Пока они добирались до замка, погода разбушевалась не на шутку. Поднялся ветер и теперь вся эта красота, в изобилии сыпавшаяся с неба яростно била в лицо, забивалась в рот и глаза, пролазила в малейшие щелки в одежде. Минара дрожа как лист осиновый, пыталась теснее прижаться к груди Рена, в несбыточной надежде согреться. У Рена же начинался нервоз. Он пустил коня шагом, боясь как бы тот не подох еще до того как они достигнут цели и минуты тянулись медленно словно нарочно. Еще эти щенки, что визгливо требуют их выпустить у него за спиной. Он мечтал, что когда, наконец, доберется до дома, то завернется в самый теплый плед, что найдет и согреется чашкой горячего чая. Рен вздохнул и закрыл глаза, терпеливо ожидая, когда попавшая туда снежинка растает «Где этот чертов замок!».

Анна со взглядом «барана на новые ворота», заворожено следила как снежинки бешено бьются в окно. Порой от ветра дрожали стекла, и огонь в камине вспыхивал с новой силой от его могучего дыхания и языки пламени взвивались почти до верха огромного камина романского стиля.
- Ох уж эта погода… - ворчливо бормотал каминщик, принесший новую охапку дров. – Не дает покоя ни на день, и охота молодому г-ну шататься по лесу… - он покачал головой, но видя что Анна не обращает на него никакого внимания вздохнул и ушел.
Девушка, оторвавшись от своих безрадостных мыслей, опустошенно посмотрела на раскрытую тетрадь перед собой «Странно, даже написать нечего» подумалось ей. Ей действительно не хотелось писать, хотя она с малолетства с упорством ботаника записывала малейшие происшествия своей жизни, но не сегодня. Поток мыслей никак не выстраивался в логическую цепочку и прыгала одна на другую, не желая уступать. На душе было неспокойно и мерзко, и в то же время порой ее губы трогала, какая-та странная можно сказать, мечтательная улыбка, но она тут же одергивала себя и начинала мысленное самобичевание заново. Она ощущала себя грязной оскверненной, хотелось бесконечно стоять под душем и тереть себя до дыр. Что Анна и делала большую часть утра. От яростных шорканий вехоткой, на нежной коже кое-где появились кровоподтеки, но ей было все равно лишь бы унять этот трепет лишь бы стереть с себя все воспоминания о вечере с Реном. И все же… и все же… «Ох как же хочется забыть… что бы не чувствовать себя такой виноватой». А еще ей было очень стыдно, она и представить себе не могла, как будет вести себя, когда Рен снова появиться в поле ее зрения и она была благодарна ему за то, что он оставил ее, когда она еще спала.
- Грызешься? – неожиданно раздался в комнате хриплый голос.
Анна вздрогнула и обернулась, в том же углу, как и пол года назад шевельнулась горбатая фигура. Анна нахмурилась «давно она не появлялась» да с тех пор как она в последний раз видела ее в ту страшную ночь, незнакомка более не посещала ее.
- Что!?
Старуха медленно, чуть покачиваясь, подошла к столу и ее взгляд, как бы невзначай скользнул по дневнику.
- Беснуешься, говорю – проскрежетала старуха, снова поглядев на девушку, да так пронзительно, что Анне показалось, что душу ее вынули из тела и хорошенько осмотрели со всех сторон. – Разобраться в себе не можешь, пугаешься себя или мужа боишься?
Анна медленно поднялась со своего места, чем стала немного выше сгорбленной фигуры, лицо ее покраснело от возмущения.
- Что тебе от меня нужно?! Кто ты такая, что бы в мою жизнь лезть?! – злобно зарычала девушка.
Глаза старухи сверкнули усмешкой.
- Не нравиться когда правду говорят? Или сама себе боишься признаться, что еще хочешь?! Ведь хочешь!
Анна ошарашено уставилась на нее с чувством, что ей дали пощечину, руки мелко задрожали от гнева.
- Да кто ты такая!! – закричала она, срывая с себя четки – Пошла отсюда вон, иначе я сам отправлю тебя туда, где тебе самое место!!
Но на ее слова старуха только злобненько так рассмеялась и вдруг протянув руку, крепко ухватилась за бусы и потянула на себя.
- Отдай!! – в ярости вскричала девушка возмущенная такой наглостью донельзя и рванула оружие на себя. От такой силы четки разорвались и со звоном рассыпались по полу. Маленькие бусинки, ярко отражая рыжий свет, быстро поскакали по комнате в разные стороны. Анна ахнула и инстективно опустившись на колени стала быстро собирать бусинки в руки, но резкий удар по ладоням заставил ее выронить их.
- Да, то ты себе позволяешь!! – закричала девушка, стремительно поднимаясь с пола – Посмотри, что ты наделала!!
Но та выглядела как-то странно, в глазах явно читалось торжество. Круто отвернувшись и никак не ответив Анне, она подошла к шкафу, и без всякого ключа открыв секретный ящичек Анны, вытащила потрепанную шкатулку с гербом Киояма.
- Вот твое оружие! – жестко произнесла она и открыв шкатулку швырнула в Анну белыми бусами. С мягким стуком хрустальные бусы упали к ногам девушки, но Анна не подобрала их, по-прежнему яростно взирая на непрошеную гостью.
- Кто ты такая!? – строго потребовала она, скрестив на груди руки – Откуда ты все знаешь обо мне?!
Старуха не ответила на вопросы, ее взгляд как-то странно скользнул по ней, и повернувшись она медленно поплелась к углу, но прежде чем исчезнуть произнесла.
- Прочитай что на шкатулке написано… - и старуха растворилась в воздухе словно мираж, оставив после себя только неприятный запах старчества.
Анна нахмурилась. Наклонившись, она подняла четки и снова это их странное прикосновение, то ли холодное, то ли горячее. «Как она смогла открыть ящик?» - спросила себя девушка, подойдя к шкафу – ее ящик снова был замкнут на ключ. Быстро открыв, Анна достала шкатулку и оглядела. Ее взгляд наткнулся на уже почти стершуюся подпись, нацарапанную на внутренней части крышки « сестра Иоанна» прочитала девушка «Сестра??».
- Анна… - Девушка вздрогнула и обернулась. На пороге стояла Джун, нервно кутаясь в меховую накидку.
- Чего? – Анна сунула шкатулку обратно на место и повернулась к даосу.
- Хорошо, хоть ты дома – пробормотала Джун, проходя вглубь комнаты.
Анна, все еще думая о странной старухе ища связь между ней и подарком отца да еще эта Иоанна… подошла к Джун и быстро захлопнула тетрадь, на которую та уже обратила свой взгляд.
- А что кто-то пропал? – пространственно спросила девушка.
- Да не то что бы пропал… просто мама в город уехала, Рен на охоте, а Минару я найти не могу, представить не могу куда она могла подеваться. – пожала плечами Джун и тут заметила новые четки на груди девушки – О какие красивые, это те что отец тебе на свадьбу подарил – спросила она.
- Угу… - кивнула девушка – четки моей прабабки… - она осеклась и замолчала, ошарашено глядя куда-то пред собой.
- Анна, что с тобой? – обеспокоено, спросила Джун, заметив потрясенный взгляд подруги.
Анна вздрогнула «Ну конечно, как же я могла не догадаться» воскликнула она внутренне «Теперь мне все ясно!»
- Ничего Джун – натянуто улыбнулась она – Просто нашла ответ на одну загадку.
- Какую загадку – не поняла Джун подходя к огню и протягивая к нему замерзшие руки.
- Да… - начала Анна, но опять замолчала, посмотрев в окно. Светлые брови съехались к переносице, ладони инстинктивно сжались в кулачки «Ах, значит вот как!»
- Знаешь Джун, а я знаю куда запропастилась Минара – жестко произнесла она, в ее глазах зажегся нехороший огонек пока она наблюдала как Рен с Минарой прижавшейся к его груди на усталой лошади въезжают в ворота.
- И куда? – обеспокоено спросила та, с удивлением замечая зловещую гримасу на лице Анны.
- Посмотри сама – брезгливо бросила девушка и отошла от окна, нервно теребя четки, и почему ей стало вдруг так обидно…
Джун немного обеспокоено выглянула в окно и тоже застыла.
- О-о, странно… - пробормотала она, искоса взглянув на уже принявшую безразличный вид девушку – Что-то наверняка произошло, Рен бы никогда не взял ее с собой…
- Откуда ты знаешь? – усмехнулась Анна.
