ПАСТЕРНАК, БОРИС ЛЕОНИДОВИЧ (1890-1960), советский поэт, прозаик, переводчик. Родился 10 февраля 1890 в Москве.
Его мать была пианисткой, отец — художник. Дух творчества постоянно жил в квартире Пастернаков. Здесь часто устраивались домашние концерты. "Больше всего на свете я любил музыку, больше всех в ней — Скрябина", — вспоминал Пастернак впоследствии. Ему прочили карьеру музыканта. Еще в пору учебы в гимназии он прошел 6-летний курс композиторского факультета консерватории, но в 1908 оставил музыку: у него не было абсолютного музыкального слуха.
Поступил на философское отделение историко-филологического факультета Московского университета. Весной 1912 он поехал продолжать учебу в немецкий город Марбург. Глава марбургской школы философов-неокантианцев Герман Коген предложил Пастернаку остаться в Германии для получения докторской степени (см. также НЕОКАНТИАНСТВО). Однако и этому не суждено было осуществиться. Молодой человек влюбился в бывшую свою ученицу Иду Высоцкую, заехавшую вместе с сестрой в Марбург, чтобы навестить Пастернака. Он начал писать стихи.
Они приходили и раньше, но лишь теперь их стихия нахлынула на него. Позже в автобиографической повести Охранная грамота (1930) поэт попытался обосновать свой выбор, а заодно дать определение этой овладевшей им стихии: "Мы перестаем узнавать действительность. Она предстает в какой-то новой категории. Категория эта кажется нам ее собственным, а не нашим состоянием. Помимо этого состояния все на свете названо. Не названо и ново только оно. Мы пробуем его назвать. Получается искусство".
По возвращении в Москву он входит в литературные круги. В альманахе "Лирика" впервые печатаются несколько не переиздававшихся им впоследствии стихотворений. Вместе с Н.Асеевым и С.Бобровым он организовывает группу новых или "умеренных" футуристов — "Центрифуга".
В 1914 вышла первая книга стихов Близнец в тучах. Многие стихотворения этой, а также следующей (Поверх барьеров, 1917) книг он впоследствии значительно переработал, другие никогда не переиздавал.
В том же 1914 он познакомился с Владимиром Маяковским, которому суждено было сыграть огромную роль в судьбе и творчестве Пастернака: "Искусство называлось трагедией, — писал он в Охранной грамоте. — Трагедия называлась Владимир Маяковский. Заглавье скрывало гениально простое открытие, что поэт не автор, но — предмет лирики, от первого лица обращающейся к миру".
Марина Цветаева, посвятившая Пастернаку и Маяковскому статью Эпос и лирика современной России (1933), определяла разницу их поэтик строчкой из Тютчева: "Все во мне и я во всем". Если Владимир Маяковский, писала она, — это "я во всем", то Борис Пастернак, безусловно — "все во мне".
Действительное "лица необщее выраженье" было обретено в третьей по счету книге Пастернака Сестра моя — жизнь (1922). Именно с нее он повел отсчет своему поэтическому творчеству. Книга включила стихи и циклы 1917.
Это — круто налившийся свист, Это — щёлканье сдавленных льдинок, Это — ночь, леденящая лист, Это — двух соловьёв поединок.
(Определение поэзии)
Явления природы наделены в творчестве Пастернака не свойственными им качествами: гроза, рассвет, ветер очеловечиваются; трюмо, зеркало, рукомойник оживают — миром правит "всесильный бог деталей":
Огромный сад тормошится в зале, Подносит к трюмо кулак, neБежит на качели, ловит, салит, Трясёт — и не бьёт стекла!
(Зеркало)
"Действие Пастернака равно действию сна, — писала Цветаева. — Мы его не понимаем. Мы в него попадаем. Под него попадаем. В него — впадаем… Мы Пастернака понимаем так, как нас понимают животные". Любой мелочи сообщается мощный поэтический заряд, всякий сторонний предмет испытывает на себе притяжение пастернаковской орбиты. Это и есть "все во мне".
Эмоциональную струю Сестры моей — жизни подхватила следующая книга Пастернака Темы и вариации (1923):
Я не держу. Иди, благотвори. Ступай к другим. Уже написан Вертер, А в наши дни и воздух пахнет смертью: Открыть окно, что жилы отворить.
(Разрыв)
Но "заумная", "маловразумительная" лирика Пастернака оказалась не в чести у читателей. Пытаясь осмыслить ход истории с точки зрения социалистической революции, Пастернак обращается к эпосу. В 1920-х он создает поэмы Высокая болезнь (1923-1928), Девятьсот пятый год (1925-1926), Лейтенант Шмидт (1926-1927), роман в стихах Спекторский (1925-1931).
