Цитата сообщения Борисовна Без заголовка

Этот текст получился ОЧЕНЬ длинным.
Есть чуток про биеннале, но больше про колледж.
Поэтому интересно, наверное, будет только моим приятелям и друзьям, особенно тем, кто не в Бурге, а где-то далеко.


Московский шеф моего брата как-то сказал: "С Лозовским совершенно невозможно ходить по Екатеринбургу! Он куда ни придёт - везде со всеми обнимается".
Типа, везде - свои люди.

Вот и у меня сегодня был такой же день.


Я что-то встретила всех, и от этого совершенно в чудесном, непонятном настроении пришла только что домой.

Сначала я на Вайнера встретила своего однокурсника Никиту Мягкова, пообнимались с ним, не виделись лет триста, пообсуждали то, что как минимум две, даже три наших знакомых с курса вышли замуж и, кажется, скоро родят детей.

Потом я пошла в Музей современного искусства поснимать на камеру пресс-обзор выставки французского художника.
Моя приятельница Катя Прудникова попросила меня таким образом чуть-чуть поработать на Альянс Франсез.

Дяденьку француза зовут Пьер Кулибёф, привёз он фотографии и видео, тема - "В лабиринте".
Очень всё запутанно, куча смыслов, отсылки к древнегреческим мифам, голые мужики, женщины в мыле, птицы, летающие по коридорам, что-то там с Дедалом, Ариадной и Минотавром.
Пьер вообще первый раз в России, и занесло его аккурат к нам, в великий град Екатеринбург.
Фотографии я попозже, наверное, выложу.
Потом рассказывали о выставке Яну.
Диалог:
- Ну там много всего. На видео мужики голые прыгали с пиписьками.
- Со своими?
- Блин, ну если бы они ещё и не со своими прыгали, то это было бы ваще уже странно...

Там же на Вайнера я уже встретилась с Катей, подшкандыбал Серёга, мы давай всё это действо обсуждать и фотографировать.
Параллельно встретила парня, с которым работала на переводе, и ещё одного однокурсника.

Настя Ткаченко, представляешь, это был Саша Шпень Шпенёв, он был с мамой, я ваще обалдела, давай с ними разговаривать, чё-то кричать-кричать "Ой, мы бывшие однокурсники, однокурсники".
Мама тут же мне выдала: "Почему вы Сашу не удержали?"
Я: "В каком смысле?"
Мама: "Ну он же не доучился с вами! Почему вы его не удержали?"
Пока я офигевала от наезда, Саша гордо высказался: "Я сам ушёл, мама!" и потопал вдаль с гордым видом.
И да, Настя, он стал ЕЩЁ больше и шире.

На этой же выставке была представлена работа финской художницы.
Зовут её Пия вроде.
У неё был интересный проект, она на две недели приехала на наш Завод цветных металлов, где общалась с рабочими, особенно её заинтересовал цех, где едкими кислотами что-то там уничтожают.
И вот из впечатлений от этого всего Пия сделала видеоинсталляцию.
Я, к сожалению, подробно всё не посмотрела, но вот главная её мысль, что когда в городе есть такое искорёженное место, как цех с кислотами, то сам город тоже постепенно видоизменяется.
Как в организме какая-то болезнь может разъедать изнутри клетки, так такой же завод может разъедать город.
Короче, всё опять круто и КАНЦЕПТУАЛЬНА!

Да!
Совсем забыла!
До официального открытия у меня было свободное время.
Я решила прогуляться до Торгового центра "БУМ", где мой друг Таксис и его папа завтра планировали открывать магазин.
Погуляла там по этажам, наших нет, выхожу на крыльцо - стоит Ян, смотрит на меня пристально, ну и тут мы давай орать, обниматься, толкаться и все дела.
В итоге, я пошла к ним туда наверх к магазину, а там стоит Антон Лютин и, понимаешь, мрачно собирает стеллажи.
Я думаю: "Ну, ещё Гарьича не хватает".
Тут, конечно же, моментально появляется папик Сяна, тоже давай обниматься.
Он меня почему-то подёргал за щёки.

Сян всё мне там рассказал, показал, мы посмотрели как маляр белит стены, коробки там у них с товаром есть, Лютин есть с молотком, всё хорошо.
Но открытие у них перенеслось на субботу.
Забились потом пойти в ресторан.