- Потому что знаю Рена – резко ответила Джун, строго поглядев на Анну – Нужно спуститься и спросить что произошло…
- У меня нет на то никакого желания! – отрезала Анна и усевшись в кресло взяла в руки книгу, тем самым показывая Джун что идти никуда не собирается.
Джун немного оскорблено посмотрела на нее, но ничего не сказала и вышла из комнаты.
Оставшись одна, Анна несколько мгновений смотрела на огонь, а потом с размаху зашвырнула туда книгу «Сволочь!!» ругнулась она про себя.

- Джао! - крикнул Рен, проходя мимо зарычавших при его появлении волков, некоторые стали бросаться на железные прутья и даже грызть их. Рен усмехнулся «Злые твари!». Огромный китаец, в лохматом полушубке, который делал его еще больше, выглянул из-за одной из клеток и улыбнулся хозяину.
- А это вы? Что привело вас сюда? – спросил он, продолжая нарезать мясо большими кусками, на деревянной доске.
- Принес новых жильцов – коротко ответил Рен, скидывая с себя рюкзак и начиная его развязывать.
Джао, оставив свое занятие, жадно заглянул в сумку.
- О, да они совсем крохи, молочные еще. Хорошие стражи выйдут – преданные. – с восторгом воскликнул он беря одного в руки. Щенок тут же попытался его лизнуть в нос. Да, этот безобразный на вид китаец со свернутым на бок носом, вызывал в этих зверях странное чувство преданности, если не сказать любви. Злые языки пускали сплетни, что Джао, мол, оборотень от того и звери любят его, но Рен знал, что это просто сплетни недалеких людей и искренне уважал великана за его безмерную любовь ко всем животным и преданность семье Тао.
- Что трое только? – спросил Джао, беря поочередно каждого щенка на руки.
- Нет. Только вот эти – качнул головой Рен указав на серых – Снегопуха жене отнесу.
Джао выпятил нижнюю губу вперед как обиженный ребенок.
- Жаль очень, а мне ваш Снегопух больше всего понравился, не было у нас еще не разу белых – редкость. А мамаша их где?
- На том свете – ответил Рен, не смотря на Джао, который тут же поник от этой новости.
- Так они сиротки – ласково потрепав каждого за ушами, произнес великан и вздохнул – Ладно пристроим по высшему классу. Что для Снегопуха, отдельный вольер готовить?
- Да – кивнул Рен – Я пошел… До свидания Джао… - и он вышел из так называемой псарни в которой вместо псов были волки.

Уставший и замерший он в буквальном смысле слова ввалился в замок, но на первом этаже, лишь немногим было теплее чем на улице и он быстро, пересек холл что бы побыстрее добраться до своей комнаты мечтая согреться, но по дороге столкнулся с сестрой.
- Рен – воскликнула та, быстро приметив характерные бурые потеки на лице и одежде – Что произошло? Что с Минарой? Она такая подавленная ничего не говорит.
Рен поднял на нее удивленный взгляд.
- Ничего. С этой стервой все в порядке, можешь не волноваться! – спокойно проговорил он, пожав плечами, и пытаясь пройти дальше.
- Что за выражения, она твоя сестра! – серьезно произнесла Джун, хватая его за рюкзак и вдруг одернула руку – в нем что-то шевелилась – Рен, что там?!
- Там щенок! А если бы наша обожаемая сестрица, не потащилась в лес, то Няджи и Лука были бы живы!! – резко ответил он, иронично посмотрев на сестру.
Джун оцепенела
- Как они… они мертвы! - Невнятно пробормотала она, не веря.
- Да! И надо было дать волчице и ее задрать, может жить стало бы легче! – не переставал нападать Рен, продолжая подыматься по лестнице.
- Рен не говори так!
- А как мне говорить?! Сказать ей спасибо!? – Рен обернулся к ней, Снегопух за спиной взвизгнул ударившись о перила.
Джун не ответила, трезво рассудив что с озлобленным братцем лучше не спорить. Она так и стояла пока Рен не исчез за поворотом.

Анна совершенно спокойная, хотя нет, не совсем спокойная, она ждала и совершенно обосновано, сидя на кровати. Ну, вот стук в дверь потом скрип «Даже не дождался приглашения! Ну, держись Тао!» она резко обернулась и с выражением лица убийцы уставилась в его холодные глаза. Рен уже успел переодеться и цветная ткань его камзола с воротником стойкой невольно вызвало улыбку – Анна так и не смогла привыкнуть к странному, а порой старомодному вкусу этой семьи. Да, традиции здесь ценили очень высоко. На ногах теплые шаровары и сапоги «м-да не хватает сабли на боку». Руки Рен держал за спиной и судя по всему что-то с трудом в них удерживал.
- Привет – произнес он, с надеждой вглядываясь в ее надменные глаза. Он одобрительно оглядел ее наряд. Теплые широкие штаны, вязаный свитер, и «бабушкина» шаль на голове «Видать, что бы уши не мерзли» - невольно проскользнуло в голове.
- Здравствуй – холодно отчеканила девушка, тоже окончив рассматривать его одежду.
- Как ты себя чувствуешь? – улыбнулся он, подходя к ней.
Анна хотела ответить что-то резкое, но как назло воспоминания вторглись в сознание и она покраснела и отвернулась, прекрасно понимая, о чем он спрашивает.
- Я ни хочу тебя видеть! – как-то неуверенно, выдавила она.
- Ну, прям уж так… - прошептал Рен наклоняясь к ее щеке.
Анна, почувствовав его так близко шарахнулась от него чего-то испугавшись, но Рен не стал завершать задуманное и старательно подавляя раздражение просто вытащил из-за спины волчонка с легким вздохом положил его ей на колени.
Анна в ступоре уставилась на белый пушистый комочек, смотрящий на нее чуть приоткрыв розовую пасть с белыми иголочками мелких зубов.
- Что… это? – глупо спросила она, разглядывая малыша. Как и все девушки, Анна питала слабость к таким меховым комочкам и не могла не отметить про себя, что он чрезвычайно мил.
- Волчонок – тихо произнес Рен, очень довольный ее реакцией. На его губах блуждала легкая улыбка, он ни на секунду не отрывал от ее лица взгляда. – Знакомься – Снегопух…
Анна взяла комочек в руки и прыснула, услышав столь странное имя.
- Как? – переспросила она. – Снего… как?
Она посмотрела на мужа и вдруг снова смутилась, «ну чего он так улыбается?!»
- Я просто долго думал, как его назвать. Белый как снег, и пушистый как пушок, вот и вышел Снегопух. – пояснил он, совершенно спокойно и даже как-то весело садясь рядом.
Анна смутилась еще больше, она не привыкла видеть его таким, этот не агрессивный Рен действовал на нее как-то странно, да и пугал больше «неизвестно что от него ожидать».
- А-а… понятно, и зачем ты притащил его мне? – придя в себя, после некоторого молчания поинтересовалась она.
- Подарок… тебе – еле слышно выдохнул Рен, похоже ему эти слова тоже с трудом давались, еще бы последний раз дарил подарки в пятилетнем возрасте.
Анна приподняла бровь и не зная что сказать на это заявление продолжала нарочито внимательно оглядывать детеныша.
- Спасибо – наконец, выдавила она и добавила – А Минаре ты что подарил?
Она взглянула на него и со злорадством заметила, как вытянулось у него лицо.
- О чем ты? – удивленно спросил он, замечая как девушка прищурилась, а губы поджались превратившись в тонкую полоску.
Анна даже вспыхнула от такой дерзости «Он еще спрашивает, о чем я!?»
- Не надо меня держать за дуру, Рен! Я видела, как вы вдвоем возвращались с… ммм… охоты! Интересно где ты Снегопуха достал – зашипела она и в целях безопасности для уже любимца, опустила его на пол и яростно воззарилась на немного потрясенного Рена, который медленно расплывался в хитрой улыбке.
- Ты ревнуешь? – совершенно спокойно спросил он.
- Нет! – взвизгнула Анна, вскакивая на ноги, Рен настороженно следил за ней взглядом, но не двигался. – Просто мне неприятно, что мой муж крутит шашни за моей спиной!! Еще при том, что сам чуть меня не прикончил за поцелуй с Йо!! – «Ох, зря я, наверное, об этом напомнила»
Улыбка Рена тут же пропала, он тоже поднялся, глаза приобрели зеркальный блеск.
- Это другое!! – Чуть ли не взревел он. – Не смей вспоминать об этом!
Анна отступила от него на шаг, но упрямо выдержала его гневный взгляд.
- Я жду объяснений! – четко произнесла она, ни капельки его не страшась, прошла уже та пора, Рен уже сделал все, чего могла бояться Анна. Тао даже немного опешил от ее ледяного тона.
