В колонках играет - ОСИН"ДОЖДЬ И Я"

Я горящая свечка и я капаю на тело.
Я сгораю от любви! Я так давно тебя хотела!
Ты привяжешь меня звёздочкой к кровати,
Ты завяжешь глаза, и я не крикну "Хватит!"
Не могу быть с тобой, не могу без тебя.
Уломай меня остаться, и я буду твоя.
Ты заполнишь меня своим телом внутри.
Я так давно тебя хотела! Я сгораю от любви!

Буду розой колючей ласкать твоё тело
И цветочным ароматом заполню твои вены.
Я в твоём гардеробе буду кожаной плёткой.
Мой ошейник на шее, и я держу верёвку.
Я заставлю тебя опуститься на колени,
Целовать мои ножки, исполнять повеленья.
Ты заполнишь меня своим телом внутри.
Я так давно тебя хотела! Я сгораю от любви!

Сергей Есенин
К покойнику
Уж крышку туго закрывают,
Чтоб ты не мог навеки встать,
Землей холодной зарывают,
Где лишь бесчувственные спят.

Ты будешь нем на зов наш зычный,
Когда сюда к тебе придем.
И вместе с тем рукой привычной
Тебе венков мы накладем.

Венки те красотою будут,
Могила будет в них сиять.
Друзья тебя не позабудут
И будут часто вспоминать.

Покойся с миром, друг наш милый,
И ожидай ты нас к себе.
Мы перетерпим горе с силой,
Быть может, скоро и придем к тебе.


Александр Блок
***
С. Соловьеву
У забытых могил пробивалась трава.
Мы забыли вчера... И забыли слова...
И настала кругом тишина...

Этой смертью отшедших, сгоревших дотла,
Разве Ты не жива? Разве Ты не светла?
Разве сердце Твое - не весна?

Только здесь и дышать, у подножья могил,
Где когда-то я нежные песни сложил
О свиданьи, быть может, с Тобой...

Где впервые в мои восковые черты
Отдаленною жизнью повеяла Ты,
Пробиваясь могильной травой...<


Александр Блок
***
Похоронят, зароют глубоко,
Бедный холмик травой порастет,
И услышим: далёко, высоко
На земле где-то дождик идет.

Ни о чем уж мы больше не спросим,
Пробудясь от ленивого сна.
Знаем: если не громко - там осень,
Если бурно - там, значит, весна.

Хорошо, что в дремотные звуки
Не вступают восторг и тоска,
Что от муки любви и разлуки
Упасла гробовая доска.

Торопиться не надо, уютно;
Здесь, пожалуй, надумаем мы,
Что под жизнью беспутной и путной
Разумели людские умы.

Терять людей.
Терять ту самую нить, за которуб было удобно держаться.
Терять людей, с которыми было хорошо.
Терять... тех, с кем можно было быть собой.... каждую минуту... не бояться, не натягивать лыбу приходя домой... не сходить с ума от скуки и непонимая....
Уходить легко.... сжигать все то что было построено до ....
Почему люди не бояться ошибиться???
почеум люди не умеют себя контролировать?
Сильных людей мало. их почти нет.
Многие живут в каком-то своем мире....и радуются....
у некоторых хорошо получается играть... но когда они ломаются.... вот тут начинается игра.....
хаха...все не так.. рушится их мир... они видят людей по-другому... начинается раздражение и разочарование... прошлое кажется бессмысленным. настоящее невыносимым.. а будущего они вообще не хотят:)))))))

Философия мегаполиса.
Сигарета о белую скатерть погашена,
Халат нараспашку - потеряна пуговка
Чефирная мерзость в фарфоровой чашечке
Слегка заплескала китайские буковки.

Ночные кошмары повсюду разбросаны,
Пущу их как ветошь на что-нибудь дельное,
Припухли глаза - смотрят злые, белесые,
Спит на полу покрывало постельное.

