смотрите здесь

<file:\\C:\Documents and Settings\Коломиец\Рабочий стол\пояс\47637604.jpg>

...

- Ты можешь почувствовать боль, можешь даже получить от неё удовольствие.. Это заложено в женской природе - быть подвластной мужчине... - N. на минуту приостановился и закурил свои ментоловые сигареты, прищурив глаза.

Она теряла всё своё остроумие, находясь рядом с ним. Впервые - это был именно тот типаж мужчин-учителей, которые приходит неожиданно и накладывают отпечаток на всю дальнейшую жизнь.

- Ты хочешь, я вижу, - продолжал N.

И тогда она раскрывалась...

И познала она многих мужчин.

- Что чувствуешь ты? - спрашивали..

- А что, если делать это за деньги? - вместо ответа произносила она..

Цинизм и рассчётливость появились в её невлюблённом сознании недавно.

Говорят, женщина опускается на ложную тропу от безысходности...

Но...Кажется, это был всего лишь способ обрести потерянную душу. Бесполезный способ.

"Как мне объясниться с тобой?..Ведь это не блуд.Грубый разврат всеяден. Тонкий - предполагает пресыщение"

Юность её пролетела мимо... Так пусть же самый разгар её спелой, созревшей жизни исправит ошибки прошлого! Но нет..

Запах хвои и смолы давал ей надежду. Выходя из этого дешёвого театра, от которого пахло отсутствием таланта и гнилью, она шла в холодный сырой сквер и хватала красными окоченевшими руками ёлочные иголки, не ощущая боли.
Всё ещё храня тепло того артиста меж своих ног, она чувствовала болезненное опустошение и царапала свои руки, ненавидя подступившие слёзы...

Il faut...il faut.. je ne peux pas continuer comme ça.. - неожиданно она подумала по-французски.
И повторила то же самое, глядя в тяжёлое, медно-облачное, плачущее небо..

Очень скоро в её жизни появился мужчина. Нельзя сказать, чтобы он соответствовал её запросам и критериям. Но он был единственным существом, которое могло подчинить её себе, заставить молча делать то, что он хочет.

Это был не молодой уже актёр местного театра. Роли ему перепадали незначительные, но он в тайне надеялся однажды сыграть Петра Первого в столичной постановке.

Она говорила себе, что в нём было нечто такое, чего она ждала от мужчины. Доля властности и небрежного, почти потребительского отношения к женщинам. Она боялась и терпела его издевательства. Никогда не любила и ведь поэтому считала лучшим для себя мужчину, который будет сильнее.. Но ведь не сильнее он был - а был он бесчувственным, подлым типом, которого ещё не постигла импотенция, который в детстве бесстыдно следил за мамой,

В душной гримёрке провинциального театра она отдавалась ему на грязном рабочем столе и чувствовала себя шлюхой, развратной девкой, которая отдаётся даже не за деньги, а за осознание того, что она так всеми желанна. И ещё - она чувствовала себя побеждённой, униженной и грешной..

И была она очень несчастной, эта ведьма..

И снова к ней приходят детские кошмары - одна, в темноте, босиком на холодной земле...

Конечно же, сравнение это образно. Но из-за глубины и правдивости его, она почти физически чувствовала себя так.

Она была Королевой.
 Она ухаживала за собой не для других, а для себя, как Истинная Женщина.
Она была Королевой.
 Повадки и поведение её было уникальным и чуть надменным, достойным любой царственной особы. Она говорила не много, и Мужчины впитывали её слова, смакуя каждый звук, издаваемый её прекрасными французскими губами.
Она была Королевой...

Морозными, ветреными утрами она выходила в пустой, не проснувшийся двор и поднимала глаза к небу. О чём она молила его, что было в её душе, испорченной порочным кругом, - всё это оставалось в ледяной пелене прозрачно-серой атмосферы.

 Женщины хотят надёжного мужа, послушного ребёнка, мандаринов на новый год и красных роз на день рождения.
 А цыганка мечтает о свободе, табуне диких коней, огромном костре  и таборе - с песнями, плясками и вечным движением к солнцу...

Но она не была цыганкой по национальности. Аристократическая семья её придерживалась консервативных предрассудков, а она... Она бежала от них. К свободе, костру, закату, пёстрым юбкам и чёрным глазам...

Рассудок Её сходил с ума ещё в ранней юности, и в один прекрасный день (сказочный дебют любой истории) она разгорелась и стала ведьмой-цыганкой...
Это получилось непроизвольно.
 Почему именно она? Кто теперь знает это... Славные судьи, она боялась утонуть и была Наядой, она страшилась огня и горела изнутри, испепеляя других, она, наконец, боялась мистики и темноты, и была  в е д ь м о й...