- Что тебе объяснить!? – огрызнулся он раздосадованный, «а ведь все так хорошо начиналось…»
- Что Минара делала с тобой в лесу(?), и почему на твоей лошади и почему так прижималась к твоей груди?… - она осеклась, покраснев до кончиков ушей, поняв насколько все это звучит глупо и напоминает тон ревнивой жены «А я кто?… Ох…»
Рен усмехнулся, напоминание о Йо изрядно подпортило ему настроение, но эти вопросы не могли не рассмешить его, а в устах Анны они звучали в тысячу раз неправдоподобнее.
- Мило, что я для тебя хоть что-то значу…
- Ничего ты для меня не значишь!! – криком оборвала его Анна, трясясь от собственной глупости. – Я задала вопросы, если тебе нечего скрывать тогда почему ты не отвечаешь мне? – О, нашла аргумент»
- Потому что мне неприятно говорить об этом – парировал Рен, вдруг подходя к ней вплотную. Анна замерла и нахмурилась, заметив уже знакомый похотливый огонек, заплескавшийся в его глазах, когда его руки обняли ее за талию – Утро вышло печальным, лошадь Минары загрызла волчица, не мог же я ее пешком домой отправить? Тебя такие объяснения устраивают? - осведомился он. Подняв руку он погладил ее по волосам, скинув с ее головы шерстяную шаль.
Анна немного притихла, при упоминание о смерти животного, но ей неприятно было, что Рен так нахально прикасается к ней и она рывком попыталась освободится, но Рен не привык упускать свою добычу и только крепче прижал к себе. Анной потихоньку начал овладевать гнев «Да что он себе позволяет!».
- Рен пусти меня! – как можно спокойнее потребовала она.
- Зачем? – пробормотал Рен как-то пространственно – Тебе же холодно, вдвоем теплее…
- Нет не теплее! Ты мне неприятен!
- Вчера я этого не заметил – все тот же мечтательный тон с ноткой насмешки. Анна скрипнула зубами «Грррр»
- Вчера ты вообще мало чего замечал!! У вас мужчин мозги за этим делом отключаются!! – рыкнула она, но в ответ на ее, так сказать, оскорбительное заявление послышался оглушительный хохот. Это разозлило еще больше, треснув его в грудь, да так что Рен невольно ойкнул, она снова начиная краснеть резко произнесла – Что смешного!?
Рен одной рукой держась за место куда она его ударила, а второй все еще удерживая ее тяжело вздохнул.
- Ничего. Анна почему ты упорно не хочешь признаться, что испытываешь ко мне какие-то чувства. – неожиданно серьезно спросил парень, вглядываясь в ее черные зрачки, немного расширившиеся от его смелого заявления.
Анна похлопала ресницами, явно не ожидая таких слов, потом почувствовала как щеки начинают гореть… и уши тоже.
- Да что возомнил о себе Тао – прищурилась она, от негодования ее голос немного сел и она говорила тихо – Решил, что раз, поступил как любовник, а не насильник, и я твоя!?
Рен удивленно вскинул брови и замер «Я не то имел введу…».
- Анна…
- … из-за тебя я потеряла человека, которого любила, ты убил моего ребенка, - Продолжала Анна не замечая как голос постепенно начинает повышаться - ты причинил мне боль и при этом до сих пор считаешь себя правым!
- Анна!! – Рен нахмурился, ее невменяемый вид напугал его, а ее слова хлестко били прямо по самому больному.
- И ты думаешь, что я все это забуду в раз!...
- Анна!!! – гаркнул Рен встряхнув ее за плечи – Что ты несешь?!
Анна воспользовавшись моментом вырвалась из его рук и с болью посмотрела на него. Рен выглядел бледным глаза превратились в две щелочки сверкавшие раскаленным металлом «Он зол».
- Я говорю правду Тао, я никогда не испытывала и не буду испытывать к тебе что большее чем отвращение!! – четко произнесла девушка.
Рен молчал. Нет, ему хотелось закричать или в порыве разнести тут все вместе с Анной, но что-то мешало, какое-то незнакомое чувство боли, незнакомое чувство проигрыша что заставляло его молчать и не двигаться просто смотря ей в лицо пустым взглядом и ничего не видеть.
- Значит так… - медленно произнес он и закрыл глаза, но тут же открыл их и ничего не добавив быстро пошел к двери «Скорее уйти отсюда пока не натворил глупостей».
Анна следила за ним и сердце ее вырывалось из груди, губы дрожали, а мыслей в голове было столько, что стало трудно дышать. Тихое журчание привлекло ее внимания – Снегопух довольный жизнью и по малолетству ничего не понимающий в ней с удивлением обнюхивал лужицу, что только что возникла, как ему показалось из ниоткуда. Это было последней каплей, от досады, ненависти, боли Анне захотелось завыть.
- И забери с собой эту тварь!!! – истерично закричала девушка, вдруг взбешенная тем, что Рен ушел и не стал ей доказывать свою правоту. Слезы брызнули из глаз и она бросившись на кровать громко зарыдала.

Глава 20

У Рена в ушах гремели и отражались эхом превращаясь в бесконечность в голове слова «я никогда не испытывала и не буду испытывать к тебе что-то большее чем отвращение!!». «Отвращение… она чувствует ко мне только отвращение и ничего более!» - от этой мысли хотелось вопить от бессилия хотелось рвать на части. Позже он был рад, что по пути никого не встретил, он был настолько взбешен, что убил бы любого оказавшегося на его пути. В буквальном смысле, ворвавшись в свою тренировочную комнату, он, схватив оружие, бережно поставленное им у стены, с ревом запустил его в соломенное чучело. Гуандо, глубоко вошло в грудь кукле, да так и осталось там, пока Рен сам не выдрал его оттуда и не запустил его еще в одного. Через несколько секунд, весь пол зала уже был засыпан соломой и обломками деревяшек, а Рен глубоко дыша, лежал на них же широко в стороны раскинув руки и пустым потухшим взором уставившись в потолок...

Тихо и размеренно продолжала течь жизнь в замке, все казалось, вошло в привычное русло, забылся тот разговор. Февраль постепенно сменился Мартом, а Март Апрелем. Наконец, стал сходить снег, и на улице заметно потеплело, хотя в замке по-прежнему было холодно и все без исключения радовались, что до лета осталось совсем немного времени.
Весна уже вступила в свои полные права, когда Анна поняла, что Рен добился таки своего – она была беременна. Но на этот раз ей не нужны были обследования Чинь Ли или тесты, теперь она сама узнала это чувство постоянного присутствия кого-то рядом, полноты внутри. Но она молчала, нет, не потому что хотела помучить, ведь знала, как все ждут этого, просто никто не спрашивал, а она не знала, как об этом сказать. С Реном они почти не говорили, так обмен сухими фразами во время семейных разговоров или во время еды, но не более. Рен старался не задерживаться с ней наедине, у него сразу находилось столько дел, которые он хотел выполнить до отъезда на Турнир, что у него просто «нет времени бездельничать». Анна молчала, она вообще в последнее время молчала, но эти заявления непонятно почему ранили ее, и ей становилось обидно. Холод по-прежнему сквозил в каждой их встрече и каждый старался выглядеть холоднее и высокомернее другого, чем приводили в замешательство семью.