Наряду с Маяковским, Асеевым, Каменским, Пастернак входил в эти годы в Леф ("Левый фронт искусств"), провозгласивший создание нового революционного искусства, "искусства-жизнестроения", должного выполнять "социальный заказ", нести литературу в массы. Отсюда обращение к теме первой русской революции в поэмах Лейтенант Шмидт, Девятьсот пятый год, отсюда же обращение к фигуре современника, обыкновенного "человека без заслуг", ставшего поневоле свидетелем последней русской революции, участником большой Истории — в романе Спекторский. Впрочем, и там, где поэт берет на себя роль повествователя, ощущается свободное, не стесненное никакими формами дыхание лирика.
В начале 1930-х его поэзия переживает "второе рождение". Книга с таким названием вышла в 1932. Пастернак вновь воспевает простые и земные вещи: "огромность квартиры, наводящей грусть", "зимний день в сквозном проеме незадернутых гардин", "пронзительных иволог крик", "вседневное наше бессмертье". Однако и язык его становится иным: упрощается синтаксис, мысль кристаллизуется, находя поддержку в простых и емких формулах, как правило, совпадающих с границами стихотворной строки. Поэт в корне пересматривает раннее творчество, считая его "странной мешаниной из отжившей метафизики и неоперившегося просвещенства". Под конец своей жизни он делил все, что было им сделано, на период "до 1940 года" и — после. Характеризуя первый в очерке Люди и положения (1956-1957), Пастернак писал: "Слух у меня тогда был испорчен выкрутасами и ломкою всего привычного, царившими кругом. Все нормально сказанное отскакивало от меня. Я забывал, что слова сами по себе могут что-то заключать и значить, помимо побрякушек, которыми их увешали… Я во всем искал не сущности, а посторонней остроты".
В 1930-е Пастернака почти не печатают. Поселившись в 1936 на даче в Переделкине, он вынужден заниматься переводами. Трагедии Шекспира, Фауст Гете, Мария Стюарт Шиллера, стихи Верлена, Байрона, Китса, Рильке, грузинские поэты. Эти работы вошли в литературу на равных с его оригинальным творчеством.
В военные годы, помимо переводов, Пастернак создает цикл Стихи о войне, включенный в книгу На ранних поездах (1943). После войны он опубликовал еще две книги стихов: Земной простор (1945) и Избранные стихи и поэмы (1945).
В 1930-1940 Пастернак мечтает о настоящей большой прозе, о книге, которая "есть кубический кусок горячей, дымящейся совести". Еще в конце 1910-х он начал писать роман, который, не будучи завершенным, стал повестью Детство Люверс — историей взросления девочки-подростка.
И вот с 1945 по 1955 в муках рождается роман Доктор Живаго, во многом автобиографическое повествование о судьбе русской интеллигенции в первой половине 20 в., особенно в годы Гражданской войны. Главный персонаж, Юрий Живаго, — лирический герой поэта Бориса Пастернака; он врач, но после его смерти остается тонкая книжка стихов, составившая заключительную часть романа.
Стихотворения Юрия Живаго, наряду с поздними стихотворениями из цикла Когда разгуляется (1956-1959) — венец творчества Пастернака, его завет. Слог их прост и прозрачен, но от этого нисколько не бедней, чем язык ранних книг:
Снег на ресницах влажен, В твоих глазах тоска, И весь твой облик слажен Из одного куска.
Как будто бы железом, neОбмокнутым в сурьму, Тебя вели нарезом По сердцу моему.
(Свидание)
К этой чеканной ясности поэт стремился всю жизнь. Теми же поисками в искусстве озабочен и его герой, Юрий Живаго: "Всю жизнь мечтал он об оригинальности сглаженной и приглушенной, внешне неузнаваемой и скрытой под покровом общеупотребительной и привычной формы, всю жизнь стремился к выработке того сдержанного, непритязательного слога, при котором читатель и слушатель овладевают содержанием, сами не замечая, каким способом они его усваивают. Всю жизнь он заботился о незаметном стиле, не привлекающем ничьего внимания, и приходил в ужас от того, как он еще далек от этого идеала".
В 1956 Пастернак передал роман нескольким журналам, в том числе журналам "Знамя" и "Новый мир", но роман не был принят. Тогда же Пастернак согласился переработать роман, учтя замечания "Нового мира".