Нет, я не плохая, не злая, не пьюшая,
Я даже пожалуй кисейная барышня,
И мишка на полке имеется плюшевый,
Ну просто находит, об этом не спрашивай

готика

...
луна осыпается в воду
дорожкой безумного белого света.
невнятный, казалось бы, повод
однажды уйти... насовсем. незаметно.
ни знака, ни слова, ни точки.
напрасно ждала появления солнца -
я слышу дыхание ночи,
я знаю, что он никогда не вернётся.

...
не помню, когда я услышал
мелодию - зов усыпляюще сладкий,
стирающий образы бывших
границ, пережитых безумств и припадков,
которые в прошлом. покойно.
и я, ускоряясь под ритмику пульса
иду в направлении моря.
я знаю, что мне никогда не вернуться.


слизывая слезы со своих щек
я думаю о том как я одинока
попытаюсь найти утешенье в огне
сожгите меня, не нужна даже себе...

"сжала руки" (А.Ахматова)
Сжала руки под темной вуалью...
"Отчего ты сегодня бледна?"
- Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: "Шутка
Все, что было. Уйдешь, я умру".
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: "Не стой на ветру".

Столько просьб у любимой всегда!
У разлюбленной просьб не бывает...
Как я рада, что нынче вода
Под бесцветным ледком замирает.

И я стану - Христос, помоги! -
На покров этот, светлый и ломкий,
А ты письма мои береги,
Чтобы нас рассудили потомки.

Чтоб отчетливей и ясней
Ты был виден им, мудрый и смелый.
В биографии словной твоей
Разве можно оставить пробелы?

Слишком сладко земное питье,
Слишком плотны любовные сети...
Пусть когда-нибудь имя мое
Прочитают в учебнике дети,

И, печальную повесть узнав,
Пусть они улыбнуться лукаво.
Мне любви и покоя не дав,
Подари меня горькою славой.

 ***

Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.

Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.

И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у царских врат,
Причастный тайнам, - плакал ребенок
О том, что никто не придет назад

Пляски Смерти.

1.

Как тяжко мертвецу среди людей
Живым и страстным притворяться!
Но надо, надо в общество втираться,
Скрывая для карьеры лязг костей...

Живые спят. Мертвец встает из гроба,
И в банк идет, и в суд идет, в сенат...
Чем ночь белее, тем чернее злоба,
И перья торжествующе скрипят.

Мертвец весь день трудится над докладом.
Присутсвие кончается. И вот -
Нашептывает он, виляя задом,
Сенатору скабрезный анекдот...

Уж вечер. Мелкий дождь зашлепал грязью
Прохожих, и дома, и прочий вздор...
А мертвеца - к другому безобразью
Скрежещущий несет таксомотор.

В зал многолюдный и многоколонный
Спешит мертвец. На нем - изящныя фрак.
Его дарят улыбкой благосклонной
Хозяйка - дура и супруг - дурак.

Он изнемог от дня чиновной скуки,
Но лязг костей музыкой заглушон...
Он крепко жмет приятельские руки -
Живым, живым казаться должен он!

Лишь у колонны встретится очами
С подругою - она, как он, мертва.
За их условно-светскими речами
Ты слышишь настоящие слова:

"Усталый друг, мне странно в этом зале". -
"Усталый друг могила холодна". -
"Уж полночь". - "Да, но вы не приглашали
На вальс NN. Она в вас влюблена..."

А там - NN уж ищет взором страстным
Его, его - с волнением в крови...
В ее лице, девически прекрасном,
Бессмысленный восторг живою любви...

Он шепчет ей незначащие речи,
Пленительные для живых слова,
И смотрит он, как розовеют плечи,
Как на плечо склонилась голова...

И острый яд привычно-светской злости
С нездешней злостью расточает он...
"Как он умен! Как он в меня влюблен!"

В ее ушах - нездешний, странный звон:
То кости лязгают о кости.