Анна подолгу лежала утрами в кровати и пыталась разобраться в себе, но ответы, которые она искала упорно обходили ее стороной. Она стала замечать, что практически насильно заставляет себя думать о Йо, но когда она теряла контроль, ее мысли нагло переносили ее к Рену. «Да что со мной? – в раздражении негодовала Анна. Ей было сложно разобраться в себе и большей частью из-за того, что просто боялась думать правдиво, боялась чего-то. Она довольно часто вспоминала тот вечер, но стыдилась этих воспоминаний и прятала их подальше, конечно неприятно осознавать, что несмотря на то, что твое сердце по-прежнему начинает учащенно биться при одном только упоминание о Йо, тело начинает гореть и томиться при одном только взгляде на Рена. Она желала, да-да желала вновь ощутить тот огонь, вновь почувствовать ту силу которой он подчинил ее себе, почувствовать тепло его тела… И она в прямом смысле слова рыдала от этих чувств – считая себя предательницей. Конечно, Анна понимала, что в принципе это нормально, она молода, красива и ее юный организм уже познавший вкус страсти, совершенно справедливо требовал свою долю от этой жизни, но лучше от осознавания сего не становилось – только хуже. Это приводило в смятение, а порой бесило. Равнодушие Рена, которое казалось, возросло до предела с их последнего «душевного» разговора, ее просто убивало, лучше бы он кричал, говорил с ней агрессивно, но только бы не слышать эти односложные и пассивные «да», «нет» и все в таком же роде. Несколько раз она порывалась заговорить с ним, что бы сообщить новость, но каждый раз, когда натыкалась на его острый взгляд, слова куда-то пропадали, и она молчала. Гордыня, нежелание понять, но желание что бы поняли тебя, эгоизм в конце концов – все это так мешает распробовать жизнь до конца. В этих чувствах так легко утопить то зерно счастья из которого могло бы вырасти целое дерево и его так легко раздавить сомнениями, недоговорками и если Рен после долгого лежания на полу в тренировочном зале, все же нашел в себе силы и признался себе, что Анна значит для него больше чем бы он этого хотел, то Анна предпочла остановиться на мысли, что во всем виноваты ее животные инстинкты. «Рен это страсть, огонь, который обжигает, если подойти к нему слишком близко, но согревает, если поступить с ним правильно, но он недолговечен. В конце концов, огонь гаснет, оставляя после себя холодное пепелище равнодушия и разочарования. Ах, Йо я так по тебе скучаю, я так соскучилась по твоим нежным объятьям, по твоей успокаивающей улыбке, по теплым глазам» - заводила обыденную шарманку по привычке Анна, гладя листья цветка на окне – «Ты всегда пах домом и уютом, а Он пахнет дикостью и страстью!.. Нет! – Анна резко мотнула головой, прогоняя навязчивый образ - При чем тут Он? Он мне безразличен, противен, омерзителен! Йо я люблю тебя, я хочу увидеть тебя, ну хотя бы на мгновенье, почувствовать тепло твоего взгляда… А в твоем я взгляде я сгораю Рен, почему?... Ах ты черт!!... Почему меня так задевает твое безразличие ко мне, твое пренебрежение мной, задевает то с каким презрением ты смотришь на меня. И все же порой я вижу в твоих глазах отголоски тех чувств, что я… каких чувств? Я не испытываю к тебе никаких чувств кроме ненависти. Ты жесток и бессердечен, такой человек не способен мне понравиться, но почему же я тогда с таким трепетом вспоминаю твои прикосновения, так жадно ловлю каждое твое слово, взгляд, улыбку… это неправильно я знаю» – спорила девушка сама с собой.
Она уговаривала себя, что «все, как и раньше, ничего не изменилось», но это было не так, если раньше она всеми способами стремилась избежать встреч с мужем, то теперь она сама того не замечая, искала их. Но при встрече обязательно пыталась ужалить его или сделать такой вид будто увидела таракана, а потом с разочарованием провожала его взглядом. И она пугалась этих чувств, боялась сама себя. Рен тоже видел эту перемену в Анне, но он истолковывал ее по своему и предпочитал не приближаться к ней соорудив вокруг себя неприступную стену холодности безразличия. Хватит, он и так дал маху, дав унизить себя, больше такого он не позволит! Практически все время он проводил в тренировках, изматывая себя до полусознательного состояния, что бы просто не оставалось сил думать о ней, только для того чтобы еле-еле добираться до душа, а потом до постели и засыпать мгновенно без сновидений.
Вот так и шли дни, степенно перетекая из одного в другой, ничего не менялось, и это однообразие порой доводило Анну до слез. Она до сих пор не знала, как решиться и сказать о новости, которую в тайне хранила уже почти месяц. Она часто представляла себе этот разговор, пыталась представить реакцию. Несомненно, она хотела бы видеть на его лице радость, ведь как никак он отец, а она уже успела полюбить то маленькое существо, живущее в ней. Но что-то подсказывало ей, что даже если это будет и так, Рен ей не покажет этого, скорее всего отнесется к этому как к должному и большее что она услышит от него это поздравления. Может именно из-за таких мыслей, она не торопилась «пусть сами обо всем догадаются» думала Анна, но как назло в отличии от прошлой беременности, никаких обмороков, головокружений и тошноты, только непреодолимое желание поспать и поесть.
«Да ты ленивцем будешь» посмеялась Анна, ощутив очередной приступ голода. Погладив Снегопуха который уже изрядно подрос и требовал к себе все больше внимания, и не хуже любого пса таскал обувь до которой добирался и кусал не уделявших ему внимания за пятки, девушка встала, намериваясь спуститься на кухню и чего нибудь урвать до ужина.
Кухня поместья Тао, представляла собой полную эклектику стилей и времен. Просторное, но довольно затемненное помещение с древними каминами и каменными стенами, которые причудливо сочетались с новейшими газовыми плитами, микроволновками, и тому подобной утварью. Довольно долго порыскав в холодильнике, Анна остановилась на йогурте и с какой-то детской радостью вцепившись в пластмассовую баночку, она принялась искать ложку напевая себе под нос что-то не совсем звучное.
- Тебе не надоело, есть? – спросил Рен шепотом, наклонившись к самому ее уху.
От испуга Анна чуть не подпрыгнула и так резко развернулась к нему, что если бы Рен быстро не отпрянул от нее, то обязательно стукнулась об него лбом.
- Ты меня напугал – выдохнула она, пытаясь унять, бешено заколотившееся сердце.
-Да? Извини… - насмешливо произнес Рен, доставая из холодильника бутылку с водой. – Не хотел…
Анна молчала, смотря на него из подлобья «Ну же, давай заговори» - кричало все внутри, но она молчала, надеясь на то, что Рен сам первый с ней заговорит. Он выглядел измученным и… мокрым, даже волосы были влажные «О Духи, как можно изматывать себя до такого состояния?» - подумала Анна и усмехнулась, а ведь еще год назад она сама заставляла Йо тренироваться до точно такого же состояния.
- Тебе не недоело тренироваться? – немного волнуясь, спросила Анна, когда Рен благополучно осушил бутылку с водой и запустил ее в мусорное ведро. Рен искоса взглянул на нее и на его лице тут же возникла знакомая насмешливая маска с примесью ироничности и презрения ко всему сущному.
- Нет! – ответил он и тут же добавил – А тебе не надоело есть?
Анна немного покраснела от этого замечания и немного смутилась, но тут же взяла себя в руки решив, что вот он подходящий момент.
- Рен… нам надо поговорить – еле слышно выдохнула она, краснея еще больше и ненавидя себя за эту Тамаовскую смущенность.
Кажется, Рен выглядел удивленным.
- А нам есть о чем говорить? – спросил он, сверля ее взглядом.
Анна твердо выдержала его взгляд и кивнула.
- Да есть…
- Я слушаю – Рен облокотился о стену и приготовился слушать, но Анна, кинув взгляд по сторонам и приметив подозрительно притихших кухарок, добавила к своим словам.
- Наедине…
В лице Рена ничего не изменилось, ну может, стало немного мрачнее. Внимательно вглядевшись ей в глаза он пожал плечами и оторвавшись от опоры пошел к выходу кивнув ей что бы она шла за ним.
Прошвырнувшись глазами в безуспешной попытке найти ложку, Анна так и не найдя желаемое последовала за ним.
Они остановились у двери его комнаты, еще раз кинув на девушку лукавый взгляд, Рен открыл дверь и пропустил ее вперед. У Анны все внутри задрожало когда, проходя мимо него, она ощутила запах его тела и снова это влечение, основанное на какой-то дикости, которое не дает ей покоя вот уже два месяца.
Рен проводил ее горящим взглядом, и невольно отметил про себя, что поведение девушки весьма странное.
- Ну, что ты хотела мне сказать? – холодно поинтересовался он, проходя в глубь помещения и стягивая с себя майку.
У Анны отнялся язык, взгляд сам собой заскользил по блестящему от пота телу, но когда Рен вдруг поймал ее взгляд засмущалась, но взгляд не отвела, не в ее правилах проигрывать гляделки. Рен был крайне удивлен и сбит с толку, этот ее взгляд… плотоядный… он даже немного смутился, но быстро взял в себя в руки и что бы скрыть смятение, нахмурился.
- Будем пялится? – нервно спросил он.
Анна вспыхнула как факел.
- А ты мог бы переодеться и в ванной - парировала она, с чувством, что ее поймали с поличным.
- А мне нечего стесняться! – усмехнулся Рен холодно - Ну, так что? Что там с разговором?– поторопил он.
Анна закусила губу, пытаясь собраться с мыслями, все слова, что она хотела сказать, вылетели из головы.
