Тутси,Сашка и Юлик.

 ***

   «Не напрягайся! Не напрягайся, я сказал!» Старший жрец вздохнул и легонько стукнул тростью девушку по спине и указал ей на дверь. Девушка встала и, покорно опустив голову, ушла. Жрец присел рядом с ложем и проговорил: «Неужели Тутанхамон ты не можешь отвлечься от этого и просто лежать и впитывать?» Молодой фараон продолжал лежать, вытянув руки по швам и закрыв глаза, лёгкая повязка на бёдрах слегка приподнималась в паху. «Ты должен не отдавать, а забирать. Всего лишь один час в день ты обязан терпеть то , что на тебе лежит девственница, и даже не терпеть, а наслаждаться, но по-другому! Воспринимай её как пищу!» продолжал жрец. Фараон слушал и вспоминал свой странный сон, что снился ему вторую неделю подряд и не давал покоя…

   *Человек или скорее полубог, с огромными блестяще-чёрными глазами, в яркой и удивительной одежде,  стремительно спускался по белоснежной горе, взметывая вихри белой пыли и ловко толкаясь палками. Спустившись к самому низу, он невероятно быстро затормозил, повернувшись боком. К нему подбежала красивая девушка в похожей одежде и обняв сняла его глаза, под которыми было обычное человеческое лицо*

  Проснувшись утром Тутанхамон долго бродил в задумчивости и наконец решился. «Жреца ко мне и моего казначея!» крикнул он слуге. Через полчаса двое вельмож недоумённо переглянувшись вылезли из носилок и прошли в покои фараона. Выслушав приказание, один побледнел а другой покраснел до самых пяток. «Но великий фараон…» начал было казначей. «Рубить! Я сказал вырубить всё и пришлите ко мне мастеров! Через месяц армия должна быть готова к походу!» Тутанхамон небрежным жестом указал на дверь и двое, сжав зубы, удалились.

 ***

   …Великий полководец, создавший империю между Востоком и Западом стоял у стола, на котором была расстелена пергаментная карта. «Сначала я покорю Счастливую Аравию, потом падёт Карфаген и тогда можно будет вернуться в Индию и идти к последнему океану. К краю мира…» Щёки Александра лихорадочно горели, глаза блестели. Он повернулся спиной к карте и устало смежил веки. «Нужны ли ещё войны» спрашивал он сам себя. «Я больше не смогу, воины истощены» Македонский второй месяц не выходил из покоев, сломленный лихорадкой, за его спиной полководцы уже начали делёж Империи, воины погрязли в разврате, а покорённые помышляли о бунте… Женская рука мягко легла ему на плечо и Александр вздрогнул. Ему в глаза смотрела первая красавица покорённой Персии – Роксана. Она улыбалась и он понимал, что пойдёт дальше и покорит весь мир, только вот поправится. «Пойдём спать, повелитель» сказала она и Александр внутренне съёжился. Вот уже который день ему снился один и тот же сон…

   *Белокурая красавица, скорее всего македонка, открыв дверцу выходила из причудливой колесницы. Тут же её окружала толпа, мелькали вспышки от многочисленных молний…Но не это интересовало Александра, а удаляющаяся по ровной дороге колесница, на которой приехала красотка. Колесница была наглухо закрыта и кто её вёз было непонятно. Было это живое существо или чудо, сделанное руками человеческими?…*

  …Утром Александр почувствовал себя лучше и велел позвать к себе самых искусных кузнецов, персов и греков. Лёжа на ложе он чертил стилом по восковой доске, а мастера чесали бороды и переглядывались…

 ***

     Гай Юлий Цезарь и Брут возлежали на покрывалах прямо во внутреннем дворике дворца и пили вино из одного кувшина. «Так эта дура Клементина возомнила, что может крутить как цезарем так и его другом?» хохотал Юлий. «А…А…Предс-ставляешь Гай, она уже н-не первый раз появляется в Сенате и что-то там мудрит и ин-нтригует» заикаясь проговорил Брут с серьёзным лицом. Юлий хлопнул друга по плечу и перестав смеяться сказал : «С Сенатом я разберусь. Пора заканчивать эту глупую распрю» И отхлебнув из кувшина передал его Бруту…

   Цезарю который день уже снился один и тот же сон…

   *Ряды солдат в серой форме и шлемах со странными орудиями в руках прочёсывают поле. Слышится речь на варварском языке. Изредка один опускает оружие и слышится оглушительный треск и вспышка видна…*

   Неделю Цезарь не выходил из покоев и слуги не впускали никого, даже Брута. В день заседания Сената, где должен был присутствовать и он, Цезарь вышел из дворца бледный и в широком плаще…

 ***

   Раскалённое солнце Синайской пустыни светило прямо в глаза. Истощённая армия египтян шла покорять Палестину. Все воины были обуты в искусно сделанные лыжи и еле плели ноги, а впереди всей армии шёл сам фараон также обутый в лыжи, с шапочкой на голове, которую украшал огромный пумпон, а горло его было замотано шарфом и ярче солнца сверкали счастливые глаза…

   Вся армия Македонского выстроилась вдоль главной улицы Вавилона, воины держали в руках факелы ибо уже темнело. Ворота дворца открылись и из них, отталкиваясь одной ногой выкатил на самокате Сашка. Он катился между рядов своих вояк, но его счастливые глаза смотрели только вперёд, вслед заходящему солнцу. «Брррум, Брррум, Брррум» брумкал Сашка, а воины улыбались в усы и во всех головах была одна радостная мысль – император выздоравливает!

    Брут нервно тискал рукоять кинжала под плащом когда в Сенат влетел Цезарь с какой-то деревяшкой в руках. Он подбежал к группке сенаторов, нацелил на них собственноручно сделанный деревянный автомат и прокричал : «Тра-та-та!Тра-та-та-та-та-та-та!» Перестреляв всех он дунул на ствол, подошёл к Бруту и ,передёрнув «затвор»,  изо всех сил вновь затрататакал багровея от напряжения…

   Такие вот они были, эти древние…