Снова осень стирает границы,
Проникая в дождливое лето,
И нахохлились мокрые птицы
На зеленых пока еще ветках…

Слишком рано, постой, Золотая!
Не спеши приходить раньше срока!
Не гони журавлиные стаи
Вслед за летом моим синеоким!

Подари мне тепла напоследок,
Дай мне летней зарей насладиться!
Не срывай ты листву пока с веток-
Календарной вчерашней страницей…

Сыплет дождь, небо-серого цвета,
И опять мне ночами не спится…
Проникая в дождливое лето,
Осень снова стирает границы…

Наступила на вены разлука.
Почему я осталась одна?
Да, тебе я не стала другом –
Но ведь я была влюблена.

Не хочу ни думать, ни слышать.
Пахнет воздух осенней листвой.
За меня изнутри кто-то дышит,
И живет, притворяясь мной.

Кто-то смотрит мной телевизор,
Что-то пишет, кому-то звонит…
На кого-то мой мир нанизан,
Только этот кто-то – молчит.

Замотала безжалостно шею
Цепью нервов и слёз невпопад.
И становится всё больнее
Бесполезное: «кто виноват?»

Союз двух одиночеств -
Иллюзия монолита.
Не надо высоких пророчеств:
Всё хрупко и слишком открыто.

Мы заняты эквилибризмом.
Укутаны самообманом.
Мы прячемся за эгоизмом.
Враньё выдаем чистоганом.

Словами шлифуем неловкость
От пауз, пустот, провалов.
Играем в житейскую легкость,
Углы превращая в овалы.

К себе прижимая Прошлое,
Жаждем обнять Настоящее.
Все треугольники пошлые,
Изо лжи и любви состоящие.

Союз ли двух одиночеств?
Две ль половинки круга...?
А может, расцепим руки
И уплывем друг от друга?

Отремонтируйте мне душу,
за символическую плату...
кусаю губы, но не струшу...
в наклад латунную заплату
отремонтируйте мне душу...,
а заодно подправьте сердце:
замка проржавленную дужку
перепилите... там, за дверцей,
быть может, все-таки осталось
по жмени веры и надежды,
пол-пригоршни печали талой...
улыбки контуры усталой...
и пара крыльев - из одежды...

Вниз сорвались жалкие осколки слов,
Не отправленных писем обрывки – вниз.
Между нами – бездна, глубиной в любовь,
Между нами – пропасть, шириною в жизнь.

Карих глаз свечи, по ступеням воск,
На плечах – след мимолётных рук,
Подбери камень и в огонь брось –
Я теперь – пламя, всколыхнусь чуть.

Густо-алым следом по лицу кровь,
Веки шторами по карему вниз…
Между нами – бездна, глубиной в любовь,
Между нами – пропасть, шириною в жизнь.

Я пытаюсь улыбаться,
Когда мне вскрывают вены,
Я умею целоваться,
Ненавидя откровенно

Монитор, не дождавшись сигнала,
Подмигнул золотым огоньком.
Очевидно, я просто устала
Обходиться чужим мужиком.

Очевидно, мне хочется ласки,
Чтоб на ручки - и стало тепло.
Я была априори согласна
На "любовь" без сюрпризов и слов,

Без цветов, без луны, без объятий,
Без э-мэйлов по сотне на дню...
Но ночами я плачу некстати
И сама никогда не звоню.

Я устала иллюзии ради
Быть счастливой кому-то назло!..
Я хочу, чтоб по правде, по правде...
Чтоб на ручки и стало тепло.

Говорим ни о чем, потому что - словами,
И пытаемся жить. Второпях. Не всерьез.
Смотрим яркие фильмы про то, что не с нами,
И немного грустим: не срослось - не сбылось...
Постепенно свыкаемся с привкусом пыли,
Но надежда кричит: "Как же так? Я жива..." -
Тщимся прыгнуть повыше, стать лучше, чем были,
Обещаем себе: "Через год...". Через два
Ничего не меняется. Только сомненья
Разрастаются бурно и бурно цветут.
И немного бледнее становятся тени.
Нас как будто бы нет. Но мы все-таки тут.