- Просто я хотела, - Анна вздохнула - хотела сказать что у тебя… - «Блин как же сложно» - у нас… вообщем я… я…
- Беременна. – Совершенно спокойно закончил за нее Рен, чуть улыбаясь и наклонив голову на бок.
Анна ошарашено захлопала ресницами.
- Ты… знал… - скорее утвердила, а не спросила она.
- Конечно – хмыкнул Рен
Анна не знала что сказать, ее задело то, с какой пренебрежительностью Рен отнесся к этому. Разочарование медленно как яд растекалось по ее венам, какая-то надежда на что-то разбилась вдребезги, после его ледяного «конечно».
- Откуда? – сдавленно спросила она – Я никому не говорила…
- Ну, нетрудно догадаться, если твоя жена постоянно ест и спит – насмешливо пояснил Рен, как-то слишком внимательно вглядываясь ей в лицо.
- А почему ты молчал? – сдавленно спросила она. Ее обидели его слова, презрительные, ироничные, словно он не доверял ей в том, что ребенок от него.
- А ты хотела, что бы я с тобой говорил? – последовал вопрос в тон.
«Да» - закричал непоседливый бесенок внутри, но вслух девушка ответила, гордо тряхнув головой.
- Нет!
- Я так и думал – кивнул Рен, он отвел от нее взгляд и уставился в окно. – Это… все? – спросил он после недолгого молчания.
Анна кивнула и через силу улыбнулась.
- Рада что ты такой догадливый… - тихо произнесла она, взявшись за ручку двери.
- На ошибках учатся… – так же тихо пробормотал Рен глядя ей в спину. Анна замерла и медленно повернулась к нему.
- Ошибках? – переспросила она, начиная бледнеть – Ошибкой, был наш с тобой брак, а не…
- Анна! Забыли! – грубо одернул ее Рен. – И вообще знаешь, ты поправилась – улыбнулся он, пытаясь хоть как-то сгладить мгновенно появившееся напряжение, но увидев как яростно заблестели глаза жены тут же добавил – немного…
Это фривольное замечание, сразу после напоминания о ее народившемся дитя, подействовало на нее как подлый удар в спину. Захотелось вцепиться в его лицо ногтями и завизжать. Ее рука сама по себе отпустила ручку двери…
- Я беременна Рен! – выдавила она, подавив в себе это желание – Это нормально…
- Да-да, я понимаю – быстро отмахнулся Рен – и все же… такими темпами к рождению ребенка я тебя не смогу обнять.
Анна словно приклеилась к нему взглядом «издеваешься сволочь!».
- Скажи спасибо, тому отродью, что сейчас во мне – злобно зашипела она, он сам того не зная ударил по больному.
Рен тоже нехорошо прищурился.
- Это «отродье» твой ребенок! – парировал он четко.
- И твой тоже! – огрызнулась Анна.
- Ну, я надеюсь…
«Шлеп!», Рен машинально отпрянул назад, не сразу поняв, что это Анна залепила ему пощечину, оставив на щеке красное пятно. Сама девушка тяжело дышала, глаза горели злостью и болью, ладони безотчетно сжались в кулаки.
- Не смей, слышишь… – с трудом выдавила она, мешали подступившие к глазам слезы и ком в горле, «какая же ты тварь Рен» - в отчаянии кричало все внутри.
- Ты… - лицо парня озарил гнев, когда до него дошло что произошло. Он уже готов был заплатить по счетам, но осознание что Анна носит его ребенка остановило его, поэтому он ограничился лишь тем, что поймал ее за запястья и грубо бросил – Твое счастье, что я уверен, что ребенок мой, и что ты беременна…
- а то что Рен!? – злобно перебила его Анна, даже не делая попыток вырваться. Несмотря на то, что хватка была грубой, его ладони были теплые и это тепло, передавалось ее дрожащему в ознобе телу. А его близость внезапно подавило в ней эту вспышку безотчетного гнева, и она замерла чего-то вдруг ожидая и боясь одновременно. Ну что за странное чувство омерзения, но вместе с тем неугомонного желания…
Рен замолчал, уставившись ей в глаза, он не знал что сказать, вернее знал, но ему не хотелось этого делать, слишком грубо бы это прозвучало, да и повторяться неохота, к тому же Рен действительно не сомневался.
- Почему ты постоянно нарываешься на грубости? – вместо ответа спросил он.
Анна горько усмехнулась.
- Нет Рен, не я - ты! – тихо произнесла она, все больше начиная терять себя в золоте его глаз.
- Ты избалованная, самовлюбленная девчонка, которая привыкла получать все и сразу – продекламировал Рен, и вдруг сделал то, чего Анна подсознательно хотела и боялась - обнял и привлек к себе, но при этом он заставил сделать ее несколько шагов назад, пока девушка не почувствовала, что спиной упирается в дверь.
- Ты продолжаешь оскорблять меня, да ты просто грубиян решивший что ему позволено все! – презрительно кинула девушка, не собираясь так легко сдаваться.
- Позволено все… - заворожено повторил Рен, он теснее прижался к ней стараясь, что бы между их телами оставалось как можно меньше места «кажется я теряю голову» запоздало мелькнуло в голове.
- Рен, ты… не смей – выдохнула девушка почти с мольбой «если он поцелует меня, я сдамся» - в панике пронеслось в рассудке.
- Не смей… решил что позволено все – передразнил ее парень почти касаясь ее губ – а ты забыла маленькая стерва, что я действительно имею на это право и действительно мне позволено здесь все! Неужели тот урок, так ничему тебя и не научил Анна? Сколько еще тебе нужно услышать унизительных слов и сколько на тебе нужно оставить синяков, что бы до тебя, наконец, дошло – ты моя вещь и могу делать с тобой все, что мне захочется!
Анна после этого заявления пошла пятнами всех оттенков красного, ей окончательно расхотелось что бы он целовал ее.
- Я не вещь… - это все что она смогла выдавить из себя.
- не вещь, но ты моя! - жестко ухмыльнулся Рен, а про себя добавил вдруг «и я заставлю тебя понять это!».
Они оба замолчали, Анна хотела возразить, но не смогла вымолвить и слова, ей вдруг стало страшно и она уперлась руками ему в грудь чувствуя влагу его тела, но пальцы были так судорожно сжаты, что будь на Рене майка, она несомненно ухватилась бы за нее. - Нет, отпусти меня, я не твоя раба - прошептала она вслух, но внутри все завозмущалось своим же словам «Нет, не отпускай!!»,
Рен видел в ее глазах ту бурю противоречивых чувств в которую был вовлечен и сам. Сражаясь сам с собой он не сразу понял, что практически признался ей в своих чувствах, но как ни странно это не вызвало в нем злости, все его мысли были заняты одним вопросом «ответит ли она на мой поцелуй?». По глазам он видел, что она желает этого не меньше чем он сам, но он уже достаточно изучил ее что бы не обманываться, прекрасно понимая что она часто говорит не то что думает и делает, не то что ей хочется «Рен остановись!» требовал здравый смысл, но было поздно...
- Нет? Проверим? – приподнял он бровь.
- Ненадо…
Отвернуться Анна не успела или может быть не хотела и Рен быстро нашел ее губы своими. Анна сдалась практически мгновенно, это было как бомба, которой вдруг включили детонатор, так долго подавляемые чувства вырвались на свободу. Она мгновенно обхватила его за шею руками практически повиснув на нем не отдавая себе отчета прижалась к нему сильнее. Поцелуй все распалялся, руки в обсалютной воле шарили по телу словно сами по себе…
Рен с трудом оторвался от нее…
- Рен… - простонала Анна, молясь что бы он отпустил ее, ведь самой у нее нет сил попросить об этом.
С еле заметной улыбкой победителя, он нежно провел ладонью по щеке и взяв за подбородок приподнял ее лицо что бы видеть его лучше.
- Анна… - тихо прошептал он – если ты захочешь уйти сейчас, я не стану тебя держать.
У девушки перехватило дыхание от его хриплого голоса, она сильнее сжала пальцы на его плечах «нет я не…» и опустив взгляд еле слышно выдохнула
- Я останусь?
