"Oh, I am sad but I forgive you. Maybe next week…"

мне лень и холодно одевать свитер. я закутываюсь в одеяло, сажусь на стул, высовываю руки и стучу пальцем по столу.
свихиваюсь от какой-то фигни. лампа на столе. стеклянные шарики в нижней книжной полке. кленовые листья между рам. на потолке. на полу. моя осень стучит зубами в гулкой арке, ждет меня каплями ртути на ледяных стеклах, располосовывая ветер моими волосами.
"невозможность любви, неотвратимость смерти" – © Бегбедер, а у меня мерзнут ноги и слова отказываются складываться в сочетания. Любовь все чаще напоминает пиар и все сильнее отдает дустом, от строчки к строчке; семейные ценности аляповатыми побрякушками тонут на дне болота, подернутого ряской, а дружба скалится из-за угла палками в велосипедных колесах, камнями в огородах, ставит ножку, да так, что изо дня в день разбиваешь морду о красный лед. о чем это я? ничего не случилось, стой, на кого я смотрю. я представляю себя флагом, который сначала реял в небе; а потом его приспустили; а потом вытерли им пол. Little L. была в красной плоскости. Little L. была плохой королевой. я на секунду представила себя красным стягом вокруг бедер коммунистической заразы. drama queen была в красном. Little L. была в одеяле. кленовые листья
они завяли.


current: Pete Murray - Better Days.