***
Для меня дверь закрыта.
Руки кровят.
Кто-то снова решает как мне...
Как мне лучше и, что в словах и, слова
сложным шифром с пометкой – верь.
Что за возрастом?
Годы, ошибки и боль…
Ну, конечно, я справлюсь опять.
Но как трудно смотреть на забавный театр
Тот, в который стара я играть.

***
толпятся люди, теснятся в мире
толкают в спину, стреляют в тире
и зубы скалят и зубоскалят
и я такая
пройти бы мимо,
но я то снайпер, а не мазила...

Эта ночь отворила балконы
В непомерную осени близость.
Эта ночь хороша по сезону
И почти неспособна на низость.
Мне бояться не стоит соблазна
раствориться в осеннем ненастье:
горизонты становятся ясны
и прозрачны, как новое счастье.

Воздух пьян наступающим новым
Золотым, византийским сезоном.
Лист червонный, а следом - багровый
Разукрасят под утро газоны.
Будет солнце - как листья, такое.
Будет новое время, пожалуй...
Только в сердце - как знак непокоя -
Этой осени темное жало...

Надежда в пламени костра,
В кармане черная дыра
А в голове сплошная муть.
На дне бокала капля сна,
Свечой горит в дверях весна,
Я ухожу в далекий путь.
Короткой фразой тусклых звезд
Бьет в барабаны бог колес
И ночь зовет меня в рабы.
В кольцо поймал табачный дым,
Горят в заре мои мосты.
Я - сутинер своей судьбы.

Как ленты жеваных касет,
Три атмосферы в колесе
Поют забытый рок-н-ролл...
Дождь плачет каплями мечты
И, как маяк, из темноты
Блестит неоновый "Petrol".
Сгорает время на поршнях,
Но далеко мне до нуля
Глаза запорошила пыль...
На части света рветься грудь,
Свобода выбирает путь -
Я - сутинер своей судьбы...

Сквозь окна - серый снег,
Сквозь душу - сырой ветер,
Но в сердце только смех
твой
Самый родной на свете.

По полю босиком,
По жизни с тяжким стоном,
Одним лишь маяком,
Любви твоей ведомый.

Без воздуха, во тьме,
Без песни через горе.
Твоя улыбка мне -
Тепла и счастья море.

Убитый на повал,
Во самый ад низвержен,
Стремясь к тебе, я знал,
Что только ты поддержишь,

Согреешь у огня,
И не прогонишь в стужу,
За все простишь меня,
Слезой омоешь душу.

И я сложу свою
Всю волчью жизнь под ноги,
Лишь об одном молю,
Молясь тебе, как Богу:

Прости мне все грехи,
Пойми меня, как есть,
Прочти эти стихи,
А я приму твой крест.

Твой крест и твою боль
Нести для меня - рай,
Прекрасней этой доли,
Поверь еще не знаю.


Пришли мне свою нежность
В белоснежном конверте,
Оставь поцелуй вместо марки.
Цветов не дари - и не нужно бриллиантов,
Хоть ты и не скуп на подарки.
Пришли мне улыбку по факсу.
Не можешь - так кинь смс.
Ты - не идеал красоты,
Я тоже не из принцесс...
Ты меня даже не помнишь.
Пусть я тебя не увижу
И пусть стёрла из памяти номер.
Эти рифмы дарю тебе.Слышишь?

Гитарной правды перебор ты предпочла пустой фанере
И акустический набат фальшивой вычурной манере
Ты выбираешь ветхий дом взамен столичного уюта
Ты выбираешь тишину взамен победного салюта

Ты слышишь бред трамвайных рельс, где предлагала прогуляться
Ты слышишь стай летящих песнь. Скажи, могла ли ты остаться?
Ты знала: ПРОДАНО. Тех слов услышал далеко не каждый
Ты знала, что придёт вода. Прощай. Мы встретимся однажды.