- Останься… прошу…

Глава 21

С того момента, отношения супругов изменились. Нет, не думайте, что наступило, как говориться, обсалютно безоблачное счастье, нет, но их отношения явно пошли в гору как больной пошедший на поправку после тяжелой болезни. Но на глазах семьи они по-прежнему молчали и не обращали друг на друга внимания, еще бы, оба гордые и никому первым не хотелось уступать. Хотя Рен все же взял на себя смелость и сам объявил как-то за ужином, о скором пополнении в семействе. Поздравления, слезы умиления, обнимания, Анна чувствовала себя как в кофемолке. Ран после того вечера словно установила за ней слежку, куда бы не пошла Анна за ней всюду следовали дзоте, что нервировало. Но когда она пожаловалась Рену, тот после недолгого раздумья голосом великого ученого заявил, что это хорошая идея и теперь он может не отвлекать Басона и не волноваться за нее. Тогда случилась первая истерика, Анна так кричала, что охрипла, а Снегопух спросонья решив, что на нее нападают, хорошенько грызанул Рена за ногу, за что поплатился с полна. Это вызвало еще одну истерику, но и в этот раз Рен был неумолим, а кроме того и зол как тысяча чертей, и Снегопух теперь жил в вольере заботливо приготовленном для него Джао. Анне больно было смотреть на своего любимца за решеткой, но она понимала, что волк, все-таки остается волком, а Снегопух был истинным сыном своей матери. Если к Анне он испытывал хоть какую-то верность, то Рена ненавидел всей своей волчьей душой, обнажал клыки, царапал когтями прутья, когда тот появлялся в поле его зрения. Рен только фыркал и бормотал себе под нос «видать знает, кто его мамочку прибил».
Анна и Рен стали больше времени уделять друг другу, и хотя по началу они долго сидели друг напротив друга и не знали о чем поговорить, то позже все же нашли общий язык и допоздна загоняли друг другу что-то о поэзии, философии, ну о всякой такой хренотени о которой говорят когда говорить вообщем-то не о чем. Свои разговоры «о великом и прекрасном», они перемежали игрой в шахматы (в карты Анна играть отказывалась, так как Рен выигрывал постоянно, чем очень задевал Аннино самолюбие), ну и конечно ссорами, которые частенько заканчивались в постели. Анна вдруг поняла, что Рен любит не только проводить время в тренажерке, но также с удовольствием читает. Нет, разумеется в этом не было ничего удивительного, но после почти годового проживания в этом богом забытом месте и постоянного созерцания Рена, то в охотничьей одежде, то в их суперском Таовском, муж ей представлялся уже каким-то не от мира сего, не нашего времени так сказать. Поэтому когда она впервые застала его с очками на носу, погруженного в какую-то книгу, это вызвало смех, а Тао хмурясь, прочел ей лекцию о том, как важны книги. После этого у Анны был ступор, с таким выражением лица Рена она еще не видела, а после опять смех, нет даже не смех, а ржач. Этого Рен уже вынести не мог, и забыв об их перемирии, наорал так, что Анна убежала в комнату в слезах, а потом не разговаривала с ним неделю. Вот так прошел и Апрель, Май принял бразды правления в природе, вокруг все зазеленело, что несказанно радовало Анну, но порой вызывало грусть – неумолимо приближался Июнь, а значит Турнир, а значит и Рен уедет. Нет, ну конечно Анна тоже собиралась поехать в Каир. Но стоит сделать акцент на слове «собиралась», так как оно в прошедшем времени. Когда она только завела разговор на эту тему, Рен без предисловий сразу же разрушил все ее надежды
- Никуда ты не поедешь! – это было сказано так спокойно, словно он сообщал ей что погода завтра будет хорошая. Рен с видом ботаника что-то старательно записывал в какие-то журналы в большом количестве сложенные на его столе.
Анна в это время, что-то усердно пытаясь сотворить со спицами и клубком желтой шерсти (в котором, кстати сказать, уже успел запутаться жирный белый кот, впавший в детство при виде столь аппетитного клубочка), застыла как изваяние и медленно подняла на мужа наполненные обидой и непониманием глаза.
- Ккак это не поеду – выдохнула она.
- Вот так – не поедешь, я тебе запрещаю! – Рен кинул на нее взгляд, то как зарумянились щеки девушки ясно дали ему понять, что в комнате сейчас станет жарко.
Анна, дрожа от негодования, резко поднялась с кресла.
- Ты не посмеешь! – севшим голосом произнесла она – Ты не можешь так со мной поступить! Я имею право там присутствовать! – гремела она на всю комнату.
«Рен сосчитай до десяти!» - молча приказал себе Рен, он оторвался от своего занятия и снял очки, понимая, что инцидент так просто не окончиться.
- Анна, - шаман тоже встал, и выглядел он как скала неприступная – Турнир, это не развлечение…
- Я знаю, что такое Турнир! Ненадо меня учить! – перебила его Анна «нет, я не могу отступить, я должна туда попасть» думала она.
- … для беременных! – закончил свою фразу Рен и добавил – А к началу ты будешь на шестом месяце, я нихочу рисковать из-за какой-то мимолетной прихоти!
- Но Рен! Я же не собираюсь участвовать в боях! – приводила Анна доводы – Я просто хочу увидеть…
- Йо!? – выпалил Рен, и глаза его вспыхнули уже знакомой яростью и презрением.
Анна осеклась и замолчала, до нее не сразу дошло, что сказал Рен… Она медленно залилась краской, стало вдруг невыносимо жарко, тело покрылось маленькими капельками пота. От чего? От того что, Рен только что высказал вслух, то что она усердно прятала в уголки своего разума – надежду на то что бы увидеть Его. Но она не собиралась говорить ему об этом, хотя на душе вдруг стало мерзко.
- И его тоже… - слабо произнесла она, отводя от Рена глаза – Я не отказывалась от него как от друга…
- Ты бы не отказалась от него, как и от любовника, будь он ближе! – фыркнул Рен, запоздало подумав, что наверное стоило промолчать.
Анна побледнела, от этого неприкрытого оскорбления, колени задрожали и она, метнув на него убийственный взгляд, вылетела вон из комнаты, начиная рыдать навзрыд – да беременность сделала ее сентиментальной. Обида захлестнула ее с головой и если раньше она обязательно бы урезала Рену язык чем разозлила бы еще больше, то сейчас ей просто хотелось закрыться в комнате и поплакать. Однако ей не удалось побыть одной, Рен переборов себя и трезво рассудив, что поступил неправильно пошел «с повинной». Но видят духи, как тяжело это ему далось! Выслушав все, что Анна о нем думает он немного грубовато попросил у нее прощения, и девушка была так удивленна «блин завтра придет цунами», что даже забыла, что вообще была на него обижена. Но разрешения на поездку на Турнир она так и не получила, хотя позже и устраивала несколько сцен, от которых у Рена кругом шла голова и порой ему очень хотелось ее убить, просто что бы прекратить эти крики.
- Чинь может вы дадите моей жене какое-нибудь успокоительное, а лучше мне! – в диком нервозе рычал Рен на лекаря, улыбающегося обескураживающей улыбкой. – Я уже больше не могу выносить ее психозы!
- Г-н Рен это все беременность, это она делает г-жу Анну такой раздражительной и сентиментальной, проявите терпение и понимание, оно ей сейчас необходимо.- так сказал Чинь, и Рен чуть его не удушил со злости «О духи если так, то больше я нихочу детей» - думал шаман.
Он так устал, что решился на один шаг, который дал бы и ему и ей отдых…
В этот вечер шел первый дождь, но в его комнате было сухо и тепло, пахло уютом. В кармане его халата притаились два билета до Японии, которые он собирался вручить жене, которая в эту минуту хмуро стояла у раскрытого окна и испытывала его (Рена) на прочность.
- Анна, я еще раз прошу тебя, отойди от окна или лучше закрой его! – с вздохом говорил Рен и в его тоне чувствовались еле заметные нотки раздражения.
Но Анна только передернула плечами и подтянула плед в который куталась и снова, не обратила на его слова никакого внимания. Рен полусидел полулежал а кресле вытянув ноги к камину пытаясь хоть как-то согреться. У него было паршивевшее настроение, он дико устал и к тому же еще и заболел и его постоянно бросало то в жар, то в холод. Да погода в этом году оставляла желать лучшего, а теперь еще и этот дурацкий разговор с Анной.
- Анна, если ты не думаешь о себе, подумай о ребенке! – уже злостно кинул Рен, не глядя на девушку. – Закрой окно, мать твою!!!
Анна сжала кулаки, а потом с психом схватилась за рамы и силой захлопнула их.
- Доволен!!? – почти криком спросила она, но ее крик практически потонул в новом раскате грома сотрясшего все вокруг.
Рен вздрогнул и поднял на Анну усталый взгляд.
- Почти, если ты перестанешь орать у меня, возможно, перестанет болеть голова. – сказал он спокойно.
