Среди множества дурацких историй, для которых я – единственный шанс быть рассказанными, особое место занимает история ничем не примечательного человека, который живёт себе на белом свете, в любом большом городе, или даже во всех больших городах сразу – это как раз совершенно ничего не меняет. Не прозябает, не бедствует, не ютится где-нибудь в третьем кругу спального микроада, среди серо - зелёных обоев, с видом на пивной ларёк и районную санэпидемстанцию, а проживает свою единственную и неповторимую жизнь со вкусом и удовольствием. Кофе с имбирём и кардамоном, апельсин и стакан минеральной воды по утрам, увлекательная работа, приятные и необременительные романы, несколько нежных, ни к чему не обязывающих дружб, скреплённых скорее красным китайским чаем, чем кровью, долгие прогулки по вечернему городу, короткие поездки на природу, регулярные визиты в супермаркет, неделя в Египте зимой, две недели в Финляндии летом – такая славная, размеренная, приятная во всех отношениях жизнь.
Живёт он себе и живёт, наслаждаясь немудрёным, но гармоничным узором собственноручно налаженного бытия, но время от временем просыпается с неприятным ощущением: что что-то тут не так. Сердцем чует, а объяснить не может, даже себе. «Раз так, - думает, - надо бы махнуть на всё рукой и жить дальше». Сказано – сделано, вот и машет наш герой на всё рукой, а то и двумя руками сразу, ежедневно, с утра до ночи – без толку.
С годами скверное предчувствие посещает его всё чаще. «Кризис среднего возраста», - убеждает себя человек, хоть и не верил никогда прежде в этот самый пресловутый кризис. Но надо же хоть что-то себе говорить в таких ситуациях…
Дальше должно случиться следующее. Однажды, когда герой наш дойдёт до ручки, а земная жизнь его – совершенно верно, до половины! – существо, которое он считает своим ближайшим другом, при стечении некоторых причудливых обстоятельств скажет ему: да, кое-что действительно не так, не зря ты насторожился, не с жиру бесишься.
«Видишь ли, - объяснит лучший друг, - та самая смерть, которой вы все так боитесь, вовсе не впереди, а позади. Вы все уже умерли, были похоронены, как собаки, без соблюдения надлежащих ритуалов, вот и маетесь тут дурью своей загробной, пока последняя косточка не истлеет где-то там, под ногами живых.
Я-то, - признаётся лучший друг, - совсем другое дело, младший ангел – утешитель четвёртого разряда. Работа у меня такая: дружить с вами, дураками, следить, а вдруг кто догадается, как обстоят дела? Ну тогда уж открыть правду, во всей её неприглядности. Зачем людям, пусть даже и мёртвым, голову зря морочить?»
Герой наш, нежный яппи из большого города, должен, по идее, совершенно ошалеть от такой новости. Сперва он, понятное дело, не поверит лучшему другу, станет говорить: «Ну да, отличная метафора, я всё понял, хватит». А ангел – утешитель четвёртого разряда будет стоять на своём. И в качестве неопровержимых доказательств приведёт несколько примеров, описывающих самые что ни на есть обычные и привычные для нас явления.
Дескать, где это видано, чтобы живой человек забывал свои сны? То-то же…
И ещё: только мёртвые готовы тратить своё время на ссоры и дрязги. Живым – то делить нечего.
И: только мёртвые способны испытывать страх и тоску, так они ощущают, как где-то, по ту сторону доступных им вещей, рассыпаются в прах принадлежащие им когда-то тела.
И наконец, напоследок: всем вам нужно, чтобы вас кто-то любил, а сами не можете. А живым любовь не нужна, живые любят сами, да так пылают в этом огне, что не нуждаются в чужом. Любит их кто-то или нет, это для живых дело десятое, не замечают даже, не чувствуют разницы.
Младший ангел – утешитель четвёртого разряда или старый друг, мудрец, фантазёр и насмешник, каких мало? Врал ли он вдохновенно, говорил ли правду – какая разница?
Если эта история когда-нибудь будет рассказана, ответа на это вопрос в финале быть не должно. Потому как единственное, что мы, живые ли, мёртвые ли, можем сделать друг для друга, - дать шанс усомниться: а вдруг всё не так.
Потому что кое-что действительно не так. Это я вам как младший ангел – утешитель четвёртого разряда говорю.
