На этой неделе мы попрощаемся с первым десятилетием XXI века.
Можно попробовать дать первую оценку этому историческому отрезку, попытаться увидеть, что мы получили, а что потеряли.

Итак…
Политика эти годы в России стала разновидностью бизнеса, главная задача которого — оказывать услуги Кремлю. Если, к примеру, на выборах тому требуется обезопасить левый электоральный фланг, он находит и оплачивает себе соперника левой ориентации, если на правом, то правой. В желающих выполнить ответственный заказ не бывает нужды. Каждый политбоец мечтает о достойном и регулярном воспомоществовании, без которого ему грозит неминуемая демобилизация.

Увы, в России большой политики без больших денег не сделаешь. Хорошо это или плохо? В общем-то, так всюду, не только у нас. Только в последнее десятилетие наша беда стала иного рода: в нынешней России нет неподконтрольных власти капиталов. Политического спонсора, если у оппозиции таковой вдруг и отыскивается, немедленно призывают в Кремль и спрашивают: «Тебе, дружок, что дороже — эти крикуны или твой профильный бизнес?». Любой, если он, конечно, не жаждет изведать аромат нищеты или вкус тюремной баланды, выбирает бизнес.

Если оглянуться назад и начать отсчет с ельцинского: «Я ухожу, я сделал все, что мог», можно увидеть, как последовательно Путин вел свою команду к ее нынешней роли царствующей семьи, «семьи-2». Деградация российской демократии началась со СМИ. После истории с обменом на свободу контрольного пакета акций НТВ, принадлежащего Гусинскому, один за другим рухнули все негосударственные телеканалы, потому что уже никто из денежных людей не решался заниматься таким рисковым бизнесом. Взяв под свой контроль рынок рекламы, власть довела тиражи независимой бумажной прессы до значения ни на что не влияющих прокламаций. В сфере радиовещания ввели столько лицензионных условий и ограничений, что выжить стало возможно, только гоняя в эфире одну музыку. То, что произошло с прессой в регионах, которая куда ближе к власти, нежели столичная, — уму непостижимо! Она оказалась под двойным гнетом: с одной стороны, ее давила местная бюрократия, с другой — федеральное чиновничество.

Россияне, намаявшиеся в годы «радикальных реформ», радовались всем начинаниям нынешней власти, от одного перечисления которых голова идет кругом. Чего только не обещалось нам! За 10-летие удвоить ВВП, осуществить административную реформу и существенно сократить управленческий аппарат, догнать Португалию по уровню жизни населения, ликвидировать детскую беспризорность, возродить массовое физкультурное движение, провести реформу ЖКХ, с тем, чтобы она, эта жуткая коммуналка, не разоряя людей, удовлетворяла их житейские потребности...
Что из всего этого состоялось? Или ничего, или стало еще хуже. К примеру, чиновников в стране стало намного больше, а война с бедностью обернулась увеличением числа отечественных миллиардеров. Кто-то спросил с власти за пустые посулы «золотых гор»? Может, у себя на кухне люди как-то и ропщут, но чтобы недовольство выражалось в форме общественного протеста, такого не наблюдается. Подавляющее большинство всем довольно, а если кого и винит, то только не Премьер-Министра РФ и его ручного президента.

Можно продолжить перечисление нововведений нынешнего Кремля, воспринятых обществом «с чувством глубокого удовлетворения». Например, помянуть отказ от выборов губернаторов, который Путин увязал с захватом детей в Беслане, хотя это никак с ним логически не было связано; ограничения, наложенные на деятельность неправительственных организаций, строжайшую регламентацию уличных акций, расширение возможностей милиции при подавлении разного рода массовых беспорядков. Кстати, что есть беспорядок, а что нет, теперь может самостийно решить простой сержант, которому не понравилось, как человек отреагировал на его окрик: «А ну-ка ты, пойди-ка сюда!». И никакое разрешение министра МВД Нургалиева на оборону от такого «защитника правопорядка» нас не спасет, потому что на их стороне ст. 318 УК РФ, а также табельное и неучтенное оружие.

По итогам второй чеченской войны Чечня получила такую степень независимости от России, о какой даже и мечтать не смел Джохар Дудаев в первую чеченскую. А бойцы президента Чечни Кадырова расстреливают его политических оппонентов даже на Ленинском проспекте столицы нашей общей Родины.

Что страшнее коррупции? Коррупция в законном обличье. Никогда прежде госчиновники самого высокого ранга не имели столь свободного и легального доступа к кассам крупнейших коммерческих компаний, как имеют теперь. Коррупция всех уровней структур управления государством достигла неимоверной степени, несравнимой с уровнем поносимых нынешней Властью 90-х.

Российский бюрократический организм хиреет от отсутствия притока свежей крови. Вот уже который год тасуется питерская колода, и она уже изрядно затерта. Раз от раза кадровые решения Кремля становятся все нелепее. Принцип «лишь бы свой» буквально бьет по глазам. Примеров тому — великое множество, но, пожалуй, самый яркий — торговец мебелью, ставший министром обороны страны, обладающей ядерным оружием.

Что же предложено было нам в это десятилетие взамен демократии «как у всех»? Некий политический суррогат, смесь формальной демократии и вполне реального, хотя и убогого, авторитаризма. Если очистить его от ничего не значащей словесной шелухи, останется суть — управляемое престолонаследие. Что это такое? Из числа близких людей действующий президент выбирает себе нового президента, а население страны закрепляет его выбор формальным голосованием. И точка. Россиянам не пришлось ломать голову над проблемами, подобными американским, — Обама или Клинтон, демократ или республиканец? У нас не в чести такая непредсказуемость. Был назван Медведев — значит, должен быть Медведев. Пресса обеспечила управляемую любовь к преемнику, церковь — управляемую веру в его благочестие, Общественная палата — управляемое мнение «широких народных масс», Центризбирком — управляемую предвыборную интригу, а системная оппозиция — управляемое недовольство тем, что демократию извратили донельзя. Каждому была отведена своя роль, но стратегическая задача у всех была общая — подыграть Кремлю. И если сторонники радостно пали пред его новым хозяином ниц, то противники лишь гордо склонились в три погибели. И что удивительно, не потеряли при этом собственного достоинства. А все почему? Согбенная поза политически универсальна. Находясь в ней, можно сурово нахмурить брови и даже сплюнуть от отвращения, а сверху, с Кремлевской стены, этого никто не заметит. Оттуда видны лишь спины, покорно подставленные под барскую плеть. Очень даже удобно.

За прошедшее десятилетие, таким образом, не сделано НИ-ЧЕ-ГО. Развития страны не наблюдалось. Страна, пользуясь выгодной ценой барреля нефти погрязла в ядреной смеси самообольщения с самолюбованием, получившем название «позитив»; в ничем не ограниченном ни разумом, ни совестью кредитном потреблятстве, а также в политическом оппортунизме.

Если последнее десятилетие прошлого века партийно-номенклатурное ворье, напуганное в ту пору реформами, обозвало впоследствии «лихими 90-ми», то существует большая вероятность, что уходящее десятилетие потомки нарекут «десятилетием «00», а проще – «десятилетием, спущенным в сортир», ибо двумя нулями маркируется именно он, упомянутый Его Безликостью, как место для «мочения». Там и были «замочены» все перспективы развития, ради которых и были затеяны когда-то реформы, чьими плодами так цинично воспользовалась Власть «десятилетия, спущенного в сортир».