное влияние на другие элементы системы, прежде всего – на экономику и политику».

В книге «Конструирование девиантности» профессор Гилинский Я.И. (которого я считаю своим учителем) выделяет следующие исторически менявшиеся формы организованной преступности в России:
С 18 века это «воровские артели»; с 20-30 –х гг. ХХ века – банды; с 30-х годов минувшего столетия сообщество «воров в законе»; с конца 80-90 годов – сообщества «бандитов» или «спортсменов»; и современную организованную преступность, сливающуюся с бизнесом и властью.

По мнению профессора Гилинского Я.И. организованная преступность в современной России прошла четыре этапа:
1\ Середина 1970-х – середина 1980-х годов – период становления организованной преступности, характеризующийся «чёрным» рэкетом, «валютными операциями» и т.п.
2\ Середина 80-х – середина 90-х годов – активизация деятельности преступных организаций, рэкет, торговля наркотиками, контрабанда цветных металлов, контрабанда и торговля фальсифицированным алкоголем.
3\ Середина 90-х – начало 2000-х годов – дальнейшее развитие организованной преступности, включение в мировые криминальные сети, вхождение в легальный бизнес и властные структуры.
4\ С начала 2000-х годов – современный этап. Характеризуется тесным слиянием организованной преступности, «правоохранительных» органов, властных структур и бизнеса.

Организованная преступность выступает прежде всего как бизнес. Преступные организации добиваются высокой прибыли любыми методами. Но и респектабельный бизнес не избегает преступных методов достижения высокой прибыли (например, уход от налогов).

«Организованная преступность как элемент общества вплетена в его ткань и переплетается с другими структурными элементами – прежде всего с экономикой, а затем с политикой».

Профессор В.С.Овчинский считает, что организованная преступность есть форма социальной организации нашего общества.
Организованная преступность всё более становится социальным институтом, включённым в систему других общественных институтов. Она принимает на себя часто выполнение функций государства (разборки, защита, выбивание долгов). То, чего не всегда можно добиться через суд, могут за проценты сделать бандиты. Это хорошо показано в фильме «Крёстный отец». В Италии мафия даже контролирует вывоз и переработку мусора.

В России становление преступного общества происходило значительно более быстрыми темпами, чем в зарубежных странах: если в Италии на это потребовалось более 150 лет, то в России — 20-25.
Организованные преступные формирования, возглавляемые «ворами в законе» в России конца ХХ века действовали во всех регионах и сферах хозяйствования.

«Сегодня в России действуют 446 организованных преступных формирований, – сказал в интервью «Российской газете» 31.01.2007 года заместитель министра внутренних дел РФ Олег Сафонов. – По нашим данным, статусом так называемых воров в законе обладают 184 человека.
Авторитеты по-прежнему координируют преступную деятельность, извлекают из неё прибыль, гасят конфликты между группировками. Им не чужда светская слава, они работают над своим имиджем, охотно позируют перед телекамерами. Многие называют себя "авторитетными предпринимателями".
Сегодня лидер преступной группировки примерил образ преуспевающего бизнесмена с очевидными политическими и светскими амбициями.
В подавляющем большинстве случаев все резонансные преступления… носят экономический, коррупционный характер… Общая причина, смысл этих злодеяний - стремление получить контроль над скопившимися огромными теневыми капиталами. В Москве, например, "отмывка" и "обналичка" денег достигает 15 процентов. В некоторых регионах - 30 процентов».

Один из представителей преступного сообщества Санкт-Петербурга в интервью кандидату социологических наук Якову Костюковскому сказал: «Время разбойников с обрезами прошло. Конечно, есть обычные – уличные грабители, но они, даже если за день ограбят тысячу человек, это ничего по сравнению с тем, что могу заработать я, нажав три клавиши на компьютере».

Организованная преступность в России не является монолитным образованием, она разделяется на группы по национально-этническим, территориальным и семейным признакам.
Солнцевская группировка владеет игорным бизнесом; казанская группировка занимается банковскими кредитами; чеченцы «держат» экспорт нефти, нефтепродуктов и цветных металлов, а также межбанковские операции и торговлю крадеными автомобилями; азербайджанцы занимаются торговлей наркотиками, азартными играми и мелкооптовой торговлей; армянские группировки заведуют угонами автомашин, мошенничеством и подкупом должностных лиц; грузины замешаны в хищениях, грабеже и захватах заложников с целью выкупа; сфера деятельности ингушской преступной группировки — золотые прииски, торговля драгоценными металлами и оружием, а за дагестанцами остаётся первенство в воровстве и насилии над женщинами.

Все эти многочисленные группировки ведут между собой борьбу, связанную с разделом сфер влияния и личными неприязненными отношениями.
Российская организованная преступность не представляет собой единой силы, осуществляющей скоординированные усилия, однако ввиду общности средств и методов деятельности отдельных банд совокупный негативный эффект от их деятельности крайне велик.

Известный криминолог профессор А.И.Долгова (которая организовала моё выступление в институте Генеральной Прокуратуры в Москве в 1990 году) называет следующие основные причины и условия, создавшие возможность для действия механизмов криминализации общества и эскалации организованной преступности в современной России:
1\ становление механизмов свободной конкуренции не сопровождалось введением системы экономических и социальных сдержек и противовесов
2\ игнорирование социальной составляющей преобразований в обществе, привело к распаду традиционных нравственных ценностей
3\ отношение власти к народу как к объекту, а не субъекту воздействия
4\ сознательное непринятие мер к недопущению формирования преступных капиталов, обеспечение им финансовой неприкосновенности, что дало возможность преступным формированиям выйти на политическую и международную арены.

Российская организованная преступность приобрела транснациональный характер, стала одним из звеньев мировой криминальной системы: она действует в 44 странах мира, заключая там с местными мафиозными структурами соглашения о совместных криминальных действиях.