С Катей мы потом пошли уже в другое место: галерея "Архитектор" на перекрёстке Малышева-Московская.
Там ещё ни фига ничего не доделали, ремонт коромыслом, но организаторы решили, что так прикольнее и открыли выставку.
Больше всего понравилась работа нашего чувака Глеба Косорукова "Сто стахановцев".
Он в большом тёмном пространстве вывесил огромные портреты шахтеров.
Очень впечатляет!
Они ещё все измазанные, грязные, только глаза горят, помимо этого вокруг какой-то вой стоит, сирены.
Ооооо...
А когда узнала, что сам Глеб из Снежинска, а это рядом с Вишневогорском...
А если учесть, что мой дед - шахтёр и газовик, то сами понимаете, в душе у меня чё-то всё перевернулось.
Искусство окончательно ударило в башку...

Многие люди у нас ходили с двумя выражениями: "Ой, а чё это? Ничё непонятно" и "Чё-то я такая дура/такой дурак? Ничё непонятно".
Это всегда так.
Современное искусство нелогично и иногда безобразно.
Но я считаю, что именно этот вопрос-восклицание "Блин, чё за фигня!?" становится каким-то толчком, когда человек, даже ничего не поняв, хоть на секунду посмотрит на мир другими глазами.

Конечно же, по сравнению с Москвой у нас мало пространств, где можно выставляться, на самой биеннале в разы меньше объектов, художников и зрителей.
Но я глубоко убеждена, что всё КРУТО, потому что наш город наконец-то стал куда-то поворачиваться, перекатываться с боку на бок, он перестаёт быть какой-то уралмашевской металлической болванкой или химмашевской колбой.

Безусловно найдутся те, кто не понял, не принял, кто считает это всё говном, пиаром и профанацией.

Но мне было приятно, что сегодня к нам приехали французские художники, что они законнектились, например, с Уральской ассоциацией паркура и сотворили небольшой проект.
Приятно, что испанские художники сравнили заводы и магнолии, нарисовали картины по этому поводу и параллельно развесили.
Ведь какой образ! Цветок и металл, а главный посыл - что в мире ничего не вечно, и как завянет растение, так когда-нибудь исчезнет и громоздкая арматурина.
Ведь как просто! Как красиво и как умно!

После этого всего мы с Катей пошли опять к Яну, но он уже был никакой, потому что третий день с утра до вечера бьётся с открытием магаза, так что вечер остался трезвым.

Пришли домой, думаю: "Всех сегодня повидала. Только Козырева не встретила"
И что вы думаете? Он мне тут же звонит, грит, давай приеду, на улице постоим-потрындим.
Но я была не в силах, посему - отказалась.

А вообще я очень рада за друзей.
За Катю, которая работает с французами, что это всё ей нравится, что она говорит на их языке и довольно хорошо.
За Яна, который занят делом, которому сверлят мозги и другие части тела, который бегает, решает и кружится.
За Антона, который с серьёзным и обречённым видом помогает своему другу, может быть, проклиная в душе все эти коробки и гвозди, но тем не менее не сдаётся.
За Козырева, который был очень весел, который блещет афоризмами и стихами.
За Серегу, который тоже был бодр и вдохновенен, который сыплет идеями.
За Маринку, которая, наверное, уже вернулась из мега-путешествия по Европе со своим любимым.
За Катика моего, которая поехала в Париж, учиться-биться-наслаждаться.
За Иринку, которая на Багамах, которая СЧАСТЛИВА.
За Сапричка, которая была в отпуске в Китае и сейчас с новыми силами берётся за своих японцев.
За Катю Золотницкую, которая тоже бьётся, работает и может быть поедете к своему мальчику в Нью-Касл.

И за тебя, Настя, конечно же, Кормчий, любовь моя, за твои МВА китайские, за коридоры, за Далянь, за вас с Катей на море.
Вот только я сегодня в толпе увидела девушку со спины, такого же роста как ты, Аристарх, в похожем пальто чёрном, с чёрными волосами, от неё пахнуло твоим парфюмом, по-моему, Кензо, неважно, что-то твоё, сладко-нежное, и я заплакала.

На этой чёртовой биеннале, на которой я так неожиданно, в одну секунду осталась одна.

И только запах друга смутно напомнил о чём-то вечном, нужном и важном.
О том, что я сама, по собственному желанию, оставила в Харбине.
И уже, наверное, не верну.
Прости, Настик, я просто очень скучаю, как оказалось.


Вот такой странный, насыщенный, неожиданный, бурный день.

Искусство, друзья, город, спящие родители, мысли.
Подтекст: грустное счастье.