Анна напоминала вулкан, который должен был вот-вот взорваться, но Рен уже привык к этим вспышкам ее гнева сильным, но коротким, главное выжить на пике, а там уже будет легче. «Беременность делает ее очень раздражительной и сентиментальной» - постоянно вспоминал Рен слова их лекаря и с удивительным для него терпением терпел все нападки и обвинения основанные на пустом месте. Вот и сейчас, ей просто надо выплеснуть на ком нибудь свою досаду, будто кто-то виноват, что она потеряла свой любимый браслет, и этим кто-то естественно будет он.
- Ах, ну конечно это я виновата, что у Вашего Величества голова болит!! – уцепилась Анна за неосторожно сказанные слова – Может я виновата еще и в том, что ты вчера шлялся где попало и заболел!!?
- Анна прошу тебя перестань…
- Перестать! Почему ты все время меня затыкаешь!!? Постоянно говоришь мне что бы я молчала! – голос Анны звонкий от обиды эхом ударялся о стены и Рену казалось что еще чуть-чуть и его голова просто лопнет как мыльный пузырь.
- Анна, ну что за глупости я не помню такого…
- Было, было… - воскликнула девушка и вдруг упав на кровать, закрыла лицо руками и разрыдалась.
Ран вздохнул и поднялся, ну вот и развязка – слезы, логический конец этой бессмысленной словесной тирады. Сев с ней рядом он приобнял ее за плечи и заставил уткнуться себе в грудь. Он молчал, к чему слова в прошлый раз когда он попытался успокоить ее словами (типа проявил понимание по совету Чинь) вышло только хуже, Анна рыдала громче и дольше раза в два чем обычно. Поэтому он предпочитал молчать и просто покачиваться вместе с ней, прекрасно зная, как действуют на нее эти движения, иногда она даже засыпала. Когда такое произошло в первый раз примерно две недели назад, это поставило его в тупик, а потом вызвало хохот. Да если в еде Анна все-таки пыталась себя ограничить, то во сне ни разу, она могла спать хоть как и хоть где, будь то в кресле у телевизора или на улице сидя на лавочке когда выгуливала Снегопуха или еще где-то.
Постепенно Анна затихла, только изредка слышались ее всхлипы, а чуть позже… она действительно заснула. Уложив ее на постель «ладно обрадую завтра», Рен снова направился к своему излюбленному креслу и взяв книгу попытался читать. Но толи из-за болезни, толи на него просто напала ностальгия, но читать не хотелось, хотелось просто пялится в одну точку и вспоминать прошедшие события. Он до сих пор удивлялся как резко изменилась их жизнь после того дня и хотя между ними по-прежнему было множество недоговорок, обид, споров, тайн, их отношения все же в корне изменились. Тот день ясно дал понять Рену, что Анна хоть и не признается (скорее повесится), но все же чувствует к нему по меньшей мере симпатию это точно. Рен посмотрел в окно – за стеклами во всю бушевала первая весенняя гроза, щедро орошая землю холодными каплями дождя. Сверкнувшая молния причудливым образом разрезала небо пополам, а через несколько мгновений прозвучал оглушительный грохот, а еще через секунду потух свет «Великолепно» - пробормотал Рен.
- Рен… - Анна проснулась от шума и открыв глаза вдруг испугалась темноты вокруг.
- Что? – Парень встал и по памяти подошел к кровати.
- Почему света нет, сколько я спала? – прошептала девушка. Почувствовав его рядом, она на ощупь нашла ткань его халата и ухватилась за него.
- Свет вырубило, а спала ты минут пять от силы – ответил Рен, поймав ее ладонь – Попытайся опять заснуть.
- А ты?
«Ну маленький ребенок ей богу»
- Что я? Я тоже сейчас лягу – немного раздраженно ответил он.
- Только не уходи… - Анна поежилась, темнота давила на нее и пугала.
- Да не уйду… – Рен рассмеялся, но предпочел скрыть смех за фальшивым кашлем, обсалютно справедливо, опасаясь нового приступа психоза жены.
Вздохнув, он начал развязывать пояс и вдруг вспомнил…
- Анна – тихо позвал он.
- Что? – сонно ответила девушка, перевернувшись на бок.
- Я тут подумал… ммм… - «блин…» - ты все еще хочешь съездить к отцу? – он приподнял бровь, ожидая утвердительного ответа, но вместо радостного «да» услышал только сонное «поговорим завтра»
- Воистину, ты невыносима!!! Сколько можно спать! – не выдержал Рен, но Анна не отреагировала. Беззвучно выругавшись и проклиная жену и всех женщин заодно, он забрался под одеяло «Не поймешь ее - то психует, то спит…», прижавшись к теплому телу жены, он на удивление быстро забылся, под «колыбельную» дождя по окну.
Утром его разбудил счастливый вопль Анны, когда она нашла в его кармане два билета на ее имя «пора отучать ее надевать мой халат в ванную» - раздраженно думал шаман, понимая, что состояние его здоровья явно ухудшилось со вчерашнего дня. Слушая счастливые возгласы Анны мучавшей кота, который отбивался от нее всеми четырьмя лапами, он радовался, что завтра она уедет и замок, наконец, обретет покой, пусть и не надолго всего на три дня «у меня может голова болеть перестанет». Однако, провожая ее на следующий день, Рен друг пожалел, что так поспешно принял решение «Похоже, я привязался к ней слишком сильно», а еще его почему-то разозлило ее радостное лицо, когда она махала ему вслед, и он, круто развернувшись, быстро покинул аэропорт с чувством убийцы, у которого не удалось преступление.

Глава 22

Весь полет до Японии, Анна размышляла, почему ее муж так скоро покинул аэропорт - это обидело ее и поставило в тупик одновременно, а еще ей, наконец, стало плохо. Она весь полет промучилась от жуткой тошноты, и так ослабла, что под конец полета чуть не сошла с ума от неуправляемого потока мыслей людей вокруг, что ворвались в ее мозг, как паразиты почувствовавшие слабину. Но чем ближе она приближалась к конечной цели, тем больше усиливалась ее радость и волнение - все-таки увидеть родной город после годового отсутствия, увидеть отца…, а где-то на окраине разума теплилась надежда увидеть и Йо «может он в Изумо» - надеялась Анна. В Японии оказалось намного теплее, чем в Китае, вовсю цвела сакура, и Анна как маленький ребенок не могла наглядеться и нарадоваться. Отец встретил ее в аэропорте, сухо поцеловав ее в щеку, он молча отвел ее в машину, держался он степенно и холодно, словно они виделись вчера. Анне стало грустно, не такого она ожидала, а впрочем, чего еще, он всегда был таким, и все-таки, обидно... Однако когда за ней закрылась дверь ее родного дома, отец пылко обнял ее, и в серых глазах Анна с удивлением заметила слезы. А еще она отметила про себя, что на его лице, пожалуй, прибавилось морщин, и линия губ стала жестче. Он как-то настороженно смотрел на дочь, и его взгляд постоянно останавливался на чуть выступающем животике.
- Анна, ты ждешь ребенка? – наконец, спросил он за ужином, после долгих разговоров ни о чем.
Анна удивленно на него воззарилась, а потом улыбнулась «Ах, ну да он же не знает…»
- Да, уже четвертый месяц – смущенно ответила она, и добавила тихо – Девочка…
- Рен знает?
- Нет, я не говорила ему – Анна потеребила конец пояса – Что-то мне подсказывает, что он не будет рад…
- Какие глупости – отец приобнял ее за плечи – Конечно, он будет рад.
- Да… как приеду сразу скажу… - Анне не особо хотелось говорить о Рене в лоне родного дома, и она быстро перевела разговор в другое русло - а как у вас дела?
Как оказалось за год, в доме Киояма ничегошеньки не изменилось, как ничего не изменилось и вообще в Изумо. Жизнь здесь текла мирно и размеренно. Анна, конечно же, не стала ничего рассказывать отцу о своих злоключениях прошедшего года, ничего она не рассказала и о постоянных ссорах. А в итоге рассказывать то, как оказалось и нечего. Поэтому, чуть разобрав дела семейные, разговор плавно перешел к разговору о Турнире.
- О-о да здесь все шаманы как с ума посходили, особенно молодежь – смеялся отец – А самое ужасное, что теперь они сражаются везде и почти постоянно! Так что на улицу вечером лучше не выходи – опасно!
- Ну, я то смогу за себя постоять – усмехнулась девушка, указав на четки, и вдруг вспомнила – Пап, скажи, а как звали мою прабабку, что мне четки оставила? – спросила она.
Отец поднял на нее глаза и призадумался…
- Вообще-то, Аригаль, она была немкой, но так как приняла подстриг, то имя ее изменилось на Иоанну – произнес он.