И ничто не спасёт
Нас с тобою от ада.
Пусть же сердце поёт
Песнь любви на эстраде

Этой жизни земной,
Этих лет уходящих.
И летит за звездой,
За закатом пьянящим

В предвкушении ласк
Твоей нежности шалой.
Унесут они нас
В запредельные дали.

А вернёмся иль нет -
О том думать не надо
Нас ничто не спасёт
От любовного ада.

Страшнее одиночества души
Придумать тяжелее состоянья
Когда живешь ты тихо сам в себе
Как будто отбывая наказанье.
И погрузившись в эту пустоту
Когда вокруг мир ярок и прекрасен
Ты молча поглощаешь темноту
И сам себе становишься опасен.

Воздух отравлен многовековой ложью.
Лед, застывший в душах, растопит лишь правда.
Но как не прискорбно и странно -
Это никому абсолютно не нужно.
Зачем пытаться отыскать
Зародыш, той самой правды.
Найти его будет сложно,
А, найдя, он окажется не нужным.
Оставь эту затею,
Живи несвободно и сложно.
Зачем быть свободным?
Это, все равно, никому не нужно.
Пытаться снова и снова –
Это очень глупо и неосторожно.
Ответ ты получишь все тот же:
Это никому не нужно!

Слезы, грезы, печаль.
Мокрый асфальт и темная даль.
Снова настигла тоска,
Снова ушла от тебя.
«Не возвращайся!..» - кричу.
«Или останься…» - шепчу.
Не зачем мне так грустить,
Дайте лекарство, боль заглушить.


Я устала молчать,
Я устала кричать.
Бесконечно любить,
И нелепо терять.
Я нарушу покой,
Я взорву тишину,
Но тебя тебя не верну.
Ты ушел в постоту.
Мой бессмысленный взгляд
Ловит ветер шальной,
Я сегодня одна,
Я уже не с тобой.
Почему в горле ком,
А в глазах пелина,
Что-то ноет в груи,
Не забыть те слова.
Жизнь - художник жестокий,
Развела нас на век.
Ты теперь для меня
Лишь чужой человек

Приду домой, опять одно и тоже:
Война с роднёй, война с самой собой.
А жизнь идёт по кругу. Днём и ночью
Жду одного, мечтаю об одном...

Как за зимой весна, так же за летом осень
Придет опять - всё так же как всегда.
Так жизнь пройдёт и никого не спросит,
Можно ли ей пройти вот так вот, без следа.


Спотыкаясь весь день, себе глядя под ноги,
Я куда-то иду, как на автопилоте.
Я сажусь в свою электричку, закрываю глаза и,
Услышав сквозь гул: "Засыпаааай." - засыпаю.

А когда прикачу на свою остановку,
Сама собою проснусь, тут же выскачу ловко
И пойду по делам, себе, глядя под ноги,
По знакомой дороге на автопилоте.

Так всю жизнь мы живём по проверенной схеме,
Все стараясь догнать уходящее время,
Мы спешим, мы бежим, друг на друга не глядя,
Мы спешим и не знаем порой чего ради.

Мы плюём на чужую беду и проблемы,
Нам совсем ни к чему "звук на высшие темы",
Здесь другая мораль, здесь другие законы,
Здесь на чёрствой земле в процветании воры.

Мы боимся пойти против сгнившей системы,
А ломая одни, строим новые стены.
Здесь душа не важна, все в свободном полёте,
И как будто с рожденья на автопилоте.

Стоп. Закончилось лето.
Стоп –кадр. Осенний бзик.
Я всё равно люблю всех вас-
Глазами в небо – крик.

Настойчивость бытия - птицами в окна,
Настойчиво бытиё – звонком в двери,
И снова на окнах– грязные стёкла,
Как тускло – себе не верить.

Она боялась черных лебедей,
Любила ночь, чернеющие лица,
Ненастной жизни бедная блудница,
Проклявши дом бежала все быстрей
В обитель Бога – вечности молиться.

