Кто сказал, что мы трусы, раз прячем лица от осколков гранаты?
Если б хоть бомба, то убила бы всех наповал.
А так, шрам на девичьем лице! Чужие отцы пропаганды,
9 мая! Фашистская форма в параде – чужой карнавал.
Девичьей улыбки губы разрезаны, искоса, натри,
Как будто натянутой леской на сердце наложенный шрам.
Вместо блюза и классики, джаза, рока и кантри
Завоевательный марш ножом врезался в души всем нам.
Знаю девочка, твоё лицо ребята пытаются скрыть,
Надевают очки, кричат про тебя море разных харизм.
Знаю девочка, у тебя есть желанье убивать или выть.
Но ты тихо стонешь. Вокруг обыкновенный фашизм.

Под впечатлением от биографии Янки, великой, но ныне забытой...

Сильная женщина с кричащей душой
Музыку выключил мальчик большой.
Да, мальчик вырос, и для тебя,
Как и ты для него, стал он слишком чужой.

Кто возьмёт, под копирку не звонкий аккорд?
Не в акустике! Весом до тысячи вольт!
Разве столь был чужой твой тот мальчик большой
С неприглядною ныне душой?

Чья душа разорвётся на крик и тоску?
Душу эту носитель раздаст по куску.
Ангедония с жизнью в известный придел
Загоняет тебя, а твой друг не хотел

Умирать и мириться с твоею бедой!
Он приехал проститься, но смеясь над тобой?
Ты узревшая, что есть дорога за край,
В след за Башем отправилась в вечный… не рай…

Я хочу взять гитару на крышу,
Ноги свесив, учиться играть.
Знаешь, сердце, тебя я не слышу,
Хочешь - плач, нету сил унимать.

Хоть кричи, я тебе не поверю!
Всё забуду под новый аккорд...
По другим его муторно мерю,
Мелким льдинкам, что бьются о борт.

Что ты, сердце, меня испугаешь?
По себе ты меня не суди!
Знаю - любишь, и знаю - страдаешь,
А я жду, что у нас впереди...

Знаете, как подарить улыбку?
Было раннее утро. Самое обычное серое утро ранней весны. Она стояла на остановке, к которой в хаотичном порядке подъезжали и также хаотично отъезжали троллейбусы. Сюрпризов ничего не предвещало. Она осмотрелась. Подпирая плечом столб, нерусский мужчина внимательно проводил взглядом от её калений до шеи и обратно. Обычный случай, хотя, на что тут любоваться: потёртые джинсы; куртка, скрывшая тонкую прелесть её юного тела и кепка на глаза. Другого мнения, нежели мужчина, была бабулька на лавочке. Её взгляд выражал искреннее недовольство не только видом, но и просто тем, что девушка относилась к поколению нынешних подростков. Собственно на такие мнения, такие как она, никогда не реагировали. Так же была женщина. Но она внимания не привлекла. Скорее всего, своей неяркостью и обыденностью. Так же два молодых человека шли в сторону остановки. Тут она увидела троллейбус. Он полностью занял её поле зрение, кроме него ничего больше не существовало в мире. Она опоздает в институт не на час, как обычно, а минут на тридцать. Что её весьма обрадовало. Повернувшись… Лицом к лицу она оказалась с молодым человеком, который отдалённо напомнил ей хорошего друга. Мысль о том, что это он промелькнула в голове, до следующего движения незнакомца, которое оказалось просьбой вынут из ушей наушники с громкой музыкой. Она покорно послушалась.
- Девушка, - обратился он к ней незнакомым голосом. – Хорошего вам дня!
- С добрым утром!- Прозвучал второй голос, но к человеку она не нашла сил обернуться. Она смотрела прямо в незнакомые серьёзные глаза человека, от которого можно было учуять запах алкоголя.
- Спасибо. – ответ оказался с непонятным для неё самой внешним равнодушием и напуганностью, и она не решилась после добавить «Вам тоже!».
- Пойдём. – сказал незнакомец другу.
И они ушли. А она стояла на остановке, ехала в троллейбусе, в метро и улыбалась. Ей было действительно очень хорошо от утреннего остановочного сюрприза.

Я глаза и слёзы припрятала
Под мутью белой фаты.
Другому родня меня сватает.
«Давай не будем на «ТЫ»».

Ты блики Невы забудь.
Забудь ко мне все ходы.
Беспокойно вздымается грудь.
«Давай не будем на «ТЫ»».

Забудь фейерверки и парки,
И как крал мне с клумбы цветы.
Всюду розы, кругом подарки.
«Давай не будем на «ТЫ»».

Постриг приму в монашки.
Монастырские спрячут сады.
На счастье разбита чашка,
«Назови меня снова на «ТЫ»».

Не плачь,девочка,всё ещё сбудется.
Ты же знаешь,боль в сердце пройдёт.
Каждый с временем медленным судится,
Зная, треснул спокойствия лёд.

Не плачь,девочка,всё ещё станется.
Будешь ты,как в мечтах, танцевать.
Не плачь,девочка, тише,красавица.
Знай,тебя каждый сможет понять.

Каждый в детстве, в своём восьмом классе
В валентиночках чиркал стихи.
И как ты, мы, сгорая от страсти,
В ночь гадали где чьи женихи.

Не плачь,девочка, сгинут печали,
Не тверди, что навек ты одна.
Не плачь,девочка, все мы познали,
Как в душе наступает весна!

Настроение сейчас - тоска, а его нет рядом

- Не знаю, тоска забирает
Всё новые строки в судьбе.
Собака всю ночь воет, лает -
Наверное это к беде.
А может я просто ревную
И мысли моим не удел -
я знаю, не любит другую.
А я - каждый раз между дел.
Два дня из семи - это много? -
Три раза обнять, поцелуй.
- И так это с виду жестоко -
Ты сердце своё не балуй.
Так год, десять лет и привыкнешь
Не думать о нём в вечера,
Не ждать:"Позвонишь ли? Напишешь?"
Гадать, с кем он не был вчера...
-Но я не хочу так, мне жутко!
Не знай, как боюсь потерять!
- Я знаю,со мной та же шутка...
Но я не боялась страдать...

Знакомый мой ангел испачкал крыло
В чёрной саже, когда вылетал из трубы.
Белый – цвет рая, но чёрный цвет – зло!
Что же с ним будет – удары судьбы?
У меня есть подруга – милый чертёнок:
Два глаза горящих, улыбка и хвост.
Я нянчил её с самых первых пелёнок –
Но она почему-то не пошла таки в рост.
Я их познакомил – как будто бы в шутку –
Чертёнка и ангела с грязным крылом.
Но от союза такого мне стало жутко –
Как зебра рогатый крылан, да с хвостом!