Под названием «русская мафии» могут подразумеваться любые преступные организации, как собственно российские, так и происходящие из других государств постсоветского пространства.
На территории России действует множество преступных группировок из других стран: республик бывшего СССР, а также Вьетнама, Афганистана, Китая и др.

Глобальное развитие организованной преступности – естественный, закономерный процесс, как и стремление к легализации своей деятельности.
Сегодня говорят уже о формировании «матрицы преступности» – матрицы преступного управления обществом в целях защиты интересов криминальной власти. Практически весь земной шар втягивается в систему глобального криминального управления миром.

Можно ли победить организованную преступность?
Нет, невозможно, как и победить преступность вообще. Можно лишь говорить о контроле за преступностью, в том числе и организованной. Органы правопорядка можно сравнить с плотиной, которая сдерживает уровень преступности, контролирует его, не допуская выхода из допустимых границ.
Чем закончилась борьба брата президента США Кеннеди с организованной преступностью, всем известно – он был убит.

В конце перестройки надеялись, что организованная преступность исчезнет, когда разрешат свободное предпринимательство, и «теневики» выйдут из тени. Некоторые «авторитеты» и «цеховики» действительно легализовались, но большая часть производства осталась «в тени». Почему?

Социологами давно замечено, что все организации – государство, армия, мафия, преступные организации в местах заключения – строятся по общему системному принципу иерархической подчинённости.
Поэтому организованную преступность можно рассматривать как «нелегальное государство», в котором есть свой правитель («пахан»), управляющие «воры в законе», «смотрящие», свой бюджет и страхование («воровской общаг») и т.п.
Такие принципы системной организации универсальны. Их обнаруживают даже этологи (учёные, занимающиеся изучением социального поведения животных) в жизни пчёл, муравьёв, крыс и др.

Организованная преступность это своеобразная теневая пирамида легального государства.
Можно ли считать людей, захвативших власть в государстве, организованной преступной группировкой?
Если представить, что криминальные авторитеты захватят власть, то какие законы они установят?

В 1991 году я возглавлял благотворительную организацию и искал спонсоров. Так одним из спонсоров захотел стать «вор в законе», который через оказываемую им благотворительную помощь пытался установить контакт и предлагал сотрудничество тогдашней городской власти.

Надо честно признать, что приватизация была «криминальной революцией», потому что средства, на которые скупались предприятия, были по сути легализацией нажитого преступным путём. Ни у кого никаких других средств в то время в стране не было. Бюджет был пуст, и государству нужны были любые деньги.

Новому российскому капитализму требовались эффективные управляющие, которыми были «цеховики». Они и стали владельцами прежних общенародных предприятий. То, что раньше прятали в гробах (вспомните фильм «Два билета на дневной сеанс»), теперь крутится на бирже, принося доход.
Экономически это оправданно, а вот нравственно – едва ли.

Криминал победил коммунизм! Однако многие как не хотели делиться, так и сейчас не хотят, скрывая доходы, – и это при самой низкой ставке налогообложения.
Так что дело не в социальных и экономических условиях, а в природе человеческой.
Не среда виновата, по выражению Достоевского, а натура человека.
Есть ли совесть у «воров в законе»?

«По старым «законам» вором мог стать человек, по-настоящему отсидевший в тюрьме, карманник, который мог «обрить» фраера, когда тот был трезв и не спал. Ворами становились за верность «правильной» жизни. А сейчас? Идею опозорили, не брезгуют и похищением детей, лишь бы получить грязные «хрусты». Боже, что твориться с людьми! Иметь жену, машину, хорошую хазу никому в сегодняшней жизни не запретишь. Не могу осуждать тех, кто имеет всё это, но и не приветствую. Некоторые построили себе не дома, а санатории, забыв о том, что санаторий для истинного «законника» — тюрьма. Вор в законе — это не чин, не звание, это состояние души — души бродяги.

Я — вор, и этого не скрываю, и, как многие люди моего круга и «ранга», ненавижу бандитов. Этим молодым бройлерам нет разницы, кого грабить, кого убивать. Не люблю глупых телят, бычков-трёхлеток, которые позволяют себе то, за что по всем канонам «правильной жизни» надо сажать на перо и отправлять к архангелам. Отнять у кого-то что-то, сунув под нос волыну, большого ума и храбрости не надо. Главное — получать блага, не вламываясь, как пьяный жлоб в церковь, не крысятничая и шакаля по углам, отбирая последний кусок у сиротки. Никто не имеет права отнимать чужую жизнь, даже если тот, у кого её отберут, попирает человеческие законы.

Всегда есть люди, которые имеют право убивать. Я бы таких людей ставил управлять государством. Одного такого лично знаю: отсидел своё, а теперь крупный бизнесмен, миллионер, всеми уважаемый гражданин. Так вот бывает по жизни.
Ты стащишь буханку хлеба — тебя посадят, а другие воруют миллиардами и тебя же судят. Один украл из Гохрана драгоценностей на сто восемьдесят три миллиона, получил три года и вышел по амнистии. Украсть много это не воровство, а бизнес! Львиная доля воровства осуществляется по закону. За украденный миллиард чиновнику дали восемь лет условно, а ты будешь сидеть на полную катушку. Мне так и сказали: либо дашь показания и выходишь под подписку о невыезде, либо будешь сидеть. Вся жизнь игра, воруй, такая фишка. Ну а попался, то молчи – не то каюк. Своё ты отсидишь, семь лет не вышка. Иначе схавают, и рта не оботрут».
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература




А как Вы считаете: ПОБЕДИТ ЛИ ОРГАНИЗОВАННАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В РОССИИ?

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература – http://www.nikolaykofyrin.ru