«Так и есть»
- Правда? Значит, она была монахиней? – Анна сделала удивленный вид.
- Да… - отец как-то странно скривился, словно ему было неприятно говорить об этом – Но умерла она за стенами святой обители. Оставила эти бусы, изложив свою просьбу на листе бумаги, и… просто исчезла. Никто не знает, куда она пропала…
- Понятно… - Анна встала и огляделась, она так привыкла к мрачному убранству замка Тао, что этот спокойный уют японского дома, как-то нервировал… немного. А еще ей не хватало ее кота… Она долго не решалась задать так мучавший ее вопрос, придумывала тему для разговора, что бы потом плавно перейти к желаемому…
- Да ничего не изменилось здесь… - как бы, между прочим, начала она.
Отец кивнул, разворачивая газету – Угу…
- Скажи, а в доме Асакур тоже все по-прежнему, никто не умер, не женился? – сердце застучало так, что в глазах помутнело, что бы скрыть свое состояние она нагнулась и нарочито внимательно стала разглядывать что-то у себя на халате.
Но отец, похоже, не замечал ее волнения.
- Нет, а вообще я там давно не был, так что – незнаю. – сухой ответ, который несказанно разочаровал Анну «Как жаль…».
- А-а… ну понятно… - Анна спрятала глаза, зная, что папаша может все по ним прочитать, а она была расстроена почти до слез. По телефону звонить она не решилась в присутствие родителя, да и она не могла себе представить, что скажет ему не видя его глаз, а вдруг он уже забыл ее, и лишнее напоминание о себе будет только лишним. Ах как она надеялась на обратное, по приезду домой все чувства словно обострились, стала невыносима мысль о том, что возможно он тут рядом, только протяни руки и… и при этом не иметь возможности его увидеть, поговорить.
Позже лежа в кровати и не в силах уснуть девушка сражалась сама с собой. «Может пойти и узнать» - проносилась здравая мысль в голове, но внутри все дрожало от непонятного почти панического страха, когда она представляла себе удивленные лица стариков. А еще ей было страшно узнать, а вдруг Йо уже женился, или у него есть девушка, «а она у него наверняка есть, все-таки он живой…» от таких мыслей Анне становилась все хуже, и она накрутила себя до того, что ее стало тошнить почти также как и в самолете и она расплакалась. Самое странное было то, что вперемешку со всеми этими мыслями она почти с любовью вспоминала полутемную комнату в замке Тао, свою постель, огонь в камине у которого она любила греться и… Рена. Она пыталась представить себе, что он делает в данную минуту, и он представлялся ей читающим книгу, и рыжие блики радостно скачут по его лицу, и она улыбалась сквозь слезы почти воочию чувствуя запах его комнаты, видя его так редко улыбающиеся лицо… ей вдруг стало еще хуже, захотелось обратно, она так привыкла ощущать тепло Рена по ночам, что лежа в своей холодной постели она вдруг ощутила себя одинокой и потерянной «я запуталась». Она действительно запуталась… в своих чувствах, желаниях… запуталась и не могла разобраться в себе «а еще медиум» усмехнулась она. Уснула она когда, первый луч неба прорезал горизонт.

День выдался на редкость теплым. И хотя по небу то и дело проплывали подозрительного вида облака, все равно было тепло… почти жарко. Анна медленно брела по парку, опустив голову, в рассудке перелетными птицами метались мысли… и ноги ее сами собой вели к дому Йо. «Все-таки я трусиха» - злилась Анна сама на себя «Ну неужели так трудно, ведь все равно он наверняка в Токио». Но оказалось все намного труднее и девушка потоптавшись в нерешительности у ворот, все же не решилась и круто развернувшись почти бегом бросилась прочь. Далеко убежать ей не привелось, как только она завернула за угол, то лоб в лоб столкнулась с прохожим. От неожиданности она отпрянула назад, а прохожий выронил книги, что держал в руках. Анне стало стыдно «Я такая невнимательная» корила она себя.
- Простите – пробормотал человек, нагибаясь и начиная собирать свой ценный груз
Анна уже хотела сама попросить прощения, как вдруг замерла «голос…»
- Йо…? – больше похож на выдох.
Парень медленно поднял голову, затем глаза, Анна как изваяние немного испуганно смотрела на него с верху вниз, у бедняги Йо, от потрясения книги выпали из рук во-второй раз…
- Анна? – наконец, обрел он дар речи. – Вот так сюрприз…
Он неловко поднялся, на его губах застыла кривая улыбка.
Анна, не отрываясь смотрела в его глаза цвета кофе и не могла наглядеться, чувства так долго забитые в уголок сознания, готовы были вырваться наружу, и она боясь этого стояла, не смея двинуться с места. Йо тоже замолчал, его душа была готова сейчас разорваться на кусочки от смешанного чувства боли и радости, ему безумно хотелось ее обнять, но…
- Когда ты приехала? – спросил он, что бы разрядить обстановку.
- Вчера – ответила девушка и сама поразилась насколько хрипло, прозвучал ее голос. Придя в себя, она добавила – Я очень рада видеть тебя…
- Я… тоже… - кивнул Йо.
На его лице заиграла знакомая беспечная гримаса, а Анна что-то внимательно и настороженно искала в его глазах, да надежда умирает последней. Кажется, Йо немного смутился от такого пристального внимания, чуть покраснев он, вновь опустился и подобрал книги.
- А откуда ты шла? – спросил он, не глядя на нее.
- Из парка, тепло сегодня… - пробормотала девушка и тоже немного зарумянилась, вспомнив свое трусливое бегство от его дома.
- Ясно – Йо заколебался и снова замолчал – Ты надолго?
- Нет, самолет уже завтра – грустно произнесла девушка, вдруг вспоминая о Рене и о своем ночном разговоре с самой собой.
Йо приподнял бровь.
- Правда? Тогда может, погуляем сегодня вечером? – Ох, пульс сейчас взорвется! Йо вдруг разволновался, а Анна готова была взлететь от счастья – жаль крыльев нет. Но ответила она как можно спокойнее и выдержано.
- Я удовольствием, если я не отвлеку тебя…
- Анна, что за глупости, на тебя у меня всегда найдется время… - Йо осекся, понимая, что эти слова слишком многозначительные и их лучше бы было не произносить.
Анна улыбнулась «значит, я ему не безразлична» - восторжествовало все внутри.
- Отлично, значит зайдешь за мной? – спросила она.
- Да… - Йо отвел глаза и быстро пошел по направлению дома, чувствуя себя в крайнем замешательстве.
Анна осталась в глубокой задумчивости, глядя на его удаляющуюся спину, сама того не осознавая, она подсознательно сравнивала его с Реном, и корила себя за это «Они обсалютно разные их нельзя сравнивать!»
Вечером сидя напротив отца, девушка вся извелась и вскакивала при каждом звонке телефона «А вдруг он не придет» дрожало все внутри. Но когда в дверь постучали, Анна уже знала, что это он.
- Ты уходишь? – отец поднял на нее встревоженный взгляд. - Я говорил тебе…
- Я помню, но я иду не одна – немного взволнованно ответила девушка, стремительно подлетая к двери.
- С кем?
Ответить Анна не успела так как, уже распахнула дверь и отец мог сам созерцать Йо, смущенно улыбающегося на пороге.
- Здравствуйте - поздоровался он и обратился к замеревшей девушке, которая всеми силами пыталась сделать вид, что ей абсолютно все равно кого она видит перед собой – Идем?
Анна видела как отец нахмурился, но он ничего не сказал и Анна пытаясь не думать о последствиях своего поступка кивнула и схватив кофту быстро выскользнула за дверь захлопнув ее за собой.
Йо с улыбкой ее оглядел
- Мне показалось или твой отец действительно не рад был меня видеть? – спросил он когда они медленно топали куда-то по улице. Уже смеркалось и облака были подсвечены, немного мрачным, красным светом заходящего солнца.
Анна пожала плечами и тоже ему улыбнулась. Ей вдруг показалось, что она перенеслась на год назад. Словно и не было этого прошедшего времени, что она по-прежнему его невеста.
- Куда мы идем? - смущенно поинтересовалась она.
- В парк, сегодня там праздник, покатаешься на каруселях – Йо посмотрел ей прямо в глаза и Анна опьянела от его лучистого взгляда.
- Ну, я думаю, что карусели – это лишнее – рассмеялась она, с неприязнью вспоминая свой полет.
- Почему? – искренне удивился Йо – ты же любила…
Улыбка Анны пропала, «ни хочу сейчас думать об этом» и она пожав плечами ответила – Потом расскажу…