Она боялась больше черта снов…
Сиял кошмар под бледною луною,
Смертельный ужас скатертью льняною,
Приставивши табу к произношенью слов,
Укрыл её разлукой вековою.

Она рвалась туда, где плещется Иуда
В сознаньи лжи, обиды и вины.
На страх и риск нарушив ход игры,
Она рвалась из замкнутого круга
В безумии – как к свету – мотыльки.

Как-то грустно, непривычно…
Я осталась вновь одна…
Я молчу, как в клетке птичка…
Светит жёлтая луна…

Как-то грустно, всё пугает:
Странно очень быть одной.
Ничего не понимаю
В этой жизни я земной…

Как-то грустно, непонятно,–
Почему мы можем врать
Даже с тем, с кем так приятно
Раньше мы могли болтать…

Как-то грустно и обидно…
Я не знаю, что сказать….
Только слёз моих не видно…
Не вернёшь уж время вспять…

Как-то грустно и паршиво…
В горле маленький комок…
Оказалась жизнь фальшивой…
Получила я урок…

Как-то грустно, всё мне ново:
Нет той злобы и обид.
Начинаю жизнь по–новой.
Прошлый мир мой позабыт.


Эта нежная влажная осень лежит в ладонях
Золотисто-зеленым дынным душистым ломтем.
Капля сока - мгновение счастья – и все. Зато мне
Не придется оценивать меру укуса локтя.

Может быть, ты один, а быть может – один из сотни,
Все равно: ожерельем на бусины мир распался.
Я решила использовать право прожить сегодня.
Я завидую струнам, помнящим твои пальцы.

Меня трудно понять,
Я всем люблю повторять
И это научный факт,
Что я земной артефакт.

Попытайся меня найти
Где-то на млечном пути.
Я словно частичка слов,
Обрывок забытых снов.

В недрах ваших небес
Есть потаенный лес.
Я живу только там,
Взлетая тайком к облакам.

Внимая земным речам,
Я не верю чужим словам.
Я в теле ребенка живу
Наивной порой слыву.

Но я одинокий волк,
Душа у меня как шелк.
Попробуй ее сомни,
На кусочки меня раздери.

Я все равно соберусь,
По ниточкам снова сплетусь.
Я убегу в свой лес,
Быть может, там кто-то воскрес.

Голые ноги в снегу утопают,
Больно по сердцу катится кровь.
Что же хочу я? Кажется, знаю,
Хочется снова поверить в любовь.

Холодно чувствам и холодно пальцам,
В кашле я слышу чужой чей-то рык,
Я подсознательно верю лекарствам,
В мыслях рисую любимого лик.

Снова готова в весне раствориться,
А одиночество бродит за мной.
Я в незнакомца готова влюбиться,
Лишь бы не грезить все время тобой.

Голые ноги замерзли так сильно,
Но не найду огонька все никак,
Долго идти, мне немного обидно,
А в голове чье-то слово «пустяк».

Мы выбираем, нас выбирают…
Как это часто не совпадает.
Я за тобою следую тенью,
Я привыкаю к несовпаденью.

Я привыкаю, я тебе рада.
Ты не узнаешь, да и не надо.
Ты не узнаешь и не поможешь,
Что не сложилось, вместе не сложишь.

Счастье такая трудная штука,
То дальнозорко, то близоруко.
Часто простое кажется вздорным.
Черно-белым, белое - черным

Не думай, что был ты всех лучше и выше
Уж так получилось,
Уж так это вышло...
Давили те дни, словно чья-то немилость,
За дверью дождливая осень дымилась.
Оттуда, снаружи ни слуха, ни духа,
Стучали часы методично и глухо
Как слезы,стучали,
Тоску источали,
Тоску, что казалась такою бездонной,
Что в собственном доме была я бездомной.
Чернел телефон - глыба камня немого,
За дверью дождливая осень дымилась,
И сердце так к сердцу другому стремилось,
Что было в неправду поверить готово...