В том же году он переправил в Италию в издательство Фельтринелли рукопись своего романа; спустя год вышел на итальянском языке. Одним из условий издателю было перевести Доктора Живаго на европейские языки: французский, немецкий и английский после выпуска его на итальянском. Публикация этого романа на Западе и присуждение за него Нобелевской премии в 1958 "за выдающиеся заслуги в современной лирической поэзии и на традиционном поприще великой русской прозы" вызвали резкую критику в советской печати. С этого момента началась травля писателя на государственном уровне. Вердикт гласил: "Присуждение награды за художественно убогое, злобное, исполненное ненависти к социализму произведение — это враждебный политический акт, направленный против Советского государства". Пастернака исключили из Союза советских писателей за "действия, несовместимые со званием советского писателя", что означало его литературную и общественную смерть. От Нобелевской премии он вынужден был отказаться. После первой благодарственной телеграммы в адрес Шведской академии, Пастернак отправил вторую: "В силу того значения, которое получила присужденная мне награда в обществе, к которому я принадлежу, я должен от нее отказаться. Не примите за оскорбление мой добровольный отказ". Пастернак написал письмо Н.С.Хрущеву: "Покинуть Родину для меня равносильно смерти. Я связан с Россией рождением, жизнью и работой".
В СССР Доктор Живаго был напечатан уже после его смерти в 1988. Поставив точку в романе, Пастернак подвел и итог своей жизни: "Все распутано, все названо, просто, прозрачно, печально. Еще раз… даны определения самому дорогому и важному, земле и небу, большому горячему чувству, духу творчества, жизни и смерти…".
Умер Пастернак 30 мая 1960 от рака легких в Переделкине.
Издания: Пастернак Б. Собрание сочинений в 5 тт. М., Художественная литература, 1989-1992
(Источник
http://slovari.yandex.ru )
Борис Леонидович Пастернак (1890-1960) родился в Москве, в семье академика живописи Л. О. Пастернака. Окончил гимназию, затем, в 1913 году, — Московский университет по философскому отделению историко-филологического факультета. Летом 1912 года изучал философию в университете в Марбурге (Германия), ездил в Италию (Флоренция и Венеция). Находясь под сильным впечатлением от музыки А. Н. Скрябина, занимался шесть лет композицией.
Первые публикации стихотворений Бориса Пастернака относятся к 1913 году. В следующем году выходит его первый сборник «Близнец в тучах».
Известность к Пастернаку пришла после октябрьской революции, когда была опубликована его книга «Сестра моя жизнь» (1922). В 1923 году он пишет поэму «Высокая болезнь», в которой создает образ Ленина. В 20-е годы написаны также поэмы «905 год» и «Лейтенант Шмидт», оцененные критикой как важный этап в творческом развитии поэта.
В годы войны им созданы патриотические стихи, составившие цикл «Стихи и войне». Новый этап его творчества — 50-е годы (цикл «Стихи из романа», «Когда разгуляется»).
Пастернак входил в небольшую группу поэтов «Центрифуга», близкую к футуризму, но испытывавшую влияние символистов. Поэт к своему раннему творчеству относился весьма критически и впоследствии ряд стихотворений основательно переработал. Однако уже в эти годы проявляются те особенности его таланта, которые в полной мере выразились в 20-30-е годы: поэтизация «прозы жизни», внешне неярких фактов человеческого бытия, философские раздумья о смысле любви и творчества, жизни и смерти.
Истоки поэтического стиля Пастернака лежат в модернистской литературе начала XX века, в эстетике импрессионизма. Ранние стихотворения Пастернака сложны по форме, густо насыщены метафорами. Но уже в них чувствуется огромная свежесть восприятия, искренность и глубина, светятся первозданно чистые краски природы, звучат голоса дождей и метелей.
С годами Пастернак освобождается от чрезмерной субъективности своих образов и ассоциаций. Оставаясь по-прежнему философски глубоким и напряженным, его стих обретает все большую прозрачность, классическую ясность. Однако общественная замкнутость Пастернака заметно сковывала силы поэта. Тем не менее Пастернак занял в русской поэзии место значительного и оригинального лирика, замечательного певца русской природы. Его ритмы, образы и метафоры влияли на творчество многих советских поэтов.
Пастернак — выдающийся мастер перевода. Им переведены произведения поэтов Грузии, трагедии Шекспира, «Фауст» Гёте.
Источник
http://slova.org.ru/pasternak/about/
ТеНь_ 
Святослов
любили