Вы понимаете? Вы знаете, кто они такие - эти ведьмы?..

Может быть, вы думаете, что это злые старухи, которые варят зелья из кишок лягушек. Или роковые женщины с чёрными как смоль волосами-змеями, которые уводят чужих мужей. Или женщины бальзаковского возраста с мутным взглядом, которые вещают на себя амулеты и читаю толстенный том "Чёрной магии"?

Нет. Она не была одной из этих женщин. Она просто влюбляла и была  холодна, смотрела и сжигала, касалась - и мужчина погибал... И это была даже не её игра - это была её    жизнь      поневоле .  .  .

В детстве она часто наслаждалась видом крови. Эта алая жидкость, тёплая, пахнущая железом притягивала и гипнотизировала. Она с нескрываемым удовольствием смотрела на сырую рыбу, которую разделывала мама, мясо, бардовые куски которого сочились и блестели...

Уже став Женщиной,она проснулась от сильнейшего оргазма, всколыхнувшего всё её существо.

...Ей привиделось, что на холодном кафельном полу лежит её мужчина. Тот, чью предсказуемость она ненавидела. Тот, чей голос вызвал в ней первобытные чувства - ярость, раздражение, дикость. Ей снился он, изрезанный ножом, с окровавленной шеей, руками. Истерзанный, измучанный, возбудившийся. И она - совершенно обнажённая безразлично смотрела на него. Небрежно вытерев руки от крови о его бёдра, она откинула в сторону нож и, усмехнувшись, ушла...

Судороги схватывали её тело и маленькие, надрывно кричащие дьяволята овладевали её душой. Она кричала и чувствовала себя ещё более яркой и в то же время до боли ничтожной...

- Бежать, бежать и не останавливаться!.. - где-то ниже груди она чувствовала вновь появившуюся надежду.
И снова разгорелась как в первый раз - истинная ведьма.
Растрёпанная пачка приторно-вишнёвых сигарет небрежно выскочила из её ладоней и упала на паркетный пол.
  
   Что есть женищина?
Эмоциональная кокетка, неумело мигающая глазами, в открытую флиртующая и крайне вызывающе одетая.
   Что есть Истинная Женщина?
Та, что позволяет мужчинам любоваться собой, а подпускает к себе лишь избранных. Чувственная и глубокая.
   А что есть ведьма?..
... 

"Если бы я была мужчиной, - подумала она. - Эдаким прожжённым лукавым дунжуаном, только познающим истинный вкус женщин, берущим всё, что появляется у него на пути..
 Мою жесткую, крепкую, налитую мужским соком спину ласкали бы сотни женских ладоней. И однажды я бы понял всю ничтожность человеческой сущности.
 Вот так - лёжа в холостяцкой постели с глуповатой девкой, похожей на силиконовую куклу. Я бы понял - что слово гармония неподвластно всем этим духless людям, что за плотское удовольствие они готовы продать и продаться, и что, наконец, я обязан постичь что-то большее, нежели животную страсть, боль и инстинкт..
 Я бы понял, что никогда не испытать мне того, что жаждет моё тело. Энергетики, прочувствованной кожей, сосудами, мышцами, любви - до лишения разума и остановки сердца..."

Но она родилась женщиной - в чём-то обычной, в чём-то странной и таинственной. И мужчины хотели её. Подсознательно хотели глотать её слова, кусать её губы и прижимать её стан. А она ненавидела себя - за то что была до неприличия красива, за то что не удовлетворялась ни одним своим мужчиной.
                      Была ли она холодна?
 Нет, о её страсти могли слагать легенды - иногда она царапала себе руки и лицо, пугаясь греховных помыслов, или напивалась таблеток снотворного до потери сознания, чтобы на какую-то ночь забыть о влаге между ног..
 Но в глазах каждого мужчины - их было множество - она видела пустой огонь животного, слепящий лишь на минуту.
                      Что ей было нужно?
 Ей нужно было получить колоссальный заряд эротических эмоций, которые складывались из взглядов, речей, томления, литературы, собственно полового акта и чувства, заставляющего трещать по швам кожу, душу и одежду...

Когда-то она взглянула в глубь зеркала и увидела Женщину. Ледяную и страстную, яркую и призрачную, каменную и живую... Она прикоснулась к зеркалу тонкими пальцами, твёрдыми сосками и оставила на нём след от  жарких губ.

В её глазах безвозвратно тонули мужчины, к тонкой полоске запястья желали прикоснуться искушённые донжуаны, а её губы манили подвижностью, французской гибкостью и пошловатым ярким  цветом...

"Господи, будь я мужчиной - я бы отымела тебя..." - сказала она и упала на холодный пол.