«Что ты понимаешь? Ты привыкла что тебя не лишат дома, не могут выгнать
с работы. А теперь здесь все будет как на Западе. Ты получишь свои джинсы,
но у тебя не останется задницы, на которую их можно будет надеть!»
(к-ф "Легенды Риты")
3 октября 1990 года входившие в состав ГДР земли Бранденбург, Мекленбург-Передняя Померания, Саксония-Анхальт, Саксония и Тюрингия присоединились к ФРГ. Однако, после этого в стране начались серьезные экономические проблемы, которые были продиктованы коллапсом экономики ГДР, оставшейся после объединения без поддержки Советского Союза.
К моменту подписания договора об объединении в бывшей ГДР уже насчитывалось 600 тыс. безработных, 1,8 млн. человек были частично заняты. Ежедневно число потерявших работу увеличивалось на 30-40 тыс. человек. В 1992 г. из числа работающих в 1989 г. восточных немцев потеряли работу 45%. Только в одном Берлине в 1993 г. было зарегистрировано 250 тыс. безработных.
Задачи снижения уровня безработицы и повышения производительности труда, широкой модернизации восточных предприятий были поставлены на первом же объединенном заседании бундестага в октябре 1990 г. Безработицу удалось снизить только благодаря введению неполного рабочего дня, предоставлению права на более ранний уход на пенсию, путем создания новых рабочих мест, обществ занятости, привлечения финансовых средств федерации на переобучение, переквалификацию рабочих и пр. В ФРГ практиковались и другие, более жесткие меры: предоставление в безотказный наем рабочей силы, занятой на предприятиях восточных земель, западным фирмам, досрочное увольнение на пенсию, особенно женщин-матерей, пользующихся семейными пособиями.
Развитие среднего и мелкого бизнеса, ставшее главной заботой еще послевоенного правительства ФРГ, также принесло определенные результаты. К 1994 г. около 20% самодеятельного населения ФРГ трудилось на предприятиях, число работающих на которых не превышало 5 человек. Но они не были защищены законами от увольнения.
Крайне остро перед объединенной Германией встала и проблема жилья. Закон о собственности, принятый после объединения Германии, фактически дал право бывшим собственникам требовать возвращения пятой части всех квартир ГДР. Все сданное в аренду жилье (то есть половина из 7 млн. квартир в ГДР, которые принадлежали коммунам и кооперативам) дотировалось ранее исключительно за счет государственных средств. Вопросами же финансирования жилищного строительства в бывшей ГДР ведал Государственный банк, который стал дочерним банком Попечительского ведомства под названием Немецкий кредитный банк. Несмотря на государственные кредиты, накопившиеся проценты по старым долгам и другие расходы поставили этот банк на грань банкротства. Чтобы спасти положение, была резко поднята квартирная плата за жилье, которая к концу 1991 г. увеличилась в бывшей ГДР в 4 раза. Нехватка жилья росла и за счет непрекращающегося потока эмигрантов в ФРГ, число которых только в 1992 г. достигло три четверти миллиона человек, - больше, чем в остальных странах Европы, вместе взятых.
Не могло решить проблему жилья, трудоустройства эмигрантов и специально созданное ведомство по делам иностранных беженцев, штат которого был значительно увеличен в этом же году. Все это повлекло за собой взрыв насилия со стороны германских расистов, так называемых бритоголовых, направленного против эмигрантов. В ходе последовавших за этими событиями тысячных антирасистских демонстраций правительство ФРГ не без оснований стало обвиняться в том, что оно не проводит должной борьбы с правыми экстремистами.
Создание вместо планово-распределительной экономики рыночной стало почти неразрешимой задачей для многих восточных немцев, в том числе и управленческого аппарата, в силу незнания западногерманских законов и предписаний. Между тем к восточногерманским ведомствам предъявлялись те же правовые требования, что и к западногерманским, без каких-либо ограничений. Форсированное навязывание усложненного западногерманского права, по утверждению бывшего канцлера ФРГ Г. Шмидта, "многократно усиливало ощущение восточных немцев, что они подчинены чужому непонятному и непостижимому господству".
Общеизвестный германский правовой педантизм вкупе с бюрократизмом, непомерная масса указов, административных предписаний, по признанию Г. Коля, "грозили задушить экономику и общество", влекли за собой "фатальные последствия, особенно на Востоке, где большинство людей впервые в жизни сталкивалось с бесчисленными распоряжениями, которым нужно было следовать". Не исчезала и определенная социально-психологическая несовместимость восточных и западных немцев, которая уходит своими корнями не только в период 40-летнего господства социалистической идеологии в ГДР, но и в более отдаленную историю страны, с ее многовековой раздробленностью и непреодоленным разобщением немецкой нации общностями баварцев, саксов, швабов и др.
Обе части Германии не так уж просто и быстро срослись вместе, как ожидалось. Теолог и философ Рихард Шрёдер в статье "Одно сердце - две души" для газеты Der Tagesspiegel, приходит к выводу, что общество единой Германии и два с половиной десятка лет спустя остается весьма разнородным. Но в этом и его шанс.
А какова судьба "архитекторов воссоединения Германии"? Судьба и у Горбачёва, и у Коля оказалась весьма печальна, хотя и по-разному.
Уже на торжествах по случаю первой годовщины объединения руководители Германии рассыпались в благодарностях... перед Джорджем Бушем, отодвинув в сторону своего истинного благодетеля.
Через год после объединения лишился своего поста Михаил Горбачев, да и Гельмут Коль не получил от своего триумфа пожизненных дивидендов. Его карьера завершилась в начале 2000 года финансовым скандалом вокруг тайных счетов партии ХДС. Коль был вынужден уйти с поста почетного председателя ХДС, заложить свой дом и фактически пустить шляпу по кругу, дабы компенсировать ущерб, нанесенный партии в результате разоблачений.
Реформаторство, знаете ли, пожирает своих детей не хуже революции...
(с)